Что будет с человеком после лоботомии
«Просто как овощ». Почему люди продолжают болеть и через год после ковида
МОСКВА, 29 сен — РИА Новости, Альфия Еникеева. По разным данным, от 20 до 75 процентов переболевших COVID-19 и полгода спустя страдают от его последствий. Среди основных симптомов — хроническая усталость, одышка, выпадение волос, панические атаки, проблемы со сном. Медики называют это постковидным синдромом. В России его диагностируют каждому пятому пациенту. Как эти люди живут и борются с осложнениями — в материале РИА Новости.
«Ничего делать не могла»
Плюс появились проблемы с сосудами на ногах и в глазах. Я даже думала, что у меня разрыв сетчатки на фоне кислородного голодания и повреждения сосудов. Но офтальмолог ничего не нашел, слава богу. Назначил капли, не помогли — глазные яблоки будто болели изнутри. Я консультировалась с разными врачами, никто ничего не мог толком сказать. Прописывали лекарства. От одних становилось только хуже, другие совсем не действовали.
Так как я индивидуальный предприниматель, смогла себе организовать очень лайтовый режим труда. Первые три месяца, до января, не работала вообще. Бизнес просто встал. Никаких доходов — проедала подушку безопасности.
«Пришлось уволиться с работы»
Александр Корчевный, 39 лет, Экибастуз, Казахстан. Сейчас лечится в Новосибирском центре профилактики тромбозов
Я заболел в начале июня 2020 года, заразился, предположительно, на работе. Сдал ПЦР-тест — положительный. Меня отправили на добровольную изоляцию в инфекционную больницу на 18 дней. Как оказалось, зря: родные один за другим заболели ковидом.
В стационаре особо ничем не лечили, только наблюдали, поскольку болезнь протекала не тяжело. Было легкое недомогание около трех дней, потом два дня плохо сбиваемая температура до 38. Пропали запахи, снизился аппетит, появились проблемы со сном. Первый «звонок» был дней через десять после постановки диагноза. Началась неожиданная тахикардия, паническая атака и подскочило давление. Сделали укол эуфиллина. Вроде немного полегчало.
Из больницы выписался не больной и не здоровый. Очень хотелось домой после изоляции. Но дальше было только хуже. Постепенно добавлялись новые симптомы, связанные с нервами и сосудами. Начались бесконечные походы по врачам. Никто из них до конца не понимал, в чем дело и как меня лечить. Все анализы более-менее спокойные. В течение года проходил курсы у пяти невропатологов в разных городах. Все ставили два диагноза: вегето-сосудистая дистония и синдром хронической усталости. Все намекали на психолога. У него я тоже побывал, он нарушений не выявил.
«Волосы лезли клочьями»
Наиля Вагизова, 38 лет, Казань
Когда я выписывалась из больницы, меня никто не предупреждал, что это может затянуться так надолго и восстановление будет столь тяжелым. От государственной медицины сейчас никакой помощи. Врачи в поликлинике ничего не говорят. Я сама сдаю все анализы платно, пью витамины, собираю информацию в интернете, от людей, которые тоже переболели. Я по профессии врач-лаборант, поэтому начала самостоятельно в теме разбираться и контролировать свое состояние.
«Мне легче думать, что это не ковид»
Заболела коронавирусом я в конце прошлой осени, но в декабре был уже хороший анализ. Про постковид меня врач сразу предупредила. Она сама перенесла COVID-19 и знает, что это такое. Сейчас время от времени у меня проявляются какие-то типичные симптомы, но я осознанно списываю их на основное заболевание. Мне так легче.
Я постоянно под медицинским наблюдением. Меня регулярно навещает врач. Мне бесплатно выдают антиагреганты, получаю в аптеке довольно дорогой антикоагулянт. На дом приезжают осматривать узкие специалисты и берут анализы. Но я редко беспокою поликлинику просьбами. Научилась с приступами справляться сама. В целом просто надеюсь, что рано или поздно тело приспособится к чужому вирусу. Если до сих пор выжила с таким списком болезней и даже перенесла ковид, значит, надо благодарить гены и ангела-хранителя.
«Главное — довериться врачам»
Валентина Нелюбова, 59 лет, Москва
Сейчас, слава богу, все позади. Восстанавливалась после ковида несколько месяцев, долго рассказывать. Но все закончилось хорошо. Я очень благодарна врачам филиала дневной больницы Алексеева при поликлинике 121-й, что в Южном Бутово. Они реально помогают справиться с постковидным синдромом, с депрессивным состоянием. Многие боятся психбольниц. Это какое-то неправильное толкование, непонимание. А ведь только квалифицированные психологи могут добраться до проблем постковида и помочь. По крайней мере, мне помогли.
«Это уже самостоятельное заболевание»
По данным исследователей Сеченовского университета, в России от постковидного синдрома страдают больше 20 процентов пациентов, перенесших коронавирусную инфекцию. Среди самых частых жалоб — слабость (точнее, быстрая утомляемость), одышка, тревога, депрессия, проблемы со сном и выпадение волос.
«Постковидный синдром (ПКС) — это симптомокомплекс, который возникает вследствие перенесенной коронавирусной инфекции. Это очень широкое понятие, которое может включать поражение нервной, сердечно-сосудистой систем, органов желудочно-кишечного тракта, мышечную атрофию. Могут быть даже какие-то психические проявления. Его продолжительность — дело сугубо индивидуальное. У кого-то основные симптомы в легкой форме разрешаются в течение двух-трех месяцев. У других сохраняются до года и даже больше. О максимальных сроках говорить рано. Мы пока только наблюдаем это заболевание, изучаем его. По моему опыту — дольше всего у пациентов держатся различные нарушения неврологического характера, поражения периферической нервной системы», — рассказал РИА Новости заведующий кафедрой спортивной медицины и медицинской реабилитации Сеченовского университета, эксперт Лиги здоровья нации профессор Евгений Ачкасов.
По его словам, симптомы ПКС, их выраженность и продолжительность часто зависят от тяжести течения COVID-19, но не всегда. Так, среди пациентов немало людей, которые относительно легко перенесли сам ковид, а от его осложнений мучаются уже более года.
«Основа реабилитационных программ при постковидном синдроме — дыхательная гимнастика, циклические физические упражнения, кардиопротекция. Мы стремимся защитить сердечную мышцу как медикаментозно, так и различными физиотерапевтическими вариантами. Используем массажи, барокамеры. Достаточно широкий спектр. Но надо понимать, что зачастую дома реабилитировать таких пациентов очень сложно. Лучше госпитализировать. Постковидный синдром — это уже самостоятельное заболевание, и к нему надо относиться очень серьезно», — подчеркнул профессор.
Однако если симптомы ПКС ярко выражены, а возможности обратиться к врачу нет, то специалисты советуют заниматься скандинавской ходьбой. Этот вид физической активности хорошо влияет на сердечно-сосудистую и дыхательные системы. А вот надувать шарики для восстановления объема легких ни в коем случае нельзя, чтобы не получить дополнительную легочную травму.
Лоботомия
 | Балалайка докладывает: В обсуждении к данной статье отмечен анонимус, демонстрирующий ЯРЧАЙШИЙ пример шизоидного бреда. Вот примерно в такой ситуации в середине века и применялся предмет данной статьи. |
Последствиями операции становятся (как правило):
— уплощение личности, поверхностность, отсутствие глубоких мыслей, рефлексии (85 % населения даже не заметят).
— снижение автомотивации. Больной становится пассивнее, ленивее. Часто отмечается существенный набор массы тела.
— характер становится мягче, беззлобнее. Больной пребывает в равнодушном, или, чаще, эйфорическом состоянии духа. Однако, к сожалению, в порядка 10-15 % случаев наблюдается обратный эффект: больной становится раздражителен, несносен, агрессивен, и, самое главное, абсолютно аморален. Вероятность сильно коррелирует с точностью проведения операции.
— волевые качества резко снижаются. Больной утрачивает способность уверенно командовать, сам становится ведомым, легко подчиняющимся чужим приказам.
— интеллектуальные качества не снижаются. Больной шахматист остаётся шахматистом. Математик — математиком. Писателю или журналисту будет сложнее: там важно объёмно, в психологическом смысле, воспринимать мир, а с этим у лоботомитов серьёзные проблемы.
В общем и целом, это опасная и не слишком предсказуемая психохирургическая операция, проведение которой может иметь смысл только в терминальных случаях психических заболеваний, таких, как прогрессирующая шизофрения, не поддающаяся медикаментозному лечению. В СССР, в ходе исследований в этом направлении и изучения американского опыта (где лоботомией разве что насморк не лечили), был разработан высокоэффективный протокол, дающий высокий процент излечения. Тем не менее и советские врачи, и руководство страны крайне сдержанно относились к этой процедуре, и в итоге в 1950 году по инициативе профессора Гиляровского лоботомию полностью исключили из советской психиатрической практики и запретили законодательно. Вскоре её запретили и в некоторых других странах, например, в Японии. В США в середине 1950-х годов лоботомия потеряла популярность из-за развития медикаментозного лечения и была запрещена в нескольких штатах; однако федерального запрета на неё нет до сих пор, и отдельные операции продолжали выполнять аж до 1980-х годов.
В массовой культуре данная операция призвана символизировать карательную психиатрию и бесчеловечных нелюдей в белых халатах, а пациент всегда превращается в овощ — это важно, поскольку именно это и является целью операции. Повторяю: это не так!
От лица всех знакомых мне врачей я обращаюсь к молодым и талантливым: пожалуйста, никогда не выписывайте лоботомитов овощами. Это грубейший ляп!
Содержание
Минутка объективности [ править ]
На самом деле, при всём калечащем характере данной процедуры, и её недостаточной (с точки зрения медицины, вмешательство с шансом 85—90 % — это недостаточно, т. к. на кону жизнь человека) предсказуемости, процедура, тем не менее, имеет перспективы, и полный от неё отказ, возможно, несколько преждевременен. Безусловно, говорить об её применении имеет смысл только в отношении терминальных случаев заболевания, когда никакая другая терапия просто не может помочь. Резистентные психические расстройства, в любом случае, ухудшают качество жизни больного до такой степени, что даже неудачное проведение префронтальной лоботомии не может быть хуже того, что уже происходит с больным. Фактически, в подобной ситуации следовало бы говорить о выборе между методом, который хотя бы теоретически может помочь, и эвтаназией. (Строго говоря, паллиатив, поддерживающий тело в условиях распада личности, — это даже хуже, чем та же эвтаназия. Собственно, именно поэтому всеми нами любимый Терри Пратчетт, когда стадия развития болезни Альцгеймера дошла до точки принятия решения, пошёл на эвтаназию. И да, лоботомия не помогает при болезни Альцгеймера, да и даже помогай она, Пратчетт бы на это не пошёл. Слишком велик риск потерять талант.) И при подобном выборе лоботомия может оказаться не худшим вариантом, способным вернуть человеку возможность нормальной (ну, хотя бы в какой-то степени) жизни. Разумеется, речь идет не об американской версии данной процедуры, проводимой чуть ли не в антисанитарных условиях, поточным способом (это не преувеличение) заезжим пропагандистом метода.
И, разумеется, как я уже и говорил — строго при наличии подтверждённых несколькими врачебными комиссиями показаний.
Для пущей объективности и в утешение жертв карательной психиатрии: лоботомия имеет свои серьёзные психофизиологические последствия. С некоторой (зависящей от качества операции) вероятностью, у больного могут начаться энурезы, парезы, нарушения двигательных функций ОДА. Как уже говорилось выше, личность также меняется. Криворукий хирург может и до овоща человека довести (но это уже крайности). Отмечу также, что в американской психохирургической школе процент брака был невероятно высок.
Тем не менее, никто и не говорит о лоботомии как о панацее. Возможно, она могла бы стать последним шансом в инкурабельных случаях шизофрении и психопатии (а помогает она только при этих двух заболеваниях).
Не более того. Но и не менее.
Примеры [ править ]
Литература [ править ]
Кино [ править ]
Телесериалы [ править ]
Мультсериалы [ править ]
Конь БоДжек — такую операцию провели бабушке БоДжека (показано в четвертом сезоне, но действие происходит еще до рождения главного героя, когда миссис Конь была маленькой девочкой). Видите ли, Джозеф Сахарок решил, что его жена стала слишком истеричной после смерти на войне любимого брата. Показана не овощем, как у Снайдера с Кизи, а довольно точно по описанию из начала статьи.
Ничего лучше в голову не пришло
Праздничный текст о лоботомии — одной из самых опасных операций
Сейчас лоботомия кажется атрибутом фильмов ужасов: сумасшедший доктор-злодей, вооружившись тонкими штыками и молотком, пробивает дырки в черепах своих жертв, превращая их в покорных зомби. Более 70 лет назад, однако, эта операция вовсю применялась в психиатрии: в некоторых странах лоботомию прописывали чуть ли не при легкой форме тревожного расстройства, а за разработку первого метода ее проведения даже была вручена Нобелевская премия по физиологии и медицине. О том, зачем медикам понадобилось высверливать дырки в черепах пациентов и помогало ли это на самом деле, а также чем отличалась советская лоботомия от мировой, рассказываем в нашем материале.
В 1949 году Нобелевскую премию по литературе (с формулировкой «за значительный и художественно уникальный вклад в развитие современного американского романа») получил американский писатель Уильям Фолкнер. Премия по физике досталась японцу Хидэки Юкаве за предсказание существования мезонов, частиц — переносчиков взаимодействия между протонами или нейтронами, а в области химии отметили Уильяма Джиока — за его эксперименты с рекордно низкими температурами.
Премию по физиологии и медицине разделили двое ученых: швейцарец Вальтер Гесс — за описание роли промежуточного мозга в регуляции работы внутренних органов, а португалец Антониу Эгаш Мониш — за разработанную им за несколько лет до того методику хирургического лечения психических расстройств — лейкотомию, больше известную как лоботомия.
К тому моменту, когда Монишу вручили премию, число лоботомий, проведенных по всему миру, перевалило за несколько десятков тысяч и с большой скоростью росло: большинство операций проводилось в США, следующей шла Великобритания, а за ней — скандинавские страны.
Всего до 1980-х годов (последней эту операцию запретила Франция) в мире было проведено около сотни тысяч лоботомий, причем далеко не все они обошлись без непоправимых последствий.
Бур и этанол
То, что такая страшная хирургическая операция была отмечена нобелевским комитетом, сейчас может показаться как минимум странным. Следует, однако, иметь в виду, что в начале XX века диагностическая психиатрия развивалась очень бурно: врачи находили у своих пациентов шизофрению, депрессию и тревожное расстройство и делали это примерно так же, как сейчас это делают современные психиатры.
А вот до медикаментозного лечения и профилактики психических расстройств было еще далеко: первые антидепрессанты и антипсихотики появились на рынке лишь в середине века, а в популярной тогда панацее — опиатах — уже распознали очень опасное для жизни вещество.
Психотерапия, а также популярный тогда психоанализ зачастую не помогали, в особенности — в тяжелых случаях, и в психиатрических клиниках пациентов было очень много. Лечили их, в основном, шоковой терапией — но и она зачастую не приносила облегчения.
Хирургию, в свою очередь, врачи начала XX века считали чуть ли не универсальным методом лечения (по крайней мере, от тяжелых заболеваний). Проводимые в течение нескольких сотен лет до этого посмертные вскрытия поведали о человеческом теле достаточно, чтобы понимать, что и где нужно резать, а смертность от операционного вмешательства уже снизилась.
Медики также были уверены, что сравнительно хорошо разбираются в работе головного мозга. Так, Мониш, разрабатывая метод лейкотомии, вдохновился работой американского физиолога Джона Фултона.
В 1930-е годы Фултон изучал функции и структуру головного мозга приматов и в ходе одного из своих экспериментов отметил, что хирургическое повреждение волокон белого вещества лобных долей обладает неким успокаивающим эффектом: одна из его подопытных, вспыльчивая и необучаемая шимпанзе Беки, после операции стала покладистой и спокойной.
В принципе, идеи Фултона, заимствованные Монишем, верны: лобные доли действительно принимают участие в когнитивном контроле, необходимом для нормальной работы психики, а их связь с другими отделами мозга — теми, что лежат чуть глубже и отвечают за эмоциональное познание — в развитии психических расстройств играет не последнюю роль.
Проблема в том, что роль эту тогда толком никто не понимал (сейчас с этим дело обстоит чуть лучше, но все еще не идеально), но Мониш, вдохновившись экспериментами на шимпанзе, посчитал, что успеха можно добиться и на людях. Несмотря на скептическое отношение к этому Фултона, свою первую лоботомию (а точнее — префронтальную лейкотомию) будущий нобелевский лауреат провел в 1935 году.
Сам Мониш, страдавший от подагры, за инструменты не взялся: операцию проводил его коллега, нейрохирург Алмейда Лима. Первой пациенткой, пережившей лоботомию, стала 63-летняя женщина, страдавшая от депрессии и тревожного расстройства.
Лима просверлил дырку во фронтальной части черепа медицинским буром и залил участок, отделяющий лобные доли от остального мозга, этиловым спиртом: Мониш предполагал, что этанол создаст барьер, который и обеспечит успех процедуры.
Реклама инструментов для проведения лоботомии
«Золотая эра лоботомии»: фотографии пациентов до и после
Впервые на человеке лоботомию провели в 1890-х годах. Примерно полвека спустя её расхваливали как чудесное средство от психических заболеваний и широко применяли почти по всему миру. В 1940-е и 1950-е годы лоботомия получила наибольшее распространение, ей подверглись примерно 40 000 пациентов в Соединённых Штатах и около 10 000 в Западной Европе.
В 20-м веке лоботомия широко применялась для лечения таких тяжёлых психических заболеваний, как шизофрения и депрессия. Врачи прибегали к ней даже для борьбы с хронической или острой болью, например, в спине. В ходе этой формы психохирургии одна из долей мозга (лобная, теменная, височная или затылочная) иссекалась или разъединялась с другими областями мозга. Частым следствием такого вмешательства становилось пожизненное вегетативное состояние пациента.
После лоботомии пациенты не проявляли прежнего возбуждения, и уход за ними требовал гораздо меньшего количества персонала. Некоторых после операции могли отправлять домой. Так решались проблемы с переполненностью психиатрических учреждений и увеличением стоимости ухода за психически больными пациентами, среди которых были солдаты, воевавшие на Второй мировой.
Сегодня мы знаем о лоботомии преимущественно из книг и фильмов. Пожалуй, самый известный пример в романе Кена Кизи «Полёт над гнездом кукушки», где операции подвергается главный персонаж – Рэндл Патрик Макмёрфи. В одноимённом фильме его сыграл Джек Николсон, удостоившись за эту роль премии «Оскар» 1976 года.
Если приводить некиношные примеры, можно вспомнить случай Розмари Кеннеди, старшей из сестёр Джона Кеннеди. Она отставала в учёбе от братьев и сестёр, а в подростковом возрасте демонстрировала перепады настроения. Розмари было 23 года, когда по настоянию отца ей провели префронтальную лоботомию. Операция, которую семейство Кеннеди долго держало в секрете, превратила Розмари в нетрудоспособного инвалида до конца дней.
Во многих странах эта форма нейрохирургии запрещена с 1950-х годов, но у неё появилась замена – химическая лоботомия. Она основана на приёме психотропных препаратов, имеющих аналогичное действие.
Судя по фотографиям из подборки Vintage Everyday, многим пациентам лоботомия принесла улучшения, они выглядят довольными и социально адаптированными. Слева на снимках люди до нейрохирургической процедуры, а справа – после (спустя от одного года до нескольких лет).
Операция, которая меняет характер
Всё дело в лобных долях
Лоботомия – частичное разрушение лобных долей головного мозга или разобщение их связей с другими отделами мозга была разработана в 1935 году португальцем Эгашем Монишем. Операция действительно приносила свои плоды: пациенты, страдавшие психическими расстройствами с выраженным возбуждением после операции, становились спокойными и вялыми.
Несмотря на отсутствие отдаленных результатов, лоботомия быстро распространилась в США, которые столкнулись с наплывом раненых со фронтов Второй мировой войны, немалая часть которых страдала приобретёнными на поле боя психическими расстройствами. Лечить их не хватало ни времени, ни средств, и лоботомия позволяла стране экономить около 1 миллиона долларов в день. Несмотря на то, что стали появляться данные о калечащем эффекте операции, проявляющемся через несколько лет и немалом числе ранних осложнений, в 1949 году за изобретение лоботомии Мониш получил Нобелевскую премию по медицине и физиологии. Уже в 1950 голу лоботомия как калечащий метод с недоказанной эффективностью была запрещена в СССР, в течение последующих 10 лет – в большинстве стран мира. К сожалению, успев за это время зарекомендовать себя и в карательной психиатрии.
Возможно, причина неудачи лоботомии заключалась в том, что, не имея точного диагностического оборудования, эскулапы прошлого просто не понимали, в какие участки лобной коры следует вторгаться, а в какие нет.
Лоботомии подверглась сестра президента США Дж. Кеннеди Роуз, после операции она на всю жизнь осталась инвалидом.
Шахтёр с ломом в черепе
То, что поражение лобных долей может привести не только к положительным, но и отрицательным изменениям, было известно и раньше.. По информации BBC, в 1848 году тяжелое ранение головного мозга с разрушением части мозга получил американский железнодорожный рабочий Финеас Гейдж. Он руководил бригадой шахтеров-взрывников, и во время одного из направленных взрывов, проведенного для прокладки тоннеля, его череп пробил отлетевший со взрывной волной лом. Финеас выжил, но с тех пор получил среди коллег прозвище «Другой Гейдж». Если до травмы он был степенным и рассудительным человеком, то после сделался раздражительным и грубым. Выходит, повреждение мозга может изменить характер человека не только в положительную, но и в отрицательную сторону.
Пациент номер 3534
Но случай с пациенткой номер 3534, уже в наши дни заставил команду британских нейрохирургов вновь вспомнить о лоботомии. История началась после того, как ей провели операцию по удалению доброкачественной опухоли мозга. При этом хирурги вынуждены были достаточно серьезно повредить лобные доли. Через некоторое время супруг написал докторам письмо, в котором благодарил их за чудесные перемены, случившиеся в характере благоверной после операции. Если до 70 лет его жена была ворчливой, раздражительной особой со склочным характером, то после хирургического вмешательства стала доброй, довольной жизнью и общительной.
После травмы почти все меняются
Полученная информация побудила ученых из Университета Айовы (США) провести собственное расследование и наконец разобраться в ситуации. Ведь если гипотеза о положительных изменениях характера после разрушения определенных структур мозга окажется правдой, возможно через несколько десятков лет это станет методом лечения вредности или хамства.
Они собрали данные о пациентах, которые поступили в университетскую клинику с различными повреждениями головного мозга за последние годы и выжили. Всего их оказалось 97. До травмы все они были здоровы и не имели каких-либо психических отклонений. Ученые связались с родственниками пострадавших, чтобы узнать, каким образом перенесенная травма отразилась на их характере. Оказалось, что у 27 человек после травмы отмечались выраженные позитивные перемены в характере. Зато родственники 56 человек пожаловались на различно выраженное ухудшение характера. Характер остальных 13 пострадавших совершенно не изменился.
Разбираясь с данными исследования и раздумывая, как же их трактовать, ученые получили еще один любопытный случай, произошедший в их клинике. Молодой 30-летний мужчина перенёс операцию по удалению внутримозговой аневризмы одной из артерий, грозящей кровоизлиянием в мозг. Через некоторое время жена с удивлением рассказала лечащему врачу, что если до операции мужчина был неуравновешен, вспыльчив и часто впадал в депрессию, то после лечения стал спокойным и рассудительным. Интересно, что открытая операция по клипированию аневризмы достаточно травматична и нередко сопровождается нарушение целостности различных структур мозга.
Разгадка требовала более глубокого изучения, для этого ученым пришлось досконально изучить истории болезни каждого пациента, прежде всего их интересовало наличие психических заболеваний и психологических проблем до получения травмы, а также какой из участков мозга был травмирован в большей степени. Затем они вызвали всех участников эксперимента на контрольное обследование и провели им функциональную МРТ.
Усердие исследователей довольно быстро принесло плоды. Оказалось, у подавляющего большинства пациентов с положительными изменениями характера были повреждены лобные доли головного мозга.
На пороге новой лоботомии
Сегодня ситуация кардинально изменилась. В арсенале врачей самые современные методы визуализации (мультиспиральная КТ, МРТ и физиологическая МРТ) и лечения (радиохирургия, радиочастотная аблация, стереотаксис, эндоваскулярная хирургия, гамма-нож, кибер-нож и т.д.). А значит, нейрохирурги могут с точностью до миллиметра обнаружить как зоны повышенной активности лобной коры, так и ход путей проведения этих импульсов в другие отделы мозга.
Еще большей точности можно ожидать в ближайшем будущем, когда будут доработаны и внедрены в практику еще более современные методы нейровизуализации. И скорее всего результаты очередного наблюдения ученых, прорвавшие некое «молчаливое табу» на обсуждение лоботомии и ее аналогов, положат начало новой эры в области психиатрии. Ведь есть немало случаев, когда с помощью лоботомии удавалось ввести в многолетнюю ремиссию, казалось бы неизлечимых больных, в том числе с шизофренией.
Проведший 26 дней в глубокой коме после автокатастрофы актёр Николай Караченцов смог восстановить походку и частично речь.. Меньше повезло многократному чемпиону Формулы 1 Михаэлю Шумахеру. Он продолжает жить, но после травмы мозга, не способен себя обслуживать.