Что будет после выборов в сентябре с вакцинацией
В Совфеде объяснили, почему в России не вводят штрафы за отказ от вакцины
В России пока нельзя вводить штрафы за отказ от вакцинации против коронавируса, потому что в стране нет обязательной вакцинации, рассказал сенатор, глава Комитета по конституционному законодательству Совфеда Андрей Клишас, передает «РИА Новости».
«У нас нет обязательной вакцинации. Поэтому штраф за отказ от вакцинации не может быть поддержан», — пояснил он.
Накануне глава Роспотребнадзора Анна Попова сообщила, что власти изучают опыт других стран по введению штрафов за отказ прививаться: « посмотрим, насколько он эффективный, насколько применимый».
Ранее о рассмотрении такой возможности заявили в Австрии. Там разработали законопроект, по которому в случае отказа от прививки гражданина вызовут в районный административный орган. Если он откажется, его вызовут повторно, а если он снова не явится, то ему будет грозить штраф в размере €3,6 тыс. или лишение свободы на четыре недели. При следующих отказах сумма штрафа вырастет до €7,2 тыс.
Пока инициатива обсуждается и законодательно не закреплена. Если закон примут, он может вступить в действие в феврале.
В Кремле неоднократно подчеркивали, что не планируют штрафовать за отказ прививаться от COVID-19 на федеральном уровне. В октябре представитель президента Дмитрий Песков назвал такие меры «нереальными». «Они противоречат социальному характеру нашего государства, а социальный характер нашего государства записан в нашей Конституции, и самый большой приверженец этого социального характера — президент Путин», — пояснял он.
В ноябре Песков, комментируя австрийскую инициативу, заявил, что в России штрафы вводить не планируется.
По данным оперативного штаба, число первичных и повторных прививок от коронавируса в России превысило 76,5 млн, коллективный иммунитет составляет 58,2%.
«После выборов все начнется»: Несмиян раскрыл планы властей на вакцинацию
Как считает журналист, в сентябре власти усилят давление на россиян и будут еще жестче принуждать их вакцинироваться
Сегодня многие все еще продолжают удивляться тому, как быстро и радикально российские власти умеют менять свою «ковидную» риторику. Ведь еще в начале июля гражданам изо всех утюгов вещали о наступающем в который раз коронавирусе, необходимости увеличения темпов вакцинации и прочих особенностях текущей действительности. На этом же фоне разыгралась целая драма с откровенным попранием общественного договора, в рамках которой вводилась обязательная вакцинация для отдельных категорий, системы QR-кодов, а также создавались все условия для того, чтобы невакцинированному человеку было максимально некомфортно во всех смыслах, чтобы он непременно задумался о вакцинации.
Однако уже к концу месяца риторика внезапно сменилась. В Москве, которую можно смело назвать проводником в мир новых решений и ограничений для борьбы с пандемией, которые впоследствии «расползаются» по регионам, даже начали говорить о стабилизации ситуации. Столичный градоначальник Сергей Собянин, еще недавно запугивавший горожан новым локдауном, говорил о том, что ситуация с госпитализациями выравнивается, что позволяет перевести часть «ковидных» коек на обычный режим работы. На этом фоне было объявлено о решении отметить доступ в рестораны по QR-кодам, хотя эксперты считали, что применение данной системы в перспективе будет только расширяться. Да и в целом давление на население очевидно снизилось.
Эксперты же сразу выступили с предупреждением о том, что эти послабления временные, поскольку федеральный центр просто опасается создавать открытый конфликт с населением перед парламентскими выборами, однако уже после голосования в сентябре вполне может взяться за старое. И о том, что такие планы есть, косвенно свидетельствуют отдельные громкие заявления, которые звучат на самых разных уровнях. В Кремле, к примеру, отмечают, что победить пандемию поможет только вакцинация. С набором соответствующих тезисов ранее выступил Дмитрий Песков. В других структурах темпы вакцинации, пусть и осторожно, но снова называют недостаточными. А отдельные депутаты, и вовсе, позволяют себе сравнивать россиян со «стадом баранов» и требовать «поголовной вакцинации».
Все это, как считает российский журналист Анатолий Несмиян – признаки того, что уже после выборов в сентябре власти снова усилят давление на россиян и будут еще жестче принуждать их вакцинироваться. По словам эксперта, власти даже не скрывают своих планов, а потому анонсы ужесточения противоэпидемических мер звучат так часто.
«В связи с наступлением нового «политического сезона», коронавирус, который вообще в России отличается довольно высоким уровнем политической сознательности, начал постепенно исчезать из сообщений и сводок. Заболеваемость при этом предсказуемо пошла вниз, и уже для «обычных» пациентов начинают открывать больницы. К примеру, в Петербурге на экстренный и плановый прием больных без коронавируса перейдет 2 горбольница. Власти и вирус решили дать россиянам небольшой шанс на передышку – дескать, поживите пока немного, сейчас не до вас.
При этом нет никаких сомнений в том, что уже после выборов все начнется сначала. Власть просто не может позволить, чтобы население могло ощутить свою способность к сопротивлению», – пишет Несмиян в своем авторском Telegram-канале.
Проблема принудительной вакцинации стала доминировать в предвыборной повестке
Старт кампании по выборам в Госдуму сопровождался мощным выхлопом прививочной канонады, направляемой из мэрии Москвы. В результате проблема принудительной вакцинации стала доминировать в предвыборной повестке, что моментально привело к снижению, пока незначительному, рейтингов всех властных институтов и структур – президента, Правительства и «Единой России».
Удастся ли переломить эту тенденцию – большой вопрос. Тем более что никаких внятных сигналов, нацеленных на снижение градуса противостояния по прививочной тематике, со стороны власти не поступает. Надежды на прямую линию Владимира Путина не оправдались. Президент бросил по камушку на обе чаши весов: вакцинация должна быть добровольной, но прививаться нужно. И умыл руки: принимать конкретные решения (которые, собственно, и будоражат общество) должны губернаторы и главные санитарные врачи регионов.
Результаты этой тактики налицо: общество запугано, расколото и раздражено, а противоречивые действия властей провоцируют ещё большую возгонку ковидной и прививочной истерии.
Хороших объяснений тому, что делает власть, нет.
Есть только плохие и очень плохие: либо занимающиеся выборами политтехнологи взяли на вооружение принцип «разделяй и властвуй», либо пятая колонна сознательно раскачивает общество с прицелом на осенние беспорядки.
Манипулировать легко – сложно разгребать последствия
Среди политтехнологов популярно мнение, что в основе избирательных технологий лежит манипулирование социумом. Стандартная схема – запугать, расколоть и вбросить некий симулякр объединяющей идеи. Другой вопрос – что делать потом, как нивелировать оставшееся послевкусие, снять накопившийся негатив, стабилизировать общество и направить его энергию в конструктивное русло. Добиться этого достаточно сложно, просто потому что спад предвыборного угара, как правило, сопровождается «тяжёлым похмельем» и ростом недоверия к власти.
Классикой этого жанра были президентские выборы 1996 года: сначала пугали красно-коричневой угрозой, а затем на расколотое на условных коммунистов и демократов общество обрушили агрессивную агитационную кампанию, всеми правдами и неправдами выбрали ненавистного для значительной части населения Бориса Ельцина, после чего страна с ещё большим ускорением покатилась к распаду.
Тот же самый приём был использован в 2002 году во время президентских выборов во Франции, когда по итогам первого тура действующий президент Жак Ширак опережал лидера «Национального фронта» Жан-Мари Ле Пена всего на три процента (19,88 против 16,86). Истерическая кампания под лозунгом «Фашизм не пройдёт» дала прекрасный результат: во втором туре Ширак победил «фашиста» Ле Пена с разгромным счётом 82,21 против 17,79. Но эта победа стала началом деградации института президентства: фигурант уголовных дел Николя Саркози, в высшей степени «никакой» Франсуа Олланд и сконструированный под выборы президент-симулякр Эммануэль Макрон довели Францию до полной потери политической субъектности.
Последний и самый жёсткий пример манипулирования обществом посредством раскола – американские выборы на фоне BLM. Результат достигнут, но общество раскололось надолго. Фото: Zuma/TASS
Самым жёстким примером предвыборных манипуляций стали последние президентские выборы в США, в ходе которых Демократическая партия устроила запуганному ковидом обществу фантасмагорию с BLM. Демократ Джозеф Байден стал президентом, но теперь никто не знает, что делать с расколотым по нескольким направлениям обществом: жаждущие реванша трамписты парализуют работу конгресса, сторонники BLM нападают на белых, азиатов и латиносов, антифа атакует BLM, и конца всему этому не видно.
Власть рубит сук, на котором сидит
Сегодня тот же сценарий снова реализуется в России. Вбросив в запуганное ковидом и его экономическими последствиями общество яблоко раздора в виде добровольно-принудительной вакцинации и продолжая подбрасывать в эту топку новые охапки противоречивых решений, власти рискуют вернуть страну в состояние 90-х, когда общество было расколото, на выборах побеждала КПРФ, а место правящей партии занимал симулякр «партии власти».
Демократический выбор России (ДВР) и «Наш дом – России» (НДР) считались «партиями власти», потому что их лидеры были представлены в руководстве страны. Де-факто это были «партии при власти», не способные ни выиграть выборы, ни объединить общество. В результате к концу 90-х страна была на грани развала: в Госдуме доминировала оппозиция, в Совете Федерации – губернаторская фронда, нужные Кремлю решения продавливались через законодательную власть с помощью давления или взяток, а единственной идеей, консолидирующей значительную часть общества, была ненависть к власти.
После избрания президентом Владимира Путина разброд и шатания пошли на спад, и созданная в 2003 году «Единая Россия» стала побеждать на выборах и превращаться в полноценную правящую партию, способную обеспечить законодательную поддержку решений исполнительной власти. Страна начала развиваться, уровень жизни – расти. Предпринятая в 2011 году попытка торпедировать этот процесс с помощью кампании по дискредитации «Единой России» («Партия жуликов и воров») провалилась, хотя и отразилась на итогах голосования.
Созданная после избрания президентом Владимира Путина в 2003 году «Единая Россия» стала побеждать на выборах и превращаться в полноценную правящую партию. Фото: Алексей Панов/ТАСС
В 2016 году на фоне тогда ещё существовавшего крымского консенсуса «Единая Россия», получив 54,2 процента голосов по единому списку и 48,42 процента по одномандатным округам, вернула себе конституционное большинство (76,22 процента) в Госдуме. Что позволило оперативно принять поправки к Конституции и множество важных законов, касающихся экономики, национальной безопасности и борьбы с ковидом и его последствиями.
Раскол лояльного к власти большинства
К концу второй недели вакцинной истерии социологи зафиксировали шестипроцентное падение доверия губернаторскому корпусу, снижение рейтинга «Единой России» на три процента, рост популярности КПРФ на два процента и семипроцентный рост недовольства действиями властей.
Несмотря на то что вакцинация является не единственным фактором, вызывающим раздражение людей, а колебания партийных рейтингов можно списать на статистическую погрешность, корреляция между вакцинным расколом общества и приведёнными показателями представляется очевидной. Прежде всего потому, что синхронно падают рейтинги всех властных институтов. Кроме того, прививочная тема уже три недели доминирует в информационном поле, а большая часть общества, судя по последним опросам, сохраняет негативное отношение к обязательной вакцинации, и агрессивные попытки изменить этот расклад дают обратный эффект.
Недовольство непопулярными решениями бьёт по принимающим их губернаторам и федеральной власти, которая является то ли соучастницей, то ли инициатором происходящего.
Относительно слабая проекциях негатива на «Единую Россию» объясняется её отстранённостью от вакцинной тематики и сосредоточенности на собственной повестке, а рост рейтинга КПРФ – наличием в партии агрессивно настроенной секты борцов с вакцинацией (лидера московского отделения партии Валерия Рашкина и его единомышленников). Существенную роль играет неявная поддержка их позиции со стороны руководства партии, рассчитывающего расширить электорат КПРФ за счёт антипрививочников и, получив больше мест в Госдуме, усилить свои позиции на переговорах с Кремлём.
Развитие этих трендов ведёт к углублению негативных процессов, запущенных три года назад пенсионной реформой, – окончательному расколу и размыванию лояльного большинства, необходимого для нормального функционирования всей системы власти. Почему федеральный центр даже не пытается блокировать эти разрушительные для страны тенденции, не понятно. Тем более что ресурсы, необходимые для полного переформатирования повестки дня, у него есть.
Три причины резкого перехода к принудительной вакцинации
Сформулированные экспертным сообществом объяснения внезапного начала кампании по добровольно-принудительному вакцинированию можно свести к трём основным версиям – медицинской, предвыборной и внешнеполитической.
Согласно первой, медицинской, версии, власти непозволительно расслабились после того, как на фоне начала вакцинации страна вышла из второй волны коронавируса. Контроль за соблюдением масочного режима фактически прекратился, агитация за вакцинирование велась крайне слабо, мониторингом и прогнозированием никто не занимался, а влияющие на эпидемиологическую ситуацию решения (открытие границ, стимулирование внутреннего туризма, проведение массовых мероприятий, завоз гастарбайтеров) принимались под влиянием лоббистов и из конъюнктурных соображений.
Провал плановой работы привёл к зафиксированной во второй половине июня вспышке заболеваемости и резкому росту смертности.
В ожидании разбора полётов заинтересованные инстанции попытались перевести стрелки на не желающее прививаться «несознательное население» и начали агрессивную кампанию принудительной вакцинации.
Предвыборная версия объясняет резкий рост числа инфицированных коронавирусом манипулированием со статистикой, решение о введении добровольно-принудительной вакцинации – необходимостью внести интригу в ход предстоящих выборов, а спровоцированный прививочной истерией раскол общества – переформатированием электоральных страт под решение задач избирательной кампании.
В основе внешнеполитической версии лежит тот факт, что всплеск заболеваемости и кампания тотальной вакцинации начались сразу после встречи Путина и Байдена в Женеве. В ходе общения двух лидеров были восстановлены контакты Кремля с верхушкой Демократической партии США, следствием чего стал запуск в России проекта «Третья волна коронавируса». Его предполагаемой целью является решение неких глобальных задач американской демпартии, являющейся «главным конструктором ковидного проекта».
Внешнеполитическая версия состоит в том, что компания тотальной вакцинации и реализация проекта «Третья волна коронавируса» резко начались сразу после встречи Путина и Байдена в Женеве. Фото: Михаил Метцель/ТАСС
Легко видеть, что ни одна из этих версий не является комплиментарной по отношению к российской власти. В медицинско-эпидемиологическом плане она несёт ответственность за рост заболеваемости и смерти людей. В предвыборном контексте власть цинично манипулирует социумом, во внешнеполитическом – пляшет под дудку демпартии США ради налаживания контактов с американским истеблишментом.
Кризис доверия власти
По своей фантастичности предвыборная и внешнеполитическая версии мало чем отличаются от популярных среди антипрививочников историй про «жидкое чипирование» или «заразные прививки», от которых «все умрут через два года». Практически одновременное появление в разных сегментах общества набора разнообразных страшилок можно рассматривать как подтверждение того, что против России действительно ведётся не только информационная, но и ментальная война.
Главный результат этой войны состоит в том, что часть общества готова верить любым небылицам и не верит власти, которая, действуя в поле рационального, призывает сделать прививку, чтобы снизить вероятность заражения и защититься от тяжёлого течения болезни. Более того, власти не верят даже многие из тех, кто вакцинировался ещё полгода назад. Не разделяя мнения о вредоносности прививок, они не одобряют действия власти по принудительной вакцинации и потому отказывают ей в доверии.
Это тотальное недоверие продолжает нарастать, потому что с каждым днём всё больше людей начинают понимать, что власти всех уровней, столкнувшись ещё в феврале с низкими темпами вакцинации, провалили агитационную кампанию, даже не пытались выстроить доверительные отношения с населением и не занимались подготовкой к новому витку эпидемии, а когда она началась, пошли по пути принуждения.
Сегодня власти не верят даже те, кто вакцинировался ещё полгода назад. Фото: Михаил Метцель/ТАСС
Уже вполне оформившаяся парадигма недоверия определяет реакцию социума на любые действия и заявления власти. Невнятные намёки на возможность введения локдауна и появление прогнозов двукратного (по сравнению с сегодняшними показателями) роста заболеваемости к середине сентября воспринимаются как доказательство намерения власти запереть всех по домам и скорректировать итоги назначенных на 19 сентября выборов путём манипулирования электронным голосованием.
Что делать с таким настроем общества, не понятно. Но и оставлять всё как есть нельзя. Негативные тенденции имеют обыкновение нарастать, а если власть продолжит действовать в том же духе, рост недоверия гарантирован. Чтобы резко переломить ситуацию, нужно какое-то событие, сравнимое с присоединением Крыма, но за неимением такового можно попробовать изменить стилистику взаимодействия с обществом – отказаться от манипулирования, говорить только правду, признавать и исправлять совершённые ошибки. Если это не поможет, эксцессов можно ждать уже в сентябре, а заодно начинать готовиться к нештатному развитию событий в ходе большого транзита 2024 года.
Зачем нас всех хотят вакцинировать и как пережить пандемию агитаторов
Одни страны отменяют «ковидные» ограничения, другие ужесточают. Одни запрещают прививать людей моложе 30 лет, другие готовы прививать младенцев. Найти логику в действиях чиновников очень сложно, а порой невозможно. В том, какие вопросы вызывают методы борьбы с ковидом в разных странах, в интернациональных тенденциях и в национальных особенностях попыталась разобраться Анна Шафран вместе с экспертами.
Начиная программу, Анна Шафран призналась, что обсуждать коронавирусную инфекцию и антиковидную политику властей надоело очень сильно. Но и молчать тоже не получается – на фоне того, как всё громче и громче кричат те, кто требует немедленно ввести штрафы за отказ от вакцинации. Пока особо ретивые вакцинаторы только кричат о штрафах, но от этого один шаг до требования тюремного заключения или расстрела «по законам военного времени»: «Это они говорят про военное время, не я».
Мы видим страшный гражданский раскол, преодолеть который будет сложно
Вирусолог, член-корреспондент РАН Александр Лукашев в эфире радиостанции «Говорит Москва» объяснил необходимость введения ежемесячного штрафа в размере 5 тысяч рублей за отказ от вакцинации против COVID-19 так:
Любое тяжёлое заболевание, в том числе и коронавирусная инфекция, – это большой ущерб для медицинской системы. Лечение одного больного с коронавирусом в больнице обходится порядка 200 тысяч рублей, а считая косвенный ущерб от одного случая, сумма, наверное, ближе к полумиллиону рублей. В такой ситуации вполне разумным считаю применять какие-то меры финансового характера для повышения охвата вакцинацией.
Реакция Кремля на это громкое заявление не заставила себя ждать. Вот что по поводу наказания антиваксеров заявил пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков:
Мне кажется, такие меры нереальны в нашей стране. Они противоречат социальному характеру нашего государства. А социальный характер нашего государства записан в нашей Конституции, и самый большой приверженец этого социального характера – президент Владимир Путин.
Можно было бы перечислить ещё несколько антиковидных мер, которые противоречат социальному характеру нашего государства и Конституции в целом, отметила Шафран. Но делать это совершенно необязательно: нормальным людям это и так очевидно. И кстати, к вопросу об утверждении, что, мол, государство тратит народные деньги на лечение непривившихся.
Во-первых, деньги в фонд ОМС вносят абсолютно все: и привитые, и непривитые – 5% от зарплаты. А во-вторых, привитых заболевших в нашей стране всё больше и больше – как и во многих других странах. Кто по этой ущербной логике должен платить за их лечение? Может быть, производители вакцин? А может быть, те, кто не покладая языка агитирует за тотальную и поголовную вакцинацию всех подряд, от младенцев до столетних старцев?
Все те, кто требует, чтобы невакцинированные платили штрафы или оплачивали лечение от ковида, – готовы ли эти агитаторы своими кровными оплатить лечение тех, кто поверил им, сделал прививку – и всё равно заболел? Скорее всего, не готовы. Однако, если желающие появятся, их можно будет познакомить с привитыми заболевшими.
Про вакцинацию младенцев Анна Шафран тоже не забыла сказать. Вслед за главой Минздрава России о тестировании вакцин для самых юных граждан главврач московской городской клинической больницы №52 Марьяна Лысенко заявила, что уже в январе детям начнут делать прививки от ковида.
При этом в Дании остановили вакцинирование тех, кому меньше 18, а в Швеции – тех, кто моложе 30, из-за серьёзных побочных эффектов, связанных с заболеваниями сердца. У нас, конечно, другая вакцина, но можем ли мы быть уверены в её полной безопасности для детей и подростков? Видимо, нет, пока не можем быть уверены. Так зачем же эти эксперименты, если известно, что дети и подростки болеют легче, а переносчиками вируса привитые являются наравне с непривитыми?
Одно из наиболее страшных последствий ковида – тяжелейшая общественная сегрегация, которая наблюдается практически во всех странах мира. Взять ту же Швецию, которая, напомню, в начале пандемии вела себя достаточно разумно, без тотальных ограничений, а теперь одной из первой отменяет ограничения, всё-таки введённые под давлением Евросоюза и других международных организаций. Но король этой страны Карл XVI Густав назвал снятие запретов «слишком стремительным». То есть согласия во власти нет.
В США ситуация ещё более напряжённая: по данным социологического исследования Harris Poll, 33% вакцинированных разорвали отношения с друзьями, коллегами и членами семей, которые отказались прививаться; 41% привитых регулярно пытаются убедить невакцинированных родных и знакомых пойти на укол. При этом 8% не намерены снова общаться с непривитыми, а 11% готовы возобновить отношения сразу же после вакцинации.
Фактически это готовый гражданский раскол, преодолеть который будет куда сложнее, чем организовать. Об этом в студии «Первого русского» ведущая Анна Шафран беседовала с геостратегом, социальным аналитиком и психологом Андреем Школьниковым. Участие в беседе по видеосвязи принял также профессор, доктор медицинских наук Владислав Шафалинов.
Мы приносим детей в жертву своему страху перед коронавирусом?
Анна Шафран: – Владислав, вы уверены в том, что дети ковидом не болеют, поэтому и прививать их не надо. Но нам сообщают, что уже с января планируется прививать от коронавируса чуть ли не младенцев. Что вы думаете об этой инициативе? Насколько она оправданна?
Владислав Шафалинов: – Я понял, что о речь идёт о вакцинации детей в возрасте от 12 до 17 лет. Я думаю, что это глупо и лежит за пределами здравого смысла и какой-либо логики. Я не говорю, что дети совсем не болеют, но случаи заболевания единичны.
Бессимптомные больные, об этом уже говорят многие, не могут быть переносчиками инфекции. Об этом многократно заявлял, наверное, один из самых высокопоставленных чиновников от международной медицины, бывший главный научный директор Pfizer Майкл Йидон, об этом же говорят многие учёные.
Дети переносят инфекцию бессимптомно, поэтому и тестировать бессимптомных детей в школе, а уж тем более вакцинировать не имеет никакого смысла. Я уже говорил, с моей точки зрения, если мы вакцинируем детей, чтобы не заболеть самим, – это жертвоприношение. Мы приносим в жертву детей своему страху заболеть ковидом.
Всё нагнетается и нагнетается, а люди не понимают, что происходит
– Андрей, очередной рост заболеваемости в нашей стране объясняют недостаточным количеством вакцинированных, а как быть с аналогичным ростом в Израиле или в Сингапуре, где уровень вакцинации – один из самых высоких в мире?
Андрей Школьников: – Это называется волшебство, на которое довольно интересно смотреть именно с точки зрения изменения настроения общества.
Сначала было долгое постоянное нагнетание и истерия из каждого утюга. Дальше нас начинают убеждать, что всем надо вакцинироваться, потому что те, кто вакцинирован, не болеют. Через какое-то время, когда уже идёт массовая волна вакцинации, почему-то происходит увеличение заболевших.
Дальше мы узнаём, что начинают болеть те, кто вакцинировался. Наверное, опять надо включить логику и попытаться подумать? Нет, не нужно думать – нужно прыгать, давайте третью вакцину поставим. В Израиле идёт уже разговор о четвёртой вакцине, а дальше, если надо, будут делать и пятую, и шестую. Сейчас жуткий штамм «дельта», поэтому давайте вакцинировать ещё и детей от 5 до 11 лет.
Всё нагнетается-нагнетается, ты на это смотришь и не понимаешь, что происходит. Такое впечатление, что произошла полная подмена понятий. Вместо того чтобы побороть вирус, решили всех вакцинировать, вне зависимости от того, болеют, не болеют. И в обществе вместо того, чтобы бороться с болезнью, началась именно борьба с людьми, несогласными с вакцинированием. Это довольно жуткий социальный эксперимент идёт сейчас.
– То есть мы имеем дело сегодня с социальной инженерией и с процессами, которые связаны с моделированием поведения?
А.Ш.: – Да, сейчас применяют практически все манипулятивные технологии. Нас ставят в ситуацию, когда нужно сделать выбор – или вакцинация, или локдаун и остановка экономики. А что, других вариантов нет?
Но мы смотрим на страны, где провели жёсткую поголовную вакцинацию, – что происходит там и что происходит у нас? И мы не видим особых различий: ведь и там точно так же ходят в масках, точно так же это всё нарушают, одинаков – плюс-минус – и уровень заболеваемости. Некоторое время назад два десятка процентов вакцинированных привели к тому, что волна пошла вниз. А почему же сейчас, когда вакцинированных стало намного больше, мы имеем такое же количество заражённых?
Давайте с цифрами работать, а не забалтывать людей, занимаясь гуманитарщиной. Просто откроем все цифры по заболеваниям, по повторным заболеваниям, по вакцинированным, посмотрим последствия вакцинации. Выложим всю эту статистику и будем с ней работать.
Почему этого нет? Не только у нас – почему во всём мире этого нет? Даже в тех странах, где эта система нормально работала десятилетиями, в США, судорожно меняют методики. Начинаешь смотреть – и получается, что там, где раньше фиксировали данные о заболевших после вакцинации и после болезни, то есть повторно, сейчас считают иначе: в одном случае суммируют число вообще заболевших – после как бы повторной болезни, а среди вакцинированных – только тех, кто был госпитализирован. И сразу цифры не сходятся, но нам говорят: посмотрите, каков результат. Но давайте будем честными, просто покажем цифры – и будем с ними работать.
Можно ли доверять цифрам по коронавирусу?
– Владислав, с чем может быть связан рост заболеваемости в таких странах, как Израиль или Сингапур, где привит очень высокий процент населения? Насколько оправданна ревакцинация в этих условиях как ответная мера на рост той самой заболеваемости?
В.Ш.: – Прежде всего надо сказать, что вакцинация противопоказана при вспышках любых инфекций. Это законы эпидемиологии, которые были нарушены. Поэтому мы и получили то, что происходит сейчас.
Мы с вами уже обсуждали ситуацию в Монголии, где была минимальная заболеваемость, но после того как вакцинировали почти 100% населения, у них внезапно началась вспышка инфекции. Ровным счётом то же самое происходит в Израиле, они всё это прекрасно понимают, но говорят, что умирают вакцинированные значительно реже.
Но первое, что я хочу сказать: я категорически не доверяю цифрам, в том числе и нашего Минздрава. Мне в руки попалась методическая рекомендация по кодированию болезней «Статистика заболеваемости и первоначальные причины в статистике смертности, связанные с СOVID-19». Из этих рекомендаций можно сделать вывод: любому пациенту – даже без ПЦР-плюс, даже если по клинической симптоматике возникают сомнения, что это может быть ковид, – всё равно на первое место выносится диагноз СOVID-19, даже если он умирает от любых других заболеваний – от инфаркта, инсульта и так далее. У нас именно поэтому такая статистика смертности. И она такая же в других странах.
И всё это дело подстёгивается шикарными выплатами и у нас, в системе ОМС, и на Западе – соответственно, в их системах здравоохранения. В Штатах, например, за каждого пациента, положенного под аппарат ИВЛ, больнице платили, если не ошибаюсь, по 37 тысяч долларов. То есть это ещё и экономический стимул для здравоохранения. Сами понимаете, что это просто выгодно. Поэтому цифрам я не верю – ни нашим, ни израильским. Тем более что эти цифры дают те самые чиновники, которые кричат о необходимости вакцинации.
Всё делается ради того, чтобы привить как можно больше людей
– Андрей, Скандинавские страны отменяют все «ковидные» ограничения, массового всплеска заболеваемости в этих странах нет. Более того, они отменяют вакцинацию для людей моложе 30 лет из-за риска сердечных заболеваний. А у нас, наоборот, обещают вот-вот начать вакцинировать детей. Почему наблюдается такое странное противоречие, с одной стороны? По логике, надо было бы прислушаться к тому, что происходит в соседних странах, где прослеживаются какие-то проблески разума.
А.Ш.: – Какая у нас ситуация? У нас начинается паника, истерия, идут разговоры о том, что всё плохо, что будут проблемы. В это же время чиновники на местах, как с медицинскими дипломами, так и без, начинают думать: а что с этим всем делать? Но даже тогда, когда они понимают, что где-то перекрутили гайки, им ничего за это не бывает – за всё это время не было ни одной санкции в отношении чиновников, которые сделали и сообщили какую-то ерунду. Их мягко, аккуратно поправляют – и ничего не происходит.
Зато все санкции применяются к тем, кто что-то недоделал – недостаточно жёстко вёл, недотянул гайки, как-то ослабил, сказал: «Нет, у нас, возможно, будет легче и не надо».
И вот вся ненависть общества обращается на тех, кто говорит: «Давайте не будем спешить, давайте посмотрим». Как их только не называют! Сейчас язык ненависти стал абсолютно приемлемым. И мы наблюдаем, что стоит чиновник, который не очень понимает, что делать. И у него выбор – или ты берёшь на себя всю абсолютно ответственность и говоришь, мол, давайте не будем спешить, или ты уподобляешься всем остальным, включаешь максимально жёсткий механизм. И опять начинается паника, и опять под это продолжают мухлевать со статистикой, спираль закручивается дальше.
– Владислав, на ваш взгляд, с чем связано сейчас усиление риторики по части борьбы с ковидом, постоянные сообщения о росте заболеваемости, введение очередных ограничительных мер в том или ином регионе?
В.Ш.: – Я считаю, что это связано только с одним – со стремлением привить как можно большее количество людей. А вот с чем связано само желание привить как можно большее количество людей, это уже серьёзный вопрос.
– Как вы относитесь к тому, что в школах хотят ввести массовое ПЦР-тестирование? Родители обеспокоены тем, что теперь ПЦР-тестирования в школах могут стать регулярными. Насколько это оправданно?
В.Ш.: – Это совершенно неоправданно. Более того, родитель вправе отказаться за ребёнка от проведения этой процедуры. Попытка эту процедуру провести без согласия родителей является нарушением закона и должна караться соответствующим образом. Я считаю, что каждый родитель должен сейчас подумать о том, какое согласие он подписывал год тому назад, три-пять лет тому назад, пойти в школу, в детский сад и написать отказ от проведения этих тестов.
Конечно, мы не может остановить тех родителей, которые хотят своим детям проводить тестирование, а потом гробить их экспериментальной вакцинацией с совершенно непонятным результатом. Но ставить на детях эксперименты неприемлемо.
– А каковы сроки эксперимента, который проводится над новой вакциной? Сколько должно потребоваться времени для того, чтобы вакцина была полностью апробирована и введена, скажем так, в общее употребление?
В.Ш.: – Для любых вакцин этот срок должен быть от пяти до десяти лет. А у детей – и больше, потому что мы должны быть уверены в том, что не страдает от вакцинации репродуктивная функция. Это самое главное на сегодня. Тем более что вакцинацию по всему миру пропихивают те люди, которые десятилетиями говорили нам о необходимости сокращения численности населения на планете. И только глупый человек не задумается: а чего же они так хотят всех нас привить?
Мир накрыла информационная пандемия
– Андрей, продолжим с вами беседу. Вспомним Индию: какой там был страшный всплеск заболеваемости, чуть ли не на улицах жгли трупы. А потом Индия ушла из новостных лент, новой волны там не возникает. Почему?
А.Ш.: – Дело в том, что у нас информационная пандемия: если о чём-то говорят, если это показывают, значит, это так и есть. А если прекратить нагнетать истерию, то можно будет спокойно работать, не привлекая лишнего внимания, выясняя, нужно лечить или не нужно. В самом начале этой пандемии многие люди говорили, что этой болезнью в итоге переболеют все. Хотим мы этого или не хотим, вирус войдёт в нашу жизнь, распространится по человеческой популяции, просто к этому надо подготовиться.
Если говорить об информационном распространении, в этот процесс вовлечено очень много людей, те же журналисты, которым необходимо создавать новостную повестку. Ну не рассказывать же сейчас о надоях, об урожае? Зато можно поговорить о вакцинации, о коронавирусе, о борьбе с ним, а зрители смотрят и боятся. То есть мы сами создаём себе такую негативную картинку и сами же боимся. А потом удивляемся, что этим страхом кто-то начинает пользоваться.
– Кстати, как-то раз глава Роспотребнадзора Анна Попова метко охарактеризовала ситуацию, назвав её инфодемией. Непонятно, правда, случайно ли она это сделала или намеренно. Тем не менее она очень верно отразила ситуацию, в которой находится наше информационное поле. А возможно ли его «вылечить»?
А.Ш.: – Для этого надо перестать нагнетать истерию, чётко показать все цифры, спокойно дать всю информацию и адекватную статистику. После этого можно будет начинать думать и принимать решения со спокойной головой. И ещё необходимо смотреть, кто именно нам даёт советы, какие у них интересы.
К примеру, люди, которые получают деньги от вакцинации, на вопрос, надо ли всех вакцинировать, ответят: «Конечно надо, надо всех вакцинировать – и взрослых, и детей». Это всё равно как у людей, которые производят алкоголь и табак, спрашивать, насколько это необходимо обществу. Они таких вам легенд расскажут о том, что без этого просто жить невозможно, что это важный элемент культуры. Тут то же самое. Надо спрашивать тех, кто объективен. А если люди необъективны, ну, давайте как-то сделаем скидку на эту необъективность.
Мир сошёл с ума?
Завершая программу, Анна Шафран отметила: создаётся ощущение, что мир сошёл с ума. Ощущение бреда зашкаливает всё сильнее и сильнее. Вот, например, президент Филиппин Родриго Дутерте предложил делать прививку людям, которые не собираются вакцинироваться от коронавируса, во время сна: «Давайте заберёмся к ним домой и сделаем прививку, пока они спят».
Наша страна в такой ситуации временами кажется оплотом нормальности. Госдума, например, пока что отказывается вносить вакцину от коронавируса в Национальный календарь профилактических прививок, несмотря на то что закон был внесён ещё 25 мая. По мнению депутатов, время для этого ещё не пришло, но при этом логика тоже выглядит крайне загадочной.
Депутат Александр Петров говорит, что внесение прививки от ковида в календарь преждевременно из-за постоянной мутации вируса, но при этом призывает, цитирую, «добиться максимального охвата вакцинацией населения». Так какой смысл в максимальном охвате, если вирус постоянно мутирует? Нет ответа. Как нет ответа на другой вопрос, можно ли осуществлять массовую вакцинацию в тот момент, когда наблюдается повышенная заболеваемость.
Очевидно, что в ближайшие месяцы ожидать кардинального изменения ситуации не приходится. Люди будут болеть, чиновники – предлагать меры борьбы разной степени бредовости, агитаторы – агитировать, ну и так далее. Самое главное в данной ситуации – не поддаваться. Они сеют панику, они игнорируют логику, они требуют от нас затаиться и не поднимать голову. Они не должны победить.
Человечество пережило не одну, не две и даже не десять самых разных пандемий. Переживём и эту. И авторы передачи очень надеются, что, когда ковид уйдёт в историю, как ушли разнообразные свиные и птичьи гриппы, испанка, холера, чума и так далее, нам всем не будет мучительно стыдно за то, как мы себя вели во время пандемии, что говорили, что делали и чему верили.