Это незавершённый список года. Вы можете помочь проекту, исправив и дополнив его.
Полезное
Смотреть что такое «375 год» в других словарях:
375 год до н. э. — Годы 379 до н. э. · 378 до н. э. · 377 до н. э. · 376 до н. э. 375 до н. э. 374 до н. э. · 373 до н. э. · 372 до н. э. · 371 до н. э. Десятилетия 390 е… … Википедия
1375 год — Годы 1371 · 1372 · 1373 · 1374 1375 1376 · 1377 · 1378 · 1379 Десятилетия 1350 е · 1360 е 1370 е 1380 е · … Википедия
1958 год — Годы 1954 · 1955 · 1956 · 1957 1958 1959 · 1960 · 1961 · 1962 Десятилетия 1930 е · 1940 е 1950 е 1960 е · 1970 е … Википедия
1969 год — Годы 1965 · 1966 · 1967 · 1968 1969 1970 · 1971 · 1972 · 1973 Десятилетия 1940 е · 1950 е 1960 е 1970 е · 1980 е … Википедия
372 год — Эта статья о годе. См. также статью о числе 372. Годы 368 · 369 · 370 · 371 372 373 · 374 · 375 · 376 Десятилетия 350 е · 360 е 370 е … Википедия
364 год — Эта статья о годе. См. также статью о числе 364. Годы 360 · 361 · 362 · 363 364 365 · 366 · 367 · 368 Десятилетия 340 е · 350 е 360 е … Википедия
376 год — Эта статья о годе. См. также статью о числе 376. Годы 372 · 373 · 374 · 375 376 377 · 378 · 379 · 380 Десятилетия 350 е · 360 е 370 е … Википедия
380 год — Эта статья о годе. См. также статью о числе 380. Годы 376 · 377 · 378 · 379 380 381 · 382 · 383 · 384 Десятилетия 360 е · 370 е 380 е … Википедия
378 год — Эта статья о годе. См. также статью о числе 378. Годы 374 · 375 · 376 · 377 378 379 · 380 · 381 · 382 Десятилетия 350 е · 360 е 370 е … Википедия
1600 лет тому назад, примерно к концу IV века н. э., точнее, в 375 году, началось так называемое Великое переселение народов. С запада, из Прибалтики, большой массой проникли на восток древнегерманские племена и встретились на своем пути с еще более сильным течением кочевников с востока. Последние шли в противоположном направлении, т. е. на запад. Эти два течения столкнулись, перемешались и составили новый мощный поток, в котором направляющую роль сыграли кочевники – гунны. Переселение захватило всю Восточную и Западную Европу, вызвав новое перемещение племен, в результате чего возникли новые этнические массивы и объединения.
Великое переселение народов положило конец рабовладельческому строю античного мира. Началась новая историческая эпоха в истории Евразии – возникли и получили дальнейшее развитие феодальные отношения. Хотя падение рабовладельческого строя привело на первых порах к крушению античной цивилизации, однако новые общественные отношения постепенно вытеснили старые, уже отжившие свой век. Начался новый, раннефеодальный период.
Итак, изменение политического и этнического облика всего средневекового Старого Света началось с гуннов. Но кто же они такие? Гунны – это тюркоязычные кочевые племена, известные с IX века до н. э. под названием хунну, которые проживали в тогдашней Центральной Монголии и Северном Китае. Со временем у них были нарушены родоплеменные отношения, и во II веке до н. э. возникло полуфеодальное государство во главе с Модэ. Прошло еще немного времени, все более обострялись противоречия, и кочевое государство разделилось на Две части: южные хунну остались на своей земле, а северные ушли в Семиречье, в современные киргизско-казахские степи. Часть из них осталась там, а другая, самая большая часть продолжила свой путь далее на запад, на южный Урал.
Вот эти гунны–именно их назвали гуннами в отличие от ранних, южных хунну – и начали свой знаменитый поход на запад в IV веке. Они перешли Волгу, дошли до берегов Азовского моря и далее до Крыма. В 375 году гунны разгромили царство Германариха, созданное готами – древнегерманскими племенами – и сарматами, прорвались в Центральную Европу, завоевали земли бывшей Римской империи. На огромной территории Западной Евразии, от Волги до Рейна, образовалась другая империя–Гуннская.
Собственно гуннских археологических памятников в Восточной Европе найдено пока немного. Это объясняется вероятнее всего тем, что они постоянно кочевали и были смешаны с другими племенами.
Гунны оставили большой след в отдаленном прошлом многих народов Европы и Азии и, конечно, в первую очередь тюркоязычных. Предлагаем вашему вниманию краткое описание жизни и быта этих далеких кочевников, используя сообщения их современников. Это довольно интересно, тем более, что гунны являются первыми исторически известными тюркскими племенами.
В знаменитой “Истории” греческого автора Аммиана Марцеллина, писавшего свое сочинение в последней четверти IV века, т. е. непосредственно в период вторжения гуннов в европейские степи, дается характеристика этих воинственных и сильных кочевников раннего средневековья. С точки зрения тогдашнего европейца, гунны показались ему дикими, питающимися почти полусырым мясом. Марцеллин пишет, что одеваются гунны в холщовые рубахи и шкуры, на голове носят кривую шапку, на ногах мягкую обувь из козьей кожи. Все они вечно кочуют, и никто не может сказать, где его родина, ибо он зачат в одном месте, рожден далеко оттуда, вскормлен еще дальше. Гоня перед собой упряжных животных и целые стада, они пасут их.
Особую заботу гунны проявляют о лошадях. Старики, дети и женщины находятся около кибиток и занимаются мирными, домашними делами, а мужчины и молодежь, привыкшие с раннего детства к верховой езде, считают позором для себя ходить пешком. Вооружены гунны мечом, тяжелым луком и арканом.
Редко сходятся с врагом врукопашную (и тогда они пользуются мечом), а обычно издали осыпают противника стрелами и стаскивают их с седла арканом на бегу.
Вообще-то в письменных источниках средневековья выделяются две различные, даже противоположные тенденции характеристики кочевников. Авторы одной группы писателей, историков и путешественников относились крайне критически к кочевничеству, подчеркивали мрачные стороны жизни степняков: жестокость к врагам и беспощадность к побежденным, непритязательность в быту, чрезмерное почитание сильных мира сего. Они даже с раздражением описывали внешний вид кочевников–их поражала монголоидность, казавшаяся некрасивой европейцам и иранцам. Эти авторы чудовищно извращали пристрастие степняков к коням, в древних сочинениях и легендах рождались образы фантастических кентавров – полулюдей, полуконей.
Другая группа средневековых авторов идеализировала степняков. Постоянное общение кочевников с природой, с животными, особенно с самым красивым и благородным из них– конем, искусство верховой езды, совершенные военные навыки, обычай побратимства, уважение к старшим и памяти предков, суровые степные законы, жестокая казнь за воровство и прелюбодеяние создавали у их современников образы “степных рыцарей”. Поражало средневековых европейцев личное право рядовых воинов у кочевников высказывать свое мнение на степных сходках по избранию вождей.
Однако в сочинениях и той, и другой группы есть большая заинтересованность в описании истории и жизни кочевых народов, в стремлении передать ее правдиво. Чередуя бытовые наблюдения с описаниями походов и битв, они старались дать наиболее полную картину политической и социально-экономической жизни кочевников, представляющую древнюю историю многих тюркоязычных народов евразийского мира.
#ЕТН_Huns Р.Г.Фахрутдинов. История татарского народа и Татарстана. (Древность и средневековье)
Гунны (лат. Chunni, Hunni), кочевой племенной союз, сложившийся во II-IV веках в Приуралье из тюркоязычных хунну, пришедших во II веке из Центральной Азии и местных племен угров и сарматов. Передвижение с 370-х годов гуннов на запад дало толчок Великому переселению народов. Покорив аланов Северного Кавказа, гунны во главе с вождем Баламбером перешли Дон и в 375 году сокрушили готскую державу Германариха в Северном Причерноморье. Гунны предпринимали опустошительные походы во многие страны. В 394-395 годах они, пройдя через Кавказ, опустошили Сирию и Каппадокию. Обосновавшись в Паннонии, гунны делали набеги на Восточную Римскую империю. По отношению к Западной Римской империи до середины V века они выступали как союзники в борьбе против германских племен. Наибольшего территориального расширения и мощи гуннский союз племен, в который, кроме гуннов, входили покоренные ими остготы, герулы, гепиды, достиг при Аттиле (правил в 434-453). Общественный строй и при Аттиле не вышел из стадии военной демократии, хотя у гуннов росло имущественное неравенство, широкое распространение получило рабство, власть вождя превратилась в наследственную.
Говоря о судьбах варварских народов, приходится констатировать, что большая часть из них подверглась романизации и исчезла, оставив память о себе в развалинах бургов вождей и в топонимии, и только отдельные из них перешли от язычества к христианству и создали устойчивые государства, ставшие основой последующих народностей и наций. Среди варварских народов наиболее разрушительное воздействие на Европу оказали гунны – тюркоязычные кочевники, происходившие из пределов Гоби и подчинившие к моменту похода на запад несколько сотен племен от Маньчжурии до Согдианы.
В 375 году гунны вторглись на территорию Римской империи. Панический страх, подобно эпидемии, поразил римлян. Гунны вызывали у них жуткие ассоциации своим внешним видом – косматыми волосами, обезображивающими рубцами на лицах, оставленными мечами при обряде инициации, своей, наподобие кентавра, слитностью с конем, которого они не оставляли ни для публичных, ни для частных дел, наконец, своим пристрастием к сыроедению. Само их прозвание – «гунны» – объяснялось христианскими авторами как испорченное «алиорумны», то есть другие, «нелюди», дети готских изгоев и степных ведьм. Гунны казались одним предреченным в Сивилловых книгах возмездием за отступничество от языческих богов, другим – предначертанной в Апокалипсисе карой за приверженность языческому греху и нетвердость в христианской вере. Неслучайно известнейший вождь гуннов – Аттила – именовался «Бичом Божьим». Вот словесный портрет этого «Сотрясателя Вселенной», оставленный Иорданом (VI век): «. рост его был невелик, грудь широкая, и большая голова, глаза узкие, редкая борода с проседью, нос вогнутый, и тело смуглого цвета. ». Получив щедрые дары от Рима, Аттила вступил с ним в конфедеративные отношения. Именно он помог римлянам остановить продвижение бургундов. В середине V в. встал вопрос о его браке с Гонорией, за которую гунн намеревался получить в качестве приданого половину империи. Эти чрезмерные амбиции гуннского вождя привели к войне с Римом.
В 451 году произошла знаменитая битва на Каталуанских полях. На стороне гуннов выступили некоторые германские племена – остготы, гепиды, герулы, ругии, на стороне римлян – вестготы, франки, бургунды, саксы. Накануне битвы было проведено гадание на внутренностях животных, и была предсказана победа гуннов ценой гибели их вождя. Гадание возобновлялось во второй и в третий раз. Для последнего случая были доставлены из Азии белые священные кони, и на сей раз предсказание изменилось: поражение гуннов, но сохранение жизни Аттилы. Только после этого гунны начали битву. Редкое по ожесточенности сражение продолжалось до ночи. Был час, когда казалось, что гунны сокрушены, и Аттила готов был вступить в жертвенный огонь. И все же битва окончилась ничем, не выявив явного преимущества. Опустившаяся на поле мгла развела сражавшихся. За ночь гунны бесшумно оставили свой полевой лагерь, в то время как римляне переночевали на месте битвы и тем самым, по давнему обычаю, снискали себе славу победителей. Но для кочевников как будто дороже была жизнь их предводителя. Вообще в варварских обществах фигура вождя значила больше, чем можно было бы предположить для коллективистского сознания. Судьба вождя нередко оказывалась судьбой племени. Еще в 452 году Аттила осаждал Рим, внимал мольбам и угрозам папы Льва I (440 – 46I годы), а в 453 году внезапно умер, и вместе с ним закатилась звезда азиатских завоевателей. В дальнейшем гунны были ассимилированы более развитыми кельтскими народами Центральной Европы, потомки гуннов в VI веке вошли в племенное объединение аваров.
Факт недолгого существования державы гуннов оставил в недоумении историков. Ф. Альтехейм рассматривал Гуннское государство как феодальное. Вирт указывал на признаки наследственной монархии. Я. Харматт подчеркивал наличие различных социальных стратов в гуннском обществе. Э. А. Томпсон, напротив, настаивал на деструктивном характере этого тюркского союза племен. Гунны, по его мнению, отошли от производительного труда и выродились в объединение мародеров. Венгерские историки не считают общество гуннов ни феодальным, ни раннефеодальным; оно находилось на стадии военной демократии.
Шесть русских государств до Рюрика: пора их признать
Писать об истории России (восточных славян) до 862 года не только трудно, но и опасно: легко угодить в список псевдоисториков. Поэтому соответствующие разделы учебников скупы и больше посвящены красотам Восточно-Европейской равнины. Малейшие же попытки поговорить о государственности восточных славян до этой даты гарантируют ярлык адепта «фолк-хистори». Но делать нечего, и цель наша не заткнуть за пояс кого-то, а применить к истории России… общемировой подход.
Предыдущую статью («История — лейтмотив Российского Возрождения») мы закончили замечанием о том, что вполне приличные учёные от Ближнего Востока до Дальнего, да и Европы тоже, не слишком рефлексируют в вопросах истории своих народов — этнической и государственной. Запросто сдвигая их на тысячу, а то и пару-тройку тысяч лет вглубь веков за счёт легенд и мифов собственных же народов (а то и «авторских»). За счет вымысла, который благодаря частому потреблению приобретает статус научной истины. В распоряжении российских историков новейшие методики оценки данных археологии, антропологии, генетики, языкознания, независимые (!) письменные (!) источники. Но… воз и ныне там.
В истории славянства есть ряд вопросов, считающихся «неразрешимыми». Об одном из них часть историков говорит с сожалением, часть со злорадством: «На карте Европы просто не остаётся места для прародины славян!». Однако учитывая с одной стороны несомненное родство славян с балтами, а с другой — свидетельства тесных связей славян со скифами, сарматами, аланами (строго говоря, это три этапа развития одной ираноязычной общности), можно дать единственно возможный, но и очевидный ответ: прародина славян — в восточной Европе, в узкой полосе между Лесом и Степью.
Отношения с каждыми новыми хозяевами Степи постепенно налаживались, и славяне даже чуть продвигались в лесостепь на земли, пригодные для пахотного земледелия. Беда случалась, когда хозяева Степи менялись, и пришельцы по старой доброй традиции кочевников истребляли всё и вся на своём пути. Часть славян прижималась к отрогам Карпат, часть — к болотам Припяти и Десны (на то, чтобы потеснить балтов севернее болот сил ещё недоставало). Часть бежала от «пожара» вперед, до Судет, другие применяли вечный приём беглецов — уходила «против пожара», вдоль него. Порой до Средней Волги (Именьковская археологическая культура 4−7 веков).
Вышесказанное позволяет ответить на второй «неразрешимый» вопрос: «Нет доказанной преемственности между предыдущими и последующими якобы „славянскими“ археологическими культурами!». Причем упор делается на примитивный орнамент «достоверно славянской» керамики по сравнению с более изысканным орнаментом ранних культур. Тогда как наследственность в форме керамики можно проследить и до 4 века и до рубежа эры и далее: та же короткая широкая шейка с едва заметным отворотом, то же тулово с расширением в верхней трети. А главная беда адептов этой «проблемы» в том, что, например, достоверно славянская пеньковская культура антов 4−6 веков разительно отличается от культур их прямых потомков (об этом ниже) — северян и вятичей 8 века!
Женщины (изготовление лепной керамики лежало на них) консервативны и несли навыки, переданные им матерями. Но до изысков ли было, когда приходилось мгновенно сниматься и преодолевать по 60−70 километров в день? Да «всё своё ношу с собой». Да неделями и месяцами пока не удавалось найти относительно безопасный уголок. Не первый и не последний случай регресса в истории. И всё же женщины без прекрасного жить не могут, и находили минутку хотя бы на несколько оборотов шнурка вокруг тулова и змейкой по шейке или чтобы отжать пальцами выемки по отвороту.
Ответим и на третий «неразрешимый» вопрос, связанный уже со вторым. Вопрос старый, ещё с 17 века, с явным русофобским душком, однако жив курилка и время от времени всплывает то тут, то там: «Откуда во второй половине 4 века в Европе вдруг появилось столько славян, что уже через 100 с небольшим лет они затопили Византию?». Не «вдруг». Славянам помогли… гунны: те облюбовали Паннонию, да и всю Европу, оставив своим вассалам Причерноморье. Где славяне, может быть, впервые и до самого аварского нашествия зажили относительно сытно и безопасно. Вот за шесть-семь поколений и «наплодились», набрались сил для удара по империи. «Гуннское иго» 4−5 веков стало «Золотым веком» славянства и временем рождения их первого или уже третьего государства (об этом тоже ниже). В общем, если и есть в истории славянства действительно неразрешимый вопрос, то это вопрос того, как славяне вообще выжили.
Надеемся, что теперь понятны причины сложностей с более точной локализацией прародины славян: в ничтожные сроки — исторически и буквально в течение жизни одного-двух поколений — основная масса небольшой группы племен перемещалась на гигантские расстояния Восточно-Европейской равнины, теряя отставших, и принимая в этом вечном движении родовые общины и целые племена таких же скитальцев. Соответствующие метаморфозы происходили, скажем прямо, с не слишком богатой материальной культурой: она то деградировала до едва ли не «одноразовой» посуды, то возвращалась к изящным образцам керамики, при этом уже отличавшимся от тех и там — на прежней родине. И всё же попытаемся обрисовать круг версий.
Ключевое условие — длительное соседство протобалтов и протославян. Так, своих сторонников имеет версия принадлежности к протославянам знаменитой Фатьяновской КБТ, протянувшейся от Волго-Окского междуречья до Средней Волги. В принципе, некий автор всеми нами любимой Википедии не соврал, назвав носителей Фатьяновской культуры «западными индоевропейцами» (ведь они пришли с запада, не так ли?). Другое дело, что, во-первых, в глазах неискушенного читателя такое определение с порога отметает возможную принадлежность фатьяновцев к протославянам. А во-вторых, в отношении «этнической» принадлежности других локальных культур КБТ историки высказываются куда увереннее.
Так, носители соседней Среднеднепровской культуры считаются протобалтами. Почти нет сомнений насчет протогерманцев: они оказались между Балтикой и Валдаем (Прибалтийская КБТ), но затем двинулись на север и через несколько столетий, пройдя через Аландские о-ва и Скандинавию, вернулись на Везер и Эльбу. Часть из них застряла в «углу» между Рижским и Финским заливом (Эстонская КБТ) и, видимо, дожила до античных времен. Римскому автору 1-го века Тациту обычаи эстиев показались похожими на германские, хотя их речь больше напомнила кельтскую (не путать с эстонцами, они приняли это книжное имя только к концу 19 века). Известна и этническая принадлежность носителей Абашевской культуры, потеснивших фатьяновцев в 1-й половине 2-го тл. до н.э. — протоиранцы. Известно также, кто в 7-м в. до н.э. обрушился на абашевцев и остатки фатьяновцев — носители Дьяковской (по Волге) и Городецкой (по Оке) культур — финны. Да, факт, чреватый взрывом мозга у определенной публики, но арии пришли в Волго-Окское междуречье за две тысячи лет до финно-угров, а носителей индоевропейской гаплогруппы R1a среди мордвы (и бывшей муромы и мещеры) больше, чем среди многих славянских народов. И воевали, и роднились. Рассказать о фатьяновской версии стоило уже ради этого. Две другие гипотезы обоснованы лучше.
Согласно гипотезе Алексея Шахматова прародина славян лежала с другой, западной, стороны от Среднеднепровской культуры балтов — в западной Белоруссии и восточной Литве. Да, придётся взломать еще один миф — об «огромном территориальном массиве племен предков литовцев и латышей», чей ареал только сокращался ввиду «славянской экспансии». Название «балты» — современное, научное, сами себя предки «балтов» так называть не могли даже теоретически, т.к. их прародина лежит далеко от Балтики. Парадокс, прабалты — «коренные» в Белоруссии и России, но «пришельцы» в Литве и Латвии. Они вытеснили предков славян за Вислу (Тшинецкая культура), а пару КБТ непосредственно на побережье Балтики ассимилировали. Также, правда, много позже они и на востоке дошли до верхней Оки и Протвы (Мощинская культура голяди/галиндов).
Наконец, наиболее разработанная гипотеза видит прародину славян на правом (южном) берегу Припяти и в Прикарпатье. Это Комаровская археологическая культура. А также в Сосницкой культуре на нижней Десне и Сейме (Черниговская, Сумская, Брянская и Курская области). Но есть одно забавное «но». Если избавиться, наконец, от идеи найти «стабильную», «подобающую» великим славянам великую прародину, и согласиться с тем, что эта прародина находилась в постоянном вынужденном движении (см. выше), то всё мгновенно станет на свои места.
Дело в том, что Тшинецкая культура (праславян, отступивших из западной Белоруссии под напором балтов), Комаровская культура (её раннее, припятское крыло) и Сосницкая культура (поднимавшаяся вверх по Десне и Сейму) это… звенья одной культуры 19−11 веков до н.э. Родство этих трех культур слишком очевидно и не оспаривается. Вот эту дугу, охватившую балтов с юго-запада, юга и юго-востока и следует, видимо, считать прародиной славян. Точнее, здесь 4−3 тыс. лет назад протославяне стали праславянами — группой племен со схожей культурой и взаимопонятными языками. До того, чтобы избавиться и от приставки «пра» — стать славянами, осознающими свое единство, было еще далеко. Но вскоре, возможно, появилось их первое… государство.
Уже праславянская Десна, середина 1 тл. до н.э. Многоугольник: Чернигов — белорусский Кричев — смоленский Рославль — Брянск — Орёл — Курск. Это земли народа будинов Геродота — Юхновской археологической культуры (литье близко тшинецкому, керамика уже практически славянская следующих эпох, в отличие от круглодонной, ещё сохранявшейся у балтов). Балтские элементы Юхновской культуры объяснимы: ранее это были их земли. Важно найти и объяснить соотношение культур — старых и новых. Было бы желание объяснять. Искать. Рыть землю носом.
Если вы возьметесь за 4-ю книгу Геродота, то обратите внимание на фразу: «у будинов другой язык, чем у гелонов, образ жизни их также иной» (гелоны — переселенцы с юга, говорившие якобы на скифском с примесью греческого). Т. е., «Отец истории» прямо сообщает, что будины не скифы. О том же свидетельствуют их хозяйство и облик. Будины охотятся на бобра, выдру и очевидно соболя (пушной зверь «с четырехугольной мордой»), это единственный народ Скифии, который «питается сосновыми шишками» и единственный, поголовно имеющий «светло-голубые глаза и рыжие волосы». Кстати, ель в Греции почти не растет, и Геродот мог назвать «сосновыми» еловые шишки, их побеги — кладезь витаминов. А название «будины» заслуживает целой статьи. Самоназвание «пробудившиеся» (ср.: Будда), «разумные», «настоящие (мыслящие) люди»?
Итак, мы подошли к «историческим временам» — к эпохе писаной истории. Обратите внимание ещё только на один факт — поход Дария I на скифов в 513 году до н.э. Геродот называет вождей будинов «царями». Будины, не наёмники, набранные скифами, а войска во главе с этими вождями. Вместе с гелонами и небольшой частью скифов они выполняли труднейшую задачу — медленно отступая и беспокоя, заманивали персов на земли нейтральных племен, чтобы всё же вынудить тех вступить в войну. А затем преследовали войско Дария вплоть до Истра (Дуная). Геродот показывает, что племенные «царства» Скифии можно считать уже не протогосударствами, а начальными государствами. А отсюда следует, что доказательство принадлежности будинов и Юхновской культуры славянам означало бы признание существования первого славянского государства еще 2,5 тысяч лет назад. Ну, какой респектабельный историк согласится на такое? 862-й год как-то спокойнее. Действующих археологических экспедиций по Юхновской культуре в России сегодня нет.
Пора перенестись в другую часть Европы, где жил народ, говоривший совсем на другом языке, но давший славянам очень многое. Итальянская область Венето, со столицей в Венеции по имени древнего племени венетов. Неважно, кем они были по происхождению — анатолийцами, иллирийцами или кем-то ещё. Славянами они не были точно. Благодаря своему положению в северном углу Адриатического моря и тому, что Альпы здесь ниже и имеют больше проходов, венеты взяли в свои руки торговлю с внутренними областями Европы. Они открыли Рейнский путь на северо-запад Европы, альтернативный опасной Атлантике (Боденское озеро на Рейне даже называлось «Венетским»). Видимо, их фактории в Бретани объясняют загадку появления галльских венетов-мореплавателей.
Но нас интересует другой путь — «Янтарный», к побережью Балтийского моря. Еще в начале 1-го тл. до н.э. венеты, если не политически, то экономически освоили Норик — среднюю Австрию к югу от Дуная, с ее золоторудными месторождениями. Тогда же венеты начали поставлять в Италию янтарь, а в 7-м веке до н.э. происходило массовое переселение венетов к устью Вислы (Поморская культура). Таким образом, Нестор, утверждая, что родина славян на Дунае, а «норики есть славяне», ошибся лишь частично: С Дуная, из Норика, дав имя одной из групп славян (об этом ниже), но не славяне.
Венеты подчинили германские племена к западу от Вислы (те вытеснили отсюда славян) и славянские на правом берегу Вислы, у истоков Припяти, на Волыни, в Прикарпатье. В начале 2-го века уже нашей эры началось переселение в устье Вислы германского скандинавского племени готов (гутонов). Под их натиском ранее покоренные венетами германцы двинулись на юго-запад к границам Римской империи, а славяне — на юго-восток к Черному морю. Так началось Великое переселение народов. Куда же делись сами венеты? Ищем. И на этот раз с помощью исторической лингвистики. Будет сложновато, но в конце — приз.
Первое. Разночтение «венеты» и «венеды» несущественно: в «серебряной латыни», как позже и в «народной», происходило интенсивное озвончение взрывных согласных в нескольких позициях в середине слова. Т. е. начальная форма все же «венеты».
Второе. Античные авторы называют этот народ то «венетами», то «энетами». Ещё чешский славист 1-й половины 20 века Любор Нидерле высказал предположение, что в начале названия племени стоял звук, который отсутствует в греческом и латыни. Отчего одни авторы предпочитали передавать его буквой ‘v’, а другие — опускать. Этот звук — /w/ (в латыни он присутствует исключительно в сочетании со звуками /k/ и /g/: aqua, lingua). Блестящее подтверждение этой гипотезы дали кельты, чей язык «страдал» той же проблемой, что и латынь. Они выбрали третий возможный способ передать звук /w/ — их название бретонских венетов начиналось с… ‘gw’!
Третье. Ударение. Оно падало на первый слог (wEnet-), а гласный звук второго слога (второй /е/) редуцировался, ослаблялся вплоть до выпадения. Кроме того, общее правило таково, что после начального /w/ ударный /е/ становится максимально открытым, чем-то средним между /е/ и /а/, вроде русского /е/ в первом слоге слова «железо» (сравните акустически с /е/ после «л»). Обозначим его как /wɜnt/. А если к корню добавить германский суффикс определения, например, ‘al’?Получаем… Wandal.
Да, часть венетов смешалась с частью германского племени ругов (более ранних пришельцев из Скандинавии), приняв их язык, но передав им своё имя. Согласно источникам, сначала: Uuandali (двойная ‘u’ передавала /w/ до введения в средневековую латынь буквы ‘w’), затем — Wendel, Wentil, Vandili, Wandali. Ударение на первом слоге в имени венетов-вандалов сохранилось в итальянском и испанском языках: vandali, vándalos. При том, что эти языки склонны к ударению на предпоследнем слоге.
Что же насчет славян, отступавших под ударами готов на юго-восток? Часть их в период господства венетов жила на юге Волыни и в Прикарпатье в стороне от торговых путей и испытала меньшее влияние венетов. Выше в предгорья Карпат они и отступили. Византийские авторы называют их словом «склавини» / «склавени», похожем на греческое слово «раб» (σκλαβος «склавос»). Так авторы и объясняли происхождение слова «склавини», не задаваясь вопросом: с чего это сам народ будет себя так называть?
Здесь мы имеем дело с примером так называемой «народной» или «вульгарной» этимологии. «Прогуливаясь у реки, княгиня подвернула ногу и воскликнула: „Я хрома!“. С тех пор река носит имя: „Яхрома“». Сегодня над такими объяснениями смеются даже дети. В древности, увы, даже ученые мужи были не слишком щепетильны, стараясь быстрее «закрыть вопрос» с непонятным читателям названием. Так, Иордан, одним из первых упомянувший «склавенов», назвал свой труд об истории готов: «О происхождении и деяниях гетов». Только потому, что с фракийским племенем гетов читатель был лучше знаком. И это при том, что Иордан был наполовину готом и знал, что никакого родства с гетами у готов нет! Имеется и несколько других объяснений, но ясно, что здесь всего лишь искаженное имя славян.
Другая часть славян, с Вислы и верхней Припяти, отступала к Днепру севернее склавинов. Византийские авторы назвали их «антами». Опять же, не задаваясь вопросом, почему этот народ решил назвать себя греческим словом ἀντί «анти» — «находящиеся напротив», «стоящие против» чего-то. А ведь это всё то же /wɜnt/ — почти /wʌnt/, откуда грекоязычные авторы выбросили чуждый им звук /w/!
Но в случае антов смешение венетов со славянами было гораздо глубже, чем в случае с вандалами. Славяне-анты приняли от венетов не только имя, заметно отличающуюся культуру и даже в какой-то мере антропологический облик средиземноморского типа. Они приняли менталитет господ, что выразилось в нескольких войнах со склавинами, их подчинением. Иначе говоря, анты это венеты, сильно смешавшиеся со славянами, принявшие их язык, но… оставшиеся венетами. Это пересказ гипотезы польского археолога Витольда Хенселя, чьи статьи публиковались в международных научных журналах и альманахах, включая советские и российские. То есть у нас здесь почти без отсебятины. Хенсель даже считал, что венеды славянизировались уже к середине 1-го тл. до н.э., а мы этого не утверждаем. Но ненароком напоминаем, что французские или испанские историки начинают историю своих народов с эпох, лежащих за тысячи лет до их романизации.
Византийские авторы 6 века называют то два родственных народа, говорящих «на одном языке» (склавины и анты), то три (склавины, анты, венеды). Но не указывают, а где, собственно, в их, авторов, 6 веке… живут венеды. Да, на просторах интернета вы найдёте карты и со всеми тремя народами. Но имейте в виду, что эти карты рисовали не Иордан или Прокопий Кесарийский, а современные авторы, мучимые проблемой, которую византийцы легко отбросили в сторону. Здесь на помощь неравнодушным приходит немецкий язык, в котором «венедами» (Wenden) называли в широком смысле всех славян, а в узком — западных. Т. е. можно сказать, что такие карты не врут, но лукавят.
А теперь самое важное в этой части. Есть несколько примеров, когда в границах одного государства народ, формировавший элиту, передавал свое имя всему населению через название государства: Франция, Болгария, Русь, Украина («украинцами» первоначально поляки называли магнатов и щляхту, получивших земли юго-западной Руси, отнятые у Литвы в результате Люблинской унии 1569 года). Но, насколько нам известно, нет ни одного случая, когда название передавалось бы «просто так», «по соседству», вне границ единого государства. Т. е. германцы и славяне, принявшие имя венедов — соответственно «вандалы» и «анты» — находились в составе единого с венедами государства. Учитывая славянизацию венедов, господствующих в этом государстве, можно сказать, что государство балтийских венедов это второе славянское государство (после «царства» будинов). Понятно, отношения Польши и России сегодня таковы, что впору обвинять друг друга в истреблении неандертальцев, но взаимодействие историков двух государств дало бы позитивный результат.
Конец 3-го века и две трети 4-го — время войн между готами с одной стороны и союзниками антами и аланами с другой. В начале 370-х годов к границам Ойума подошли гунны. Союзники присягнули этой мощной силе. Готский король Витимир (он же Винитарий — «победитель венетов») не признал «новых реалий» и двинулся против антов, теперь уже вассалов гуннов. Потерпел поражение, но затем захватил в плен вождей антов (сымитировав готовность к миру?) и «ради наводящего ужас примера распял вождя их, по имени Бож, с сыновьями и 70 старшими вельможами, чтобы трупы повешенных как ужасный пример удваивали страх покорившихся». Это случилось в 375 году. Почти за 500 лет до пресловутого 862 года основания государства восточных славян. Первая дата, первое имя. Третье государство славян после государств будинов и венетов на Висле.
Да, дата чуть спорна: возможно, Бож был убит в 376 году. Имя очень спорно: возможно, здесь указан всего лишь титул — «Вождь». В греческом в эту эпоху всё еще происходил переход звука, обозначаемого буквой «В» от /б/ к /в/, отсюда: ‘alphabet’ и ‘Basil’ у народов, заимствовавших эти слова раньше, и «алфавит», «Василий» у тех, кто заимствовал позже. Так или иначе, но признаки ранней государственности: имущественное и уже классовое расслоение, наличие рабства, судебно-административная власть вождя и старейшин были налицо.
Сразу после убийства Божа гунны «заступились» за своих вассалов, разгромили готов и двинулись в Европу. Как мы уже писали, оставив Причерноморье антам и аланам до самого нашествия аваров в начале 560-х годов. Часть антов увлекается аварским потоком в Европу, часть отступает… ну, куда же еще? На Припяти спасаются «склавины», по старой памяти не слишком дружелюбные, поэтому анты отступают в леса вверх по Десне на земли близкородственной Колочинский культуры, грубо говоря, той части антов, которые предпочитали оставаться на этих менее плодородных, но более безопасных землях.
Анты в последний раз упоминаются в 602 году. Связываемая с ними Пеньковская культура Причерноморья очагами существует еще более ста лет почти до середины 8 века и гибнет под ударами хазаров. Но именно в это время еще смешанная славяно-балтская Колочинская культура становится чисто славянской. Более того анты-славяне быстро вытесняют с Оки балтскую Мощинскую культуру (впрочем, многое у балтов позаимствовав, например, знаменитые женские семилопастные височные кольца). Так от средней Десны и верховьев Оки до Москвы-реки и Клязьмы возникает Волынцевская культура вятичей.
Почему вятичей? Да потому, что они — всё те же анты. Венеты. Wɜnt. Теперь уже, конечно /vent/, поскольку /w/ не характерен и для славянских языков, и в общем случае даёт звук /v/. Извините за жутко примитивный пример, но мы предпочитаем передачу имени William как «Вильям», а не «Уильям» (избегаем «зияния» — стечения гласных, мы же не полинезийцы маори) и тем более не «Ильям». Совсем краткое возвращение к исторической лингвистике. /е/ в /vent/ был носовым, сохранившимся в польском: «мясо» — mięso /менсо/. В русских летописях он передавался через Юс Малый (Ѧ), рано давший /ja/ — /а/ со смягчением предыдущего согласного. Так «анты» стали /v’at/ — вятичами (отчества есть у всех и доказывать, что «-ич» — суффикс, смысла нет). Догадки о такой трансформации можно найти еще у Нидерле, позже ее развил советский лингвист Дмитрий Бубрих. А буква «Я» это скорописный вариант «Ѧ». Всё же прав был Нестор и здесь, когда писал крамольное: «радимичи же и вятичи — от рода ляхов». Ляхов, не ляхов — «материя тёмная»: ляхов как таковых ещё не было. Но с Вислы и Западного Бука.
Данное построение подтверждается и тем, что в нескольких списках (рукописных экземплярах) летописей, в той же «Повести временных лет», правда, в одном из неполных списков, переписчики допускали ляп: писали «ен» вместо уже умиравшего /е/ носового: «вентичи». А еще есть письмо регента (фактически последнего кагана) Хазарии Иосифа бен Аарона учёному единоверцу в Кордовском халифате рабби Хасдаю, в котором каган перечисляет народы, платящие ему дань. Среди них: Вннтит (вятичи в частичной огласовке иврита), Свр (северяне), Слвиюн (славины). Каган явно приукрашивает ситуацию: письмо написано в конце 950-х или в самом начале 960-х — за несколько лет до гибели Хазарии.
И ещё. Анты ассимилировали массу алан. Даже название северян происходит от аланского sew — «черный». Что интересно, название «северяне» закрепилось без перевода, тогда как название их столицы — Чернигова — уже в славянском переводе (разумеется, «князь Чернига» — народная этимология). Напомним об интересной гипотезе родства северян с геродотовыми меланхеленами (Μελαγχλαινοι — «черноцветные», «черноодетые», черноплащевые»), чьи просторы примыкали к Северщине с востока.
Но есть сложность. Типичные аланы — европеоиды, но широколицие брахицефалы (круглоголовые), а потомки антов (вятичи, радимичи и северяне) — узколицие долихоцефалы (длиноголовые). Причем… средиземноморского типа. Вот как об этом пишет Владимир Мавродин (Очерки истории СССР. Древнерусское государство. Учпедгиз, М, 1956, с.33−34): «Среди северян господствуют узколицые длинноголовые европеоиды с сильно выступающим носом, типичные представители так называемой „средиземноморской“ расы». Вятичи в большей мере смешались с балтами, но расовый тип оказался живучим: «У вятичей встречаются наиболее длинноголовые узколицые расовые типы (район Зарайска), близкие к так называемой „средиземноморской“ расе». Оборот: «так называемая „средиземноморская“ раса» понятен: борьба с «космополитизмом» и «низкопоклонством перед Западом» продолжалась, а до расцвета «фолк-хистори» было ещё далеко. А всё же далеко забросило адриатических венетов: из итальянской глуши аж в подмосковный Зарайск! Это не попытка найти русским «благородных предков», это просто факты. А как их оценивать — дело читателя.
В 8-м веке восточные славяне — русские — объединялись уже не в племена и даже не в племенные союзы (вятичей, волынян, кривичей и др.) во главе с советом вождей и единым военным руководством, князем, в случае войны. Племенные союзы уже объединялись в коалиции, вроде «Дулебов» — волынян, древлян, хорватов. «Дулебы» это экзоэтноним, внешнее (германское) название. Т. е. именно соседи видели и зафиксировали это объединение. Явный надплеменной союз создали словене ильменские и псковские кривичи. Такой же характер носило объединение вятичей, радимичей и северян. Это четвертое, пятое и шестое русские государства до Рюрика.
Князья с дружинами были, жрецы — носители права, которое князья привлекали, верша правосудие, были. Власть, если еще не была узурпирована полностью, то в значительной мере была «делегирована» народом определенной прослойке. Не хватало объединения «всего» этноса в одном государстве? Но в этом случае государственность греков возникла только после ее завоевания Филиппом Македонским, а то и в границах Римской империи, а у немцев ее нет до сих пор. «Истина» — в трактовках и традициях (ага, «862 год»).
А самое обидное в том, сколько сил и времени отнял у российской исторической науки конфликт по вопросу: «Кто основал русское государство?» — пустячный, по сути «курино-яичный». «Норманисты» упирают на Рюрика, «антинорманисты» ищут «гастомыслов» или роются в «5-м пункте» Рюрика, пытаясь найти хоть какие-то захудалые западнославянские корни. Да, Рюрик основал первую относительно достоверную династию, что тогда и позже понималось, как основание государства. Но не сегодня!
А еще спорят о том, пригласили Рюрика словене, кривичи, чудь и меря, или он их завоевал. Не задаваясь элементарными вопросами. Например, таким: Если на территории нынешнего северо-запада России еще не существовало государства (которое можно целиком передать некоему правителю или которое может нанять дружину наемников), как варяги могли сюда «войти»? Трактовка слов Нестора о приглашении Рюрика в качестве верховной власти, никуда не годится. Чудь и меря воюют, чтобы не платить дань славянам, но вдруг вместе с ними приглашают варягов, чтобы платить дань им?
Может быть, варяги силой, целиком и сразу покорили четыре мощных племенных союза, по крайней мере, один из которых, словене, все последние 100 лет бил варягов при малейших попытках тех установить какие-то иные отношения, кроме торговых? Когда ещё в753 году сожгли шведскую крепость Альдейгьюборг, основав здесь славянскую Ладогу (Старая Ладога).
Таких вопросов десятки. Да, варяги были приглашены. И да, княжить! Но княжить «по-новгородски», что прекрасно понимал Нестор. Принимая князей как наемную дружину. Что варягов явно тяготило. А потому, захватив в «два приема» Киев (Аскольд и Дир или одно лицо Хаскольдюр, а затем Олег), этот хазарский погост, место сбора дани, варяги тут же перенесли столицу туда. Конечно, главной причиной переноса столицы в Киев (а Святослав пытался перенести даже в Переяславец на Дунае) была близость Византии и других земель, которые можно было «повоевати», но и указанное нами соображение наверняка принималось в расчет. Новгород же оставался де-факто независимым. Принимая княжичей из Киева, если они нравились, и отправляя обратно тех, кто пришелся не ко двору: «Если же две головы имеет сын твой, то пошли его к нам; а этого дал нам Всеволод, сами вскормили себе князя» (ответ Святополку II Изяславовичу, 1102 год).
В нас прочно засела дата основания Руси — 862 год. Дата случайная, слабая, уничижительная. Это не предложение «коренной ревизии» российской истории. А скорее предложение сблизить нашу методику определения даты начала государственности с «международными стандартами». Чтобы с еще большим правом ответить оппонентам (фраза из предыдущей статьи): «Россия — Европа, а вот почему и во что превратились они, еще нужно разобраться».
