что значит суд в особом порядке
Центральный район
Разъяснение законодательства на тему: «Особенности рассмотрения уголовных дел в особом порядке судебного разбирательства».
Особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением, представляет собой упрощенную процедуру, при которой рассмотрение уголовного дела проводится без исследования и оценки доказательств, собранных по делу.
Особый порядок может быть применен лишь по инициативе обвиняемого, заявившего ходатайство о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в связи с согласием с предъявленным обвинением. Ходатайство должно быть добровольным и после консультаций с защитником. Такое ходатайство обвиняемый вправе заявить в момент ознакомления с материалами уголовного дела, а также на предварительном слушании, которое проводится судьей.
Необходимым условием для рассмотрения уголовного дела в особом порядке является согласие государственного или частного обвинителя и потерпевшего. Если указанные лица возражают против заявленного обвиняемым ходатайства, то уголовное дело рассматривается в общем порядке.
В соответствии со ст. 314 Уголовно- процессуального кодекса РФ (далее УПК) в особом порядке подлежат рассмотрению уголовные дела о преступлениях, наказание за которые не превышает 10 лет лишения свободы.
Вместе с тем, особый порядок судебного разбирательства не применяется в отношении несовершеннолетних. Это связано с тем, что закон требует установления судом условий жизни и воспитания несовершеннолетнего, уровня психического развития и иных особенностей его личности, влияние на него старших по возрасту лиц, в том числе решения вопроса о возможности освобождения от наказания и т.д., что возможно только в общем порядке судебного разбирательства.
Также не применяется особый порядок в производстве о применении принудительных мер медицинского характера.
Судебное заседание проводится с обязательным участием подсудимого и его защитника (п.2 ст. 316 УПК РФ).
Если суд установит, что условия, при которых обвиняемым было заявлено ходатайство, не соблюдены, то он принимает решение о назначении судебного разбирательства в общем порядке.
Если судья придет к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно, подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу, то он постановляет обвинительный приговор и назначает подсудимому наказание, которое не может превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление.
По итогам судебного разбирательства могут быть приняты и иные судебные решения, например, о прекращении уголовного дела в связи с истечением сроков давности, изменением уголовного закона, примирением с потерпевшим.
Определяя пределы обжалования, законодатель установил, что приговор, постановленный в соответствии со ст. 316 УПК РФ, не может быть обжалован в апелляционном и кассационном порядке ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом.
Старший помощник прокурора Центрального района Санкт- Петербурга младший советник юстиции О.А. Зимова
Изменение применения особого порядка принятия судебного решения в уголовном судопроизводстве.
В настоящее время применить особый порядок можно только по уголовным делам о преступлениях небольшой или средней тяжести. Для этого обвиняемый вправе заявить о согласии с предъявленным ему обвинением и ходатайствовать о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке.
Суть применения особо порядка состоит в том, что обвиняемый признает себя виновным в совершении преступления.
При этом судом дело по существу не рассматривается, доказательства виновности лица не исследуются.
Фактически на размер наказания, которое при рассмотрении дела в особом порядке не может быть более 2/3 от максимального наказания, влияют характеризирующие данные о личности обвиняемого.
До этого момента особый порядок можно было применить по уголовным делам, максимальное наказание по которым не превышает 10 лет лишения свободы по умышленным преступлениям.
С вступлением в силу № 224-ФЗ от 20.07.2020 существенно сократилось количество категорий преступлений, по которым можно применить особый порядок.
Законодатель пошел по пути ужесточения применения данного порядка, запретив его применять по тяжким преступлениям.
Обосновывая вносимые изменения, законодатель разъяснил, что расследование тяжких преступлений представляет собой особую сложность тем самым применение по данной категории дел особого порядка по мнению ВС РФ не сможет обеспечить высокой степени процессуальных гарантий справедливого правосудия.
«Обеспечить такие гарантии возможно только при рассмотрении дела в общем порядке судебного разбирательства в условиях действия принципа непосредственности и устности исследования доказательств на судебном заседании» указывается в пояснительной записке к принятому закону.
Тем самым, большое количество обвиняемых лишились возможности сократить сроки наказания на 1/3 от максимального применив особый порядок по тяжким преступлениям.
Само по себе признание ими вины не является гарантией для сокращения срока наказания.
Таким образом, в УПК РФ закреплен дифференцированный подход по данному вопросу – по преступлениям небольшой и средней тяжести признание вины и согласие на особый порядок является гарантией на смягчение максимального наказания, по тяжким преступлениям такой гарантии больше нет.
Частью первой данной статьи предусмотрено, что при совершении преступления в крупном размере, который установлен в размере, более 15 миллионов рублей, максимальное наказание предусмотрено в виде лишения свободы до двух лет.
Частью второй этой же статьи предусмотрено совершение преступления группой лиц по предварительному сговору и(или) в особо крупном размере, превышающем 40 миллионов рублей и установлен максимальный размер наказания 6 лет лишения свободы.
Тем самым, по одному и тому же преступлению возможность применения особого порядка ставится в зависимость от размера установленного ущерба.
Разрешение гражданского иска при рассмотрении дела в особом порядке
По закону суд отказывает в удовлетворении гражданского иска, только если постановит оправдательный приговор ввиду отсутствия события преступления. В этом случае основания для заявления исковых требований и возмещения ущерба, как в уголовном, так и в гражданском судопроизводстве, отсутствуют.
Если суд постановляет обвинительный приговор, он решает вопрос о полном или частичном удовлетворении заявленного гражданского иска в зависимости от его доказанности и размеров.
Когда суд выносит обвинительный приговор (независимо от его вида) и при этом считает доказанными основания гражданского иска, но не может рассчитать его размер без отложения судебного разбирательства, он признает право на удовлетворение гражданского иска с передачей вопроса о его размерах на разрешение в порядке гражданского судопроизводства.
ПОЗИЦИЯ ВС РФ
По закону обвиняемый может заявить о согласии с предъявляемым обвинением и ходатайствовать о том, чтобы суд вынес приговор без судебного разбирательства, если потерпевший и обвинитель (государственный или частный) не возражают. Это возможно, если он совершил преступление, наказание за которое не превышают 10 лет лишения свободы (ч. 1 ст. 314 УПК РФ).
Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 05.12.2006 № 60 (ред. от 22.12.2015)«О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел» 2 (далее —Постановление Пленума № 60) разъяснил, что если по делу, рассматриваемому в особом порядке, предъявлен гражданский иск, то при наличии оснований суд может оставить его без удовлетворения, прекратить по нему производство, отказать в его удовлетворении либо передать его на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства, если это не повлечет изменения фактических обстоятельств дела.
Этим разъяснением Пленум отменил предыдущее разъяснение (постановление от 05.03.2004 № 1 3 ). В нем Пленум рекомендовал суду в случае несогласия подсудимого с некоторыми эпизодами обвинения или с основаниями или объемом гражданского иска отказывать подсудимому в рассмотрении дела в особом порядке и переходить в общий порядок.
По правилам гл. 40 УПК РФ (ч. 5 ст. 316) суд при рассмотрении дела в особом порядке исследует только документы, характеризующие личность подсудимого. Другие доказательства, содержащиеся в материалах дела, суд не исследует. Между тем при постановлении приговора суд должен разрешить вопрос, подлежит ли удовлетворению гражданский иск, в чью пользу и в каком размере (п. 10 ч. 1 ст. 299 УПК РФ). Чтобы решить вопрос об обоснованности предъявленного гражданского иска, суд должен исследовать по нему доказательства. Согласно ст.ст. 307, 309 УПК РФ суд в описательно-мотивировочной части приговора приводит мотивы, обосновывающие полное или частичное удовлетворение гражданского иска либо отказа в нем, а в резолютивной части — выносит решение по предъявленному иску.
Но как определить размер гражданского иска без исследования по нему доказательств?
Общие принципы уголовного судопроизводства действуют и при рассмотрении дела в особом порядке. В соответствии со ст. 17 УПК РФ судья оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы. Согласно ч. 1 ст. 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности — с точки зрения достаточности для разрешения дела.
Часть 7 ст. 316 УПК РФ наделяет суд правом постановить приговор без проведения судебного разбирательства в общем порядке только в случае обоснованности обвинения и его подтверждения собранными по делу доказательствами.
Как следует из п. 5 Постановления Пленума № 60, под обвинением, с которым соглашается обвиняемый, заявляя ходатайство о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке, следует понимать фактические обстоятельства содеянного обвиняемым, форму вины, мотивы совершения деяния, юридическую оценку содеянного, а также характер и размер причиненного вреда.
Судья при рассмотрении дела в особом порядке должен изучить его, самостоятельно исследовать доказательства и, придя к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно и подтверждается собранными по делу доказательствами, постановить обвинительный приговор.
Аналогичная ситуация и с гражданским иском. Если подсудимый признает ущерб, причиненный преступлением, то гражданский иск, заявленный по делу в размере ущерба, подлежит удовлетворению, как и гражданский иск, заявленный в большем размере, чем ущерб, но признаваемый подсудимым (гражданским ответчиком).
СПОРНЫЕ ВОПРОСЫ НА ПРАКТИКЕ
Отсутствие иска смягчает наказание? Иногда отсутствие по делу гражданского иска подсудимый воспринимает как смягчающее наказание обстоятельство.
ИЗ ПРАКТИКИ. При обжаловании приговора Хорошевского районного суда г. Москвы от 11.12.2015 осужденный сослался на то, что он ранее не судим, к административной ответственности не привлекался, полностью признал свою вину, раскаялся в содеянном. Кроме того, потерпевший не заявил гражданский иск и просил назначить наказание, не связанное с заключением под стражу. Московский городской суд оставил приговор без изменения (апелляционное постановление от 17.02.2016 по делу № 10–2178/2016).
Думается, отсутствие по делу гражданского иска не может являться обстоятельством, смягчающим подсудимому наказание. Ведь речь идет о праве лица, которому преступлением был причинен вред, обратиться с исковым заявлением в суд.
Что делать, если подсудимый не признает иск? Если гражданский иск больше, чем ущерб, причиненный преступлением, его не признает подсудимый (гражданский ответчик), то для проведения дополнительных расчетов и исследования доказательств, представляется необходимым признать за истцом право на удовлетворение иска с передачей вопроса о его размерах на разрешение в порядке гражданского судопроизводства.
Часто гражданский истец не соглашается с таким решением суда и обжалует приговор в части иска.
ИЗ ПРАКТИКИ. Солнцевский районный суд г. Москвы приговором от 23.11.2015 осудил К. по ч. 1 ст. 161 УК РФ. При этом суд признал право на удовлетворение гражданского иска, а вопрос о размере возмещения передал на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.
В апелляционной жалобе адвокат гражданского истца обратил внимание, что решение суда о передаче вопроса возмещения на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства противоречит материалам дела, ведь в них есть документы о стоимости похищенного имущества. Также в жалобе он указал, что осужденный не раскаялся в содеянном, поскольку заявил, что не выплатит потерпевшей денежные средства.
Судья Московского городского суда оставил жалобу без удовлетворения. В апелляционном постановлении он указал: то, что К. не признал исковые требования, — не препятствие для постановления приговора без судебного разбирательства в связи с согласием обвиняемого с предъявленным обвинением. По смыслу п. 22 ст. 5, п.п. 4, 5 ч. 2 ст. 171 и ч. 1 ст. 220 УПК РФ применительно к особому порядку судебного разбирательства под обвинением, с которым соглашается обвиняемый, заявляя ходатайство о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке, следует понимать фактические обстоятельства содеянного, форму вины, мотивы совершения деяния, его юридическую оценку, а также характер и размер причиненного вреда.
Разрешая гражданский иск, суд обоснованно указал, что наряду с требованием о взыскании с К. материального ущерба и компенсации морального вреда в общей сумме 150 тыс. руб. потерпевшая не отрицала получение другого телефона взамен похищенного, что подтверждается ее распиской. Доказательств причинения ей физических или нравственных страданий не представлено (апелляционное постановление от 29.02.2016 по делу № 10–2463/16).
Действующее постановление Пленума разъясняет судьям, в каком случае гражданский иск нужно оставлять без удовлетворения, в каком — прекращать производство по нему, а в каком — отказывать в его удовлетворении. Отказать в удовлетворении иска суд в соответствии с ч. 2 ст. 306 УПК РФ может, если постановил оправдательный приговор, вынес постановление или определение о прекращении дела по п. 1 ч. 1 ст. 24 и п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ. Вынести оправдательный приговор по делу, рассмотренному в особом порядке, суд не может. Также суд не может вынести постановление или определение о прекращении дела по п. 1 ч. 1 ст. 24 и п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ. Следовательно, судья не может отказать в удовлетворении гражданского иска по делу, рассмотренному в особом порядке.
Постановление Пленума № 60 отменило обязательность перехода к рассмотрению дела в общем порядке, если подсудимый не признает иск. Ведь ст. 314 УПК РФ не предусматривает, что согласие подсудимого с заявленным гражданским иском необходимо для рассмотрения дела в особом порядке.
Между тем в случае, предусмотренном ч. 1 ст. 314 УПК РФ, суд вправе отказать в удовлетворении ходатайства подсудимого о рассмотрении дела в особом порядке, провести заседание в общем порядке с исследованием всех доказательств по делу, в том числе по заявленному иску. Думается, только таким образом может быть восстановлена социальная справедливость.
Как суду не допустить ошибку
Вопросы разрешения гражданского иска по делам, рассматриваемым в особом порядке, вызывают сложности на практике. Если при рассмотрении уголовного дела в порядке гл. 40 УПК РФ суд руководствуется правилом, согласно которому признание подсудимым гражданского иска влечет его удовлетворение, то при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве это простое правило не всегда приводит к справедливому судебному решению. Суду трудно принять решения по гражданскому иску в отношении подсудимого, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, в отсутствие вступившего в законную силу приговора суда в отношении других соучастников преступления. Именно поэтому возникают противоречивые решения.
Например, судебная коллегия Московского областного суда отменила приговор Наро-Фоминского городского суда в части, касающейся гражданского иска в отношении подсудимого К., заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве. Коллегия направила исковые требования на новое рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства, так как нижестоящий суд, рассматривая основное уголовное дело в отношении соучастников, взыскал ту же сумму в солидарном порядке с этих соучастников.
Поскольку определить степень участия и роль каждого из соучастников преступления до рассмотрения основного уголовного дела не представляется возможным, то суды зачастую не рассматривают гражданские иски по таким делам. Они указывают, что исковые требования потерпевшего подлежат рассмотрению после принятия окончательного решения по всем уголовным делам с учетом доказанности вины других участников преступления, а также их роли в совершении преступления. При этом признается право на гражданский иск, а вопрос о размере возмещения передается на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства (например, приговор Брянского областного суда от 06.08.2013 по делу № 2–23/13). Такой подход судов к разрешению гражданского иска по уголовным делам с лиц, заключивших досудебное соглашение о сотрудничестве, представляется наиболее верным.
Рассматривая уголовное дело в особом порядке, суд вправе исследовать некоторые доказательства, касающиеся возмещения вреда, причиненного преступлением. Поэтому нельзя согласиться с тем, что суд в особом порядке исследует только документы, характеризующие личность подсудимого. В соответствии с ч. 5 ст. 316 УПК РФ суд в особом порядке вправе исследовать обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ в качестве смягчающего обстоятельства рассматривает добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления. Однако эти материалы не имеют прямого отношения к заявленному гражданскому иску.
Сокращение особого порядка – шаг в сторону нормализации уголовного процесса
Напомню, что под «особым порядком» (гл. 40 УПК РФ) в современном российском уголовном процессе понимается процедура судебного разбирательства, когда обвиняемый заявляет о своем согласии с предъявленным обвинением, в силу чего с обвинения снимается обязанность доказывания обстоятельств дела, судебное следствие не проводится, доказательства не исследуются, а размер назначенного наказания не может превышать 2/3 от верхней планки наказания, установленного уголовным законом. Иначе говоря, мы имеем здесь гарантированный обвинительный приговор, но гипотетически чуть с меньшим наказанием.
Нет никакого секрета в том, что данная процедура mutatis mutandis копирует знаменитые американские «сделки с правосудием». Нет никакого секрета и ни малейшей конспирологии также в том, что главу 40 УПК писали нам в свое время американские консультанты. Не буду здесь вдаваться в детали – сомневающиеся могут прочитать по этому поводу прекрасную брошюру, изданную центром Карнеги, она есть в открытом доступе в сети.[1]
Первоначально УПК РФ при его принятии в 2001 г. и вступлении в силу с 1 июля 2002 г. содержал положение, что особый порядок применяется лишь по делам о преступлениях, предусматривающих наказание не свыше 5 лет лишения свободы. Однако вскоре (Закон от 4 июля 2003 г.) ч. 1 ст. 314 УПК была изменена, и речь стала идти уже о преступлениях, наказание за которые не превышает 10 лет лишения свободы, то есть отказ от судебного следствия и полноценного исследования доказательств оказался возможен по делам о преступлениях не только небольшой и средней тяжести, но и тяжких.
В результате, на сегодняшний день примерно 70 % обвинительных приговоров постанавливается именно в особом порядке, когда никто ничего не доказывает. Специалисты обращали на это внимание уже давно – по сути, при таком подходе «особый порядок» является не особым, а общим. «Особым» следует уже считать как раз нормальный уголовный процесс с доказыванием, презумпцией невиновности, судебным следствием и т. п. Ситуация усугубляется еще и введением в 2013 г. так называемого «дознания в сокращенной форме» (гл. 32.1 УПК), также ориентированного на признание вины и не предполагающего полноценного собирания доказательств. Когда эти процедуры (гл. 32.1 и гл. 40) накладываются друг на друга, то выясняется, что в современном российском уголовном процессе по некоторым делам никто вообще ничего доказывать не должен: ни в досудебном, ни в судебном производстве.
Такое положение дел начало тревожить не только ученых-юристов, но и власти. 19 марта 2019 г. на коллегии ГП Генеральный прокурор в присутствии Президента высказал по этому поводу беспокойство, отметив, что особый порядок надо сокращать, причем не только через правопримнительные, но и через законодательные механизмы, вернувшись в частности к изначальной идее применения гл. 40 УПК только по делам о преступлениях небольшой и средней тяжести. На коллегии присутствовал и Председатель Верховного Суда. Уже через три с небольшим недели (11 апреля 2019 г.) Верховный Суд принял на Пленуме в порядке законодательной инициативы и внес в Госдуму законопроект о внесении изменений в ч. 1 ст. 314 УПК, которая, если законопроект будет принят, должна звучать так: «По уголовным делам о преступлениях небольшой или средней тяжести (выделено мной – Л. Г.) обвиняемый вправе заявить о согласии с предъявленным ему обвинением и ходатайствовать о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке». Иначе говоря, применение особого порядка по делам о тяжких преступлениях предполагается исключить.
Почему с соответствующей инициативой обратился именно Верховный Суд? Дело здесь думаю не только в том, что у Генпрокуратуры нет права законодательной инициативы. Есть еще и некие дипломатические моменты. В свое время (в 2006 г.) ВС уже вносил подобный законопроект, предполагавший исключение особого порядка по делам о тяжких преступлениях. Он пролежал без движения 10 лет, после чего был в 2016 г. отклонен «за давностью». Было бы странным и не совсем корректным по отношению к высшей судебной инстанции, если бы сейчас с инициативой выступил кто-то другой, и она увенчалась бы успехом, на что шансов значительно больше, чем в 2006 г., когда развеялись еще не все иллюзии по поводу «особых порядков».
Как оценить новую инициативу ВС? Только положительно. Здесь можно обсуждать детали (например, надо ли исключать особый порядок по делам, где проводилось дознание в сокращенной форме; надо ли его оставлять по неосторожным преступлениям, предусматривающим наказание свыше 5 лет лишения свободы и т. п.), но никаких концептуальных возражений я не вижу – уголовный процесс надо нормализовывать, ориентация на «особые» порядки себя не оправдала.
Гипотетически против инициативы ВС может быть выдвинуто несколько аргументов. Ни один из них я заслуживающим внимание не считаю, но на всякий случай рассмотрю.
Первый аргумент можно считать сравнительно-правовым: дескать «сделки с правосудием» широко применяются в «цивилизованных странах», прежде всего в США. Это страна с самой развитой экономикой, поэтому любые заимствования из ее правовой системы следует считать благом. Не знаю, найдутся ли те, кто сформулирует данный «американофильский» аргумент прямо, но наверняка кто-то об этом подумает, по крайней мере про себя.
На самом деле, опыт США является как раз аргументом не pro, а contra гл. 40 УПК. Сложно найти сегодня в американской правовой системе более серьезную проблему, чем «сделки с правосудием». Сегодня их применение достигло уже 97 % рассматриваемых уголовных дел, классическое судебное разбирательство становится в такой ситуации экзотикой, легитимность уголовного процесса падает, растет тюремное население (причем за счет обвинительных приговоров, выносимых на основании сделок). Сами американцы пишут о «коллапсе» уголовной юстиции, «шокирующем факте» и т. п., пытаются найти какой-нибудь выход, но не находят его. Об этом можно почитать, причем на страницах очень респектабельных изданий.[2] Зачем нам идти по тому же самому пути и наступать на те же самые грабли? Это, как минимум, нерационально.
Второй аргумент скорее всего где-нибудь прозвучит: дескать, сокращая «особый порядок» мы тем самым урезаем права обвиняемого, лишаем его по некоторым категориям уголовных дел «права на сделку», то есть более мягкое наказание, и т. п. Видимо, именно поэтому Верховный Суд указал в Пояснительной записке, что право на особый порядок не является гарантированным Конституцией «правом человека и гражданина», в силу чего речь не идет об ограничении каких-то конституционных прав.
Конечно, не является. Но дело здесь еще и в другом. Аргумент об ущемлении прав обвиняемого можно было бы обсуждать серьезно, если бы суды всегда назначали наказание по верхней планке, то есть по максимуму. Тогда снижение этой планки до 2/3 действительно выглядело бы серьезной «льготой». Но на самом деле верхняя планка применяется как раз не очень часто, если не считать, допустим, наказания в виде пожизненного лишение свободы за совершение особо тяжких преступлений, которое не имеет никакого отношения к гл. 40 УПК. В большинстве случаев, которые нас здесь интересуют, судья обязан применить разнообразные правила назначения наказания, предусмотренные УК (смягчающие обстоятельства и т. п.), учесть позитивные данные о личности подсудимого, выбрать сбалансированную меру наказания и т. д., в результате чего при выборе в диапазоне, скажем, от 3 до 10 лет лишения свободы реальное наказание окажется где-то плюс-минус «посередине». Это в значительной мере обесценивает «льготу», предусмотренную гл. 40 УПК. Иногда возникает впечатление, что она для обвиняемого не столько реальна, сколько виртуальна.
Более того, если обвиняемый признает вину, ведет себя конструктивно, дает показания о деталях преступления и т. п., то его поведение подпадает под п. и) ч. 1 ст. 61 УК (одно из смягчающих наказание обстоятельств). В такой ситуации суд обязан руководствоваться ч. 1 ст. 62 УК, в соответствии с которой наказание в любой случае не должно превышать… 2/3 максимального срока наказания. Так о каком ограничении конституционных прав здесь можно вести речь? Это лишний раз показывает зыбкость конструкции, предусмотренной гл. 40 УПК, которая «продает товар», прямо скажем, не самого высокого качества.
Третий аргумент может быть выдвинут поборниками «договорных отношений» в уголовном судопроизводстве. Дескать, воля обвиняемого направлена на особый порядок, а мы навязываем ему полноценное судебное разбирательство. Но нет ли в этой воле «порока»? Так ли уж чисты «договорные отношения» и как проверить их чистоту? Есть ли такая возможность у суда? Боюсь что нет, так как в рамках применения гл. 40 доказательства он не исследует, материалы дела оценивает лишь в письменном виде, обвиняемого даже не допрашивает. На что ему ориентироваться? На отсутствие на лице обвиняемого при его появлении в суде синяков и ссадин? Слабенький критерий.
Американцев с их опытом применения «сделок» эта проблема также очень волнует, поскольку никто толком не знает мотивов согласия обвиняемого с обвинением (реальное раскаяние, неверие в уголовную юстицию, физическое или психическое принуждение правоохранительных органов, давление преступного мира, самооговор и еще масса гипотетических вариантов). Они судорожно ищут выход из положения, предлагают разнообразные механизмы, некоторые из которых выглядят откровенно фантасмагоричными (например, обсуждать «сделку» с участием присяжных[3], хотя тогда уж проще провести с присяжными рассмотрение дела по существу – зачем здесь «сделка»?). Ничего не получается, каждый из «механизмов» выглядит нонсенсом. Вряд ли что-то получится и у нас. Это проблема концептуального порядка.
Четвертый аргумент может прозвучать со стороны реалистов. Справится ли судебная система с необходимость проведения полноценного судебного следствия по значительно большему числу уголовных дел? Аргумент также слабый. До 1 июля 2002 г., в том числе в не самые благополучные с бюджетной точки зрения, но вполне либеральные годы (1992 – 2002), судебная система вовсе обходилась без «особого порядка». Тогда все уголовные дела рассматривались исключительно с полноценным доказыванием, и никаких процессуальных катаклизмов не происходило, об ущемлении прав обвиняемого никто не говорил.
Возможно, у сторонников сохранения в отношении «особого порядка» статус-кво найдутся и другие аргументы. Но ни один из них серьезным не выглядит.
Поэтому законодательную инициативу о сокращении сферы применения гл. 40 УПК следует поддержать. Это правильный шаг в сторону нормализации уголовного процесса.