Что будет с русскими людьми в казахстане
«Не забывайте, кто вы тут» В Казахстане объявили войну русскому языку. Почему его считают угрозой для страны?
Еще после ухода Нурсултана Назарбаева с поста президента Казахстана многие заговорили о том, что новые власти могут ускорить процесс дерусификации страны. А недавний конфликт, разгоревшийся из-за «языковых патрулей» националистов, только усилил эти опасения. Организаторов «патрулей» возмущало, что многие соотечественники используют в повседневном общении русский язык вместо казахского. Конфликт удалось уладить, но проблема осталась. В Казахстане продолжается процесс отказа от кириллицы, а статус русского языка постепенно снижается. Представители политической элиты открыто поддерживают этот процесс и называют его необходимым условием для укрепления суверенитета. Что стоит за дерусификацией Казахстана и угрожает ли она интересам России в Средней Азии — разбиралась «Лента.ру».
После «языковых патрулей»
Скандал вокруг «языковых патрулей» несколько недель был главной темой в Казахстане. Группа националистов, связанных с YouTube-каналом Til Maydani Куата Ахметова, провоцировала конфликты из-за использования русского языка в общественных местах. Русскоязычным жителям, которые пытались им возражать, угрожали и заставляли извиняться на камеру перед «казахским народом». Позже эти видеоролики выкладывали на том же YouTube-канале Ахметова.
Публикация этих роликов вызвала большой резонанс не только внутри страны, но и за рубежом, прежде всего — в России. Действия казахских националистов осудили в том числе в Россотрудничестве и Госдуме. Против инициатора «языковых патрулей» Куата Ахметова даже возбудили уголовное дело, и он бежал на Украину. Заместитель руководителя администрации президента Казахстана Даурен Абаев раскритиковал «экстремистов» и назвал созданные ими «патрули» проявлением «пещерного национализма».
Однако не все представители казахской политической элиты выступили с критикой. Так, советник президента Ерлан Карин фактически вступил в полемику с Абаевым, связав «языковые патрули» с «информационной паникой в соседней северной стране», то есть в России. «На русский язык воздействуют неуместно и непоследовательно», — пояснил он и лишь призвал националистов «быть осторожнее в мнениях и действиях».
На этом фоне в казахской прессе продолжалась агрессивная кампания против русского языка. «Думающая по-русски молодежь перестает быть казахами, принимает чужое сознание», — негодовали журналисты газеты «Алаш айнасы». Издание «Жасалаш» предложило и вовсе запретить межнациональные браки, дети в которых чаще говорят по-русски. А авторы «Камши» начали настаивать на введении платы за обучение в русских школах, поскольку они оказываются популярнее казахских.
Фото: Shamil Zhumatov / Reuters
На эти провокационные выступления реагируют и чиновники, которые подготовили законопроект об обязательном минимуме знания казахского языка государственными служащими. Даже несмотря на то, что текущая нормативная база позволяет вести делопроизводство на русском — официальном языке Казахстана.
Трудности казахизации
Происходящее сейчас — не первая попытка «казахизации» в республике, которая вопреки лозунгам и идеологии остается преимущественно русскоязычной. По данным социологов, русский язык в бытовом общении предпочитает использовать 75 процентов граждан страны. На русском выпускается 90 процентов продаваемых книг, 58 процентов газет и 80 процентов журналов. Показательно, что и более 96 процентов поисковых запросов в национальном сегменте интернета делается на русском. И несмотря на попытки насаждения казахского на телевидении, 54 процента передач, которые смотрит местная аудитория, также выходят на русском.
Численность учеников русскоязычных классов растет быстрее, чем в казахоязычных школах. Сейчас на русском языке обучается 41 процент школьников, и министерство образования Казахстана, видя эту картину, начинает скрывать реальную статистику использования языков в образовательных учреждениях: заявления официальных лиц и публикуемые данные сильно расходятся.
При этом сам государственный аппарат предпочитает говорить на русском. «Картина не меняется 30 лет (. ) лица чиновников казахские, а язык — русский», — жалуются журналисты популярной газеты «Жасалаш». Причем речь не только об абстрактных бюрократах, а о педагогах и медицинских работниках, которым ежедневно приходится общаться с населением.
В больницах практически вся документация заполняется на русском, потому что многие медработники не владеют казахским на базовом уровне, хотя около 80 процентов врачей — этнические казахи. Достаточно вспомнить, что одной из жертв «языковых патрулей» стала как раз врач-невролог Эмилия Гречаник, говорившая на работе по-русски.
Показательная ситуация и в сфере образования. Многие школьные учителя в смешанных школах плохо владеют казахским, что не мешает им преподавать лучше своих казахоязычных коллег. В русскоязычных классах уровень читательской грамотности выше на 21 процент, естественно-научной — на 19 процентов, математической — на 11 процентов (по данным тестирования PISA).
Иными словами, население само сделало свой выбор и решило языковой вопрос, предпочитая общаться на русском при сохранении казахского языка как второго национального. Однако в политической элите явно действует «непотопляемая» партия националистов, пытающаяся навязать казахский русскоязычному большинству.
Влиятельные националисты
Визит премьер-министра России Михаила Мишустина в Казахстан, в ходе которого обсуждалось положение русского языка и экстремистские «патрули», был ознаменован скандальным демаршем. Ровно в день визита, который состоялся в середине августа, к семилетнему сроку тюремного заключения был приговорен правозащитник Ермек Тайчибеков, выступавший за развитие евразийской интеграции.
Председатель правительства России Михаил Мишустин и премьер-министр Казахстана Аскар Мамин
Фото: Александр Астафьев / РИА Новости
В эту же дату вице-министром информации Казахстана был назначен Аскар Умаров, известный своей крайней русофобией.
С русскими проблемами языка и культуры — в Россию, пожалуйста. Не забывайте, что вы тут навязанная диаспора
Умаров также прославился тем, что в период его руководства агентством «Казинформ» оно опубликовало новую карту Казахстана, где к стране были «прирезаны» российские и узбекские территории. Причем Умаров не единственный пример националиста, интегрированного в политическую элиту.
От лица скандально известной Государственной комиссии по полной реабилитации жертв политических репрессий, защищающей в том числе членов преступных банд, с антироссийскими заявлениями выступает депутат парламента Айдос Сарым. Еще два года назад он был членом политического совета прозападного движения «Жана Казахстан», куда также входили бывший премьер Акежан Кажегельдин, заочно приговоренный к десятилетнему сроку, и Серикжан Мамбеталин, сидевший за разжигание межнациональной розни.
Фото: Артур Лебедев / РИА Новости
Политический совет «Жана Казахстан», включая Сарыма, в полном составе посещал Вашингтон, был принят в Госдепе и сенате Конгресса США, где согласовывал свой меморандум о признании массового голода 1930-х геноцидом казахского народа. Однако неизвестные покровители помогли Сарыму после возвращения из американской поездки вступить в правящую партию «Нур-Отан», войти в число депутатов парламента и состав упомянутой комиссии.
Это не единичный эпизод. Уже упоминавшийся советник президента Ерлан Карин в 2019 году приглашал вступить в общественный совет при президенте лидеров националистического движения «Оян, Казахстан». В тот момент организация отказывалась признавать итоги президентских выборов и призывала молодежь выходить на улицу. Сама идея включить «ояновцев» в структуру при президенте кажется сомнительной инициативой, но существует версия, что пропуск в элиту им решили дать за американские связи.
Власть и деньги
Карьера в политике и государственном аппарате Казахстана часто зависит от семейно-клановых связей, где старшие продвигают по карьерной лестнице младших и формируют сети влияния. В этой системе отношений первичны не профессиональные качества, честность или отсутствие порочащих связей, а верность клану. Но попасть в такой клан сложно, он доступен только по праву рождения или реже — в результате удачного брака.
Альтернативой является карьера с опорой на созданные США сетевые структуры влияния, как правило, сообщества участников учебных проектов. Они получают денежную и информационную поддержку, а затем продвигают друг друга наверх.
Фото: Данила Егоров / Коммерсантъ
Например, Ерлан Карин начинал карьеру школьным учителем в Актобе, но вскоре стал директором НПО «Центрально-Азиатское агентство стратегических исследований», участвовавшего в проектах фондов «Интерньюз» (США) и «Фонда Эберта» (Германия). Также он значился преподавателем Американского университета в Вашингтоне. Неудивительно, что Карин, став советником президента, старался помочь войти в политическую элиту «ояновцам», которые также развиваются в американской системе.
Министр образования Казахстана Асхат Аймагамбетов, прославившийся своими заявлениями о необходимости перевода школьного образования на казахский, начинал как мелкий функционер самоуправления Карагандинской области. Но в 2006 году его отправили в Москву для обучения на курсах НПО «Московская школа политических исследований» (внесена Министерством юстиции России в реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента), которые финансировались из США и Великобритании.
Усилия не остались без награды. В течение двух лет Аймагамбетов и его организация «Лига молодых «Ансар»» получили гранты «Фонда Сороса» на общую сумму около 200 тысяч долларов. Позже, во главе Министерства образования Казахстана, он поддерживал реализацию проектов американского фонда в школах. Но эти скандальные факты, не исключающие коррупции, не помешали ни ему, ни Умарову, ни Карину войти в казахстанскую политическую элиту.
«Лига молодых «Ансар»»
Взаимная поддержка националистов в элите позволяет им накапливать политическую власть и финансовые ресурсы. Тот же Аймагамбетов, заняв в 2017 году пост вице-министра образования, поддержал создание фонда «Национального бюро переводов» (НБП) для издания учебников на казахском. В руководство вместе с ним вошли Ерлан Карин и Айдос Сарым. Фонд успешно получил средства на 2,5 миллиарда тенге (около 6 миллионов долларов) на перевод литературы.
Кроме того, именно проамериканские националисты превратили Государственную комиссию по полной реабилитации жертв политических репрессий в площадку для провокационных выступлений. Они призывают реабилитировать предателей времен Великой Отечественной войны, которые «просто убивали красных», и признать голод 1930-х «геноцидом казахов».
Система административно-политических связей и обязательств позволяет спаянной политической группе националистов влиять на государственную систему. Подрыв влияния русского языка в Казахстане становится для них ключевой задачей, так как общее информационное и языковое пространство формирует дружеские отношения с Россией. Исследование, проведенное в Казахстане по заказу Министерства обороны США в 2020 году, показывает, что 74,1 процента жителей страны выступают за союз с Москвой и лишь 27 процентов — с Вашингтоном.
Попытки «казахизации» республики, проводимые проамериканскими националистами во власти, нацелены на то, чтобы нарушить языковую связь между народами двух стран и дать больше шансов США влиять на внутриполитические процессы в стране. Именно поэтому активно провоцируются и скандалы в казахско-российских отношениях. Либо сверху, как в случае с Государственной комиссией по реабилитации, либо снизу — в виде «языковых патрулей» и русофобской пропаганды в СМИ.
«Казахстан наш!»: Русские уйдут вместе с территориями по крымскому сценарию?
Русские в Казахстане – кто они? Полноправные члены общества или люди «второго сорта»? Казахстан в России ассоциируется с Байконуром и сильной русской диаспорой. Но в последнее время и там замечают настроения: мол, Россия, конечно, союзник, но от неё лучше держаться подальше, суверенно. И ладно бы только держаться – появились очевидные проблемы притеснения русских… Нарастающие скандалы заставили вспомнить исторические факты, что «Казахстан наш!». А русские, в случае чего, вполне могут уйти вместе с территориями – как Крым.
Начать, пожалуй, нужно с дипломатического скандала, который разгорелся в связи с высказываниями председателя Комитета Госдумы России по образованию и науке Вячеслава Никонова. Политик напомнил, что Казахстана раньше просто никогда не существовало, Северный Казахстан вообще не был заселён. Да и вообще территория наших соседей – это большой подарок со стороны России. Сказанное вызвало негативный отклик у дипломатов Казахстана, заявивших, что «провокационные выпады некоторых российских политиков в отношении Казахстана наносят серьёзный ущерб союзническим отношениям между нашими государствами. Министерство иностранных дел Казахстана (МИД РК) ожидает адекватную оценку российской стороной подобных высказываний и призывает принять меры по недопущению впредь заявлений такого рода от государственных деятелей Российской Федерации».
Прекрасно понимаем, что в Нур-Султане не любят вспоминать недавнее прошлое: если копнуть, и правда окажется, что до 1991 года суверенного Казахстана не существовало. Это признают и в самом Казахстане, где говорят о своей стране как о молодом государстве, которое строит свои внешнеполитические взаимоотношения с чистого листа. При этом северные районы нынешнего Казахстана всё так же тяготеют к России, и в Нур-Султане всерьёз опасаются, что однажды это тяготение закончится тем, что русские отсюда уйдут в Россию вместе с территориями.
Также не следует забывать, что коллективный Запад всячески поддерживает и питает антирусские настроения в странах, которые сейчас независимы и суверенны, а раньше были республиками СССР или частями Российской Империи. Для Запада Россия до сих пор если не явный враг, то соперница.
Россия – враг?
«Россия для США до сих пор неповерженный противник. То есть для них – Запада, возглавляемого американцами, – холодная война ещё не окончена. Любая форма экономической интеграции с участием России на постсоветском пространстве воспринимается как угроза их безопасности.
Поэтому все 30 лет после того, как перестал существовать Советский Союз, Запад не покладая рук занимался распространением в бывших союзных республиках двух социальных инфекций – национализма и геополитических фобий в отношении России.
Для того чтобы в российском приграничье вместо духа добрососедства и партнёрства царили страх и недоверие. Не обошли они стороной и Казахстан», – отметил политолог из Казахстана, председатель общественного объединения «Республиканское славянское движение «Лад»» Максим Крамаренко.
Он напомнил Царьграду, что ещё в 2007 году казахстанский историк Радик Темиргалиев в своей статье «Казахи и Россия» указывал на то, что «во многих нынешних книгах по истории казахско-русских взаимоотношений мы знакомимся с американской точкой зрения на этот вопрос». Так как казахстанские учёные «любят ссылаться в своих работах на труды Боджера, Пирса, Олкотт и других иностранных историков», всё это может привести к обострению «отношений между двумя главными этносами» в Казахстане, а также к «историографическим разборкам на уровне государств». Это как раз может входить в планы Белого дома. И ведь Темиргалиев оказался прав.
О чём писали и пишут сейчас западные историки, касаясь темы взаимоотношений России и Казахстана? О том, что Россия – кровожадный колонизатор, и эта кровожадность в начале XX века только усилилась. Ведь, как они утверждают, Советская Россия устраивала геноцид в виде «голодомора» в отношении украинцев и казахов. И вроде нет подтверждающих эти домыслы документов. Но тут самое главное – обвинить. Затем принять ряд деклараций, заявлений, политических резолюций, а дальше тиражировать на их основании свои исследования.
«И конечно, нужно поддерживать постоянно соответствующий информационный фон: финансировать деятельность блогеров, журналистов и гражданских активистов, периодически актуализирующих данную тематику. Именно так продолжает прививаться геополитическая фобия в республике в отношении её северного соседа: боязнь того, что Россия может вновь колонизировать Казахстан или посягнуть на территориальную целостность.
За 30 лет в республике выросло поколение молодёжи, воспитанное именно на историографии, которая внушает страх перед исторической Россией.
При этом я не сказал бы, что политическая элита в Казахстане вынашивает какие-то антироссийские или антирусские планы, но она вынуждена реагировать на запросы того самого позднесоветского и постсоветского поколения, которому удалось привить геополитические фобии», – добавил Крамаренко.
Что в итоге может получиться?! Казахстан находится на одном из ключевых перекрёстков Шёлкового пути, это уже даёт ему преимущество – зарабатывать только благодаря своему географическому положению. Но вот усиление в обществе таких фобий может привести к нарушению межнационального согласия в республике и, как следствие, скажется на добрососедских отношениях между Россией и Казахстаном.
«И в целом негативно отразится на конкурентоспособности страны», – заключил собеседник «Первого русского».
Не говоря уже о том, что притесняемые русские в самом Казахстане начинают думать о том, что в едином с Россией государстве жилось бы гораздо спокойнее.
Русские и казахи – братья?
Из самых высоких кабинетов звучат успокаивающие заявления, что русские и казахи – это братские народы. И это действительно так. Ранее, например, премьер-министр России Михаил Мишустин в ходе визита в Казахстан заявил следующее.
«У России и Казахстана братские отношения, партнёрские, союзнические, и динамически развивается наше торгово-экономическое и инвестиционное взаимодействие, укрепляются межрегиональные связи и контакты деловых кругов. Наши страны также играют ведущую роль в процессах евразийской экономической интеграции, ОДКБ, СНГ и ШОС», – сказал Мишустин.
Однако по следам последних событий становится ясно, что не всё так радужно.
Особенно националистически настроенных деятелей, которые парировали, что как раз Россия до сих пор занимает казахские территории. Это Оренбург, Омск, алтайские земли. В казахстанской прессе такие настроения активно обсуждаются,
– рассказала Царьграду старший научный сотрудник, заведующая отделом диаспоры и миграции Института стран СНГ Александра Докучаева.
По её словам, многие русские, живущие в Казахстане, рады бы уехать в Россию, однако переезд связан с серьёзными материальными затратами. Известно, что в России программы репатриации, которая помогала бы обустроиться, как таковой нет. Людям нужны жильё и работа, которые сразу найти непросто. Очевидно и то, что русские Казахстана просят: просто дайте нам гражданство, мы сами всё сделаем.
Крымский сценарий: русским пора домой?
«Если Россия станет сильным государством, на которое не будут посягать с санкциями за каждый чих, когда она станет привлекательна реальными ценностями, которые сохраняются: нравственными, духовными, то, может, бывшие союзные республики поймут, что им лучше вернуться в родную гавань. Но у меня тут нет никакого оптимизма. А чтобы со стороны России были предприняты какие-то инициативы, которые подтолкнули бы эти страны к реальному союзу, а уж тем более вхождению в единое государство. Я не вижу сейчас таких возможностей», – добавила Докучаева.
У многих стран – соседей России ранее вообще не было никакой государственности. В большинстве этих образований ещё живы те, кто ностальгирует по детству, по единой стране. Но выросли и другие взрослые люди, воспитанные на учебниках, где об их странах говорится как о самостоятельных государствах, которые «стонали под гнётом» России. В подобной ситуации обострять противоборство нельзя. И, к слову, крымский сценарий, о котором, безусловно, могут мечтать и русские в Казахстане, может быть заменён миграционной политикой.
«Россию надо укреплять и не закрывать. Нужно открыть возможности для простого получения гражданства. Пусть люди приезжают полноценными гражданами и устраиваются. Ещё есть время сделать этих людей нашими, совсем нашими. У нас были реальные духовные связи. Вот Чингиз Айтматов киргизов настолько обратил к русской культуре, что русский язык там до сих пор является официальным», – добавила собеседница Царьграда, выразив мнение, что острые позиции и высказывания о землях для наших стран не всегда полезны.
Россия теряет своих потенциальных граждан, ведь против России работают определённые силы. Новое поколение русских в Казахстане находится под влиянием иностранного бизнеса. Молодые люди идут в компании, где нужно знать английский, а не русский. И в Россию они не поедут. Немецкий бизнес, который работает в Казахстане, в первую очередь укомплектовывал свои кадры казахстанскими немцами. Наши фирмы – нет. Российский бизнес ориентировался на налаживание связей с казахскими элитами, а не привлекал русских людей к себе.
А что Байконур?
Вспомнила Докучаева и Байконур. Да, нас оттуда не выгоняют, но Россия платит существенные деньги за аренду. И как повернут свою политику новые деятели, которые входят во власть в Казахстане, ещё неизвестно. Союзные отношения с Россией не разрываются, и это важно. Но русские себя чувствуют не очень устойчиво.
Фото: Roscosmos
Конечно, в Казахстане тоже есть выродки, которые готовы кричать «чемодан – вокзал – Россия». Но если внимательно присмотреться к ситуации в стране, те же националистически настроенные активисты могли бы призывать собирать чемодан и отправляться в Китай. Однако дружба с этим соседом отторжения не вызывает. Вероятно, невыгодно бузить? Не стоит думать, что Китай не нацелен быть «братом навек». Так, Народная партия Казахстана намерена продолжить сотрудничество с Китайской Народной Республикой, сообщил в интервью «Синьхуа» руководитель предвыборного штаба партии, секретарь Центрального комитета Народной партии Казахстана Олжас Сыздыков. Китай, по его словам, – это добрый сосед Казахстана, с которым нужно развивать отношения. Любая страна радовалась бы такому близкому соседству с КНР, с одной из ведущих экономик мира. При этом он предпочёл не вспоминать, что рядом находится ещё один сосед, Россия.
Сегодняшние реалии таковы, что Казахстан предпочтёт дружить с Пекином, а не с Москвой. И хорошо, если это не превратится в дружбу «против Москвы», что ещё больше усложнит жизнь русским, живущим в Казахстане.
«Я молюсь о том, чтобы это было остановлено»: Почему разжигают русофобию в Казахстане
Русские в Казахстане всё чаще становятся жертвами «языковых патрулей» – от них требуют извинений за использование русского языка и снимают всё это на видео. Им говорят: «Не хотите учить казахский – валите в свою Россию». Между тем, как утверждают местные власти, «русофобии в Казахстане нет», но почему-то к русским всё чаще относятся как к людям второго сорта. Кто разжигает русофобию в этой стране?
Так кто они, русские жители Казахстана? Могут ли он ощущать себя полноправными членами общества? Об этом и многом другом в студии «Первого русского» ведущая Елена Афонина беседовала с режиссёром Константином Харалампидисом.
На минувшей неделе в Казахстане встречали премьер-министра России Михаила Мишустина. Его казахский коллега уверял русского гостя:
Русский язык имеет в Казахстане статус официального. Он является ключевым элементом и межгосударственного, и межнационального общения.
Тем не менее именно в Казахстане активисты движения Til Maydani проводят «языковые патрули», в рамках которых местные радикалы ходят по магазинам, барам и ресторанам и следят, чтобы все разговаривали по-казахски, а результаты «рейдов» записывают на видео.
В одном ролике женщина приносит извинения за свои слова о том, что город Актау построили русские, на другой записи женщина за кадром на казахском требует соблюдения законодательства от продавщицы и возмущается, что та не знает государственного языка. «Тут не Россия», – назидательно говорит автор ролика.
Более того, создатель движения Куат Ахметов выкладывал на своём канале в YouTube видеоролики с записями акций этих «патрулей». За это блогеру запретили на полвека приезжать в Россию. Однако вскоре на канале Ахметова появились 10 новых записей.
Куат Ахметов. Скриншот страницы Инфа / vk.com
Гость программы «Не могу молчать» Константин Харалампидис родился в Казахстане, помнит, что происходило в республике в 90-е годы, затем он учился в России и имеет возможность сравнить времена своего детства и то, что происходит там сейчас.
«Это всё разжигается в людях»
Елена Афонина: – Откуда столь неожиданно появились эти странные вспышки русофобии?
Константин Харалампидис: – Я убеждён в том, что всё разжигается какими-то людьми, которым это нужно. Я родился в этой стране и бываю ежегодно там, у меня проживают там родные, очень близкие мне люди: мой папа, моей супруги мама, мой брат, мои двоюродные сёстры, тёти. Более того, я сотрудничаю с Казахстаном, снимаю там фильмы, которые финансируются Казахстаном.
Я могу сказать, что большинство населения как раз настроено очень положительно в отношении России. Это близкие отношения, и их невозможно разорвать. То, с чего мы начали разговор, – это точно не мнение большинства, к счастью. Но это разжигается в людях.
– Разжигается внутри или извне? Кто-то в Казахстане хочет привлечь внимание к подобным акциям? И вот этого блогера Ахметова тоже кто-то использует?
– Я думаю, что и не нужно искать какой-то логики во всём этом. Наверняка сам этот блогер в школе учился на русском языке, у него были русские соседи и друзья. Очевидно, тут вопрос финансирования всей этой истории как некого проекта.
Конечно, такие вещи происходили и раньше. Точно так же, как они и в России происходят. Вот представьте, я еду в такси, а таксист мне говорит: «Как же меня эти чурки достали!» В этот момент мне хочется сказать таксисту: мил человек, возможно, дедушка того, кого ты назвал чуркой, защищал Москву.
Ведь Панфиловская дивизия формировалась в Казахстане и в Киргизии. Но новое поколение об этом уже не знает. Да и вообще, разве знают те, кто родился в 90-е годы, как началась Великая Отечественная война, разве знают они о героях, которые нашу страну защищали?
– В эти дни исполнилось ровно 30 лет со дня путча, организованного ГКЧП. И вот то поколение, о котором вы сейчас говорите, родилось как раз после того, как случился страшный развал большой страны и все стали разбегаться по национальным квартирам. А дальше началось выдавливание русских из бывших советских республик. Причём кое-где это происходило максимально жёстко.
Мы говорим о молодых гражданах России, которые не знают своей истории. Это вопрос к тем, кто начал её переписывать в 90-е годы, кто продвигал новые учебники. Но если историю так активно переписывают у нас, можно представить, какие процессы происходят, скажем, в Таджикистане или в Казахстане, где очень активно подогревается националистическая тема.
К примеру, председатель президиума Совета генералов Казахстана генерал-майор Махмут Телегусов на Международном общественном форуме сохранения памяти о Второй мировой и Великой Отечественной войне, говоря о солдатах-казахах, которые воевали за фашистов против Советского Союза в так называемом Туркестанском легионе, заявил, что оценка этих людей – внутреннее дело Казахстана и, вообще, надо ещё разобраться, так уж ли виноваты те, кто воевал на стороне фашистов. Очень бы не хотелось, чтобы и Казахстан встал в этот общий ряд стран, где предателей чествуют как «героев-освободителей от ига Советского Союза».
– Я всегда возмущаюсь, когда слышу о том, что людей, покинувших страну после 1917 года, участвовавших в Белом движении, не стоит судить строго. Мол, когда они воевали на стороне фашистской Германии, они хотели вернуть свою Родину. Они не Родину хотели вернуть, а свою недвижимость хотели вернуть, свои средства материальные хотели вернуть.
Важный вопрос: а где произошла перестройка? В городе Кзыл-Орда в Казахстане? Или в Чимкенте? Нет, она произошла здесь, в Москве. И с этого начал рассыпаться Советский Союз. А то, что тогда происходило с русскими в национальных республиках, каким-то образом волновало Россию? Нет.
Сейчас работает какая-то программа переселения в Россию, но она очень слабая, и этой программой недовольны русские люди, раз накаляется ситуация. В первую очередь политики в России сегодня должны думать о том, во-первых, как этот конфликт разрешить, а его нужно разрешать, и мирным путём.
Ведь всем русским жителям Казахстана и представителям других национальностей, которые себя и своё будущее отождествляют с Россией, не могут предоставить какую-то недвижимость. А куда им переезжать? Какие им могут предложить условия?
Вот это та тема, о которой нужно сейчас говорить и думать, решать этот вопрос. Мы на протяжении 30 лет слышим разговоры об упрощённой форме получения гражданства. Но ничего не происходит.
– А вы видите на протяжении этих 30 лет, как изменяется отношение к русскоговорящим и русским в Казахстане? Это прослеживается? И в чём оно выражается?
– Повторю ещё раз: наверняка находятся негодяи, которые могут начать какую-то травлю русских. Но эти негодяи далеко не в большинстве. У меня огромное количество друзей-казахов, которые очень хорошо относятся к русскому народу, многие из них постоянно говорят на русском языке, особенно те, кто родился в Советском Союзе в таком интернациональном городе, как Алма-Ата.
Что же до требования говорить только на казахском языке, то в советское время этому внимания не уделялось. Мы, русскоязычные, не отказывались от изучения казахского языка, но в школе нам его преподавали, наверно, всего одну четверть. А сейчас как изучать язык людям в возрасте? К тому же существует психологический барьер.
У меня многие предки приехали в Казахстан, чтобы его поднимать, некоторые попали сюда в эвакуацию, кого-то направляли на работу. То есть оказались они здесь не по своей воле, но внесли свою лепту в развитие этой страны. Поэтому у некоторых и происходит отторжение: люди не хотят, чтобы их заставляли это делать.
Но при этом нам хорошо известно, как даже в советское время в Прибалтийских республиках в магазинах нередко не реагировали на вопрос, если он был задан на русском языке.
– Я сама с этим столкнулась. После окончания института в 1988 году я работала в Эстонии в театре русской драмы. Уехала оттуда в 1994 году. И я хорошо помню, как после известных событий приходила в магазин, куда ходила постоянно, где работает та же самая продавщица, что и вчера, но сегодня она смотрит, качает головой и говорит на эстонском: «Я не понимаю».
– И в этом смысле Казахстан был исключением. Ни в Узбекистане, ни в других соседних республиках не проживает столько русских людей и представителей других народов. В Казахстане остались не только те, кто не может выехать из-за сложностей. Многие и не хотят уезжать. Это последняя республика, где сохранилось лояльное отношение к представителям других народов.
«Мы говорим «Всё плохо», но что мы сделали, чтобы это изменилось?»
– Мы всё это прекрасно понимаем и именно поэтому с такой тревогой смотрим на Казахстан. Мы понимаем, что, действительно, большинство и говорит на русском языке, и вопросов никаких не возникает у них, и действительно любит нашу страну. Всё это замечательно. Но давайте опять же вспомним пример Украины, в которой русский язык чуть ли не под запретом.
Некоторые политики в Казахстане говорят, что свой язык казахи должны защищать. Никто не спорит, что должны, но не за счёт других. Кроме того, как мы видим, в Казахстан активно пытается залезть Америка. В июле даже проходили совместные учения «Степной орёл». И это при том, что Казахстан – член ОДКБ и ЕАЭС, то есть он связан с Россией и военными, и экономическими связями. Что там делать США?
– Мировоззрение человека формируется книгами, которые он читал в детстве, в школе, фильмами и спектаклями, которые он смотрел, – любое произведение, по сути, является идеологией. Но скажите, за 30 лет какие совместные проекты в этом плане были у России с Казахстаном? Какие картины снимались, как рассказывалось о страницах общей истории?
Предположим, картина о голодоморе, который был и на Украине, и в Казахстане, снималась совместно с украинцами. А что Россия? Почему она никак не участвует в создании проектов о славных страницах общей истории? Зато мы говорим о том, что там может случиться такой же сценарий, как на Украине, что там может быть ещё страшнее, если придут американцы. А что мы делаем для того, чтобы этого не произошло?
Я каждый год к 9 мая, ко Дню Победы, провожу в Казахстане концерты, посвящённые памяти павших во время Великой Отечественной войны. Я привозил туда прославленный хор Валаамского монастыря. По моей просьбе они выучили несколько песен на казахском языке. Вы не представляете, как зрители приняли это выступление: зал плакал. И я думаю, что те казахи, которые были на концерте, никогда не позволят себе уже какой-то выпад по отношению к русским людям, настолько они были тронуты тем, что происходило.
Василий Лановой вместе со мной неоднократно приезжал. На этих концертах присутствовали до 10 тысяч человек, и большинство из них – казахи. И они пели вместе с Лановым о героях былых времён. Казахи несут портреты своих дедов в «Бессмертном полку». Но это только акция, и нужно понимать, что такие акции объединяют людей на очень короткое время, а ведь надо внутренне изменить человека, дать внутреннюю «начинку», в программы обучения это включать.
Послушайте, мы 30 лет только и говорим о том, что «всё плохо». Но как что-то изменится, если мы и в России только и делаем, что говорим «ГУЛАГ, КарЛАГ». И там, в Казахстане, в других республиках за нами повторяют это – «нас уничтожали». Но почему никто не скажет: а голод в Поволжье вы помните? И почему вы говорите «голодомор», ведь это означает осознанное уничтожение голодом другого народа, а ведь этого не было! Но никто об это не говорит.
– Говорят. Давайте вспомним, как и Царьград, и те, кто очень внимательно следит за такими вспышками русофобии здесь, в России, и попранием нашей исторической памяти, отреагировали на спектакль театра «Современник» «Первый хлеб».
– Спектакль сняли? Нет. Вот так всё и происходит.
– Это другой вопрос. Но вы как человек, работавший в московских театрах, вы же прекрасно знаете логику людей из «мира культуры»: вы дайте нам денег – и ничего с нас не требуйте. У нас запрещено государству вмешиваться в дела культуры. Не прописано такой нормы.
– Так надо прописать! И действовать в рамках закона. И потом, в Советском Союзе у нас была идеология, которая нас направляла.
– Это мы с вами так жили. А сейчас дети в школе учителям говорят: «Я имею на это право». Но никто про обязанности не вспоминает. То, на чём выросли мы с вами, сейчас не работает. Зато работают активные блогеры, TikТok, YouTube – вот они по капельке вливают отраву в наших детей. А мы в результате разводим руками и спрашиваем: как же так получилось?
– Если в России молодёжь ничего про это не знает, то что мы можем ждать от казахстанцев, родившихся уже после развала Советского Союза? Молодые люди совершенно ничего не знают об общей славной истории. Вот это – самая страшная проблема.
А ведь целину поднимало огромное число людей самых разных национальностей. И все они жили рядом друг с другом – и татары, и немцы, и уйгуры, и греки. И никогда не били по морде из-за национальности – только за подлость. Такова была идеология страны. Сейчас никто этим не занимается.
– Сейчас мы говорим о русских людях, для которых Казахстан – это Родина. И вот от них требуют, чтобы они не смели говорить по-русски. И потом, я очень часто слышу: Россия должна, Россия обязана, Россия что-то не делает. А что не делает Казахстан? И если мы говорим о том, что у нас общая история, то движение должно быть навстречу друг другу. Что в этом направлении делает Казахстан?
– А вы не думаете о том, что всё это, все эти рейды, – реакция на заявления депутатов Госдумы о том, что Казахстан – это подарок и арендованная территория России? Вы помните эти заявления?
– Помню, но скажите, город, за который заставили извиняться на камеру несчастную женщину, он кем был построен?
– Национальный вопрос – один из сложнейших вопросов. Я же в самом начале спросил: разве перестройка произошла в Кзыл-Орде?
– А разве стыдно говорить, что Актау построен жителями Ленинграда, которые приехали строить этот город? И разработан он был в Ленинградском проектном бюро? Это стыдно сказать?
– Да, молодые люди об этом не знают.
– Так чья вина это, России или Казахстана?
– А в России молодёжь об этом знает?
– Конечно знает. Фильм «Иван Бровкин на целине», я думаю, смотрели многие.
– Вы назовите сегодняшние картины, которые говорят о дружбе двух народов.
– Хорошо, назовите мне картины, в Казахстане снятые, которые говорят о дружбе России и Казахстана.
– Я знаю кинематографистов, казахов по национальности, которые выходили с предложением – на Первый канал и так далее – о совместной продукции. Это я вам говорю не понаслышке. А им сказали, сейчас, мол, это несвоевременно, какие-то у нас сложные политические отношения.
А может, лучше задуматься над тем, чтобы эти «сложные политические отношения» переросли в другие отношения – в хорошие отношения? Может, что-то нужно делать для этого?
Может, нужно задуматься в конце концов и начать делать так, как это было в советские годы, когда приезжали в Казахстан репертуарные театры из Москвы – МХАТ, Таганка, «Современник», а не везли пошлые и вульгарные спектакли антрепризные, только бы заработать деньги? И казахи тоже ехали в Россию, показывали свои спектакли. Это был залог дружбы. Где этот культурный обмен? Где это? Нет ничего.
– То есть вы считаете, что нынешняя ситуация, о которой мы говорим, она упущена Россией?
Что Россия делает для русских людей в Казахстане?
– А Казахстан всё со своей стороны делает?
– Там тоже свои песни поют – и справа, и слева. Я считаю неправильными действия националистов. Но я также считаю, что Россия ничего не делает для того, чтобы было объединение между двумя народами и государствами, – это первое. И второе – она ничего не делает для русских людей.
Понятно, что многие оттуда уезжать не хотят – им дорога страна, в которой они живут. Мой отец, к примеру, никогда не уедет, хотя он родился и вырос в Геленджике. Но есть те, кто и хотел бы уехать в Россию, но у них нет на это денег. Вот об этом надо подумать.
А негодяи есть везде. Но есть и замечательные люди. Признаюсь, что после заявлений наших депутатов мне было неловко смотреть в лица казахов, которые хорошо относятся к России и к русским людям. Я честно скажу: если при мне кто-то в Казахстане скажет, что русские такие-сякие, то я потребую, чтобы он заткнулся. Но и когда у нас в России легко кидаются словом «чурка», я тоже говорю «заткнись». Потому что дедушки и бабушки этих людей во время войны в тылу принимали представителей других народов, спасали их от голода, давали кров над головой.
Вот об этом нужно думать – о милосердии, о любви. И думать о том, какие найти слова, чтобы остановить всё это. Потому что я хочу бывать там, я хочу, чтобы были живы те, кого я знаю и кого не знаю. Надо найти слова мира. Вот о чём разговор.
– Я вижу, что ваши слова сейчас прямо из сердца, из души выходили. Как вы думаете, много таких, кто всё это так, как вы, остро переживает, на личном уровне, или единицы?
– Я общаюсь со своими одноклассниками, с теми, кто учился в параллельных классах, – по телефону, в чатах. Люди разбросаны по всему свету – кто в России, кто в Казахстане, кто в Германии, кто ещё дальше уехал. Вы не представляете, что в сердцах людей происходит сейчас. Нам всем больно. Между собой мы говорим только об этом. Поэтому я молюсь о том, чтобы всё это было немедленно остановлено.