Что было после викторианской эпохи
Великобритания: конец Викторианской эпохи
Очень долго, с 1837 по 1901 годы Великобританией правила королева Виктория, позднее этот исторический отрезок стали называть викторианской эпохой.
За время правления Виктории страна постепенно утрачивала лидирующие позиции в мировом промышленном производстве, зато укреплялась, как самая могучая колониальная империя. Под влиянием пуританских взглядов королевы сформировалась «викторианская мораль», под которой понимали комплекс норм и ценностей, которыми должны были строго следовать представители высшего и среднего сословий.
Промышленность
Конец викторианской эпохи в Великобритании ознаменовался быстрой утратой передовых позиций королевства. Если в 1840 году её доля в промышленном производстве доходила до 45%, то в 1870 году она снизилась до 35,5%, а к 1900 году и вовсе скатилась до 20%. Виной тому стало слишком бурное развитие Англии в начале XIX века. Английские фабриканты уверовали, что владеют самыми передовыми станками, машинами и технологиями и не сильно стремились к дальнейшим нововведениям. В то же время в Германии, России и США строились заводы с новейшим по тем временам оборудованием, а в Англии и накануне Первой мировой войны всё ещё продолжали работать машины времён Георга IV и даже Георга III.
Платёжеспособность страны
К концу викторианской эпохи сформировалась большая пятёрка лондонских банков, а возглавил всю банковскую систему Лондонский банк. При заключении международных торговых сделок в качестве расчётной валюты был выбран фунт стерлингов. Практически во всех городах цивилизованного мира было хотя бы одно отделение британского банка. Ведущие промышленники страны начали строить заводы и в других странах: в Бельгии и России сталелитейные, во Франции и Испании – текстильные мануфактуры, в Нидерландах – нефтеперерабатывающие заводы. Но наиболее выгодным был экспорт капиталов вне пределов Европы. Приоритетными направлениями для вложения британских капиталов стали собственные колонии и Южная Америка. Но активный вывоз капиталов привёл к уменьшению капитализации собственных британских предприятий. Экономический рост Великобритании с окончанием викторианского периода не остановился, а лишь замедлился.
Политическое устройство
Несмотря на то что англичане сами назвали время правления королевы Виктории «викторианской эпохой», но именно при ней абсолютизм был заменён на конституционную монархию. Реальную власть в стране получала победившая на парламентских выборах партия, а влияние самой королевы на политическую жизнь страны стало номинальным. Последним монархом, назначившим премьер-министра вопреки воле парламента, был дядя Виктории Вильгельм IV.
В конце XIX столетия во внутренней политике сформировалась двухпартийная система, представленная консерваторами и либералами. Первые защищали интересы крупных латифундистов, их возглавлял Б. Дизраэли. Вторые отстаивали права среднего класса, в их главе стоял В. Гладстон. При этом обе партии сходились в необходимости реформ, в том числе в избирательной системе страны. Дизраэли в конце 1860-х годов провёл парламентскую реформу, приведшую к значительному увеличению электората, дав право голоса слоям подданных короны, ранее его не имевших.
На самый конец викторианской эпохи пришлось премьерство Гладстона, проведшего через парламент законы, облегчающие жизнь самых бедных британцев. Были узаконены забастовки и стачки, запрещён детский труд (до 10 лет), ограничена продолжительность рабочего дня, легализованы профсоюзы и кооперативы.
Ирландский вопрос
К концу XIX столетия обострилась «заноза» ирландского вопроса. Даже более 4 веков пребывания под пятой английской короны не уничтожили среди ирландцев стремления к независимости. Чарльз Парнелл возглавил широкое движение среди ирландцев за возможность самоуправления (гомруль) и проведение земельной реформы. Парнелл испробовал разные методы, чтобы привлечь внимание метрополии к проблемам соседней Ирландии. Но его законопроект о гомруле не был одобрен парламентом. Однако ирландцы настаивали на своих требованиях, и, в конце концов, Лондону пришлось отступить.
Внешняя политика
Положение Великобритании на международной арене сами британцы охарактеризовали термином «блестящая изоляция». В конце правления Виктории в стране преобладали имперские настроения. Именно политические амбиции, подкреплённые обилием колоний стали причиной этой «блестящей изоляции», когда у страны не оказалось союзников, а действовала она, руководствуясь лишь своими интересами. В этот последний период колониальной империи она достигла невероятных размеров с площадью более 33 млн кв. км.
Во времена Виктории англичане активно присоединяли к короне новые территории. На территории Азии ей приходилось конкурировать с ещё одной огромной империей – Российской («большая игра»), а в Африке – в основном с Францией, а также другими европейскими странами. Сами метрополии Британии и России напрямую не сталкивались, но делали это руками подконтрольных государств и племён. Поэтому граница российских земель в Центральной Азии с подконтрольными Британии территориями окончательно установилась лишь в конце XIX века.
Главной жемчужиной британской империи стала присоединённая Индия, кроме того, она захватила Афганистан, многие страны Центральной и Восточной Африки. На юге Африки столкнулись интересы англичан и буров к разработкам золота и алмазов, вызвав англо-бурскую войну, приведшую к поражению буров в 1901 году. Тогда же были образованы под эгидой короны доминионы – марионеточные государства.
Последствия
После смерти королевы Виктории политический курс Великобритании не изменился. До сих пор сохранилась появившаяся в тот период двухпартийная система управления страной. В последующие десятилетия продолжился курс на постепенную либерализацию жизни в стране. Активная роль страны в колониальном разделе мира вовлекла её в Первую мировую войну.
Восхождение на престол новой королевы
В видеоуроке для 8 класса наглядно показана подробная информация о конце правления королевы Виктории. Но для полноты картины необходимо немного углубиться в историю и ознакомиться с параграфами, где описывается, с чего все начиналось.
Предшественником Виктории на престоле был ее дядя Вильгельм IV. Именно он привел государство к лидирующим позициям в промышленности и принял меры для расширения прав и свобод граждан:
И в этот момент к власти приходит 18-летняя королева Виктория, начинается новая, длиной в 63 года, викторианская эпоха.
При рождении будущая правительница получила двойное имя Александрия, в честь русского императора Александра I, победителя Наполеона, и Виктория. У Англии всегда были сложные отношения с Россией, королева не любила свое первое имя. Поэтому в последний раз его произносили на коронации.
В 1839 г. Виктория встречалась с Александром II, он путешествовал по Европе. Несмотря на обоюдную симпатию, они так и не сочетались браком. Она выбрала германского принца Альберта, и в 1840 они поженились. Через 20 лет после смерти мужа «Виндзорская вдова» одела траур и не снимала его до конца своих дней.
Экономические изменения
В начале викторианской эпохи Англия становится «мастерской мира», т. е. быстрое развитие промышленности, судоходства, ускорение технологического прогресса, — все это способствовало тому, что страна значительно опередила и Европу, и США, и Россию. Но это имело и свою оборотную сторону — тяжелое положение рабочих. Их труд был малооплачиваемый и изнурительный. Рабочий день состоял более 12 часов. Использовался детский и женский труд с оплатой в 2 — 3 раза ниже.
Во второй половине века такое бурное развитие экономики привело к тому, что промышленники перестали следить за технологиями и маркетингом. Они были уверены, что все страны мира обязаны покупать их товары только потому, что они английские, при этом цены завышались невероятно.
С другой стороны, значительно возрос уровень промышленности в России, США и Германии. На производство закупалось новое оборудование, стали применяться последние технологии и материалы. При этом в Англии даже к началу мировой войны продолжали использовать станки времен Георга III и Георга IV, и менять их промышленники не собирались.
Именно это стало причиной спада и потерей для Англии своих лидерских позиций. К концу викторианской эпохи Великобритания имела только 20% доли в мировой промышленности против 45% в 1837 г.
Платежеспособность государства
К 1900 г. в Англии сформировалась большая пятерка банков, возглавлял эту систему Лондонский банк. В качестве платежной валюты среди стран Великобритании был выбран фунт стерлингов. По всему цивилизованному миру, во всех крупных и не очень городах были отделения британского банка.
Промышленники стали расширять производство, строя заводы в других странах:
При этом самыми выгодными направлениями для вложения капиталов были выбраны собственные колонии и Южная Америка.
Но со временем активный вывоз финансов привел к снижению капитализации предприятий в собственной стране, поэтому объем вложений в развитие других государств существенно уменьшился. Так что с окончанием викторианской эпохи экономический и банковский рост страны не остановился, а лишь замедлился.
Внутренняя политика
В эпоху правления королевы Виктории Англия превращается в конституционную монархию. Власть в стране получили в результате проведенных парламентских выборов 2 партии: либералы и консерваторы. До этого момента должность премьер-министра была назначаемой независимо от воли парламента. Двухпартийная система защищала права следующих слоев общества:
Обе партии были едины во мнении по поводу необходимости реформ в каждой сфере деятельности, но особого внимания требовала изменения избирательная система. В конце 60-х гг. частично такая реформа была проведена, в результате право голоса на выборах появилось:
Благодаря этим нововведениям количество электората, имеющего право голоса, существенно увеличилось. В это же время премьер-министром страны становится Гладстон. Именно после его доклада на заседании парламента были приняты законы, облегчающие жизнь трудящихся:
И все-таки избирательное право сохранило свои позиции в отношении женщин. Они еще много десятилетий не допускались до голосования и не могли влиять на политику в стране, несмотря на то, что королевой была именно женщина.
Внешнеполитическая линия Британии
Во время правления Виктории страна достигла небывалых размеров за счет присоединенных колоний. При этом сами британцы называют этот период «блестящей изоляцией». Внешняя политика заключается в отсутствии союзников, в преобладании имперских настроений, страна действует исключительно в собственных интересах, не считаясь с другими государствами.
И все-таки другие страны составляли Британии достойную конкуренцию, ей приходилось соперничать:
Окончательные границы были установлены в конце XIX в. Главной «жемчужиной в короне Британской империи» стала Индия. В 1876 г. Виктория официально становится императрицей Индии. Дополнительно были присоединены Афганистан, некоторые страны Восточной и Центральной Африки, Австралия, Канада.
В это время на юге Африки обнаруживают богатейшие месторождения золота и алмазов, начинается их разработка. Интересы Англии сталкиваются с интересами местного племени буров. В результате в 1901 г. разразилась война, пришедшая к поражению буров. Возникают марионеточные государства — доминионы.
Ирландский вопрос
Серьезной «занозой» для Лондона стал Ирландский вопрос. С одной стороны, эта страна входила в состав Великобритании, а с другой, в отличие от других колоний бала частью цивилизованной Европы, образ и уклад жизни сильно отличался от «диких» колониальных. Но на фоне благополучной Англии, Ирландия влачила бедственное существование. И когда в 1845 — 1848 гг. эпидемия поразила картофельные поля, а цены на хлеб значительно выросли и стали не по карману народу, многие умерли от голода.
В 1870 г. возникает движение за автономию Ирландии Лига Гомруля. Его лидеры настаивали на предоставление особых условий их стране, находящейся в составе Британской империи. В ответ правительством Англии был принят Земельный акт, запрещающий поднимать цену на хлеб.
В результате неудачной борьбы за самоуправление ирландцы стали организовывать политические партии и подпольные движения. Самая известная и масштабная из них Шинн Фейн («Мы сами») приложила огромные усилия для независимости Ирландии.
Культурное развитие
Будущая королева Виктория воспитывалась в строгих правилах. Ее отец умер, когда девочке было 8 месяцев от роду. Мать воспитывала ее по собственно разработанной строгой системе. Ребенок никогда ни днем, ни ночью не оставался один, ей запрещалось разговаривать с незнакомцами, плакать. Ежедневно проводились уроки английского, латыни, немецкого, французского, живописи, музыки, арифметики. Первым распоряжением после коронации стало оставить королеву на 1 час в одиночестве.
В результате во время правления начала господствовать т. н. викторианская мораль. Теперь общество демонстрировало свою стыдливость, доходящую до абсурда: считалось неприличным произносить названия частей тела, в т. ч. — руки и ноги, теперь их называли конечностями и никак иначе.
Если женщина писатель выпускала книгу, то стоять на книжной полке в библиотеке, книжной лавке или в частном собрании она могла рядом с книгой, написанной мужчиной, только если авторы семейная пара. Во всех остальных случаях существовали мужские и женские книжные полки.
И все-таки литература той эпохи внесла неоценимый вклад в мировую культуру. Книга, написанная Льюисом Кэрроллом «Алиса в стране чудес», считается началом возникновения детской литературы. Это же время ознаменовалось знакомством с Уильямом Теккереем, сестрами Бронте, Чарльзом Диккенсом, Артуром Конан Дойлем, Томасом Харди, Оскаром Уальдом.
Архитектура приобретает новые черты эклектического ретроспективизма и неоготики. В изобразительном искусстве пальму первенства с успехом несут «Братство прерафаэлитов». Они проповедовали возврат к этическим нормам эпохи Раннего Возрождения.
Содержание урока на обозначенную тему
Для того чтобы содержательно провести урок на тему викторианского периода, необходимо в первую очередь составить краткий план урока. В качестве дополнительных материалов возможно использование различных таблиц со значимыми датами, карты Великобритании с присоединенными к ней колониями, картинками и репродукциями из той эпохи.
Примерный вариант урока «Начало викторианской эпохи, Англия как «мастерская мира»:
Важно правильно и по пунктам разработать и расписать содержание урока. Уделить внимание политике, экономике, колониальным завоеваниям, культуре, подвести итоги викторианской эпохи.
Гид по викторианской эпохе (ну хоть что-то ты ведь должен о ней знать)
Годы безжалостны. Проходит каких-то тридцать лет — и юная кокетка в розовых оборках превращается в карикатуру на саму себя (если, конечно, ей не хватит разумности поменять гардероб, манеры и привычки). Примерно то же самое произошло с Англией в XIX веке. Встретив юный век классицизмом, просвещением, строгой моралью и прочими чудесами эпохи Регентства, этой статной девы с гордым профилем, к концу столетия Англия прибыла в образе престарелой ханжи в кружевных турнюрах и стеклярусе.
Вообще, эпоха викторианства — одно сплошное противоречие. Это время самых смелых открытий и самых осторожных нравов; время, когда человек был максимально свободен и при этом спутан по рукам и ногам густой сетью правил, норм и общественных договоров. Это время самого фальшивого лицемерия и самого смелого движения мысли, время безупречной рациональности и чепухи, возведенной в ранг добродетели… Короче, викторианцы стоят того, чтобы испытывать к ним страстный интерес.
Маленькая женщина в черном
Начать, наверное, все же стоит с королевы, давшей эпохе свое имя. Никогда еще на столь высоком троне не оказывалось такое невеличественное создание (во всяком случае, сумевшее на этом троне удержаться). Александрина Виктория Ганноверская стала правительницей Соединенного королевства Великобритании и Ирландии в 1837 году в возрасте 18 лет. Это была пухленькая девочка ростом чуть выше полутора метров, не самого острого ума и чрезвычайно благовоспитанная. О том, что когда-нибудь ей придется стать королевой, малютка знала с младенчества.
Ее отец умер, когда Виктория была еще совсем крошкой, и ближе к трону, чем она, в семействе не было никого. Англичане, уже усвоившие за прошедшие века, что женщина на британском престоле — это почти гарантированное процветание страны, не попытались подыскать ей на замену мальчика подходящих кровей, и это оказалось дальновидным решением.
Когда маленькая Виктория рассуждала о своем грядущем правлении, она сообщала, что «будет хорошей, очень-очень хорошей». Обычно мы, вырастая, не очень торопимся воплощать в жизнь свои детские планы (иначе вокруг не продохнуть было бы от космонавтов, пожарных и продавцов мороженого), но Виктория оказалась человеком слова. По крайней мере, плохой она точно не стала. Воспитанная в уже упоминавшуюся эпоху Регентства, превыше всего королева ставила мораль и добродетель.
Мораль и добродетель, впрочем, могут быть весьма кровавыми инструментами власти, но тут все зависит от масштаба личности того, кто взялся за ними присматривать. К счастью, Виктория была всего лишь маленькой добродушной мещанкой и ухитрилась остаться такой даже тогда, когда ее власти подчинялась половина мира — испытание, которое сломало бы, пожалуй, и самых мощных титанов рода человеческого. Совсем юной она вышла замуж за своего дальнего родственника и демонстративно обожала мужа.
Детей Виктория рожала ежегодно, и вскоре королевское семейство насчитывало выводок из девяти принцев и принцесс. Так что спустя какое-то время практически все монархи Европы оказались зятьями, невестками, внуками и внучками Виктории, которая к титулам королевы Великобритании, императрицы Индии и прочая и прочая добавила прозвище «бабушка Европы». (Императрица Александра, супруга нашего Николая II, приходилась внучкой Виктории*.)
«Вообще-то плодовитость Виктории привела к трагичным последствиям для европейской монархии. Она оказалась родоначальницей опаснейшей мутации, приводящей к гемофилии — болезни, при которой очень плохо свертывается кровь и любая царапина может стать фатальной. Болеют ею только мужчины, зато они не могут передать ее своим потомкам, а вот женщины, оставаясь лишь носителями опасного гена, рискуют родить больных сыновей.
Царевич Алексей, сын русского императора Николая II, страдал именно этим заболеванием, доставшимся от прабабушки. Вообще, интересно тасуется колода. Не будь Виктория носительницей гена гемофилии, цесаревич был бы здоров, его родители не попали бы под влияние Распутина, умевшего облегчать страдания мальчика, и, возможно, наша история пошла бы совсем иным путем. И этот комментарий читал бы вовсе не ты, а какой-нибудь совсем другой человек».
После смерти мужа, принца Альберта (он умер от тифа), Виктория всю жизнь носила траур. Правда, это не помешало королеве завести роман, видимо абсолютно платонический, с его бывшим камердинером, шотландцем Джоном Брауном, который долгие годы был ее самым близким другом и доверенным лицом.
Была ли Виктория на самом деле недалеким созданием? Этот вопрос повисает в воздухе. Она управлялась с парламентом, министрами и адмиралами с той легкостью, с которой мудрая мать большого викторианского семейства управлялась с мужской частью семьи, — беспредельно уважая их мнение на словах и не принимая их в расчет, когда доходило до дела. То, что под руководством королевы Англия окончательно превратилась в мирового лидера во всем, что касалось экономики, прогресса, науки, техники и культуры, сомнению в любом случае не подлежит. И любовь королевы к нравоучительным пьесам, нюхательным солям и вышитым салфеточкам не должна слишком нас обманывать.
Виктория управляла страной 63 года и умерла через три недели после наступления XX века, в январе 1901 года.
Каждый на своем месте
Самыми продаваемыми изданиями в викторианской Англии были:
а) Библия и назидательные религиозные брошюры;
б) книги по этикету;
в) книги по домоводству.
И этот подбор очень точно описывает тамошнюю ситуацию. Руководимые королевой-бюргершей британцы преисполнились того, что в советских учебниках любили называть «буржуазной моралью». Блеск, пышность, роскошь считались теперь вещами не совсем приличными, таящими в себе порочность. Королевский двор, бывший столько лет средоточием свободы нравов, умопомрачительных туалетов и сияющих драгоценностей, превратился в обиталище особы в черном платье и вдовьем чепчике.
Чувство стиля заставило аристократию также сбавить обороты в этом вопросе, и до сих пор распространено мнение, что никто не одевается так плохо, как высшее английское дворянство.
Экономия была возведена в ранг добродетели. Даже в домах лордов отныне, например, никогда не выбрасывали свечные огарки — их надлежало собирать, а потом продавать в свечные лавочки на переливку.
Скромность, трудолюбие и безупречная нравственность предписывались абсолютно всем классам. Впрочем, вполне достаточно было казаться обладателем этих качеств: природу человека тут изменить не пытались. Агата Кристи как-то сравнила викторианцев с паровыми котлами, которые кипят внутри (причем то и дело у кого-то откидывается со страшным свистом клапан).
Можно чувствовать все, что тебе угодно, но выдавать свои чувства или совершать неподобающие поступки крайне не рекомендовалось, если, конечно, ты ценил свое место в обществе. А общество было устроено таким образом, что практически каждый обитатель Альбиона даже не пытался прыгнуть на ступеньку выше. Дай бог, чтобы хватило сил удержаться на той, которую занимаешь сейчас.
Несоответствие своему положению каралось у викторианцев нещадно. Если девушку зовут Абигейль, ее не возьмут горничной в приличный дом, так как горничная должна носить простое имя, например Энн или Мэри. Лакей должен быть высокого роста и уметь ловко двигаться. Дворецкий с неразборчивым произношением или слишком прямым взглядом кончит свои дни в канаве. Девушка, которая так сидит, никогда не выйдет замуж. Не морщи лоб, не расставляй локти, не раскачивайся при ходьбе, иначе все решат, что ты рабочий кирпичного завода или матрос: им как раз полагается ходить именно так. Если будешь запивать еду с набитым ртом, тебя больше не пригласят на обед. Разговаривая с дамой в возрасте, нужно слегка склонить голову. Человек, который так коряво подписывает свои визитки, не может быть принят в хорошем обществе.
Жесточайшей регламентации подчинялось все: движения, жесты, тембр голоса, перчатки, темы для разговоров. Любая деталь твоей внешности и манер должна была красноречиво вопить о том, что ты собой представляешь, точнее, пытаешься представлять.
Клерк, который выглядит как лавочник, нелеп; гувернантка, наряженная как герцогиня, возмутительна; кавалерийский полковник должен вести себя иначе, чем сельский священник, а шляпа мужчины говорит о нем больше, чем он сам мог бы поведать о себе. Быть Шерлоком Холмсом в викторианской Англии — все равно что быть уткой в пруду, то есть естественно до крайности.
Викторианское чувство голого
Живой человек крайне плохо вписывался в викторианскую систему ценностей, где каждому субъекту полагалось иметь конкретный набор требуемых качеств. Поэтому лицемерие считалось не только допустимым, но и обязательным.
Говорить то, что не думаешь, улыбаться, если хочется рыдать, расточать любезности людям, от которых тебя трясет, — это то, что требуется от воспитанного человека. Людям должно быть удобно и комфортно в твоем обществе, а то, что ты чувствуешь сам, — твое личное дело. Убери все подальше, запри на замок, а ключ желательно проглоти. Лишь с самыми близкими людьми иногда можно позволить себе на миллиметр сдвинуть железную маску, скрывающую истинное лицо. Взамен общество с готовностью обещает не пытаться заглянуть внутрь тебя.
Что не терпели викторианцы, так это наготу в любом виде — как душевную, так и физическую. Причем это касалось не только людей, но и вообще любых явлений. Вот что пишет Кристина Хьюджес, автор книги «Повседневная жизнь в эпоху Регентства и в викторианской Англии: «Конечно, то, что викторианцы надевали на ножки мебели панталончики, чтобы не вызывать в воображении неприличной аллюзии на человеческие ноги, — это фраза-анекдот. Но правда состоит в том, что они действительно не выносили ничего открытого, голого и пустого».
Если у тебя есть зубочистка, то для нее должен быть футлярчик. Футлярчик с зубочисткой должен храниться в шкатулке с замочком. Шкатулку надлежит прятать в закрытом на ключ комоде. Чтобы комод не казался слишком голым, нужно покрыть резными завитушками его каждый свободный сантиметр и застелить вышитым покрывальцем, которое, во избежание излишней открытости, следует заставить статуэтками, восковыми цветами и прочей ерундой, которую желательно накрыть стеклянными колпаками.
Стены увешивали декоративными тарелками, гравюрами и картинами сверху донизу. В тех местах, где обоям все-таки удавалось нескромно вылезти на свет господень, было видно, что они благопристойно усеяны мелкими букетиками, птичками или гербами. На полах — ковры, на коврах — коврики помельче, мебель закрыта покрывалами и усеяна вышитыми подушечками.
Сегодняшние режиссеры, снимающие фильмы по Диккенсу или Генри Джеймсу, давно махнули рукой на попытки воссоздать настоящие интерьеры викторианской эпохи: в них просто невозможно было бы разглядеть актеров.
Но наготу человека, конечно, надлежало прятать сверхстарательно, особенно женскую. Викторианцы рассматривали женщин как неких кентавров, у которых верхняя половина туловища есть (несомненно, творение Божие), а вот насчет нижней имелись сомнения. Табу распространялось на все, связанное с ногами. Само это слово было под запретом: их полагалось именовать «конечностями», «членами» и даже «постаментом». Большинство слов, обозначавших штаны, было под запретом в хорошем обществе. Дело закончилось тем, что в магазинах их стали вполне официально титуловать «неназываемыми» и «невыразимыми».
Как писал исследователь телесных наказаний Джеймс Бертран, «английский учитель, регулярно стаскивая со своих учеников эту деталь туалета для произведения должного наказания, никогда не произнес бы вслух ни ее название, ни, конечно, название укрываемой ею части тела».
Мужские брюки шили так, чтобы максимально укрыть от взглядов анатомические излишества сильного пола: в ход шли прокладки из плотной ткани по фронтальной части брюк и очень тесное белье.
Что касается постамента дамского, то это вообще была территория исключительно запретная, сами очертания которой надлежало истребить. Надевались огромные обручи под юбки — кринолины, так что на юбку леди легко уходило 10—11 метров материи. Потом появились турнюры — пышные накладки на ягодицы, призванные совсем скрыть наличие этой части женского тела, так что скромные викторианские леди вынуждены были прогуливаться, влача за собой матерчатые попы с бантиками, оттопыренные на полметра назад.
При этом плечи, шея и грудь довольно долго не считались настолько неприличными, чтобы чрезмерно прятать их: бальные декольте той эпохи были вполне смелыми. Лишь к концу правления Виктории мораль добралась и туда, намотав на дам высокие воротники под подбородок и старательно застегнув их на все пуговки.
Леди и джентльмены
Вообще, в мире мало обществ, в которых взаимоотношения полов радовали бы посторонний взгляд разумной гармоничностью. Но сексуальная сегрегация викторианцев во многом не имеет себе равных. Слово «лицемерие», уже звучавшее в этой статье, тут начинает играть новыми яркими красками.
Конечно, у низших классов все обстояло проще, но начиная с горожан средней руки правила игры усложнялись до чрезвычайности. Обоим полам доставалось по полной.
По закону женщина не рассматривалась отдельно от своего мужа, все ее состояние считалось его собственностью с мгновения заключения брака. Сплошь и рядом женщина также не могла быть наследницей своего мужа, если его имение, скажем, было майоратом*.
* Примечание: «Схема наследования, по которой имение может переходить только по мужской линии старшему в роду».
Женщины среднего класса и выше могли работать лишь гувернантками или компаньонками, любые прочие профессии для них просто не существовали. Женщина также не могла принимать финансовые решения без согласия своего мужа. Развод при этом был крайне редок и обычно приводил к изгнанию из приличного общества жены и нередко мужа.
С рождения девочку учили всегда и во всем слушаться мужчин, подчиняться им и прощать любые выходки: пьянство, любовниц, разорение семьи — что угодно. Идеальная викторианская жена никогда ни словом не попрекала супруга. Ее задачей было угождать мужу, восхвалять его достоинства и всецело полагаться на него в любом вопросе.
Дочерям, правда, викторианцы предоставляли немалую свободу при выборе супругов. В отличие, например, от французов или русских дворян, где браки детей решались в основном родителями, юная викторианка должна была делать выбор самостоятельно и с широко открытыми глазами, родители не могли обвенчать ее насильно ни с кем. Они, правда, могли до 24 лет препятствовать ей выйти замуж за нежелательного жениха, но если молодая пара бежала в Шотландию, где было разрешено венчаться без родительского одобрения, то маман и папан ничего не могли поделать.
Но обычно юные леди были уже достаточно обучены держать свои желания в узде и слушаться старших. Их учили казаться слабыми, нежными и наивными — считалось, что только такой хрупкий цветок может вызвать у мужчины желание заботиться о нем. Перед выездом на балы и обеды молодых леди кормили на убой, дабы у девицы не возникло желания продемонстрировать при посторонних хороший аппетит: незамужней девушке полагалось клевать еду как птичке, демонстрируя свою неземную воздушность.
Женщине не полагалось быть слишком образованной (во всяком случае, показывать это), иметь свои взгляды и вообще проявлять излишнюю осведомленность в любых вопросах, от религии до политики.
При этом образование викторианских девушек было весьма серьезным. Если мальчиков родители спокойно рассылали по школам и интернатам, то дочерям надлежало иметь гувернанток, приходящих учителей и обучаться под серьезным надзором родителей, хотя девичьи пансионы тоже имелись. Девушек, правда, редко обучали латыни и греческому, разве что они сами выражали желание их постичь, но в остальном они обучались тому же, что и мальчики. Еще их особо учили живописи (как минимум, акварелью), музыке и нескольким иностранным языкам. Девушка из хорошей семьи должна была непременно знать французский, желательно — итальянский, а третьим обычно еще шел немецкий язык.
Так что знать викторианка должна была многое, но очень важным умением было всячески эти знания скрывать. Конечно, только от посторонних мужчин — с подругами и родителями ей позволялось быть хоть Спинозой, хоть Ньютоном.
Обзаведясь мужем, викторианка нередко производила на свет 10—20 детей. Средства контрацепции и вещества, вызывающие выкидыши, так хорошо известные ее прабабкам, в викторианскую эпоху считались вещами столь чудовищно непристойными, что ей просто не с кем было обсудить возможность их использования*.
«Кстати, развитие гигиены и медицины в Англии той поры оставляло в живых рекордные в то время для человечества 70% новорожденных. Так что Британская империя весь XIX век не знала нужды в бравых солдатах».
Получая на шею столь покорное существо, как викторианская жена, джентльмен отдувался по полной. С детства его воспитывали в убеждении, что девочки — это хрупкие и нежные создания, с которыми нужно обращаться бережно, как с ледяными розами. Отец полностью отвечал за содержание жены и детей. Рассчитывать на то, что в трудную минуту жена соизволит оказать ему реальную помощь, он не мог. О нет, сама она никогда не посмеет жаловаться на то, что ей чего-то недостает!
Но викторианское общество бдительно следило за тем, чтобы мужья покорно влекли лямку. Муж, не подавший жене шаль, не подвинувший стул, не отвезший ее на воды, когда она так ужасно кашляла весь сентябрь, муж, заставляющий свою бедную жену выезжать второй год подряд в одном и том же вечернем платье, — такой муж мог поставить крест на своем будущем: выгодное место уплывет от него, нужное знакомство не состоится, в клубе с ним станут общаться с ледяной вежливостью, а собственная мать и сестры будут писать ему возмущенные письма мешками ежедневно.
Викторианка считала своим долгом болеть постоянно: крепкое здоровье было как-то не к лицу истинной леди. И то, что огромное количество этих мучениц, вечно стонавших по кушеткам, дожило до Первой, а то и до Второй мировой войны, пережив своих мужей на полвека, не может не поражать.
Помимо супруги мужчина также нес полную ответственность за незамужних дочерей, незамужних сестер и тетушек, вдовых двоюродных бабушек. Пусть викторианец и не имел обширных супружеских прав османских султанов, но гарем у него часто был побольше, чем у них.
Свободная любовь по-викториански
Официально викторианцы полагали, что девочки и девушки лишены сексуальности или, как ее тогда шепотом именовали, плотской похоти. Да и вообще неиспорченная женщина должна подчиняться постыдным постельным ритуалам лишь в рамках общей концепции покорности мужчине. Поэтому лозунг «Леди не шевелятся!» действительно был близок к реальности. Считалось, что женщина идет на это лишь с целью завести дитя и… ну как бы это сказать… усмирить демонов, терзающих грешную плоть ее мужа.
К грешной плоти мужа общественность относилась с брезгливой снисходительностью. К его услугам было 40 тысяч проституток в одном Лондоне. В основном это были дочери крестьян, рабочих и торговцев, но встречались среди них и бывшие леди, которые брали за свои услуги 1—2 фунта против обычной таксы в 5 шиллингов. На викторианском жаргоне проституток полагалось именовать иносказательно, не оскорбляя ничей слух упоминанием их ремесла.
Поэтому в текстах той поры они обозначаются как «несчастные», «эти женщины», «дьявольские кошки» и даже «канарейки Сатаны». Списки проституток с адресами регулярно печатались в специальных журналах, которые можно было приобрести даже в некоторых вполне респектабельных клубах. Уличные женщины, которые отдавалась за медяки любому матросу, разумеется, не подходили для приличного джентльмена. Но и посещая гетеру высшего разряда, мужчина старался скрыть этот прискорбный факт даже от близких друзей.
Жениться на женщине с подмоченной репутацией, даже не на профессионалке, а просто на оступившейся девушке, было невозможно: безумец, решившийся на такое, сам превращался в парию, перед которым закрывались двери большинства домов. Нельзя было и признавать незаконного ребенка. Порядочный мужчина должен был выплатить на его содержание скромную сумму и отправить куда-нибудь в деревню или захудалый пансион, чтобы никогда с ним более не общаться.
Юмор, сумасбродство и скелеты в шкафах
Вполне естественно, что именно в этом затянутом до натужности и благопристойном до полной бессмыслицы мире возникло мощное противодействие лакированной рутине будней. Страсть викторианцев к ужасам, мистике, юмору и диким выходкам — это тот самый свисток на паровом котле, который так долго не давал искусственному миру взорваться и разлететься на куски.
С жадностью цивилизованных людоедов викторианцы вычитывали подробности убийств, всегда выносимые газетами на первые полосы. Их рассказы ужасов способны вызывать дрожь омерзения даже у поклонников «Резни бензопилой в Техасе». Описав на первых страницах нежную девушку с ясными глазками и бледными щечками, поливающую маргаритки, викторианский автор с наслаждением посвящал остальные двадцать тому, как дымились ее мозги на этих маргаритках, после того как в дом пробрался грабитель с железным молотком.
Смерть — это та леди, которая непростительно равнодушна к любым правилам, и, видимо, этим она и завораживала викторианцев. Впрочем, они делали попытки подстричь и цивилизовать даже ее. Похороны занимали викторианцев не меньше, чем древних египтян. Но египтяне, изготавливая мумию и бережно снаряжая ее в грядущую жизнь скарабеями, ладьями и пирамидами, хотя бы верили в то, что это разумно и предусмотрительно. Викторианские же гробы с богатой резьбой и цветочной росписью, похоронные открытки с виньетками и модные фасоны траурных повязок — это тщетный возглас «Просим соблюдать приличия!», обращенный к фигуре с косой.
Именно из ранних готических романов англичан развился жанр детектива, они же обогатили мировую культурную сокровищницу такими вещами, как сюрреалистический юмор и черный юмор.
У викторианцев была еще одна совершенно удивительная мода — на тихих сумасшедших. Рассказы о них печатались толстыми сборниками, а любой обитатель Бедлама, сбежавший от сиделок и прогулявшийся по Пикадилли в «невыразимых» на голове, мог целые месяцы занимать собой гостей на светских обедах Лондона. Эксцентричные особы, не допускавшие, впрочем, серьезных сексуальных нарушений и некоторых других табу, весьма ценились в качестве приятной приправы к обществу. И держать дома, скажем, тетушку, любящую сплясать матросский танец на крыше сарая, было хоть и хлопотным, но не заслуживающим общественного недовольства делом.
Более того, странные выходки сходили с рук и обычным викторианцам, особенно немолодым леди и джентльменам, если эти выходки, скажем, были результатом пари. Например, рассказ Гилберта Честертона о джентльмене, неделю носившем на голове кочан капусты, а потом съевшем ее (в качестве расплаты за неосторожное восклицание «Если это случится, я клянусь съесть свою шляпу»), — это реальный случай, взятый им из одной девонширской газеты.
Мы точно знаем, когда кончилось викторианство. Нет, не в день смерти маленькой королевы, а тринадцать лет спустя, с первыми радиосообщениями о начале Первой мировой войны. Викторианство — это тот восковой букет под колпаком, который совершенно неуместен в окопах. Зато напоследок викторианцы могли с трепетом полюбоваться тем, с какой легкостью вся эта махина благопристойности разлетается в мелкую дребедень, навеки освобождая из своих пут так долго нежившихся в них пленников.