Что будет если срезать отпечатки пальцев
Если травмируются кончики пальцев, будут ли у человека новые отпечатки после их заживления
Восстанавливаются ли отпечатки пальцев? Или формируются новые?
Да, отпечатки пальцев теоретически могут измениться. Если повреждения кончика пальца будут достаточно глубокими, то после заживления появится совершенно новый узор.
Видимая поверхность кожи сформирована из базального слоя. Этот слой постоянно делится и создает новые клетки, выталкивая старые к поверхности, где они в конечном итоге отслаиваются. Это постоянный цикл, который также формирует шаблон для уникальных отпечатков пальцев человека. Пока существует этот базальный слой, он будет восстанавливать и заменять все клетки над ним, включая отпечатки.
Однако без базального слоя тело не может восстанавливать и заменять клетки кожи. Вместо этого рана закроется рубцами.
Если кожа с кончика пальца будет полностью удалена (вместе с базальным слоем), то у человека не останется кожи на пальцах, узор уникальных отпечатков исчезнет и больше не восстановится. Полученный шрам будет иметь свой собственный набор уникальных характеристик, то есть, по сути, человек получит новый набор отпечатков пальцев.
Первый задокументированный случай нанесения себе увечий с целью избавиться от отпечатков был зафиксирован в 1934 году в США. Это сделал глава банды «Похитителей из колледжа» Теодор «Красавчик Джек» Клутис. Во время полицейского штурма Клутис погиб. Эксперты сравнили его посмертные отпечатки пальцев с теми, что были в базе, и обнаружили, что преступник незадолго до смерти срезал их ножом. В результате вместо узора у него остались только полукруглые шрамы. Однако, как отмечают эксперты, затея была бессмысленной и глупой: процедура оставила более чем достаточно деталей гребня, чтобы опознать его.
Нарушится ли рисунок на подушечках пальцев, если их случайно порезать?
Папиллярные узоры на подушечках пальцев рук человека не меняются на протяжении всей жизни.
На сохранность папиллярных узоров не влияют ни порезы, ни травмы.
Некоторые преступники вытравливают папиллярные линии кислотой, либо срезают вместе с кожей. Но все равно узоры со временем восстанавливаются.
Таким способом скрыть свою личность пользовались американские гангстеры во времена великой депрессии. Известный гангстер Диллинжер пытался стереть свои отпечатки пальцев различными методами.
Можно почитать про историю дактилоскопии в известной книге Век криминалистики (сам ее читал запоем в юности)
Рисунки на подушечках пальцев и ладони (папиллярные линии) у каждого человека индивидуальны ( не повторяются даже у близнецов), они формируются еще в эмбриональном состоянии и остаются неизменными (как правило) на всю жизнь.
Это и позволяет специалистам-дактилоскопистам (при необходимости) идентифицировать человека (если он есть в их базе) или определить половую принадлежность, возраст, приблизительные физические данные человека.
Эти папиллярные линии, которые складываются в узоры, имеют способность восстанавливаться.
Однако в некоторых случаях их регенерация может быть нарушена.
Это возможно в случае некоторых заболеваний, оставляющих след в их изменении, например, склеродермия, сифилис (третичный), а также от слишком глубоких порезов, оставляющих шрамы, после тяжелых ожогов.
Всё это (в зависимости от тяжести и глубины поражения тканей) может привести к необратимым последствиям относительно кожи, т.е. нарушить данный от рождения рисунок.
И тогда уже эти «отметины» в виде рубцов/шрамов так же будут являться индивидуальными особенностями конкретного человека.
В криминалистике известны случаи, когда преступники, пытаясь избавиться от своих индивидуальных опозновательных знаков на руках, срезали верхний слой кожи на фалангах пальцев. Однако со временем папиллярные узоры, чаще всего, были восстановлены, как упоминалось в предыдущем ответе консультанта.
Для того, чтобы избавиться от них, нужно срезать очень глубокий слой кожи, как говорится, с мясом.
У меня на фаланге пальца остался белесый шрамик от ожога трения (пыталась машинально удержать веревку, когда ее резко потянули).
Наука раскрытия преступлений. Как полиция подделывала отпечатки пальцев и результаты тестов на взрывчатку
В издательстве «Альпина Паблишер» вышла книга израильского криминалиста Бориса Геллера «Наука раскрытия преступлений», которая понравится любителям детективов. Автор рассказывает, как происходит идентификация преступников и как ведутся переговоры с террористами, почему невиновные оказываются за решеткой и на основе чего эксперты-криминалисты делают свои заключения. Мы публикуем главу о том, кто подделывает отпечатки пальцев и как пристрастность полицейских ломает судьбы.
Можно ли подделать отпечаток пальца и какова цена ошибок экспертов? Каждому здравомыслящему человеку ответ на этот вопрос очевиден. Если можно с успехом подделывать деньги, часы, лекарства, еду, алкоголь, одежду, драгоценности, картины и парфюмерию, то почему отпечатки пальцев должны быть исключением? Как только не борются с подделками всего и вся, а их количество в мире лишь растет. Зачастую их непросто отличить от их реальных прототипов, а чтобы обнаружить обман, надо знать, на какие признаки опираться.
Не забуду, как в 1993 г. Альфред, пожилой специалист по распознаванию фальшивых денег, учил меня: «Вот бумажка в десять долларов. На одной стороне Александр Гамильтон, а на другой — фасад здания Министерства финансов. Теперь смотри внимательно. Крохотные фонарные столбы справа и слева от входа видишь? В настоящей банкноте в левом фонаре есть лампочка, а в правом — нет. Это мало кто знает».
Сам он распознавал подделки на ощупь и на звук: поводит по купюре пальцем, затем сложит ее вдвое, потрет над ухом одну половинку о другую — и выдаст безошибочное заключение.
На отпечатке пальца лампочки нет, светиться нечему. Да и последствия подделки могут стоить гораздо больше, чем потеря десяти или даже ста долларов.
В октябре 1967 г. в городке Буэна-Парк (Калифорния) было совершено дерзкое ограбление банка Mercury. На стойке кассира обнаружили отпечаток ранее судимого 32-летнего Уильяма Депальмы, владельца небольшого передвижного ларька. У Депальмы было крепкое алиби: 13 человек могли подтвердить, что во время ограбления он находился в 27 километрах от здания банка. Сам задержанный утверждал, что не только не грабил банк, а вообще никогда в него не заходил. Однако две кассирши указали на Депальму в ходе процедуры опознания. Парня признали виновным и дали ему солидный срок.
Его делом заинтересовался частный детектив Джон Бонд (не путайте с Джеймсом Бондом). Бонд начал потихоньку собирать информацию о Баккене, проводившем по этому делу экспертизу отпечатков пальцев. Первым делом он выяснил биографию полицейского. Оказалось, что сержант Баккен соврал суду, отвечая на вопрос о своей квалификации: у него не было ни университетского диплома, ни справки об окончании специальных курсов. Уже одного этого было бы достаточно для подачи апелляции, но Бонд пошел дальше. Ему удалось уговорить региональное командование пересмотреть результаты экспертизы. Микроскопический анализ показал, что отпечаток воссоздан на основе старой дактилоскопической карты. Отсидевший к тому времени четыре года Депальма был оправдан.
За время работы мне много приходилось заниматься проблемой фальшивых отпечатков — чтобы уметь их распознавать.
Подделкой отпечатков занимаются обе стороны — полицейские и преступники. Первые — чтобы восполнить отсутствие доказательной базы, повысить раскрываемость или подставить неугодного человека. Вторые — с целью проникнуть в места, охраняемые биометрическими системами, или пустить полицию по ложному следу.
Чтобы сделать поддельный отпечаток хорошего качества, необходимы знания и навыки, которыми средний человек не обладает. Гораздо проще подбросить на место преступления предмет с уже имеющимися на нем аутентичными следами рук или ДНК ничего не подозревающей жертвы манипуляции. В Израиле я столкнулся со сфабрикованными отпечатками лишь однажды. Преступники пытались оформить договор о покупке земли у очень пожилой, малограмотной арабской женщины, якобы «подписанный» отпечатком ее пальца. Может быть, подделка и проскочила бы, будь в соглашении только одна страница. А тут на пяти листах текста красовался один и тот же отпечаток. Попробуйте, немного смочив палец в чернилах или краске, приложить его к бумаге пять раз, и вы убедитесь, что картинки не будут совершенно идентичны, разными будут наклон, сила давления и границы следа.
История Депальмы далеко не самая драматичная в длинном списке случаев, когда отпечатки пальцев были подделаны в преступных целях. Самой нашумевшей, наверное, является история братьев Микельберг.
В 1982 г. с Пертского монетного двора в Западной Австралии были украдены 68 кг золота в слитках. Преступники не были ординарными взломщиками. Они использовали хитрую многоходовую комбинацию с фиктивными банковскими счетами и чеками, добытыми незаконным путем. По этим чекам и было получено золото. Частная охранная фирма вывезла его с территории монетного двора в условленное место, и на этом ниточка обрывалась.
Подозрение полиции пало на трех братьев Микельберг: Рэя, Питера и Брайана. Микельберги попали под колпак не случайно. За год до этого у них были проблемы с законом, связанные с несанкционированным оборотом золота. Но главное, что на одном из фиктивных чеков обнаружили отпечаток пальца Рэя.
Дело братьев Микельберг вели два следователя, сержанты Ханкок и Левандовский, и вели ретиво — унижения, побои, голод, лишение сна.
Следствие продолжалось недолго, и в 1983 г. суд признал всех троих виновными. Рэй, Питер и Брайан получили 20, 16 и 12 лет соответственно.
Правда, всплыла на суде одна интересная деталь. У Рэя Микельберга было хобби: он делал гипсовые и металлические модели рук, в том числе и своих собственных, и утверждал, что один экземпляр из дома пропал в день первого полицейского обыска. Полиция, естественно, ни о какой модели не слышала.
Отпечаток Рэя на чеке оказался не полный, а лишь частичный, и чек направили на доработку в другой отдел полиции, где с ним обошлись крайне халатно. Кто-то из служащих начал проводить экспертизу, но ушел в отпуск, толком не передав коллеге все необходимые данные, да и процедура регистрации вещественных доказательств хромала. В начале 1980-х компьютеры еще не стали неотъемлемой частью офисов вообще и полицейских в частности, все записи велись вручную, в журналах, похожих на амбарные книги. Я еще застал эту практику, когда начинал службу в 1993 г.
Кроме случаев откровенной фабрикации следов рук бывают ситуации, когда сотрудники полиции честно «хотели как лучше», но компетентность подвела, да и психологический фактор сыграл свою, далеко не последнюю, роль.
Наиболее яркими примерами являются расследования, связанные с «бирмингемской шестеркой» и терактом в Мадриде в 2004-м,— два самых известных и скандальных дела в истории криминалистики и борьбы с террором.
21 ноября 1974 г. в двух соседних пабах в городе Бирмингеме (Великобритания), Mulberry Bush и Tavern in the Town, с интервалом в две минуты прогремели взрывы.
В конце концов шесть жителей Бирмингема были приговорены к пожизненному заключению. В 1991 г. Кассационный суд Великобритании оправдал их всех.
Вечером 21 ноября, за несколько минут до взрывов, шестеро мужчин сели в поезд, идущий из Бирмингема в Белфаст. Они ехали на похороны бойца ИРА, который погиб при изготовлении самодельного взрывного устройства, предназначавшегося для совершения теракта в Ковентри. Сегодня вряд ли кому придет в голову ехать из Бирмингема в Белфаст по железной дороге, но в 1974-м долгий путь казался нормой. Время коротали за картами. Прошло около трех часов после отправления поезда, когда на остановке в Хейшеме в купе вошел патруль британского спецназа. Пока шла рутинная проверка документов, по рации поступило известие о терактах в Бирмингеме.
Атмосфера в вагоне, и без того напряженная, накалилась до предела. Шестерых героев нашего рассказа по отдельности расспросили о цели поездки, и их ответы не совпали, так как все они врали — боялись сознаться в симпатиях к ИРА.
Мужчин сняли с поезда и доставили в областное отделение полиции в городке Моркам.
Задержанные провели ночь в сером четырехэтажном здании с крохотными окнами, один вид которого нагоняет тоску и страх, в надежде на то, что ошибка прояснится на следующий день. Но утром, когда их повезли в только что образованное региональное Следственное бюро по расследованию тяжких преступлений, стало понятно, что история принимает серьезный оборот.
Забегая вперед, скажу, что в 1989 г. этот орган будет ликвидирован после громких скандалов, связанных с коррупцией и превышением служебных полномочий следователями и оперативниками. После долгих судов и гражданских исков к 2017 г. будут оправданы невинно осужденные по шестидесяти сфабрикованным делам.
Но это всё в будущем. А пока шестерых подозреваемых в причастности к организации терактов в Бирмингеме «поставили на конвейер»: сутками не давали спать, морили голодом, избивали, травили собаками и обещали «расстрелять тварей здесь же, в подвале, без суда и следствия». В итоге трое из шести подписали чистосердечное признание. Нашлись и «доказательства» их вины.
Эксперт-криминалист доктор Франк Скьюз на основании так называемого грисс-теста (анализа на присутствие ионов нитратов) пришел к выводу, что руки двоих из шести мужчин соприкасались с взрывчаткой. Положительный результат грисс-теста указывает на наличие ионов нитрата в растворе. До начала 1980-х он широко использовался для обнаружения следов взрывчатых веществ на основе нитроглицерина.
Помните, что в поезде подозреваемые играли в карты? Грисс-тест положительно реагирует и на нитроцеллюлозу, которая содержится в лакокрасочном покрытии игральных карт, целлулоидных шариках для игры в пинг-понг и во многих подложках для лаков, красок и эмалей.
Грисс-тест неоднозначен, а Франк Скьюз однобоко интерпретировал его результаты. Ошибочно так интерпретировал или захотел?
Сегодня мы знаем, что за экспертом Скьюзом числится как минимум еще два ложных заключения: в деле об обвинении Джуди Уорд в организации трех терактов в сентябре и феврале 1973 г. и в истории Энн Гиллеспи, обвиненной в 1974-м в терроризме. Уорд оправдали после 18-летнего тюремного заключения, а Энн — после десяти лет, проведенных в тюрьме. В 1981 г. начальству Скьюза начали поступать доказательства его профессиональной некомпетентности, и эксперта отстранили от выступлений в суде, но уволен он был лишь в 1985 г. «ввиду низкой эффективности рабочей деятельности». В течение нескольких лет после этого результаты 350 экспертиз, проведенных Скьюзом с 1966 по 1985 г., были перепроверены сотрудниками группы контроля качества лаборатории, в которой он служил.
Судьбы всех заключенных, невинно осужденных и вышедших на свободу в результате пересмотра их дел, сложились очень непросто. Многие семьи распались за долгие годы разлуки. Женам жертв беззакония приходилось часто менять места проживания, чтобы уберечь себя и детей от травли со стороны соседей, их лишали работы, а все сбережения, если они имелись, уходили на плату адвокатам. Что до денежных компенсаций, которые государство должно было выплатить бывшим узникам, то их суммы оказались несоразмерно малыми, а выбивание заняло годы. Видимо, британская бюрократия ничуть не лучше любой другой.
«Срезать подушечки с мертвеца»: эксперты раскрыли тайны отпечатков пальцев
А лучший карманник СССР поведал о случаях из практики
— А шестой пальчик на правой руке мы откатаем отдельно, — спокойно говорит дактилоскопист очередному клиенту. И, обращаясь к другому, расписанному цветными татуировками: — Глупо было с вашей стороны вытравливать отпечатки: узор проявится через неделю, вот увидите. Это я вам как «художник художнику» говорю.
В работе дактилоскописта в наши дни переплелись и искусство, и наука, и. — детектив, одним словом. Элементарное изучение следов (профессионалы называют то, что оставили преступники на поверхности, не отпечатками, а следами) может привести к поистине удивительным открытиям. И ведь приводит! С другой стороны, порой непросто бывает убедить людей сдать свои «пальчики»: получившие 10–15 суток административного ареста за участие в митинге 26 марта 2017 года массово отказывались от процедуры дактилоскопирования.
Почему это происходит? Можно ли навсегда избавиться от узора на пальцах? Какие носки лучше носить, чтобы не оставлять отпечатков пальцев. ног? Как по «ножкам» ловили серийных убийц? Чтобы выяснить все это, обозреватель «МК» поработала сутки дактилоскопистом. Что из этого вышло (с комментариями уже полюбившегося читателям знаменитого карманника СССР Заура Зугумова) — в материале «МК».
«Пальчики» — дело семейное
Рассказ Заура Зугумова: «В один из жарких июльских дней меня вызвал в кабинет майор Даудов и огорошил, протягивая какую-то бумагу: «Вот результаты дактилоскопической экспертизы. Она определила ваши отпечатки пальцев, взятые из квартиры Идрисовых, которая была обворована два дня назад. Что вы можете сказать по этому поводу?»
Что я мог на это ответить? Я был в шоке. Ладно бы обвиняли в карманной краже на базаре, на вокзале или, на худой конец, в автобусе, но квартирная кража. Это было не мое.
Ясное дело, что я стал отпираться. Но что может быть весомее отпечатков пальцев, оставленных на месте преступления? Обычно, узнав об этом, почти любой вор перестает отпираться, справедливо полагая, что смысла в этом уже нет. А я, вор-рецидивист, который к тому времени уже имел за плечами 15 с половиной отсиженных лет и пять судимостей в придачу, клялся и божился, что не совершал этой кражи.
Согласитесь, начальнику было над чем призадуматься. «Говоря откровенно, я почему-то уверен, что ты говоришь правду, хотя факты и налицо. Отправляйся пока в камеру и подумай над тем, как могли оказаться отпечатки твоих пальцев в квартире Идрисовых». Его мучили два вопроса: почему в обворованной квартире были обнаружены только мои отпечатки пальцев и, что не менее интересно, на одном из осколков разбитой вазы из венецианского стекла?
У опытного сыщика складывалось впечатление, что либо меня кто-то умышленно хочет подставить, либо я уже был в этой квартире и держал вазу в руках. Он хорошо знал по опыту, что посадить человека не составляет большого труда. Порой бывает даже так, что все факты против него, как было в данном случае. А вот доказать невиновность многого стоит.
В общем, в итоге он нашел дочь потерпевших, она оказалась моей старой знакомой. Когда-то приглашала меня к себе в гости, показывала подарки, среди которых была ваза. Ну а потом эта ваза попала к ее родителям».
Утро, Петровка, 38. Кабинеты дактилоскопистов расположены отдельно от всех остальных сотрудников Экспертно-криминалистического центра ГУ МВД по Москве. Находиться здесь с мобильниками и прочими электронными предметами с потенциальной возможностью выхода в Интернет категорически запрещено. Хотя сеть дактилоскопических учетов (засекреченная база данных отпечатков пальцев) не завязана на Интернете, и потому взломать ее хакеры не могут.
Дактилоскописты Петровки занимаются самыми резонансными делами — громкими убийствами и кражами, когда преступников не удалось поймать по горячим следам. Им привозят для исследования предметы, которые порой являются единственным ключом к раскрытию преступления. Понимаете весь уровень ответственности?
А те, кто считает эту профессию вымирающей, ох как неправы.
— Дактилоскопию никогда никакой метод не вытеснит, — уверена эксперт Наталья Рыжова (она из династии дактилоскопистов). — Возьмем, к примеру, сканирование сетчатки глаза. Эта методика сегодня внедряется во многих сферах, но! Взгляд не оставляет следов на месте преступления. Или ДНК-анализ… Точнее его ничего нет, но опять-таки шансов обнаружить кровь, слюну или волос на месте преступления намного меньше, чем «пальчики».
Итак, моя «наставница» Наталья. Только о ней одной и ее семье можно написать целую книгу.
В первый раз пальчики у Натальи откатали, когда она еще говорить не умела. А куда деваться, если оба родителя — дактилоскописты.
— Они познакомились здесь, на Петровке, — рассказывает Наталья. — Папа начинал с обычного эксперта, потом стал зам.начальника ЭКЦ (на тот момент ЭКУ ГУВД). Он занимался не только дактилоскопией, но и баллистикой, и другими видами традиционных экспертиз. А мама изначально сконцентрировалась на дактилоскопии (сейчас она главный дактилоскопист страны. — Авт.).
Наталья выросла на Петровке, с детства видела всю процедуру взятия отпечатков пальцев и определения следов от них на поверхностях. А вообще детям экспертов не сильно позавидуешь — в том смысле что родители у них строгие. Вот и мама с папой Наташи, возвращаясь после работы (они выезжали на самые страшные преступления, искали следы убийц, маньяков в Белокаменной), говорили: «Ты не понимаешь, что в мире происходит!» — и. запрещали гулять по вечерам. Когда Наталья выросла, сама решила пойти по их стопам (так и хочется сказать «следам» — слишком уж популярно это слово у дактилоскопистов):
— Я в другой профессии себя не видела. Это правда очень, очень увлекательное дело.
«Друг, сюда нельзя! Тут следы»
Вызов на место происшествия. Эксперты с Петровки выезжают в крайних случаях — обычно и без них справляются специалисты районных подразделений. Но если дело покрыто тайнами и загадками, то это работа для Натальи и ее коллег.
С собой кроме удостоверения нужно брать «тревожный чемоданчик». Я бы даже сказала, что это целый чемоданище, поднять который не так просто. Что внутри?
— Все самое необходимое в нашем деле, — поясняет Рыжова. — Спирт — чтобы дезинфицировать, скальпель — чтобы сделать соскоб, тест на кровь — чтобы точно убедиться, что вещество бурого цвета — это та самая биологическая жидкость. Вот здесь лежат кисточки (в том числе магнитные), валики, краска, дактилоскопическая пленка. Это йодные трубки (для выявления следов рук на пористых поверхностях). Дальше в кармашках чемодана ждут своего часа ножницы, карты дактилоскопические, линейки, фотоаппарат, палочки для взятия эпителия.
Дактилоскописты — не следователи, они не знают всю фабулу уголовного дела. Есть только какие-то иксы и игреки в их уравнении, а найти нужно следы. Вот, скажем, абсолютно мокрая после дождя машина, на которой преступник преодолел часть пути. На дверях могли остаться отпечатки. Но ведь ливень все должен был смыть.
— Есть специальные спреи, которые делают видными следы на влажных поверхностях, — рассказывает Наталья. И показывает, как это работает. Пара пшиков, раствор стекает и обнажает отпечатки пальцев. Фантастика!
Вообще многие представляют, что эксперт приходит на место ЧП и все осыпает там порошком, который позволяет выявить следы. Но это не так. Если следы остались на сложных поверхностях, то их везут в лабораторию, а уже там они могут творить настоящие чудеса.
Фото: Пресс-центр ГУ МВД России по г. Москве
Итак, методик исследования поверхностей много. Самая популярная и простая — обрабатываем порошком, далее берем дактилоскопическую пленку, разглаживаем и переносим на подложку. Теперь этот след мы можем исследовать.
— Порошок может быть темным (если поверхность светлая) или светлым (если она темная), — продолжает Наталья. — Зачастую используется не простой, а магнитный порошок. И кисточка в этом случае должна применяться такая же, а не с обычными ворсинками. Чем она хороша? Не контактирует с поверхностью и не портит следы папиллярного узора.
Вообще дело не в сложности, дело во времени, — поясняет Наталья. — Дольше всего след проявляется на пористых поверхностях, к примеру, на бумаге. Мы обрабатываем их химией — должно пройти больше суток для получения результата.
В холодильной камере стоят десятки емкостей с жидкостями. Вместо названий — сложные химические формулы.
Еще один способ выявить следы — с помощью йода. Эта методика быстро, почти мгновенно помогает увидеть то, что недоступно глазу. Кристаллы йода можно положить в какую-то емкость, туда же поместить объект, закрыть — и все это на паровую баню. Йод моментально оседает на следах — и вот они (так и хочется сказать, что видны как на ладони)!
Пистолеты, металлические предметы и полиэтиленовые пакеты чаще всего эксперты помещают в специальные камеры. Там при определенных условиях на них оседает некое реактивное вещество. Положил — вытаскиваешь, а следочки уже видны. Есть камера в виде большой трубы, ее особенность в том, что там создается вакуум. В остальном принцип тот же.
«Выжигать кислотой смысла нет»
Тысячи узоров на пальцах изучила Наталья. Не нашла ни разу двух идентичных.
— У близнецов они похожи в целом (к примеру, есть общие признаки — петли), но если присмотреться, то будет масса различий. То, что рисунок меняется со временем — тоже миф. Могут появиться дополнительные складки, морщинки (чем старее кожа, тем больше дополнительных включений). Но, кстати, они сами по себе могут являться признаками. Могу ли я определить по узорам, чем занимается человек, какая у него профессия? Можно предположить. Скажем, у сварщиков на папиллярном узоре точечки, похожие на потертости. У тех, кто работает с химическими препаратами, рисунок менее ярко выражен. То же самое у продавцов фруктов и овощей.
Эксперты объясняют, что существует три основных типа узора — дуговой, петлевой и завитковый. Дуговой встречается реже всего, петлевой — чаще. Бывают комбинированные узоры, которые попадают в отдельную категорию. Могут они свидетельствовать о каких-то наклонностях? Ученые на этот счет спорят до сих пор.
— Я везде замечаю следы рук — в метро, в магазине, в офисах, — признается Наталья. — Обычные люди их не видят, а я вижу. И сразу мысль: вот ведь человек, удивительное существо, которое не может не наследить. Но появилась и какая-то брезгливость. Я понимаю, что, даже если следов не видно, везде они есть, и это не что иное, как потожировые вещества.
Скорость их выделения такова, что если вы только что помыли руки и вытерли, то, взявшись тут же за кружку, вы оставите следы.
Есть способ не оставлять отпечатков пальцев? Криминальные авторитеты в свое время спонсировали ряд исследований на эту тему. Но, видимо, успехом те не увенчались, раз за решеткой в итоге все они оказывались. Впрочем, несколько лет назад московский пластический хирург Александр Тепляшин объявил, что изобрел метод стирания папиллярных линий на пальцах с помощью лазера (того самого, которым удаляют рубцы, папилломы и т.д.).
— Дело в том, что все «выжигания» узора приводят к тому, что образуются шрамы, которые сами по себе являются особыми приметами, — говорит Наталья. — К тому же узор восстанавливается через какое-то время. Грамотные преступники давно знают, что именно по этой причине нет смысла его выжигать кислотой или срезать. Он проявится все равно.
Некоторым людям «повезло» — у них отпечатков никогда не было благодаря генетической аномалии: отсутствует белок, отвечающий за формирование папиллярного рисунка. Но таких единицы, и им, кстати, несладко приходится. Один из нашумевших случаев произошел в 2007 году с гражданкой Швейцарии. Девушка не смогла пересечь границу с США именно потому, что у нее отсутствовал рисунок на кончиках пальцев. Напрасно она уверяла пограничников, что причина в аномалии. Нет отпечатков — нет возможности определить личность — нет путешествий.
В Интернете полно советов по поводу того, как избавиться от отпечатков. Есть даже совершенно безумные: к примеру, чистить круглыми сутками ананасы или пройти курс химиотерапии. «Легче «подменить» отпечатки пальцев, — пишет некий специалист на форуме, посвященном этой теме. — Срезать подушечки с другого человека (лучше неживого, особенно если нужны отпечатки абстрактного человека), а потом приклеить к своим». Напоследок мастер желает «удачной деформации».
Шестипалые против трехпалых
Заур Зугумов: «Москва. Мне не было еще 14 лет. Живу с дедом на старом Арбате. Взяли на дело из-за того, что подавал большие надежды в плане воровском и был очень маленький ростом, а значит, и пролезть мог куда угодно. Хату брали на Соколе. По сути, это был перевалочный пункт одного из высокопоставленных чиновников пищевой промышленности. Поживиться было чем, в холодильнике в том числе. Черная икра была одним из деликатесов, ее хозяин съедал по три банки за раз. Как сейчас помню, на кухне стояло три холодильника «ЗИЛ», в то время самых дорогих и качественных. И все они были забиты съестным.
Отпечатков пальцев мы не оставили в хате. Я хоть в основном и таскал краденое в «Победу», которая стояла за углом, но видел, как мои подельники тщательно протирали поверхности.
Фото: Пресс-центр ГУ МВД России по г. Москве
Но прошла неделя — и все участники кражи сидели в Бутырке (меня же не посадили потому, что не исполнилось еще 14 лет). Криминалисты исследовали холодильники, точнее, ручки и дверную часть, но верхний край ими не был до конца исследован. А ведь, кто помнит, холодильники «ЗИЛ Москва» не так легко было закрыть: либо с силой хлопали дверь, либо это делалось с двух раз: сначала брались за ручку, а потом за поверхность холодильника. Но те, кто вырос на улице, закрывали холодильники детским способом «отбивная»: пальцами руки вы прикасаетесь ко лбу проигравшего, давите на него и неожиданно резко бьете по лбу той крепкой частью ладони, которая переходит в запястье.
Следователь об этом вспомнил. В общем, дополнительная экспертиза нашла отпечатки не пальцев, а именно той части ладони, которой дети били по лбу и которой с бравадой закрывали холодильник мои подельники. А каким образом берут отпечатки, не секрет. Сначала пальцы, а затем уже и ладонь. Так что доказательства были налицо, точнее, на ладонях преступников».
Как берут отпечатки пальцев, многие видели не только по телевизору. Да что там — примерно десятая часть россиян их сдавала, чтобы получить визу в Европу или Америку. В визовых центрах и посольствах вся процедура занимала не больше минуты. Люди прикладывали свои пальчики к сканеру, так что мыть руки после этого не приходилось.
— А мы используем краску и валик, когда берем отпечатки, — говорит Наталья. — Это самый проверенный метод, поверьте, хотя и зависит от опыта дактилоскопирования. Процедура занимает примерно такое же время, единственное — человек тратит еще минуту-две, чтобы смыть краску водой или стереть ее влажными салфетками. Но проблемы в этом никто не видит.
У меня в руках новомодный портативный прибор для снятия отпечатков пальцев (подарок американцев одному российскому дактилоскописту). Похож на планшет. Сначала нужно палец потереть об одну сторону, а потом провести им по термобумаге. И вот отпечаток проявился.
— В принципе удобно такой брать на место происшествия, — выносит ему вердикт Рыжова. — В квартире потерпевших он позволит моментально взять у них отпечатки и сравнить — следы на предметах принадлежат им или это чужие, а значит, требующие более тщательного изучения.
Стандартная дактилокарта предусматривает места для отпечатков пяти пальцев каждой руки. Но среди подозреваемых и обвиняемых есть шестипалые. Как быть? В этом случае эксперты делают пометки в «примечаниях» и «особых отметках» и туда же помещают сам шестой отпечаток. Впрочем, чаще им попадаются трех- и четырехпалые. Не обязательно это какая-то аномалия, обычно речь идет об ампутации пальцев в результате ДТП и прочих несчастных случаев. Эксперты говорят, что брали отпечатки даже у дву- и однопалых. Возможно, в этом есть некая закономерность: сначала судьба человека предупреждает о его неправильном поведении травмой, а потом уже отправляет в тюрьму.
— Кстати, мы ведь не только следы рук исследуем, но и следы босых ног, — говорит Наталья. — Просто это очень редко встречается. Но бывали случаи, когда преступник зачем-то разувался. А на его носке была дырка! И оставался след (на пальцах ног ведь точно такие же папиллярные узоры, как на руках).
Эксперты считают, что если бы «пальчики» сдавали все повально, то преступления бы раскрывались в несколько раз быстрее, проще было бы находить без вести пропавших, опознавать трупы. Что им на это возразить? Не знаю. Может быть, то, что в нашей стране от тюрьмы да от сумы не зарекаются даже самые законопослушные. Может, потому они и не спешат сдавать «пальчики»?
Между административно арестованными за участие в марше 26 марта 2017 года и сотрудниками столичных спецприемников возник целый конфликт. Первые отказывались давать свои отпечатки пальцев. Дескать, они не совершали преступления, а значит, процедуру дактилоскопирования проходить не обязаны. Правоохранители в ответ на это ссылались на Федеральный закон «О порядке отбывания административного наказания». Там есть пункт, где сказано, что помимо личного досмотра и фотографирования в отношении лиц, подвергнутых административному аресту, проводится обязательная государственная дактилоскопическая регистрация. Арестованные сейчас намерены признать этот пункт недействительным. А пока. Тех, кого не удалось уговорить, не «откатывают». Ну не привязывать же их на время взятия отпечатков пальцев?