Что было бы если бы гитлер не родился
«Восстание зла»: каким бы был мир, если бы Гитлера не было
В этот день 85 лет назад президент Веймарской республики принял решение, которое стало роковым не только для Германии, но и для всего мира.
После долгих колебаний глава государства Пауль Людвиг Ганс Антон фон Бенекендорф унд фон Гинденбург 30 января 1933 года назначил лидера крупнейшей партии в Рейхстаге, Адольфа Гитлера, рейхсканцлером.
Газетное сообщение о новом рейхсканцлере Германии
Президент («хитрый лис», по прозвищу современников) инстинктивно понимал, что делать этого не стоит. Но у престарелого главы государства за полтора года до смерти уже просто не оставалось сил, чтобы сопротивляться молодым и агрессивным «лоббистам» нацистской НСДАП, тащившим его политического оппонента Гитлера к власти напролом. Да и свои собственные грешки надо было спрятать — ведь Гитлер
шантажировал Гинденбурга, как сказали бы сейчас, «антикоррупционным расследованием» в Рейхстаге.
Похороны Гинденбурга. Кадр из фильма «Восстание зла»
Собственно, про путь Гитлера к абсолютной власти сказано уже, наверное, всё; препарированы все документы, опубликованы все воспоминания о том, как шайка неграмотных маньяков сумела в исторически короткий срок завладеть сердцами «самой образованной» европейской нации и превратить ее в орду послушных биороботов.
Только в кино «гитлериана» насчитывает десятки фильмов, неоспоримым шедевром среди которых является, пожалуй, вышедшая в 2003 году лента «Восстание зла» (The Rise of Evil) канадца Кристиана Дугая. (Хочется перевести это название более знакомым российскому человеку заголовком «Как закалялось зло», тем более что это вполне соответствует сюжету — но оставим официальный перевод. )
Германия без Гитлера
История не знает сослагательного наклонения, но это вовсе не означает, что сами историки никогда не задаются вопросом: а что бы было, если. В данном случае, исследуя феномен «восстания зла», у них возникают два классических вопроса.
Первый: как могло произойти, что Гитлер, не имевший на момент начала политической карьеры ни образования, ни даже германского гражданства, ни пфеннига за душой, стал главой сперва самой массовой партии, а затем и государства?
И второй: как развивались бы мировые события, если бы Гитлера не было?
Не родился. Не пережил бы газовую атаку в 1918-м. Умер от педикулеза под мостом в Вене в 1919 году. Если бы юная Гели Раубаль ответила ему взаимностью в 1925-м и Адольф ушел бы из политики в частную жизнь, что было бы, возможно, наилучшим вариантом альтернативной истории для всего человечества. Зачем вы, девушки, красивых любите…
На последний вопрос — скорее, конечно, не исторический, а историко-фантастический, тоже была сделана попытка ответить не один раз.
Самой интересной, пожалуй, является версия Стивена Фрая — который в опубликованном в 1996 году романе «Делая историю» (Making History) пришел к парадоксальному выводу: если бы Гитлер не родился (а персонаж романа сделал все возможное, чтобы не дать родителям будущего фюрера его зачать), последствия для мира были бы… еще хуже.
Потому что, доказывает Фрай, не Гитлер создал ситуацию, приведшую ко Второй мировой войне. Это ситуация создала Гитлера. Не родился бы Ади Шикльгрубер, его место занял бы кто-то другой — и возможно, он оказался бы более рациональным, расчетливым и потому более опасным главой рейха, чем импульсивный и романтичный фюрер.
Эта версия в самом деле многократно исследовалась, но большинство историков не разделяют точку зрения Стивена Фрая, говорит историк Третьего рейха Константин Залесский.
«Фрай, как ни забавно, фактически проповедует марксистский подход к истории, в котором роль личности принижалась, а главной движущей силой исторических процессов считались законы общественного развития. То есть Гитлер или кто-то другой, но все равно был бы Третий рейх, нацизм и Вторая мировая. Но Фрай не историк, а писатель. Среди же профессиональных историков в целом сложился консенсус, что приход к власти конкретно Гитлера был связан с таким числом отдельных и не взаимосвязанных факторов, что выглядит крайне маловероятным, что такое могло произойти. Но произошло», — сказала он «Ридусу».
То, что во главе Германии стал малограмотный психопат, потребовало совпадения такого же огромного числа случайностей, сколько было необходимо, например, для возникновения жизни на Земле. Именно поэтому современники до последнего не верили в то, что вождь нацистов сумеет получить «главный приз». И именно поэтому среди непрофессиональных историков столь же много сторонников версий о «мистических силах», которые дали фюреру этот приз.
Фашизм в белых перчатках
Однако серьезные исследователи указывают, что если бы не персональные качества Адольфа Гитлера, нацистское движение не имело бы шансов завоевать то место на политической сцене Германии, которое оно завоевало к началу 1930-х годов, говорит Залесский.
«Годы после Первой мировой войны по всей Европе были годами роста фашистских движений самых разных оттенков. Это было неизбежно, ведь фашизм появился как объединение фронтовиков, разочарованных тем, что они, как им казалось, даром проливали кровь в окопах. Поскольку в выигрыше от войны остались только капиталисты, все эти партии неизбежно строились на антикапиталистической идеологии, а две из них — РСДРП в России и НСДАП в Германии — слова „социализм“ и „рабочая“ включили в свои официальные наименования», — напоминает историк.
Почти во всех европейских странах в межвоенный период фашизм не воспринимался как что-то непристойное. В той или иной мере фашистские режимы установились в Италии, Польше, Болгарии, Испании, Венгрии, Румынии, Литве, Латвии. И почти все их лидеры являлись в глазах тогдашнего мирового истеблишмента более-менее рукопожатными — вспомните, кто открывал Олимпиаду в Берлине в 1936-м, кто кому пожимал руки в Мюнхене в 1938 году или кто за кого поднимал тост в Москве в 1939-м.
Германский нацизм (вкупе с советским коммунизмом) просто оказался наиболее экстремальным проявлением тоталитарной идеологии — не случайно поэтому западные демократии рассматривали именно гитлеровскую Германию и сталинский СССР как своих главных врагов в тот период. Для Уинстона Черчилля вообще Гитлер и Сталин были (до поры до времени) одного поля ягоды.
«Если бы не было персонально Гитлера, то германское фашистское движение вряд ли сильно отличалось бы от аналогичных движений в других европейских странах. Оно, конечно, играло бы какую-то роль в политической жизни Германии, но, скорее всего, оставалось бы в относительно „цивилизованных“ рамках. Это ведь именно возвышенные Гитлером Геббельс и Штрейхер заразили НСДАП антисемитизмом и дали нацистам тот вектор, который неизбежно привел к развязыванию новой войны. Если бы не личная протекция Гитлера, кто бы о них вообще узнал», — говорит исследователь.
В эпоху отсутствия телевидения его роль играли «живые» митинги. Каким бы умным ни был политик, если у него отсутствовала «уличная» харизма, у его партии не было шансов пробиться в политический мейнстрим. А по части умения заводить толпу темной, «злой» энергетикой («Восстание зла» — помните?) Гитлеру равных не было — ни в Германии, ни в Европе в целом.
«Был бы во главе НСДАП лидер взвешенный, рациональный, образованный, в десять раз умнее Гитлера — да хоть любой из спонсоров фюрера! — эта партия ничем не выделилась бы из десятков националистических партий, которыми тогда Германия кишела. Сидели бы национал-социалисты в Рейхстаге, скучно голосовали за или против законопроектов, ругались бы в своих газетах на капиталистов, немецких и иностранных… Но они не представляли бы никакой угрозы Веймарской республике, и та, скорее всего, тихо-мирно загнивала бы, превращаясь во второстепенную державу, вроде соседней Польши. И уж развязать Вторую мировую такая Германия точно не смогла бы», — считает Залесский.
Понимая, что «своими силами» неограниченную власть в стране, ограниченной демократической Веймарской конституцией, им не получить, германские капиталисты (те самые, которых Гитлер клял со всех трибун) сознательно ставили на вождя нацистов, говорит эксперт.
Для немецких «олигархов» Гитлер был таким же «политическим тараном» против Веймарской конституции, каким полвека спустя стал Борис Ельцин для российских демократов, таранивших с его помощью обветшавший советский строй. Времена, страны и обстоятельства совершенно разные, но политическая технология в обоих случая была применена одна и та же.
Гитлер был своего рода «фронтменом» немецких олигархов, которые не обладали ни харизмой, ни энергетикой, необходимой для того, чтобы протаранить Веймарскую республику, какой бы малахольной она ни была. Зато у них были деньги, на которые можно было заказать любую музыку. И по прихоти истории такой музыкой стал «Хорст Вессель».
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Эту нравственную дилемму стоит рассматривать в историческом контексте
Лично я ответил отрицательно.
Более того, существует множество практических альтернатив убийству младенца, которые чисто теоретически могли предотвратить его приход к власти. К примеру, можно было бы похитить потенциального диктатора в младенческом возрасте и передать его в какой-нибудь приют в Австралии, помешав ему таким образом прийти к власти в Германии. Или можно было бы помешать его родителям встретиться, чтобы Гитлер вообще не родился. (Вопрос к философам: можно ли измененить историю, помешав рождению того или иного человека убийством?)
Однако основная причина, по которой я не стал бы убивать Гитлера, отсылать его или делать что-либо еще, заключается в историческом контексте. Я признаю, что все, что последовало за рождением Гитлера, нельзя было изменить, но я очень сомневаюсь, что отсутствие Гитлера предотвратило бы Вторую мировую войну или Холокост.
Гитлер стал исключительной фигурой в истории человечества, и в определенном смысле весь 20 век так или иначе вращается вокруг его деятельности в качестве канцлера Германии с 1933 по 1945 годы. Однако присутствие этой темной фигуры может отвлечь нас от множества мощных тенденций, существовавших в немецком обществе в те времена. Гитлер не изобретал фашизм, милитаризм или антисемитизм, хотя он чрезвычайно умело поставил их на службу политическим властям. Он также не был первым немецким политиком, заговорившим о необходимости воссоединения исконных земель, принадлежащих германскому народу.
Самым мощным аргументом в пользу того, чтобы вычеркнуть Гитлера из истории, является Холокост, поскольку он непосредственно связан с его деятельностью. Конкретные механизмы Холокоста — Нюрнбергские расовые законы, Хрустальная ночь, батальоны смерти, газовые камеры и так далее — несомненно, являются детищем Гитлера и его учеников, поэтому без него их не существовало бы. При прочих равных выбор между Гитлером и Холокостом был бы достаточно простым.
Однако концентрируясь на непосредственной ответственности Гитлера за Холокост, мы упускаем из виду множество тревожных событий и факторов, имевших место в 20 веке. Его отсутствие не помешало бы возникновению тех политических идеологий и социальных движений, которые заложили основы его власти. До его прихода к власти евгенические теории уже были широко распространены в западных странах. Антисемитизм был характерен для гражданского дискурса и государственной политики — даже в США. Такие концепции, как этническая иерархия и расовое превосходство оказывали мощное влияние на взгляды правящих политических кругов в Германии и на Западе в целом. Если концентрироваться на центральной роли Гитлера в Холокосте, мы также рискуем упустить из виду роль тысяч людей, которые помогали осуществлять подобные планы как внутри Германии, так и в оккупированной Европе, а также те социальные и политические силы, которые обусловили возникновение таких планов. Нет никаких гарантий, что в условиях глубокого экономического кризиса и научного расизма в Германии не появился бы какой-нибудь другой лидер с такими же наклонностями в сторону геноцида.
Если отвлечься от Холокоста, то удаление Гитлера из истории могло бы стать игрой с самыми высокими ставками, которые только можно себе представить. Любая теоретическая попытка предотвратить Вторую мировую войну должна быть дополнена теориями о том, что могло бы случиться вместо нее. Если бы Великобритания и Франция не понесли таких серьезных экономических и военных потерь, они смогли бы гораздо успешнее бороться с деколонизацией или, по крайней мере, сопротивляться националистическим движениям в Африке и Азии силовыми методами. Несмотря на 27 миллионов погибших и тысячи разрушенных городов и деревень, Советский Союз вышел из этой катастрофической войны победителем в статусе сверхдержавы. Разве он не был бы гораздо более сильным и агрессивным в 1945 году, если бы эта война вообще не началась? Разве японская империя не сохранила бы все свои территории и, возможно, достигла бы больших результатов в войне с Китаем, начавшейся еще до прихода Гитлера к власти?
Между тем, США оказались бы на гораздо более слабой позиции, если бы не началась Вторая мировая война. Мобилизация военных времен привела к удвоению ВВП США, а когда Германия и Япония капитулировали, в руках Америки оказалась половина мировых промышленных мощностей. Закон о правах военнослужащих, одна из самых значительных инвестиций в человеческий капитал за всю историю, а также сеть федеральных скоростных автомагистралей, крупнейшая инвестиция в инфраструктуру в истории США, являются прямым следствием участия Америки во Второй мировой войне. Если бы всего этого не было, мы бы не узнали Америку сегодня.
Более того, подъем Гитлера заставил множество ведущих физиков, химиков, математиков и других ученых Европы искать убежище в США. Среди них оказались одни из самых выдающихся умов в современной научной истории, в том числе Альберт Эйнштейн, Нильс Бор, Энрико Ферми, Лео Силард и так далее. В 1939 году, опасаясь планов Гитлера и зная о том, что Германия уже начала реализацию своей собственной ядерной программы, Эйнштейн и Силард убедили Франклина Рузвельта начать реализацию того, что позже получило название Манхэттенского проекта. Бор, Ферми, Силард и десятки других европейских ученых позже приняли в нем участие, разработав первые в мире атомные бомбы.
Но, с другой стороны, мы должны испытывать облегчение. Мы живем в циничные времена, забывая о том, что мы становимся свидетелями удивительных событий. Акты неимоверной жестокости до сих пор случаются, однако права человека сегодня являются признанной ценностью в подавляющем большинстве стран, несмотря на то, что они далеко не всегда соблюдаются. До сих пор возникают конфликты, однако крупным державам удавалось избегать мировой войны в течение семи десятилетий. Расизм и антисемитизм до сих пор существуют, однако довоенные формы колониализма и погромов практически исчезли. Это вовсе не то будущее, за которое нацистская Германия сражалась, и за которое она погибла. Если мы вычеркнем Гитлера из истории, нам также придется вычеркнуть один неопровержимый факт: Гитлер проиграл.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
antonio_rg
antonio_rgΤα πεσόντα φύλλα
Заметки на стыке истории, генеалогии, филологии и антропологии
Если бы Гитлер не пришел к власти
В межвоенной Испании, Германии и Франции шедшая семимильными шагами Мировая Революция была остановлена вовсе не либералами, но теми, кого принято сейчас именовать «фашистами» и «ультраправыми».
Мне не нравится национал-социализм и как монархисту не нравятся даже сами по себе «нации», ибо это искусственные и умозрительные нововременные общности, выдуманные взамен религиозных и сословных общностей и идентичностей христианской эпохи. Однако победа одной разновидности социализма, а именно германского, грозила Европе 1930-1940-х гораздо меньшим числом смертей, чем победа социализма сталинского или троцкистского типа в случае успеха действий Коминтерна в Европе. Число жертв режима в гитлеровской Германии и союзных ей континентальных европейских государствах не сопоставимо ни пропорционально, ни в абсолютных цифрах, числу жертв этносоциальных чисток и других преступлений коммунистического режима в большевистской России.
Содержится ли в этих строчках юридически караемое в РФ «оправдание фашизма»? Едва ли. То, что является исторически и статистически значительно «меньшим злом» просто по числу безвинных жертв (не говоря уж об отсутствии ущерба таким значимым институтам как церковь, академическая наука и частная собственность) едва ли нуждается в оправдании.
Чудовищные замыслы: что было бы, если бы Гитлер выиграл войну
Более 3 млн немецких и свыше 600 тыс. военнослужащих союзных войск отправились летом 1941 года на Восток. Наступательная операция стала крупнейшей за всю историю, говорится в статье. Первые недели и месяцы после начала операции отметились феноменальными успехами. В начале декабря «войска немецкого диктатора вплотную подошли к Ленинграду и Москве. На юге почти полностью была захвачена Украина», напоминает автор.
Гитлер уже давно жаждал этой войны. «Поход на Восток» задумывался не как война в общепринятом смысле этого слова и отличался от планов годичной давности, когда войска Гитлера атаковали союзников на Западе. Диктатор стремился уничтожить такое ненавистное ему явление, как «еврейский большевизм», и создать «великую германскую империю». Вначале казалось, что Гитлеру удается блестяще реализовывать этот замысел.
Германская империя по замыслу Гитлера должна была растянуться до Урала: переселенцы немецкого происхождения должны были постепенно заселить всю завоеванную территорию. Германия единолично владела бы всей этой территорией на Востоке, мечтали Гитлер и его приспешники, и получила бы доступ к гигантским запасам нефти, зерна и рабочей силы.
Местным жителям, которых оставили бы в живых, была уготована жестокая судьба под кнутом самозваных «сверхлюдей». Они должны были бы работать на них, прозябая в невыносимых условиях, влачить нищенское существование, жить впроголодь, не сопротивляться и подчиняться воле «хозяев». Еще в 1940 году рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер выражал уверенность в том, что будет достаточно, если «неарийское население на Востоке» будет уметь писать свое имя и немного владеть устным счетом. В школе их должны учить «подчиняться немцам, быть честными и послушными».
Еще в кайзеровской Германии, замечает автор статьи, консервативная элита лелеяла надежду на колониальное порабощение «восточных территорий». А Гитлер в 1920-е годы в своей книге «Майн Кампф» бахвалился тем, что обеспечит народу Германии достойное место под солнцем, и призывал обратить свои взоры на Восток.
Уже в начале войны германские завоеватели начали реализовывать свои чудовищные замыслы. Захваченная Польша стала экспериментальной площадкой для «обкатки» стратегии, предусмотренной для Советского Союза.
Однако Советский Союз оказался «не колоссом на глиняных ногах», каким его видел Гитлер. В конце 1941 года немецкие войска потерпели поражение в битве под Москвой, таким образом «блицкриг» потерпел поражение.
Не позднее 1943 года стало очевидно, что из планов по созданию «великой германской империи» ничего не выйдет. Эти чудовищные замыслы уже стоили жизни нескольким миллионам человек, и трудно себе представить, какие еще безмерные страдания принесла бы победа Германии в этой войне, резюмирует автор.
Новое в блогах
«Восстание зла»: каким бы был мир, если бы Гитлера не было
В этот день 85 лет назад президент Веймарской республики принял решение, которое стало роковым не только для Германии, но и для всего мира.
После долгих колебаний глава государства Пауль Людвиг Ганс Антон фон Бенекендорф унд фон Гинденбург 30 января 1933 года назначил лидера крупнейшей партии в Рейхстаге, Адольфа Гитлера, рейхсканцлером.
Газетное сообщение о новом рейхсканцлере Германии
Президент («хитрый лис», по прозвищу современников) инстинктивно понимал, что делать этого не стоит. Но у престарелого главы государства за полтора года до смерти уже просто не оставалось сил, чтобы сопротивляться молодым и агрессивным «лоббистам» нацистской НСДАП, тащившим его политического оппонента Гитлера к власти напролом. Да и свои собственные грешки надо было спрятать — ведь Гитлер
шантажировал Гинденбурга, как сказали бы сейчас, «антикоррупционным расследованием» в Рейхстаге.
Похороны Гинденбурга. Кадр из фильма «Восстание зла»
Собственно, про путь Гитлера к абсолютной власти сказано уже, наверное, всё; препарированы все документы, опубликованы все воспоминания о том, как шайка неграмотных маньяков сумела в исторически короткий срок завладеть сердцами «самой образованной» европейской нации и превратить ее в орду послушных биороботов.
Только в кино «гитлериана» насчитывает десятки фильмов, неоспоримым шедевром среди которых является, пожалуй, вышедшая в 2003 году лента «Восстание зла» (The Rise of Evil) канадца Кристиана Дугая. (Хочется перевести это название более знакомым российскому человеку заголовком «Как закалялось зло», тем более что это вполне соответствует сюжету — но оставим официальный перевод. )
Германия без Гитлера
История не знает сослагательного наклонения, но это вовсе не означает, что сами историки никогда не задаются вопросом: а что бы было, если. В данном случае, исследуя феномен «восстания зла», у них возникают два классических вопроса.
Первый: как могло произойти, что Гитлер, не имевший на момент начала политической карьеры ни образования, ни даже германского гражданства, ни пфеннига за душой, стал главой сперва самой массовой партии, а затем и государства?
И второй: как развивались бы мировые события, если бы Гитлера не было?
Не родился. Не пережил бы газовую атаку в 1918-м. Умер от педикулеза под мостом в Вене в 1919 году. Если бы юная Гели Раубаль ответила ему взаимностью в 1925-м и Адольф ушел бы из политики в частную жизнь, что было бы, возможно, наилучшим вариантом альтернативной истории для всего человечества. Зачем вы, девушки, красивых любите…
На последний вопрос — скорее, конечно, не исторический, а историко-фантастический, тоже была сделана попытка ответить не один раз.
Самой интересной, пожалуй, является версия Стивена Фрая — который в опубликованном в 1996 году романе «Делая историю» (Making History) пришел к парадоксальному выводу: если бы Гитлер не родился (а персонаж романа сделал все возможное, чтобы не дать родителям будущего фюрера его зачать), последствия для мира были бы… еще хуже.
Потому что, доказывает Фрай, не Гитлер создал ситуацию, приведшую ко Второй мировой войне. Это ситуация создала Гитлера. Не родился бы Ади Шикльгрубер, его место занял бы кто-то другой — и возможно, он оказался бы более рациональным, расчетливым и потому более опасным главой рейха, чем импульсивный и романтичный фюрер.
Эта версия в самом деле многократно исследовалась, но большинство историков не разделяют точку зрения Стивена Фрая, говорит историк Третьего рейха Константин Залесский.
«Фрай, как ни забавно, фактически проповедует марксистский подход к истории, в котором роль личности принижалась, а главной движущей силой исторических процессов считались законы общественного развития. То есть Гитлер или кто-то другой, но все равно был бы Третий рейх, нацизм и Вторая мировая. Но Фрай не историк, а писатель. Среди же профессиональных историков в целом сложился консенсус, что приход к власти конкретно Гитлера был связан с таким числом отдельных и не взаимосвязанных факторов, что выглядит крайне маловероятным, что такое могло произойти. Но произошло», — сказала он «Ридусу».
То, что во главе Германии стал малограмотный психопат, потребовало совпадения такого же огромного числа случайностей, сколько было необходимо, например, для возникновения жизни на Земле. Именно поэтому современники до последнего не верили в то, что вождь нацистов сумеет получить «главный приз». И именно поэтому среди непрофессиональных историков столь же много сторонников версий о «мистических силах», которые дали фюреру этот приз.
Фашизм в белых перчатках
Однако серьезные исследователи указывают, что если бы не персональные качества Адольфа Гитлера, нацистское движение не имело бы шансов завоевать то место на политической сцене Германии, которое оно завоевало к началу 1930-х годов, говорит Залесский.
«Годы после Первой мировой войны по всей Европе были годами роста фашистских движений самых разных оттенков. Это было неизбежно, ведь фашизм появился как объединение фронтовиков, разочарованных тем, что они, как им казалось, даром проливали кровь в окопах. Поскольку в выигрыше от войны остались только капиталисты, все эти партии неизбежно строились на антикапиталистической идеологии, а две из них — РСДРП в России и НСДАП в Германии — слова „социализм“ и „рабочая“ включили в свои официальные наименования», — напоминает историк.
Почти во всех европейских странах в межвоенный период фашизм не воспринимался как что-то непристойное. В той или иной мере фашистские режимы установились в Италии, Польше, Болгарии, Испании, Венгрии, Румынии, Литве, Латвии. И почти все их лидеры являлись в глазах тогдашнего мирового истеблишмента более-менее рукопожатными — вспомните, кто открывал Олимпиаду в Берлине в 1936-м, кто кому пожимал руки в Мюнхене в 1938 году или кто за кого поднимал тост в Москве в 1939-м.
Германский нацизм (вкупе с советским коммунизмом) просто оказался наиболее экстремальным проявлением тоталитарной идеологии — не случайно поэтому западные демократии рассматривали именно гитлеровскую Германию и сталинский СССР как своих главных врагов в тот период. Для Уинстона Черчилля вообще Гитлер и Сталин были (до поры до времени) одного поля ягоды.
«Если бы не было персонально Гитлера, то германское фашистское движение вряд ли сильно отличалось бы от аналогичных движений в других европейских странах. Оно, конечно, играло бы какую-то роль в политической жизни Германии, но, скорее всего, оставалось бы в относительно „цивилизованных“ рамках. Это ведь именно возвышенные Гитлером Геббельс и Штрейхер заразили НСДАП антисемитизмом и дали нацистам тот вектор, который неизбежно привел к развязыванию новой войны. Если бы не личная протекция Гитлера, кто бы о них вообще узнал», — говорит исследователь.
В эпоху отсутствия телевидения его роль играли «живые» митинги. Каким бы умным ни был политик, если у него отсутствовала «уличная» харизма, у его партии не было шансов пробиться в политический мейнстрим. А по части умения заводить толпу темной, «злой» энергетикой («Восстание зла» — помните?) Гитлеру равных не было — ни в Германии, ни в Европе в целом.
«Был бы во главе НСДАП лидер взвешенный, рациональный, образованный, в десять раз умнее Гитлера — да хоть любой из спонсоров фюрера! — эта партия ничем не выделилась бы из десятков националистических партий, которыми тогда Германия кишела. Сидели бы национал-социалисты в Рейхстаге, скучно голосовали за или против законопроектов, ругались бы в своих газетах на капиталистов, немецких и иностранных… Но они не представляли бы никакой угрозы Веймарской республике, и та, скорее всего, тихо-мирно загнивала бы, превращаясь во второстепенную державу, вроде соседней Польши. И уж развязать Вторую мировую такая Германия точно не смогла бы», — считает Залесский.
Понимая, что «своими силами» неограниченную власть в стране, ограниченной демократической Веймарской конституцией, им не получить, германские капиталисты (те самые, которых Гитлер клял со всех трибун) сознательно ставили на вождя нацистов, говорит эксперт.
Для немецких «олигархов» Гитлер был таким же «политическим тараном» против Веймарской конституции, каким полвека спустя стал Борис Ельцин для российских демократов, таранивших с его помощью обветшавший советский строй. Времена, страны и обстоятельства совершенно разные, но политическая технология в обоих случая была применена одна и та же.
Гитлер был своего рода «фронтменом» немецких олигархов, которые не обладали ни харизмой, ни энергетикой, необходимой для того, чтобы протаранить Веймарскую республику, какой бы малахольной она ни была. Зато у них были деньги, на которые можно было заказать любую музыку. И по прихоти истории такой музыкой стал «Хорст Вессель».