Что будет с рублем в конце 2021г
Эксперты подтвердили опасения россиян: девальвацию ждут после Нового года
Обвал рубля вероятен в январе
Относительно стабильная ситуация на валютном рынке, которая складывалась в течение всего этого года, тем не менее не успокоила россиян. Большинство населения уверено, что сразу после Нового года рубль ждет мощное падение: доллар будет стоить 81-82 рубля, а евро — свыше 92 рублей. Таковы результаты исследования, проведенного крупнейшим порталом по изучению рынка труда.
Фото: Лилия Шарловская
Исследовательский центр портала, опросив 1,6 тысячи россиян старше 18 лет, выяснил, что респонденты считают: после новогодних каникул курс доллара поднимется до 81,6 рубля, евро — до 92,3 рубля. Это на добрых 10% выше текущих биржевых значений, которые в настоящий момент составляют 73-73,5 за доллар, 82,5-83 за евро.
При этом опрос показал: курс доллара отслеживают около четверти россиян, курс евро — всего 17%. Мужчины интересуются новостями с валютной биржи активнее женщин. Россияне до 34 лет заинтересованы сильнее тех, кто старше. Респонденты с доходом выше среднего следят за котировками чаще тех, кто зарабатывает меньше. Однако и мужчины и женщины, и молодые и старые, и богатые и не очень в массе своей ожидают провала рубля.
Кстати, опрос ЦБ, проведенный в ноябре, показал схожую картину: 50% населения ждут дальнейшего ослабления национальной валюты. Ноябрьская динамика еще больше плеснула пессимизма в костер курсовых ожиданий. В последний месяц осени рубль спикировал на 10%, опустившись до 76 за доллар, что снова разбудило страх девальвации у российских граждан.
В принципе, у этого массового пессимизма есть основания. Пережив двадцатипроцентную девальвацию в прошлом году, рубль не смог отыграть ни копейки у доллара в текущем, несмотря на рост цен на нефть до максимумов за 6 лет и беспрецедентный скачок стоимости газа в Европе.
Примечательно, что сценарий резкого падения рубля существует не только в головах у большинства обывателей, но и в прогнозах ряда финансовых структур и известных экономических аналитиков. Например, Наталия Орлова, главный экономист «Альфа-банка», пророчит доллар по 80 рублей, отмечая в качестве факторов давления на российскую нацвалюту растущие геополитические риски, масштабный отток капитала и грядущее ужесточение политики Федеральной резервной системы США.
Скажем, если до конца декабря ухудшится геополитическая обстановка, ужесточится санкционная риторика, а нефть начнет понижаться в цене, то в начале будущего года доллар подорожает до 80 рублей, а евро превысит 86 рублей, считает руководитель Школы практического инвестирования Федор Сидоров.
Плохие новости по распространению штамма «Омикрон» вкупе с нагнетанием российско-украинской напряженности способны поднять доллар в диапазон 78-80 рублей, полагает Марк Гойхман, главный аналитики TeleTrade.
Однако, судя по свежему соцопросу, российское население оптимистические прогнозы в отношении курса рубля не убеждают. И людей можно понять: россияне привыкли к тому, что периоды стабилизации, а тем более укрепления рубля, случаются редко и продолжаются недолго. Зато падения бывают резкими, долгими и болезненными. И если 2021 год выдался для рубля относительно спокойным, это значит одно: в 2022-м – жди шторма.
Галопирующая инфляция, снижение покупательской способности денег, использование россиянами все новых и новых кредитов – все это вызывает опасения. Люди волнуются, не будет ли в России дефолта? А некоторые «диванные эксперты» утверждают, что он может случиться уже в 2022 году. Между тем, специалисты в области экономики и финансов полностью исключают возникновение подобного явления и называют несколько причин, по которых дефолта не случиться.
Зюганов предрек России кредитный дефолт
Геннадий Зюганов уверен, что российские власти опасаются кредитного дефолта. Именно с этой целью вводится повсеместное использование QR-кодов, а не для того, чтобы защитить россиян от коронавирусной инфекции.
По словам лидера фракции КПРФ, практически 70% трудоспособного населения РФ сегодня имеют кредиты и займы. Причем людям становится все тяжелее и тяжелее исполнять финансовые обязательства. Некоторым заещикам ничего не остается делать, кроме как брать новые кредиты на погашение старых займов, за счет чего повышается кредитная нагрузка.
Зюганов привел более конкретные цифры. Он говорит о том, что в «кредитной кабале» на сегодняшний день находится около 45 млн. россиян.
Если ситуация не изменится, то совсем скоро Россию ждет кредитный дефолт. Люди просто напросто не смогут своевременно оплачивать кредиты. Долги продолжат копиться, что приведет к финансовой несостоятельности заемщиков.
Напомним, что Геннадий Зюганов является ярым противником QR-кодов, вводимых российскими властями. По его словам, еще сторонники Третьего рейха придумали присваивать узникам номера. На его утверждения возразили сторонники проекта V1V2. Они обвинили лидера партии КПРФ в незнании истории, так как именно фашистская Германия полностью отвергала вакцинацию и призывала людей не ставить прививки.
В России массово закрываются банки: прогноз на 2022 год
8% российских банков могут закрыться уже к осени будущего года. Основной фазой прекращения деятельности 28-ми кредитными учреждениями России считают октябрь 2022 г.
Рейтинговое агентство «Эксперт РА» провело исследование и выяснило, что за 2021 г. банки могут получить небывалый доход, в 1,5 раза выше, чем в позапрошлом году. Согласно приведенным прогнозам, в этот раз кредитные организации получат около 2,5 трлн рублей.
Но, несмотря на это, 45 банков закрылись уже в прошлом периоде. У 32 из них Центробанк отобрал лицензию, 7 добровольно отказались от дальнейшего ведения деятельности, а 6 присоединились к другим компаниям.
Будет ли дефолт в России в 2021 году: мнение экспертов
Ведущие экономические эксперты уверены, что дефолт России не грозит. Россияне больше никогда не будут жить в условиях 1988 года.
И на это есть несколько причин:
В совокупности вышеперечисленные причины указывают на то, что в 2022 г. дефолта не может быть.
Даже если Россия лишится всех доходов, то Фонда народного благосостояния хватит для того, чтобы стабильно существовать еще длительное время.
Между тем, публицист и экономист Михаил Хазин считает, что девальвация рубля вполне возможна. Международные финансовые организации уже просили Минфин провести масштабную денежную реформу, но столкнулись с резким отказом.
Последствия дефолта
Несмотря на то, что финансовые эксперты уверяют россиян в маловероятности дефолта, россияне не перестают беспокоиться и предполагать, что же случится с народом и бизнесом в случае возникновения самого неприятного экономического явления.
Специалисты утверждают, от дефолта больше всего пострадают инвесторы. Все дело в том, что в первую очередь потеряют свою стоимость акции, облигации и другие финансовые инструменты. Невозможно предположить, сколько человек потеряют свои сбережения.
Из-за дефолта однозначно упадет российская валюта – рубль. Уровень инфляции начнет подниматься галопирующими шагами.
Также, обанкротятся многие компании, вырастут долги перед иностранными инвесторами, увеличится госдолг.
Некоторые банки не смогут сопротивляться экономическому кризису и прекратят свою деятельность, в связи, с чем пострадают вкладчики. Им выплатят лишь застрахованную сумму, и то не факт.
Девальвация также не лучшим образом отразиться на благосостоянии россиян и бизнеса. Экономисты отмечают, на практике встречается 2 вида подобного явления – скрытый и открытый.
Открытая девальвация проявляется в объявлении Центробанком обвала национальной валюты. Устанавливается новый курс. Иногда власти меняют денежные знаки. Отличительной особенностью открытой девальвации является то, что товары первой необходимости начинают падать в цене.
Срытое явление проявляется следующими факторами:
С целью защиты национальной экономики Центробанк может предпринимать различные меры. Они, конечно, подействуют, но будут малоэффективны. В конце концов скрытая девальвация становится открытой.
Обесценивание рубля в 2021: что случится с курсом в декабре? Как быть со счетом в Банке?
Обесценивание рубля в 2021: что случится с курсом в декабре? Как спасать деньги
Информация ЦБ полностью соответствует действительности, разве что не уточняется, когда именно в сентябре народ повалил в обменные пункты. А случилось это 20-го числа.
Михаил — один из начальников компьютерной службы крупного столичного банка, купил в Тверской области небольшую «фазенду», отремонтировал, провёл высокоскоростной интернет, завёл кур. Работает удалённо.
«20-го, как только я увидел результаты „выборов“, особенно информацию по Москве и КПРФ с „электронным голосованием“, тут же закрыл все свои вклады. Благо, это нынче можно сделать дистанционно. Деньги перевёл на карту и рванул в Тверь — да неё ближе всего. Но не успел, всю валюту уже смели, пришлось ехать в Москву. Там закупился, рублей оставил самый минимум», — рассказывает Михаил.
«Утром 20-го чуть свет едва ли не пинками подняла жена, хотя у меня на работе был выходной. Вручила мне свою карту, всю имевшуюся наличность, и велела ехать в столицу — покупать доллары. Купил, хотя пришлось и в очереди постоять», — говорит Алексей из подмосковного Красногорска.
Очереди были временным явлением, уже на следующий день в банки завезли достаточное количество долларовой наличности, и проблема была снята. Тем не менее, поток желающих приобрести валюту всё равно сильно превышал среднестатистический.
«Даже у нас, несмотря на высокую цену, покупали много. Многих узнавала — городок у нас небольшой, постоянных клиентов помнишь, если и не по именам, то в лицо точно», — говорит работник Сбербанка.
Где-то через два-три дня поток почти сошёл на нет и стал таким, как обычно. Не потому, что люди успокоились, просто все те, у кого были деньги, их уже конвертировали. А средства нынче есть у немногих.
Те, кто в сентябре купил доллары по 73 рубля и выше, пока однозначно в минусе. Даже если судить только по курсу. В целом держатели валюты погорели сильней. Реальная инфляция в РФ, как считают многие экономисты, уже давно измеряется двухзначными цифрами в процентах годовых. В частности, как считает экономист Михаил Хазин, это около 20%.
Но его оценки уж больно осторожные. За прошедшие с момента «выборов» без малого два месяца примерно на 10−15% выросли цены на продовольствие. Ряд позиций вообще подорожал почти на четверть, причём особо существенно цены скакнули сразу же, 20 сентября. Так, в столичном регионе бескостную свинину теперь не купить дешевле 280−300 рублей за килограмм, тогда как до «выборов» она продавалась по 230−250 рублей. Картофель, несмотря на «сезон», бодро скакнул в цене на 25−30%, аналогичная ситуация — по другим овощам. Хлеб тоже подскочил в цене, но не пресловутый «народный батон» (он почти везде просто пропал из продажи), а нормальный «нарезной» вы — где-то на 10−15%.
«Увеличились годовые темпы роста цен на продукты питания животного происхождения (мясную, молочную продукцию), что отражало давление со стороны издержек, в том числе из-за произошедшего ранее роста цен на мировых рынках. Повышение цен на продовольствие может заметно сказаться на инфляционных ожиданиях населения», — говорится в сообщении Центробанка.
Ожидания населения, в том числе инфляционные, действительно, самые поганые. Но их нужно чётко делить на две части: на ожидания тех, у кого есть какие-то накопления (первые два комментатора в этом материале) и на ожидания всех остальных. У которых накоплений нет, в лучшем случае 50−60 тысяч на карточке, отложенные на покупку бытовой техники или чего-либо ещё.
Первая категория свой выбор уже сделала, он далеко не идеален, но об этом ниже. Второй категории, как говорится, «нечего терять кроме собственных цепей». Именно эти люди, выкроив из семейных бюджетов по 10−20 тысяч рублей, едут в сетевые магазины и сметают там крупы, соль, сахар, растительное масло, муку, консервы и прочие продукты, подлежащие длительному хранению. Год назад таких потребителей, согласно данным агентства ResearchMe, было около 30−35%. Сейчас данная цифра выросла минимум в полтора раза.
«Нужно запасать продукты впрок и готовится к ухудшению ситуации с ценами», — советует замглавы комитета Госдумы по экономической политике Михаил Делягин.
Граждане уже как-то в курсе, и всеми силами пытаются создать накопления. Не финансовые, а вполне себе реальные.
«Граждане больше тратят, потому что чувствуют обесценивание денег», — заявил недавно председатель Союза потребителей России Петр Шелищ.
На закупках россиян уже пытаются нажиться, например, производители собираются опять повысить цены на гречневую крупу. Она и так уже стоит более 100 рублей за килограмм, но может подорожать до 120−130 рублей. С урожаем в стране всё отлично: намолотили около 840 тысяч тонн, что на 3% больше, чем в прошлом году. Но с 1 сентября сего года барыгам дали добро на экспорт гречки, и под это дело на внутреннем рынке собираются создать дефицит. Государство заботится об «уважаемых понимаешь рассеянах», никак не иначе.
Кстати, будьте осторожны — на росте цен торгаши идут на всякие уловки для того, чтобы ободрать покупателя! Например, та же гречка ранее продавалась упаковками по 1 кг, в прошлом году — по 0,9 кг, нынче — уже по 0,8 кг. Аналогично по другим крупам, макаронным изделиям, растительному маслу и иным товарам. Пересчитывайте на килограммы и сравнивайте цены. А то обманут.
С «продовольственными накоплениями» всё понятно, они точно послужат на пользу. А как быть с долларовыми, что выбрали состоятельные россияне? Опять-таки с бытовой точки зрения, всякие высокие слова о том, что непатриотично поддерживать экономику США, оставим госчиновникам. Они много чего говорят, и тут же набивают свои карманы «баксами», иных денег «слуги народа» не признают.
Рост инфляции — той самой реальной, которую мы каждый день видим в магазинах — в отсутствии резких скачков курсов валют станут не менее успешно пожирать реальную покупательную способность «вечно зелёных». Да, если рубль обвалится, то потери будут несравненно ниже, чем у держателей наших «деревянных».
Что именно случится — никто точно сказать не в состоянии, все рассуждения всевозможных аналитиков не более чем бредни. А вот рост инфляции — суровая реальность. Поэтому, наверное, стоит, как говорят умные люди, произвести «диверсификацию рисков».
Помимо валют, иных реальных активов, куда можно вложиться, нет. Золото находится почти что на пике своей исторической цены, его котировки падают, да в целом его ценность более чем сомнительна.
«С экономической точки зрения золото ничем не отличается от биткоина. Это такой же бессмысленный товар, стоимость у которого есть только по той причине, что вы кому-то можете его продать. Его реальное использование, хорошо, если покрывает пятую часть от объёма существующего золота во всём мире. Золото, как вы видите, дешевеет, потому что профессиональные участники рынка не верят в то, что доллар будет сильно обесцениваться. И и не верят в то, что золото от этого может защитить», — объясняет инвестиционный менеджер компании «Открытие-брокер» Тимур Нигматуллин.
Да и разница в курсах покупки и продажи золота в тех банках, которые им занимаются, впечатляет…
Так что тогда покупать тем, у кого есть деньги? В смысле реальные накопления, а не несметные миллиарды, уворованные у народа. Помимо уже купленных «баксов» или частично вместо них. Сделать тот же продуктовый запас — раз. Точно лишним не будет. Можно впрок закупиться топливом, если, конечно, есть где хранить, десяток бочек бензина или солярки точно пригодятся и сэкономят приличные деньги. Это два. Три — средства производства. Нынешние власти не вечны, через какое-то время страна начнёт возрождаться. И тогда можно будет начать бизнес. Сейчас же, на волне разорения, есть возможность неплохо затариться. Чем именно — решать вам. Да хоть оборудованием для шиномонтажа, тема точно вечная.
Что точно не стоит покупать — это недвижимость, особенно квартиры в городах. Коммунальная инфраструктура стремительно ветшает, поэтому домик с русской печкой в глухой деревне скоро станет куда надёжней, чем элитные апартаменты.
Про акции российских и иных компаний говорить даже не стоит. Это — верный способ потерять деньги, и не более того.
Ожидается ли в России девальвация рубля и дефолт в ближайшее время – последние новости на декабрь 2021 г.
Галопирующая инфляция, снижение покупательской способности денег, использование россиянами все новых и новых кредитов – все это вызывает опасения. Люди волнуются, не будет ли в России дефолта? А некоторые «диванные эксперты» утверждают, что он может случиться уже в 2022 году. Между тем, специалисты в области экономики и финансов полностью исключают возникновение подобного явления и называют несколько причин, по которых дефолта не случиться, сообщает Vbanke.info.
Зюганов предрек России кредитный дефолт
В России массово закрываются банки: прогноз на 2022 год
Будет ли дефолт в России в 2021 году: мнение экспертов
Зюганов предрек России кредитный дефолт
Геннадий Зюганов уверен, что российские власти опасаются кредитного дефолта. Именно с этой целью вводится повсеместное использование QR-кодов, а не для того, чтобы защитить россиян от коронавирусной инфекции.
По словам лидера фракции КПРФ, практически 70% трудоспособного населения РФ сегодня имеют кредиты и займы. Причем людям становится все тяжелее и тяжелее исполнять финансовые обязательства. Некоторым заещикам ничего не остается делать, кроме как брать новые кредиты на погашение старых займов, за счет чего повышается кредитная нагрузка.
Зюганов привел более конкретные цифры. Он говорит о том, что в «кредитной кабале» на сегодняшний день находится около 45 млн. россиян.
Если ситуация не изменится, то совсем скоро Россию ждет кредитный дефолт. Люди просто напросто не смогут своевременно оплачивать кредиты. Долги продолжат копиться, что приведет к финансовой несостоятельности заемщиков.
Напомним, что Геннадий Зюганов является ярым противником QR-кодов, вводимых российскими властями. По его словам, еще сторонники Третьего рейха придумали присваивать узникам номера. На его утверждения возразили сторонники проекта V1V2. Они обвинили лидера партии КПРФ в незнании истории, так как именно фашистская Германия полностью отвергала вакцинацию и призывала людей не ставить прививки.
В России массово закрываются банки: прогноз на 2022 год
8% российских банков могут закрыться уже к осени будущего года. Основной фазой прекращения деятельности 28-ми кредитными учреждениями России считают октябрь 2022 г.
Рейтинговое агентство «Эксперт РА» провело исследование и выяснило, что за 2021 г. банки могут получить небывалый доход, в 1,5 раза выше, чем в позапрошлом году. Согласно приведенным прогнозам, в этот раз кредитные организации получат около 2,5 трлн рублей.
Но, несмотря на это, 45 банков закрылись уже в прошлом периоде. У 32 из них Центробанк отобрал лицензию, 7 добровольно отказались от дальнейшего ведения деятельности, а 6 присоединились к другим компаниям.
Будет ли дефолт в России в 2021 году: мнение экспертов
Ведущие экономические эксперты уверены, что дефолт России не грозит. Россияне больше никогда не будут жить в условиях 1988 года. И на это есть несколько причин:
во-первых, у РФ есть международные резервы;
во-вторых, Правительством сформирован увесистый Фонд народного благосостояния;
в-третьих, бюджет РФ 2021 г. оказался профицитным, причем до конца текущего года остался еще целый месяц.
В совокупности вышеперечисленные причины указывают на то, что в 2022 г. дефолта не может быть.
Даже если Россия лишится всех доходов, то Фонда народного благосостояния хватит для того, чтобы стабильно существовать еще длительное время.
Между тем, публицист и экономист Михаил Хазин считает, что девальвация рубля вполне возможна. Международные финансовые организации уже просили Минфин провести масштабную денежную реформу, но столкнулись с резким отказом.
Несмотря на то, что финансовые эксперты уверяют россиян в маловероятности дефолта, россияне не перестают беспокоиться и предполагать, что же случится с народом и бизнесом в случае возникновения самого неприятного экономического явления.
Специалисты утверждают, от дефолта больше всего пострадают инвесторы. Все дело в том, что в первую очередь потеряют свою стоимость акции, облигации и другие финансовые инструменты. Невозможно предположить, сколько человек потеряют свои сбережения.
Из-за дефолта однозначно упадет российская валюта – рубль. Уровень инфляции начнет подниматься галопирующими шагами.
Также, обанкротятся многие компании, вырастут долги перед иностранными инвесторами, увеличится госдолг.
Некоторые банки не смогут сопротивляться экономическому кризису и прекратят свою деятельность, в связи, с чем пострадают вкладчики. Им выплатят лишь застрахованную сумму, и то не факт.
Девальвация также не лучшим образом отразиться на благосостоянии россиян и бизнеса. Экономисты отмечают, на практике встречается 2 вида подобного явления – скрытый и открытый.
Открытая девальвация проявляется в объявлении Центробанком обвала национальной валюты. Устанавливается новый курс. Иногда власти меняют денежные знаки. Отличительной особенностью открытой девальвации является то, что товары первой необходимости начинают падать в цене.
Срытое явление проявляется следующими факторами:
валюта теряет свою покупательскую способность;
стоимость товаров и услуг постоянно растет;
компании постепенно перестают сотрудничать с иностранными партнерами.
С целью защиты национальной экономики Центробанк может предпринимать различные меры. Они, конечно, подействуют, но будут малоэффективны. В конце концов скрытая девальвация становится открытой.
Экономисты рассказали, что будет с ценами, рублем, доходами в 2022 году
Гринберг, Николаев, Масленников подвели итоги 2021 года и дали прогноз
Уходящий 2021 год оказался для отечественной экономики весьма противоречивым. Преодолев пик коронакризиса, она начала восстанавливаться, а бюджет вернулся к профициту. Ситуацию во многом спасли стабильно высокие цены на традиционные для России экспортные товары — нефть и газ. Однако на уровне отдельно взятых семей картина куда мрачнее: ускоряющаяся инфляция обрушила доходы и пенсии, люди все чаще влезают в кредитную кабалу. Эту двойственность 2021 года отметили и участники прошедшего в «МК» в онлайн-формате итогового «круглого стола» — член-корреспондент РАН, научный руководитель Института экономики РАН Руслан Гринберг, ведущий эксперт Центра политических технологий Никита Масленников и доктор экономических наук Игорь Николаев.
Фото: Алексей Меринов
— В течение года наблюдался рост ВВП, который в отдельные месяцы министр экономического развития Решетников характеризовал как аномальный. К концу года начали расти доходы населения, бюджет стал профицитным. Можно ли считать нашу экономику выздоровевшей от коронакризиса и восстановилась ли она до допандемийного уровня?
Масленников: — По всем формальным признакам экономика восстановилась. Допандемийный уровень превышен, пусть и ненамного. Более того, есть вероятность, что до конца года мы по динамике реальных располагаемых доходов населения выйдем в ноль, и даже — в небольшой плюс. Однако по-прежнему будем отставать от показателя 2013 года на 10%. А вот с выздоровлением все сложнее. Выражаясь фигурально, резкое обострение простудного заболевания удалось преодолеть, однако хронические болезни, сопутствующие экономическому организму, остались. Экономика вернулась к прежним условиям ведения бизнеса, которые ничуть не улучшились. У нас сохраняется низкая мотивация к инвестициям со стороны частных предпринимателей и корпоративного сектора. В целом же, при инфляции в 8,4%, вероятен прирост ВВП на 4,3–4,4% по итогам 2021 года.
Николаев: — Чисто статистически экономика восстановилась, но последствия пандемии не преодолены. Давать более-менее адекватную оценку можно будет только после отмены всех ограничений, связанных с коронавирусом. Помимо такого макроэкономического показателя, как ВВП, не надо забывать об инфляции. С ней ситуация обратная. Инфляция разогналась до 8% с лишним, и сдержать ее властям пока не удается. Так что объективно нам далеко до восстановления. Нынешний рост ВВП до 4% во многом является отскоком от провальных прошлогодних показателей. Пандемия никуда не делась, появляются новые штаммы, прогнозировать экономическое развитие страны в таких условиях очень сложно.
Гринберг: — В наше время беспрецедентной неопределенности нельзя фетишизировать динамику ВВП или профицитность бюджета. У нас нет четкого понимания того, где мы находимся — в начале пути преодоления пандемии, в середине или уже в его конце. К тому же из-за радикальной трансформации тридцатилетней давности российская экономика с самого начала реформ оказалась инфляционной. И в дальнейшем, все три десятка лет, была запрограммирована на ценовые скачки. В западных странах, когда власти создают дополнительную денежную массу для поддержания экономики и домохозяйств, цены растут не сразу, а через определенное время, в течение которого новый спрос удовлетворяется новым предложением. И лишь потом, когда производственные мощности заполнены до отказа и импортные возможности исчерпаны, разворачиваются инфляционные процессы. А в России инфляция дает о себе знать сразу после дополнительных денежных вливаний. И это вполне оправдывает действия Центробанка по повышению ключевой ставки, которая, впрочем, подрывает экономическую активность из-за удорожания кредита как важного источника инвестиций. Говорить в этих условиях о «здоровом состоянии» экономики не приходится. Независимо от того, достигла ли она формально допандемийного уровня или нет.
— Одна из главных проблем уходящего года — высокая инфляция (свыше 8%), особенно продовольственная (почти 11%). Власти считают ее завезенной из-за границы, подобно вирусу. Кто на самом деле виноват в разгуле цен и что делать, чтобы их обуздать?
Масленников: — Внешние факторы играют здесь далеко не главную роль. По расчетам рейтингового агентства АКРА, их суммарный вклад в инфляцию 2021 года не превышает 1,8 процентных пункта. Основная же причина — это локдауны и карантинные меры прошлого года и отчасти 2021-го, обернувшиеся разрывом спроса и предложения. Экономические закономерности не обманешь: если у вас спрос восстанавливается быстрее, чем предложение, а инвестиционных мотиваций к расширению производственных мощностей нет, инфляционное давление нарастает. Конечно, оно подпитывается и внешними обстоятельствами, дорожающим импортом, необходимым для поддержания производственного цикла. В итоге компании вынуждены резко повышать цены на свою продукцию: годовая инфляция у нас 8,4%, а инфляция цен производителей — 27% с лишним.
Центробанк делает все от него зависящее, чтобы обуздать инфляцию. В первом квартале 2022 года ставку придется еще раз повысить, поскольку этот период традиционно находится под высоким инфляционным давлением, есть риск получить в феврале 9%. Регулятор может лишь замедлить инфляцию или вывести на плато, но ее радикальное снижение зависит от динамики предложения, а это — зона ответственности правительства. Нужно оказывать помощь аграриям, идти на прямое субсидирование покупок минеральных удобрений, чтобы избежать рисков неурожая. Нужно оказывать адресную помощь бедным, это тоже одна из антиифляционных мер. Нужно стимулировать конкуренцию, особенно в малом и среднем бизнесе, в агропроизводстве и сфере услуг. Чем больше компаний и индивидуальных предпринимателей будут заняты удовлетворением потребительского спроса, тем выше вероятность перелома общего ценового тренда в сторону понижения. Думаю, по итогам года инфляция составит 8,3%, а в последующие несколько лет — около 5%.
Николаев: — Не соглашусь с позицией «сами мы хорошие, а во всем заграница виновата». Да, выросли цены на энергоресурсы и на продовольствие на мировых рынках, и это не могло не сказаться на внутрироссийской инфляции. Во время пандемии власти западных государств вкачали в экономику огромные деньги, которые вылились на сырьевой и продовольственный рынки. Спрос вырос, а с предложением сырья и товаров возникли проблемы. Отчасти это связано с разрывом логистических цепочек, а отчасти с тем, что мир вступил в первую фазу энергоперехода. В итоге цены разогнались на внешних рынках, что отразилось и на России.
Очень удобно кивать на заграницу, но наши внутренние предпосылки инфляции никто не отменял. Первая — недостаточный уровень развития конкуренции в экономике. Это вообще наша ахиллесова пята. Производитель не опасается, что если он завысит цены, то его продукцию перестанут покупать и ему придется уйти с рынка. Второе обстоятельство — директивные механизмы регулирования. Год назад попытались заморозить цены на сахар и подсолнечное масло, что создало дополнительный импульс в сторону повышения цен на продукцию других производителей. Третий фактор — российские антисанкции: мы по-прежнему не импортируем многие виды продовольствия из европейских стран, а это влияет на цены, поскольку ограничивает предложение и снижает конкуренцию. Четвертый долгоиграющий внутренний фактор — не самое эффективное госрегулирование тарифов естественных монополий. Что касается усилий Центробанка по сдерживанию инфляции, то считаю, что ЦБ переоценивает действенность такого механизма, как ключевая ставка. Инфляция в России не носит исключительно монетарного характера.
Гринберг: — Исходный толчок инфляционным процессам и у нас, и за рубежом дала пандемия. С одной стороны, рвутся логистические цепочки, что ведет к сужению предложения. С другой — растет отложенный спрос. В итоге повсеместно повышаются цены на топливо, сырьевые товары и услуги. Однако если мы сравним динамику цен на продовольствие у нас и в Европе, то увидим, что там все намного спокойнее идет, без резких скачков. В России товары на полках есть, и внешне это выглядит как полное изобилие, а в реальности товаров намного меньше, чем в развитых странах. Импортозамещение готовых потребительских товаров, можно сказать, не состоялось. В том числе и поэтому у нас возможностей для монополистических сговоров больше. На Западе громадное количество продавцов и производителей, что позволяет не повышать цены на рынке без крайне веских оснований. А у нас экономика представлена в основном крупными предприятиями, а в ряде отраслей — фактически монополистами, и им легче договориться. Чтобы провернуть такое на Западе, пришлось бы вести переговоры с огромным числом игроков рынка, что тут же привлекло бы внимание антимонопольных служб. А в России и крупных предприятий не так много, и договориться им между собой всегда проще — это плохая комбинация для обуздания инфляции. С одной стороны, повышение спроса сразу подстегивает цены. С другой — быстро растут издержки производителей. Это связано с ростом тарифов естественных, и не только естественных, монополий. Антимонопольная служба работает, но у нее мало рычагов влияния на крупный бизнес. И цены растут во всех сегментах сразу.
— Весь год проходил под знаком пандемии и конца-края коронавирусной угрозе не видно. Как она влияет на мировую и российскую экономику?
Масленников: — В прошлом году экономика повязла в локдаунах, а их последствия малопредсказуемы. Коронакризис обернулся прямыми и косвенными материальными потерями из-за повышенной смертности и заболеваемости. Как минимум 1,5 млн человек убыло в России за эти два года — при нашей откровенно плохой демографии. Этот фактор стреножит средне- и долгосрочный экономический рост, дестабилизирует рынок труда. Плюс мир никак не выберется из тяжелого состояния неопределенности. Никто не может с точностью сказать, что такое «Омикрон», последний ли это «вздох» ковида, или же новая смертоносная инфекция, которая пока затаилась. В итоге инвестиционная активность тормозится. Зачем вкладываться в производство, если настолько все непонятно? Уж лучше мы поднимем цены, думают про себя производители.
Николаев: — Самый серьезный негативный эффект связан с локдаунами. Российская экономика с ее сырьевой направленностью неожиданно оказалась в выгодном положении: деятельность «нефтянки» во время локдаунов не останавливалась в силу специфики производства. Добыча и экспорт полезных ископаемых не прекращались. Во всем мире локдауны коснулись так называемых сервисных отраслей, которые у нас недоразвиты: туризм, общепит, гостиницы. Если сравнить долю в ВВП, скажем, туристической отрасли, то в России она в разы меньше, чем в Италии, Испании, Франции. Второе отрицательное последствие ограничительных мер — это инфляция, вызванная денежными вливаниями в экономику развитых стран. Выбора особого ни у кого не было, нужно было поддерживать население и спасать целые отрасли, но и эффект от предпринятых мер наступил очень быстро. Третий фактор — это влияние на экономику роста заболеваемости и смертности. До поры до времени его воздействие не так значительно в сравнении с локдаунами. Но когда заболеваемость остается высокой, да еще и смертность не снижается, ситуация становится тяжелой. Россия как раз рискует вступить в такой период, если пандемия не начнет затухать. Заболевшие люди выпадают из числа экономически активных и просто трудоспособных. Не говоря уже о том, что, по официальной статистике оперативного штаба в России, от пандемии умерло уже около 300 тысяч человек.
Гринберг: — Сейчас идет дискуссия вокруг очередного штамма «Омикрон». В Европе уже легкая паника, вводятся меры, которые негативно отразятся на экономике. Но нужно спасать людей в первую очередь. Мы не вышли из пандемии по итогам 2021 года. Соответственно, бессмысленно жалеть о том, что не сбываются экономические прогнозы и что наши показатели отстают от желаемых. Все это не имеет значения на фоне тех проблем, которые приходится решать странам и народам. Нельзя забывать: экономика — для человека, а не наоборот.
— В течение 2021 года курс рубля был относительно стабильным. Сохранит ли нацвалюта эту стабильность в 2022-м, и каков ваш прогноз на динамику валютного курса?
Николаев: — Думаю, за курс рубля к доллару и евро можно не беспокоиться по той причине, что цены на энергоносители еще какое-то время будут оставаться высокими. Это связано с повышенным спросом, который проявился на начальной фазе энергоперехода. Цены на нефть сегодня очень комфортные для рубля, а на газ — так просто подарок. Это сулит стране большие долларовые и, в целом, валютные поступления. К тому же мы видим некую стабилизацию ситуации с санкционным противостоянием. Особенно это продемонстрировала последняя онлайн-встреча двух президентов — Владимира Путина и Джо Байдена. Вряд ли будут вводиться новые санкции, а это для рубля тоже хорошо, поэтому я прогнозирую, что рубль не будет ни сильно укрепляться, ни обвально падать. Ослабление возможно, но в рамках приличия, так сказать. Во всяком случае вряд ли в будущем году мы увидим доллар дороже 80 рублей, а евро — выше 90 рублей.
Гринберг: — Это сложнопрогнозируемая вещь. Сейчас идет энергопереход. Причем идет не так быстро, как ожидалось, а это хорошо для российской экономики. На Западе слишком рано уверовали в то, что уголь, нефть и газ можно легко заменить на возобновляемые источники энергии. В этом смысле, если экономический рост после завершения пандемии начнется по традиционной модели, то рубль, как зависимая от цены на углеводороды валюта, может даже укрепиться. Но в исторической перспективе это будет один из последних счастливых периодов для нашей нацвалюты. Очевидно, что уход от углеводородного сырья теперь не просто лозунг, а общемировое устремление. В среднесрочном плане мы рискуем очень сильно проиграть, если не найдем замену ископаемому сырью. Если зима выдастся холодной (что весьма вероятно), то в первом квартале у рубля есть шанс укрепиться до 70–71 за доллар.
— Что ожидает российскую экономику в 2022 году: какова будет динамика ВВП, реальных доходов населения, инфляции? Каких «черных лебедей» стоит ждать на будущий год?
Масленников: — Экономику ждет достаточно сильное снижение темпов роста. Если в текущем году мы исходим из показателя 4,3–4,4%, то в следующем — из 2,0–2,5% роста ВВП. При инфляции выше 5% инвестиции не живут, и тут права глава ЦБ Эльвира Набиуллина, заявляющая: контроль за инфляцией — это дверь, которая открывает экономике вход в пространство длинных денег. До тех пор, пока мы не приблизим инфляцию к таргету в 4–4,5%, сложно рассчитывать на серьезный инвестиционный подъем. Что касается доходов, было бы хорошо, чтобы они хоть немного опережали инфляцию. Здесь у нас главный резерв — это доходы от собственности и предпринимательской деятельности. Если удельный вес этих компонентов повысить хотя бы вдвое, мы выйдем на стабильные темпы роста реальных доходов.
А «черные лебеди» могут залететь в нашу страну из двух «гнезд». Одно — это геополитические риски, которые очень быстро добавляют дополнительной турбулентности финансовым рынкам, и дальше эта волна накатывается на российскую экономику. Второе «гнездо» — это достаточно серьезная угроза мирового долгового кризиса. Если в 2022 году Федрезерв США повысит ключевую ставку не один раз, а два или три, то такое ужесточение американской денежно-кредитной политики может подорвать способность ряда эмитентов (как корпоративных, так и суверенных) обслуживать долг, номинированный в долларах. В данном случае существует целая «стая» рисков — начиная от китайских девелоперов и кончая Турцией.
Гринберг: — Для всех большое значение будет иметь ситуация с добычей и ценами на газ, с одной стороны, и темпами перехода к «зеленой экономике» — с другой. Хотелось бы думать, что напряжение между Западом и Россией начнет спадать. Надо защитить и сберечь нашу общую среду обитания, а сделать это без взаимного сотрудничества невозможно. Если прогресс в отношениях не наступит, то в лучшем случае наша страна получит стабильность, переходящую в застой, то есть показатель роста ВВП на уровне 1–2%. Сложно ожидать какого-то подъема в 2022 году. Откуда ему взяться? Благоприятные условия для ведения малого и среднего бизнеса так и не созданы, а риски очень велики. Крупным предприятиям не дадут умереть, но и не будет никакого экономического чуда. Заметного увеличения реальных доходов ждать не стоит, а продовольствие продолжит расти в цене. Что касается «черных лебедей», для России — это резкое ускорение энергоперехода, устойчивость пандемии и усиление санкционного давления со стороны Запада.