Что было раньше папирус или пергамент
Как появилась письменность. Папирус. Пергамент. Бумага
Письменность стало одним из самых значимых изобретений, за всю историю человечества. Именно после изобретения письменности, люди научились передавать различные знания, из поколения в поколение. Это очень важный момент мировой истории, так как это позволило накапливать знания, что согласитесь очень важный для всех нас процесс.
С момента возникновения письменности, возникла проблема поиска материала, на котором можно писать. Изначально это были стены пещер, в которых обитали древние люди, конечно письменности у них не было как таковой, однако, на стенах пещер, ни изображали всевозможные рисунки из своей жизни, что также может сказать нам об их быте и даже некоторых знаниях и информации, которую они стремились передать.
Со временем, люди начали искать другие материалы, на которых можно было бы писать, конечно бумага формата а3 у них сразу не появилась. За свою историю люди перепробовали абсолютно разные материалы, это был и папирус и высушенные глиняные дощечки, и дощечки с нанесённым на них воском и пергамент и береста и многое другое.
В наше время человек предпочёл всему остальному, такой материал как бумага. Бумага это действительно очень удобный материал для написания и печати. Изготавливается бумага из дерева, путём довольно сложного технологического процесса. Сейчас бумагу активно используются в абсолютно разных сферах деятельности, несмотря на то, что многие документы, газеты, журналы и даже книги переходят в электронный формат, бумага по-прежнему не теряет своей популярности и как раньше, является весьма ходовым товаром.
Как создавались и выглядели рукописи Евангелий
Новый Завет: от свитков до книг
Приблизительное время чтения: 13 мин.
В какой форме первоначально существовал текст Нового Завета, каким изменениям он подвергался с течением времени и по каким причинам? Знать эти общие сведения необходимо для понимания особенностей тех источников, с которыми имеет дело всякий, кто берется за исследование жизни и учения Иисуса Христа.
Этот текст — фрагмент из новой книги известного богослова и проповедника митрополита Илариона (Алфеева) «Начало Евангелия», которая вышла в издательстве Сретенского монастыря. Данная книга — первая в серии «Иисус Христос. Жизнь и учение», которая, как планируется, будет состоять из шести томов. (Заголовок и подзаголовки статьи даны редакцией).
Свитки и кодексы
Все дошедшие до нас древние рукописи имеют форму либо свитков, либо кодексов. В эпоху Ветхого Завета у иудеев существовали только свитки — длинные листы папируса (до 7–10 м), которые сворачивали в рулон и накручивали на специальный ролик или на два ролика: текст читался по мере развертывания рулона. Когда Иисус вошел в назаретскую синагогу, Ему подали книгу пророка Исаии; и Он, раскрыв книгу, начал читать по ней. Затем, закрыв книгу и отдав служителю, Иисус сел и начал проповедовать (Лк 4:17, 20). Читая это, мы представляем себе книгу, сшитую из отдельных листов, которую можно открывать или закрывать на той или иной странице. Между тем книга, которую держал в руках Иисус, представляла собой свиток, который Он сначала развернул в нужном месте, а потом свернул. Кодексов в Его время у евреев не было.
Лишь впоследствии, уже в христианскую эпоху, всеобщее употребление получили кодексы — книги, состоящие из отдельных сшитых между собой листов. При этом в иудейской традиции употребление свитков сохранилось вплоть до наших дней. Кодексы же были заимствованы христианской Церковью из античного мира (книги в форме кодексов существовали в Греции и Риме). Из дошедших до нас пяти с половиной тысяч рукописей Нового Завета лишь около сотни являются свитками, все остальные — кодексами. В III–IV веках свитки были фактически полностью вытеснены кодексами.
Постепенное вытеснение свитков кодексами может быть объяснено причинами практического характера: кодексы удобнее в обращении, лучше сохраняются, меньше портятся. Однако есть в этом и некая богословская значимость. Свитки оказались в числе других атрибутов ветхозаветной религии, считавшихся в иудейской традиции священными и неприкосновенными, но отвергнутых христианами. Впрочем, произошло это не сразу.
Первые Евангелия, надо полагать, были написаны именно на свитках. Заметим, что евангелисты на древних иконах иногда изображались со свитками, а не с кодексами в руках; в византийскую эпоху, однако, евангелистов стали изображать с кодексами.
Библейские пророки, напротив, и в византийской иконографии всегда изображаются со свитками. Что же касается Иисуса Христа, то на всех известных нам иконах, где Он изображен держащим Евангелие, в Его руках находится кодекс, а не свиток. Таким образом, свиток символизирует Ветхий Завет, а кодекс — Новый.
Папирус и пергамент
При изготовлении книг в древности употреблялись два материала — папирус и пергамент. Как правило, свитки делали из папируса, кодексы — из пергамента. Папирус производился из растения семейства осоковых (оно и дало название этому писчему материалу); пергамент же, обладающий большей прочностью, представлял собой особым образом обработанную кожу животных.
Среди дошедших до нас кодексов Нового Завета некоторую часть составляют так называемые палимпсесты — пергаментные рукописи, в которых первоначальный текст соскабливали или смывали и на его месте писали другой. К числу таковых относится, например, знаменитый Ефремов кодекс (V в.): в нем поверх первоначального греческого текста был написан сирийский перевод Евангелия. При помощи инфракрасных лучей ученым удается в некоторых случаях восстанавливать первоначальный текст.
Унциальные и минускульные
Все дошедшие до нас рукописи Нового Завета, написанные на греческом языке, по типу письма разделяются на унциальные и минускульные. Унциальный шрифт состоит только из прописных букв (он получил свое название от унции — мелкой монеты, размеру которой приблизительно соответствовали буквы), минускульный — только из строчных. Все древние рукописи Нового Завета — унциальные; начиная с IX века преобладают минускульные рукописи.
При письме обоих типов, будь то унциал или минускул, не употреблялись многие вспомогательные приемы организации текста, которые характерны для современной эпохи. Так, не было отличия между прописными и строчными буквами: все буквы были или прописными (в унциале), или строчными (в минускуле). Отсутствовало деление текста на абзацы. Практически полностью отсутствовала пунктуация: между предложениями не ставились точки, между частями предложения — запятые; отсутствовали вопросительные и восклицательные знаки, кавычки и другие привычные для нас формы организации текста.
Более того, текст писался без промежутков между словами. Древняя рукопись — это сплошная вязь букв, либо крупных, либо мелких. Правил переноса не существовало. Многие священные имена и некоторые наиболее употребительные слова писались сокращенно. Все это затрудняло понимание текста и становилось причиной многочисленных различий в толковании отдельных мест Священного Писания, а также появления разночтений при переписывании текста.
Невмы и миниатюры
Вообще книжная культура древности коренным образом отличалась от той, что привычна нам. В древности имело место благоговейное, трепетное отношение к письменному слову. Сегодня, беря в руки газеты, мы просматриваем их, пробегая глазами тысячи, десятки тысяч слов, нередко даже не вникая в их смысл. Во времена же, когда создавалось Священное Писание, письменное слово ценилось очень высоко — не только потому, что писчий материал был дорогим и работа писцов трудоемкой: было вообще не принято писать только для того, чтобы высказаться. Если человек садился за стол и брал в руки стило, предполагалось, что он напишет что-либо весомое, значимое. Потому и отношение к книге было иным; потому книги не читали про себя, а только вслух — неспешно, вдумчиво, благоговейно.
Священное Писание было неотъемлемой частью раннехристианского богослужения. Для литургического употребления создавались специальные списки Евангелия — так называемые Евангелия–пракосы, или лекционарии: в них текст размещался не в обычной последовательности, а в той, в которой он читался за богослужением.
Литургическое употребление рукописей Ветхого и Нового Заветов стало причиной появления в них различных вспомогательных знаков, облегчающих чтение вслух. Эти знаки — невмы — ставились в тексте над строкой и указывали, с какой интонацией нужно прочитать определенное слово или фразу. Впоследствии при помощи невм стали записывать мелодии богослужебных песнопений: так развилась в Византии невменная нотация, унаследованная и Русью (на Руси она получила название крюковой).
Многие рукописи Нового Завета содержат миниатюры — иллюстрации, облегчающие понимание текста. По миниатюрам можно судить, как понимали тот или иной священный текст в эпоху, когда создавалась конкретная рукопись.
Диатессарон и перикопы
Довольно рано сплошной текст Евангелий начали делить на тематические отрывки. Впервые такое деление осуществил сирийский писатель II века Татиан. Он составил из четырех Евангелий одно — Диатессарон (буквально — по четырем). Татианов Диатессарон был широко распространен в Сирийской Церкви: в IV веке на него написал толкование преподобный Ефрем Сирин. Однако в византийской традиции Диатессарон не получил распространения. Более того, некоторые византийские церковные деятели всячески боролись с распро странением Диатессарона: святой Епифаний Кипрский, в частности, систематически разыскивал рукописи этого произведения и сжигал их.
Более долговечным оказался труд александрийского диакона III века Аммония, который, не сводя четыре Евангелия в одно, разделил евангельский текст на так называемые перикопы — отрывки разной длины (самые короткие перикопы включали лишь одну фразу).
Современное деление евангельского текста на главы восходит к архиепископу Кентерберийскому Стивену Лэнгтону (ум. в 1228 г.). Что же касается деления глав на стихи, то оно было впервые осуществлено парижским книгоиздателем Робером Этьеном (Стефанусом) в 1551 году. Эту традицию заимствовали и русские издания Нового Завета. В славянских же рукописях текст был разделен на «зачала», необходимые для литургического употребления.
Лишь в XIX веке в изданиях Библии появились ссылки на так называемые параллельные места: они печатаются почти во всех современных изданиях Нового и Ветхого Завета на полях. Параллельные места помогают нам сравнивать изложение одного и того же события в разных Евангелиях, находить первоисточники ветхозаветных цитат в Новом Завете. В III–VI веках в этом, по-видимому, потребности не было, так как Библию знали гораздо лучше, чем теперь.
Читая отцов Церкви, мы не можем не поразиться тому, с какой виртуозностью они оперировали библейскими текстами, приводя параллели из самых разных частей Библии. А ведь они пользовались рукописями, в которых не было ссылок на параллельные места. Но для современного читателя параллельные места оказываются большим подспорьем.
Ошибки глаза, памяти, суждения
Говоря о судьбе Евангелий, нельзя обойти молчанием вопрос о так называемой коррупции (порче), которой в течение столетий подвергался предполагаемый первоначальный текст в рукописной традиции. Многочисленные ошибки появлялись в рукописях по вине переписчиков; некоторые из них впоследствии исправлялись другими переписчиками, некоторые оставлялись без исправления и постепенно начинали восприниматься как норма. Различия касаются не только отдельных слов и предложений, но и целых фрагментов, которые присутствуют в одних рукописях, но отсутствуют в других. Так, например, вторая половина 16-й главы Евангелия от Марка (Мк 16:9–19) отсутствует в ряде авторитетных древних кодексов. Во многих древних рукописях Евангелия от Иоанна отсутствует рассказ о женщине, взятой в прелюбодеянии (Ин 8:1–11).
Ошибки в рукописях могли быть как случайными, так и намеренными. К первым относят так называемые ошибки глаза, ошибки памяти и ошибки суждения (п одробнее об этом см.: Мецгер Б. Текстология Нового Завета. С. 181–190).
Ошибки глаза появлялись из-за несовершенства письма, неудобства чтения сплошного текста, в котором многие слова сокращались, некоторые могли быть неудачно перенесены или стерты, отдельные слова визуально оказывались похожими на другие; иногда текст был настолько мелким, что переписчик не мог его как следует разглядеть.
Ошибки памяти возникали, в частности, в результате того, что, взглянув на фразу, переписчик не вполне точно ее запоминал, а скопировав, не сличал заново с оригиналом.
Ошибки суждения возникали, когда при спорном чтении из двух вариантов выбирался худший. Так, если перед глазами переписчика два кодекса, из которых один содержит правильное чтение, а другой неправильное, он может выбрать второе, поскольку по каким-то причинам именно оно представляется ему верным.
К намеренной порче текста следует отнести, в частности, те искажения, которые предпринималась еретиками для оправдания своих лжеучений. Так, например, Маркион при переписывании Евангелия от Луки сознательно изменял или исключал из текста те места, которые не соответствовали его гностической системе. Однако нужно отметить, что тексты, испорченные еретиками, Церковь быстро распознавала и изымала из употребления.
Наконец, укажем на ту разновидность намеренной порчи текста, которую современная наука называет гармонической корректировкой — когда текст одного Евангелия исправлялся так, чтобы он более соответствовал тексту другого Евангелия. В качестве примера можно привести разницу между версиями молитвы «Отче наш» в Евангелиях от Матфея и от Луки. В привычном для нас синодальном переводе Нового Завета это почти идентичный текст, тогда как в критическом издании, основанном на наиболее древних рукописях, приведены два разных текста: молитва «Отче наш» у Луки короче, чем у Матфея. Если исходить из того, что избранный для синодального перевода оригинал отражает развитие, которое евангельский текст претерпел в течение многих столетий, а критическое издание восстанавливает текст, максимально приближенный к первоначальному, то становится очевидным, что в оригинальной версии Евангелия от Луки молитва «Отче наш» была дана в сокращенном виде, однако последующие переписчики дополняли ее за счет Евангелия от Матфея: в результате различия стерлись и текст получился идентичным.
Какая рукопись правильная?
До XVI века Новый Завет существовал только в рукописях. Первое печатное издание — так называемая «Комплютенская полиглотта» — появилось в 1514 году: в нем были напечатаны параллельными столбцами греческий и латинский тексты Нового Завета. Затем появилось пять изданий Эразма Роттердамского в Базеле (1516–1535). В 1624 году греческий текст был напечатан братьями Эльзевирами. В одном из последующих изданий братья сообщили читателю, что публикуемый ими текст — лучший, самый авторитетный из всех: они назвали его «textus abomnibus receptus» — буквально «текст, всеми принятый», то есть получивший всеобщее признание. С их легкой руки этот текст действительно стал считаться самым авторитетным и печатался под названием «textus receptus».
Однако в XIX веке все большее внимание стали обращать на древние рукописи Нового Завета, в которых содержались многочисленные разночтения с textus receptus. В середине XIX века немецкий библеист К. Тишендорф издал несколько таких рукописей, среди которых наиболее знаменитым был Синайский кодекс V века, найденный им в библиотеке монастыря Святой Екатерины на Синае.
Постепенно количество известных науке рукописей возрастало, и в конце XIX века стали появляться критические издания, в которых греческий текст Нового Завета, восстановленный на основе рукописной традиции, печатался с подстрочными примечаниями, содержавшими основные разночтения. Эти издания известны под именем Нестле — Аланда*.
С середины ХХ века к работе по изданию критического текста Нового Завета подключились Объединенные библейские общества, в составе которых трудились католические, протестантские и православные ученые. В результате совместными усилиями был подготовлен тот греческий текст Нового Завета, который стал закономерным результатом последовательного охвата все большего круга рукописных источников, развития методов текстологического исследования и совершенствования приемов филологической и богословской критики ( Алексеев А. А. Текстология Нового Завета и издание Нестле — Аланда. С. 81).
Текст, содержащийся в 3-м издании греческого Нового Завета, подготовленном Объединенными библейскими обществами, идентичен тексту, содержащемуся в 26-м издании Нестле-Аланда (различия между двумя изданиями касаются только критического аппарата, но не самого текста). Это свидетельствует об определенном консенсусе, достигнутом ведущими мировыми учеными относительно основных разночтений в тексте Нового Завета.
Тем не менее работу по совершенствованию критического текста Нового Завета, максимально приближенного к предполагаемому архетипу, не следует считать законченной. Она продолжается, подходы к тексту меняются, принятые за аксиому мнения исследователей (в том числе те, на основе которых отдавалось предпочтение тем или иным вариантам текста) пересматриваются.
Работа над критическим изданием Нового Завета выявила его уникальность в качестве литературного памятника, равного которому по числу рукописей в истории человечества не было. В то же время, учитывая беспрецедентное количество рукописей, неудивительно и количество разночтений между ними. Из более пяти тысяч известных науке манускриптов нет двух, которые были бы полностью идентичны ( Metzger B. A Textual Commentary on the Greek New Testament. P. XXIV).
* Работу по составлению критического текста Нового Завета начал крупнейший немецкий специалист по библейской текстологии Эберхард Нестле (1851–1913). После его смерти работу продолжил его сын Эрвин Нестле (1883–1972), которому с середины ХХ в. помогал другой выдающийся знаток новозаветной текстологии, К. Аланд (1915–1994).
26-е изд. критического текста Нового Завета, вышедшее в 1979 г., получило название Нестле — Аланда.
Цикл «История книги». Часть 3. Как пергамент сменил папирус
Если вы уже ознакомились с предыдущей статьей цикла «Античная книга», то несомненно, имеете представление о том, как создавались папирусные свитки. А сегодня поговорим о пергаменных кодексах, главных соперниках папирусных свитков в поздний период эпохи Античности.
ЧТО ТАКОЕ ПЕРГАМЕНТ
Начнем с того, что же такое пергамент (или, как принято говорить у исследователей, пергамен). Это обработанная кожа (чаще всего телячья), на которой писали книги. На самом-то деле, даже в эпоху Античности этот материал был далеко не нов. Когда именно люди начали писать на обработанных шкурах животных не знает доподлинно никто, зато известно, что такие книги были уже и в Древнем Египте, и в Ассирии, и у евреев (на них писали священные тексты). Но наибольшее распространение пергаменные книги получили начиная со времен Античности, и даже само их название происходит от малоазиатского эллинистического города Пергам, где со II в. до н.э. началось производство пергамента. Другое дело, что город не смог сохранить свою монополию на этот материал, и очень быстро пергаменные книги стали изготавливать во всем античном мире.
И что, спросите вы, вот появился пергамент, и сразу все стали писать книги именно на нем? Нет, конечно, не сразу. Пергамент не мог конкурировать с папирусом до тех пор, пока на смену свитку не пришел кодекс, который, кстати говоря, является формой и современной книги.
Pixabay
КАК ПЕРГАМЕНТ ПОБЕДИЛ ПАПИРУС
Первоначально пергамент, как и папирус, закручивали в привычные свитки, потому преимущества этого материала были не видны. При этом интересно, что на тот момент в античном мире форма книги-кодекса уже существовала — книголюбы римляне изобрели что-то вроде современных pocket book. Поясним: поскольку читать римлянам хотелось везде: и на прогулке, и на пирах, и в банях, они придумали нарезать листы папируса в прямоугольники или квадраты, складывать и сшивать их вместе, а сверху защищать получившуюся книжку кожаным переплетом.
А потом, примерно в I в., римляне поняли, что пергамент гораздо удобнее, чем папирус, складывать и разрезать. Первое упоминание об этом мы встречаем у Марциала, он называл такие книги кожаными табличками и записывал на них свои эпиграммы. На таких же кожаных табличках с произведениями классиков (Гомера, Цицерона, Вергилия и прочих) учились грамоте в школах. Помимо того, что пергамент сгибался удобнее, чем папирус, пергаменный кодекс еще и не нужно было перематывать, чтобы найти в книге нужное место, как это делалось в свитках. Кроме того, пергамент был прочнее, и писать на нем можно было с двух сторон, а не с одной. А еще сырье можно было получить проще и быстрее, хоть и пергаменная книга выходила дороже папирусной (на один изготовление одного кодекса уходили шкуры целого стада коз или овец). Уже в III веке императоры начали задавать моду и потихоньку менять свои библиотеки, переходя со свитков на кодексы. У них были и роскошные книги с золотыми и серебряными буквами, с пурпурными страницами. Производители папирусов-свитков спохватились, и даже начали подражать пергаменным книгам, но поздно — преимущества пергамента уже были неоспоримы, и его победа оказалась лишь вопросом времени. Тем не менее, пергаменная и папирусная книга долго сосуществовали и полностью отказаться от папируса люди смогли лишь в эпоху Средних веков, и то лишь потому, что окончательно его вытеснил вовсе не пергамент, а бумага. Это произошло в VIII веке, и немаловажную роль в этом сыграли арабы. Когда они завоевали Египет, вывоз оттуда папируса прекратился, но те же арабы познакомили Европу с бумагой. А это материал хоть и менее прочный, чем пергамент, но зато более дешевый и удобный, так что пергамент хоть и победил папирус, но теперь вынужден был долгие века конкурировать с бумагой.
Pixabay
КАК ИЗГОТАВЛИВАЛИ КНИГИ ИЗ ПЕРГАМЕНТА
Известны различные техники (самая ранняя из дошедших относится к VIII в.), но в основном производство выглядело так. Сначала брали шкуру: телячью, овечью, козью, ослиную, реже другую (впоследствии, в Средние века вообще больше всего будет цениться самый нежный пергамент, «девичья кожа», который получали из шкурок еще не родившихся ягнят). Шкуру отмачивали в известковом растворе, и когда она становилась мягче, удаляли с неё оставшиеся волоски. Затем отбеливали той же известью, полировали пемзой, натирали мелом. Так пергаменный лист становился тонким, ровным и гладким, и на нем можно было писать. Затем листы сгибали пополам и сшивали в тетради по четыре листа, а из тетрадей и составлялся кодекс.
Замена папируса пергаментом — огромный шаг в истории книг. Ведь это повлияло на смену формы книги, на переход от свитка к кодексу, отцу современной книги, а также на развитие книжной иллюстрации, расцвет которой начался начиная с эпохи использования пергамента.
Бумага древности. Глиняные таблички. Папирус. Пергамент. Береста.
Трудно поверить, чтобы письма, легко вмещающиеся в сумку почтальона, с трудом мог поднять верблюд. Что же касается корреспонденции, прибывающей в современное отделение связи, то для перевозки ее, вероятно, понадобился бы целый караван. Но тем не менее речь идет о самых настоящих письмах, даже запечатанных в конверты.
Их разыскали совсем недавно — какую-то сотню лет назад. Тысячелетия пролежали письма в земле, там, где некогда существовала Ниневия, столица могущественной Ассирийской державы. И несмотря на то что жестокий пожар разрушил древнюю столицу, письма устояли против огня и разрушительной силы времени. Оно и понятно — письма-то были глиняные.
Глиняные таблички Ниневии, столица Ассирии
Существование Ниневии долгое время считалось лишь красивой легендой. Еще во втором столетии римский писатель Лукиан заметил однажды, что Ниневия погибла «и следов от нее не осталось, да и не сказать тебе, где она была…». Полторы тысячи лет спустя, в начале XIX века, Лукиан был опровергнут. Молодой служащий Ост-индийской компании англичанин Клавдий Джеймс Рич нашел следы легендарной Ниневии.
История раскопок ассирийской столицы-одна из интереснейших страниц археологии. О ней написаны другие книги. Мы же ограничимся лишь тем, что имеет непосредственное отношение к почте и письмам.
Углубившись в развалины дворца ассирийского царя Ашурбанипала, англичанин Ляйярд обнаружил толстый слой глиняных черепков. На некоторых из них виднелись рисунки. Осколки других были покрыты письменами, которые ученые называют клинописью. Клинописную форму подсказали материалы и средства письма. Заостренной тростинкой на мягкой глине было удобнее всего выдавливать клинышки.
На берегах Тигра и Евфрата археологи отыскали следы некогда могущественного государства. Среди предметов, рассказавших о древней цивилизации, были и глиняные письма.
Груды черепков оказались огромной, хорошо организованной царской библиотекой. В ней имелись каталоги и даже архивный отдел. В архиве сохранились письма царю и членам его семьи.
Подлинность писем вельможи Ассирии подтверждали, прикладывая к ним личные печати. Глиняный конверт, в который пряталось письмо, гарантировал тайну переписки. Перед чтением его разбивали. Так, не зная бумаги, чернил, перьев, древние ассирийцы сделали открытия, через несколько веков изобретенные вновь, чтобы войти в арсенал современной почты.
Письма царского архива рассказали, что Ашурбанипал имел повсюду секретных агентов. Заключение тайных союзов, постройка крепостей, сведения о заговорах и восстаниях — все было предметом обширной переписки, которую вел со своими разведчиками и контрразведчиками ассирийский владыка. Они почтительно докладывали ему и о большом и малом…
Тяжелой ношей для гонца были глиняные письма. Не много таких писем он мог взять с собой. Нужно ли удивляться, что люди из всех сил старались найти какой-то другой, более удобный материал для письменности?
Папирус из Египта
Египтянам повезло больше, чем ассирийцам. В долине Нила рос скромный тростник — папирус. Он-то и стал сырьем для производства бумаги древности, на которой были написаны многие важные страницы великой летописи человечества.
История не сохранила имени изобретателя бумаги древности. В ту пору историки интересовались больше именами царей, нежели ученых и изобретателей. Но зато нам доподлинно известно, как приготовлялись листы папируса.
Техника производства была проста. Стебель разрезали на полосы. Уложенные рядом друг с другом, эти полосы смачивались водой и клеем. На них накладывался новый слой (только обязательно поперек первого). Получалось нечто вроде тончайшей фанеры. И так до тех пор, пока лист не приобретал нужной толщины. Затем сушка, и готовые листы папируса, как это было принято в то время, склеивали в свиток.
Нильский тростник стал сырьем для изготовления папируса — знаменитой бумаги древности.
В этой нехитрой технологии египетские мастера достигли удивительных результатов. Среди дошедших до нас древних рукописей есть такие, которым более пяти с половиной тысяч лет. Свитки папируса надолго пережили своих безвестных искусников-мастеров.
Производство папируса — важная статья государственного дохода. Египтяне не имели в этом деле себе равных. И золото текло в казну фараонов из многих стран. Попытки римлян наладить изготовление папируса на острове Сицилия не увенчались успехом. Их продукция могла тягаться лишь с самыми грубыми египетскими сортами, в какие купцы фараона завертывали свои товары. В технологии, казавшейся бесхитростной, были, оказывается, достаточно тонкие секреты.
Появление пергамента
Разумеется, владыки Египта не упускали случая воспользоваться редким мастерством своих подданных. До фараона Птоломея дошло однажды, что сирийский царь Евмен II сделал огромный по тем временам заказ на папирус. Евмен пожелал устроить в своей столице Пергаме библиотеку, не уступающую знаменитейшей библиотеке Египта — Александрийской. Птоломею эта идея пришлась не по вкусу, и он запретил торговую сделку. Однако Евмен оказался упрям, и запрет обернулся для владыки Египта совершенно неожиданно. Не получив папируса, город Пергам организовал собственное «бумажное» производство. Там стали выделывать пергамент, особым образом обработанную кожу телят, овец, оленей. Рукописи на пергамене, подобно рукописям на папирусе, сохранились до наших дней.
Новгородская береста
Находки папирусов и клинописных табличек, умение прочитать написанные на них тексты — большая победа ученых XIX столетия. Не остался в долгу перед археологами и XX век. В 1951 году при раскопках в Новгороде советские исследователи обнаружили еще один материал для писем — бересту. И хотя берестой воспользовались через несколько тысячелетий после египтян и ассирийцев, находка берестяных грамот — открытие, немногим уступающее находке библиотеки Ашурбанипала. Почта Ассиро-Вавилонской державы, равно как и почта Древнего Египта, принадлежала царям. Находки в Новгороде — свидетельство, что берестяные грамоты посылали друг другу простые люди.
«От Бориса ко Ностасии, — писал без малого тысячу лет назад какой-то новгородец, — како придеся грамота, тако пришли ми цоловара на жерепце, зане ми здесь дел много. Да пришли соропицю, соропицю забыла».
Ка к видно, у новгородцев были грамотными не только мужчины, но и некоторые женщины. Написать (вернее, нацарапать на бересте) записку с просьбой прислать забытую рубашку было там вполне обыкновенным делом — таких писем было найдено много. Причем не только в Новгороде, но и в некоторых других русских городах.