диссомния код мкб 10

Диссомния код мкб 10

Казанский государственный медицинский университет

Диссомнические (инсомнические) расстройства: психоневрологическая дилемма в диагностике и терапии

Журнал: Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. Спецвыпуски. 2016;116(11-2): 18-23

Менделевич В. Д. Диссомнические (инсомнические) расстройства: психоневрологическая дилемма в диагностике и терапии. Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. Спецвыпуски. 2016;116(11-2):18-23.
Mendelevich V D. Sleep disorders (insomnia) as a psychoneurological dilemma in the diagnosis and treatment. Zhurnal Nevrologii i Psikhiatrii imeni S.S. Korsakova. 2016;116(11-2):18-23.
https://doi.org/10.17116/jnevro201611611218-23

Казанский государственный медицинский университет

В статье анализируются подходы психиатров и неврологов к диагностике и терапии нарушений сна. На основании изучения 37 пациентов описывается феномен «сомнической ангедонии». Приводятся данные о связи диссомнии (инсомнии) с различными психическими расстройствами. Представлены научно обоснованные схемы терапии, в частности с применением этифоксина (стрезама).

Казанский государственный медицинский университет

Медицина, имеющая тенденцию развиваться в сторону дифференциации специальностей, столкнулась с проблемой конфликта профессиональных интересов в областях психиатрии и неврологии. Каждая из специальностей стала рассматривать некоторые расстройства как относящиеся исключительно к сфере ее компетенции. При этом традиционно неврология стала расширять свои границы и заниматься психиатрическими проблемами, а не наоборот [12, 32]. Некоторые психиатры усмотрели в этом угрозу своей специальности и указали на то, что «психиатрия рискует быть поглощенной другой медицинской специальностью либо лишиться статуса медицинской науки» [32].

Предметом спора о том, кто должен лечить пациентов с определенными психоневрологическими расстройствами, стал целый спектр клинических феноменов, которые отражены на рис. 1. Соответствующие данные представлены по результатам анализа научных публикаций за 20 лет в ведущих американских журналах (Neurology, American Journal of Psychiatry) [36]. Этот анализ отразил интерес неврологов и психиатров к психиатрическим и неврологическим проблемам и позволил уточнить, какие из расстройств они признают «своими». Таким образом, выявились такие расстройства, как синдром гиперактивности с дефицитом внимания (СДВГ), депрессии, аутизм, расстройства умственного развития, деменция. Психиатры и неврологи выработали при терапии данных нарушений различные подчас взаимоисключающие, подходы. Традиционно психиатры склонны ориентироваться на арсенал психофармакотерапии, например нейролептические средства.

Рис. 1. Число неврологов и психиатров (в %), считающих перечисленные расстройства предметом изучения своей специальности.

Причинами контроверсии между неврологами и психиатрами обычно называются: общая история наук и сложность определения границ профессиональной компетентности, неразработанность дифференциации неврологических и психопатологических симптомов. Противостояние достигло небывалого накала в связи с тем, что некоторые расстройства в МКБ-10 оказались в непрофильных рубриках.

Разногласия привели к необходимости организации серии научных исследований, направленных на выяснение мозговой природы психоневрологических расстройств. Так, нейровизуализационные исследования и метаанализы позволили сделать вывод о том, что между неврологическими и психическими расстройствами имеются как существенные сходства, так и не менее значимые различия [26, 28, 50]. Данный вывод не устроил ни неврологов, ни психиатров, и проблема психоневрологической дилеммы приняла хроническую форму.

К одному из наиболее дискуссионных в отношении принадлежности к неврологии или психиатрии клинических феноменов относят расстройства сна[8, 10, 15, 17, 22, 30, 43, 46, 48].

В соответствии с канонами психиатрической диагностики расстройства сна неорганической природы (F51.0) входят в раздел «Поведенческие синдромы, связанные с физиологическими нарушениями и физическими факторами». Считается, что «во многих случаях расстройство сна является одним из симптомов другого расстройства, психического или соматического. Даже если специфическое расстройство сна представляется клинически независимым, в его развитии принимают участие многие комбинирующиеся психические и физиологические факторы». Таким образом, психиатрический взгляд на инсомнию (диссомнию) отстаивает позицию, что это психопатологический симптом и он носит вторичный по отношению к иной психопатологии характер.

Другой позиции придерживаются неврологи. В соответствии с МКБ-10 инсомнические (диссомнические) расстройства входят в раздел «Расстройства цикла сон—бодрствование» (G47.0), который психиатры обозначают «бессонница органического генеза» [53].

Для того чтобы определить, на чьей стороне научная истина [53], можно опереться на общепринятые дефиниции. Психопатологическими синдромами обозначают «клиническое выражение различных видов психической патологии, включая невротические», а неврологическими синдромами называют «особую категорию расстройств, при которых наблюдаются нарушения в центральной и периферической нервной системе». К сожалению, приведенные дефиниции не позволяют однозначно отнести инсомнии к психопатологическим или неврологическим расстройствам.

Психиатрический взгляд на проблему ориентирован на выявление частоты нарушений сна при разных психических расстройствах. Парадокс же ситуации заключается и в том, что, несмотря на наличие диагноза нарушений сна в МКБ-10, точной их статистики по заболеваемости нет. Известно лишь, что распространенность диссомнических расстройств в населении варьирует по странам и регионам. На рис. 2 приведены соответствующие данные для стран Азии и Африки, где во всех странах нарушения сна чаще наблюдались у женщин, чем у мужчин. В США этот показатель составляет 56%, в странах ЕС — 31%, в Японии — 23% [34], в России — 21% [6].

Рис. 2. Распространенность нарушений сна в странах Азии и Африки. По оси ординат — число пациентов (в %), сообщивших о плохом качестве сна [47].

По данным разных авторов, распространенность диссомнии (инсомнии) при депрессии колеблется от 65 до 90%, при тревожном расстройстве превышает 50%, при СДВГ — 25—50%, при шизофрении — 30—80%, при невротических расстройствах — 65—100% [1, 12, 33]. Пока невыясненным остается вопрос о том, может ли расстройство сна, если рассматривать его как психопатологическое явление, встречаться у психически здоровых? Или же диссомния — это всегда латентное течение или инициальный период психического расстройства [19].

Интересным аспектом проблемы является удовлетворенность человека качеством и количеством собственного сна [23, 24, 38, 39]. В связи с этим уместно говорить о существовании отдельной формы ангедонии — сомнической. Традиционные представления об ангедонии включают понятия физической, социальной и интеллектуально-эстетической форм. Физическая ангедония подразумевает снижение или утрату позитивного восприятия и привлекательности стимулов, связанных с органами чувств (звуками, цветом, вкусом, запахом, тактильными ощущениями), с отсутствием приятного ощущения “мышечной радости” и расслабленности. Социальная ангедония включает снижение или отсутствие переживания удовольствия и радости от общения с людьми, от положительной оценки личности окружающими, привлекательности материальных стимулов, карьерного роста. Интеллектуально-эстетическая ангедония характеризуется утратой привлекательности любимых видов искусства, увлечений, а также утратой потребности в познании [9].

В данном ряду особое место занимает ангедония, связанная с процессом сна и названная нами сомнической [13]. Данная форма не отнесена ни к одной из разновидностей ангедонии, несмотря на то что в клинической картине присутствуют неотъемлемые для данного феномена критерии — снижение и утрата удовольствия. Возможно, это связано с тем, что под ангедонией понимается процесс утраты или снижения удовольствия в случаях, когда объективно это удовольствие человек может и должен испытывать. В классических случаях ангедония — это невозможность испытывать положительные эмоции от фактически положительных стимулов. При физической ангедонии речь идет об утрате позитивного восприятия приятных для восприятия стимулов — объективно вкусной пищи, ароматного запаха, благовидного цвета, нежных тактильных ощущений.

В случае же с удовольствием от количества и качества сна мы имеет дело с крайне субъективным феноменом. Невозможно доказать и опровергнуть, какая именно длительность и глубина сна является желанной и приятной. Возможно, поэтому сомническая форма ангедонии и не выделена, а феномен «неудовлетворительность продолжительностью и качеством сна» отнесен в МКБ-10 к расстройствам в рубрике «Поведенческие синдромы, связанные с физиологическими нарушениями и физическими факторами» в разделе расстройств сна неорганической этиологии (F51).

Под нашим наблюдением находились 37 пациентов, 35 женщин и 2 мужчин, в возрасте от 27 до 57 лет с признаками клинической бессонницы. Пациенты предъявляли жалобы на «некачественность сна», «отсутствие свежести и радости после пробуждения». Отмечалось негативное отношение к родственникам, демонстрировавшим ироничное отношение к «гиперболизированным» жалобам пациентов. При этом у обследованных не регистрировались классические инсомнические симптомы: нарушения процесса засыпания, ночных кошмаров или раннего пробуждения. В иерархии ценностей пациентов сон занимал одно из первых мест. Пациенты были убеждены, что «некачественный сон был способен вызвать серьезные заболевания».

Анализ клинических случаев позволил утверждать, что помимо других форм ангедонии обоснованно выделить и сомническую. Можно предполагать, что сомническая ангедония базируется на психосоматических или личностных механизмах. Вопрос о «нозологической» специфичности данного феномена требует специального изучения. Однако, несомненно, в его происхождении важную роль может играть депрессивный компонент.

Современные исследования подтверждают тот факт, что диссомния и психопатология имеют убедительные корреляции, но диссомния как отдельная «нозология» в психиатрии практически не диагностируется. Наиболее ярко данную мысль выразил G. Stores в своей статье «Ошибочная диагностика расстройств сна как первичных психопатологических состояний» [45], в которой автор предостерег коллег от психопатологизации неврологических феноменов, имеющих отчетливые церебральные механизмы.

Одной из наиболее спорных в плане психоневрологической дилеммы является проблема выбора терапии инсомнии (диссомнии) [21, 42, 52]. Клинические рекомендации для психиатров и для неврологов различаются кардинально. Так, согласно клиническим рекомендациям по лечению расстройств сна неорганической этиологии (F51), разработанным в Московском институте психиатрии [14], основными препаратами для терапии признаны психофармакологические средства: транквилизаторы (клоназепам, диазепам, феназепам и др.), бензодиазепиновые транквилизаторы-гипнотики (нитразепам, радедорм, эуноктин, флунитразепам, рогипнол, хальцион, триазолам, мидазолам (дормикум), препараты циклопирролонового ряда (зопиклон), имидазопиридиновой группы (золпидем), гидроксизин (атаракс), антидепрессанты (тразодон, миансерин, амитриптилин), барбитураты (реладорм), нейролептики (тиоридазин, клозапин, левомепромазин, хлорпротиксен).

Рекомендации неврологов по лечению расстройства цикла сон—бодрствование (G47) [10] не содержат указания на необходимость использования нейролептиков и антидепрессантов, делая упор на иные лекарственные препараты: золпидем, зопиклон, а также бензодиазепины (мидазопам, триазопам, бротизопам, лоразепам, флунитразепам, нитразепам, флуразепам), а также реладорм, мелатонин, доксипамин, метаквалон.

Следует отметить, что в последние годы в арсенале психиатров и неврологов появились новые психофармакологические препараты для купирования состояний тревоги, депрессии, которые часто коморбидны диссомнии. К таким препаратам относится бензоксазиновый анксиолитик этифоксин (стрезам) [3, 25, 27]. По результатам исследований этифоксин достоверно уменьшает выраженность тревожных расстройств, частоту панических пароксизмов [4, 11, 16, 37, 44].

Результаты открытого проспективного наблюдательного исследования 30 пациентов с дисциркуляторной энцефалопатией I стадии (14 человек) и II стадии (16 человек) в возрасте от 45 до 65 лет (средний возраст 58,8±7,4 года) показали высокую эффективность этифоксина (стрезама) в суточной дозе 150 мг в течение 6 нед [7]. К концу терапии у 29 пациентов из 30 отмечена нормализация уровня тревоги (средний балл 12,86±2,17; р=0,0001), в 3,5 раза (с 2,6±0,09 до 0,7±0,08 балла; p=0,0001) снизился показатель «внутренняя напряженность»; практически исчезли немотивированные страхи (с 1,93±0,14 до 0,77±0,07 балла; p=0,0001), пациенты отмечали повышение умственной работоспособности, улучшение памяти и внимания (средний балл повысился с 1,53±0,15 до 0,93±0,1; p=0,0001). Особо следует отметить тот факт, что за время лечения с 2,77±0,08 до 0,93±0,07 балла уменьшилась степень выраженности инсомнии (p=0,0001). Нормализацию структуры и качества сна к концу 4-й недели от начала лечения отмечали 18 (60%) больных, у пациентов появилось чувство удовлетворенности сном. В течение 1-й недели терапии у 6 больных отмечена наклонность к повышению дневной сонливости, однако к концу 4-й недели дневная сонливость в исследуемой группе пациентов снизилась, а к окончанию курса терапии этифоксином достоверно уменьшилась с 14,83±0,47 до 5,53±0,24 балла. У 8 человек дневная сонливость практически исчезла. Положительное влияние этифоксина на дневную сонливость может быть объяснено положительным вегетотропным эффектом препарата [7].

Учитывая тот факт, что использование психофармакологических средств само по себе способно нередко вызывать диссомнию [40) (см. таблицу), применение этифокcина представляется перспективным.

Частота (в %) нарушений сна при использовании разных групп психофармакологических средств

Из-за терапевтической резистентности нарушений сна в последние годы отмечается интерес исследователей к нетрадиционным подходам. В литературе имеются данные об эффективности применения кетамина [29], каннабиноидов [51], акупунктуры [41], светолечения [49], арт-терапии [2].

В связи с перечисленными выше проблемами диагностики, классификации и терапии диссомнических (инсомнических) расстройств основным вопросом сомнологии остается вопрос о том, у каких специалистов знания и навыки лечения адекватнее и научно обоснованнее: у неврологов или психиатров? Ответ на данный дискуссионный вопрос желательно получить в кратчайшие сроки для того, чтобы помочь улучшить качество терапии пациентов с нарушениями сна.

Конфликт интересов: статья подготовлена при поддержке компании « Биокодекс ».

* Данный материал опубликован при поддержке ООО «БИОКОДЕКС». Мнение автора может не совпадать с точкой зрения ООО «БИОКОДЕКС»

1 В разрабатываемой в настоящее время МКБ-11 нарушения сна предлагается рассматривать в отдельном разделе классификации (05 L) [31, 35].

Источник

Диссомния код мкб 10

Международная классификация сна

Столь быстрая, по медицинским меркам, замена была продиктована, в первую очередь, необходимостью систематизации лавинообразно нарастающего потока информации по медицине сна.

Такой активизации исследований в области сомнологии во многом способствовало открытие в 1981 г. эффективного метода лечения синдрома обструктивных апноэ во сне применением режима вспомогательной вентиляции. Это способствовало существенному возрастанию практической направленности сомнологии, увеличился объём инвестиций в исследования сна, что в короткое время дало результаты не только в области изучения дыхания во сне, но и во всех связанных отраслях науки.

Диагностическая классификация расстройств сна и пробуждения 1979 г. была основана на синдромологическом принципе. Основными разделами в ней являлись инсомния (расстройства инициации и поддержания сна), гиперсомния (расстройства с избыточной дневной сонливостью), парасомнии и расстройства цикла сон-бодрствование. Практика применения этой классификации показала недостаточность синдромологического подхода, так как в клинические проявления многих расстройств сна входят симптомы, относящиеся к разным категориям по этой рубрификации (например, синдром центральных апноэ во сне проявляется как жалобами на нарушение ночного сна, так и на повышенную дневную сонливость).

Согласно патофизиологическому принципу, диссомнии разделились на нарушения сна внутренние, внешние и связанные с расстройствами биологических ритмов.

Соответственно этой рубрификации, основные причины нарушений сна происходили либо изнутри организма (внутренние), либо извне (внешние). Вторичные (т.е. обусловленные другими заболеваниями) нарушения сна, как и в предыдущей классификации, были представлены в отдельной секции.

По оси А определяется диагноз нарушения сна (первичного или вторичного).

Например: А. Синдром обструктивных апноэ во сне 780.53-0.

Ось В содержит перечень процедур, на которых основывалось подтверждение диагноза нарушения сна. Наиболее часто используются данные полисомнографии и множественного теста латентности сна (МТЛС).

Например: Ось С содержит данные о наличии сопутствующих заболеваний по МКБ-IХ.
Например: С. Артериальная гипертензия 401.0

Тип диагноза: предположительный [Р] или окончательный [F].

Наличие ремиссии (например, в период лечения синдрома обструктивных апноэ во сне методом вспомогательной вентиляции)

Скорость развития нарушения сна (если это важно для диагностики). Ставится в круглых скобках после диагноза нарушения сна.

Наличие основных симптомов.

Применение модификаторов для оси В позволяет учесть результаты диагностических тестов, а также методов лечения нарушений сна. Основными процедурами в сомнологии считаются полисомнография (#89.17) и МТЛС (#89.18). Для кодирования результатов этих исследований также используется система модификаторов.

Следует отметить, что подобная весьма громоздкая система кодировки сомнологических диагнозов используется, в основном, в научных целях, так как позволяет обеспечивать стандартизацию и преемственность исследований в различных центрах. В повседневной клинической практике обычно используется укороченная процедура кодирования без применения модификаторов. При этом диагноз нарушения сна выглядит таким образом:

В 1997 г. была осуществлена ревизия некоторых положений МКРС, не коснувшаяся, однако, основных принципов организации этой классификации. Было произведено лишь уточнение некоторых определений расстройств сна и критериев тяжести и длительности. Пересмотренную классификацию называют МКРС-Р, 1997 года, однако многие сомнологи до сих пор ссылаются на предыдущую версию МКРС. Идёт работа по внедрении в классификацию кодировок МКБ-Х. Однако официального документа по этому поводу не было выпущено. Для практических целей используются преимущественно кодировки F51 (расстройства сна неорганической этиологии) и G47(расстройства сна) (см. приложение).

Источник

Нарушения сна (педиатрия)

Общая информация

Краткое описание

УЗИ – ультразвуковое исследование
ЧМН – черепно-мозговые нервы
ЩЖ – щитовидная железа
ЭКГ – электрокардиография
ЭЭГ – электроэнцефалография

Дата разработки протокола: 2014 год.

Категория пациентов: дети.

Пользователи протокола: детские невропатологи, педиатры, врачи общей практики, врачи скорой и неотложной медицинской помощи, фельдшеры.

Автоматизация клиники: быстро и недорого!

— Подключено 300 клиник из 4 стран

Автоматизация клиники: быстро и недорого!

Мне интересно! Свяжитесь со мной

Классификация

Клиническая классификация

Согласно международной классификации нарушений сна (Американская академия медицины сна) [2] выделяют:

Диагностика

II. МЕТОДЫ, ПОДХОДЫ И ПРОЦЕДУРЫ ДИАГНОСТИКИ И ЛЕЧЕНИЯ

• МРТ/КТ головного мозга (показания: при наличии очаговой неврологической симптоматики, при головных болях с выраженной общемозговой симптоматикой рвота, головокружение).

• биохимический анализ крови на сахар.

Диагностические критерии

Жалобы и анамнез:

• биохимический анализ крови (общий белок, КФК, ЛДГ, лактат, глюкоза, мочевина, креатинин).

Лечение

Тактика лечения

Немедикаментозное лечение

Рекомендации по режиму:

• не принимать перед сном лекарства, за исключением успокоительных.

Медикаментозное лечение

Анксиолитики:

• тиоридазин-10 мг по 1 таблетке 2 р/день, курс 2 недели.

Медикаментозное лечение, оказываемое на амбулаторном уровне

Перечень основных лекарственных средств (имеющих 100% вероятность применения):

Медикаментозное лечение, оказываемое на стационарном уровне

Перечень основных лекарственных средств (имеющих 100% вероятность применения):

Медикаментозное лечение, оказываемое на этапе скорой неотложной помощи: не проводится.

Другие виды лечения

Другие виды лечения, оказываемые на амбулаторном уровне:

Другие виды лечения, оказываемые на этапе скорой неотложной помощи: не проводятся.

Хирургическое вмешательство: не проводятся.

Профилактические мероприятия:

Препараты (действующие вещества), применяющиеся при лечении

Госпитализация

Показания для госпитализации с указанием типа госпитализации***

Показания для плановой госпитализации:

Информация

Источники и литература

Информация

III. ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ АСПЕКТЫ ВНЕДРЕНИЯ ПРОТОКОЛА

Список разработчиков протокола с указание квалификационных данных:
1) Джаксыбаева Алтыншаш Хайруллаевна – доктор медицинских наук АО «Национальный научный центр материнства и детства», врач невропатолог высшей квалификационной категории, директор по стратегическому развитию главный внештатный детский невропатолог МЗСР РК.
2) Лепесова Маржан Махмудовна – доктор медицинских наук, профессор АО «Казахский медицинский университет непрерывного образования» заведующая кафедры детской неврологии, врач невропатолог высшей квалификационной категории.

3) Кенжегулова Раушан Базаргалиевна – кандидат медицинских наук АО «Национальный научный центр материнства и детства» врач невропатолог высшей квалификационной категории.
4) Бакыбаев Дидар Ержомартович – АО «Национальный центр нейрохирургии» врач клинический фармаколог.

Указание на отсутствие конфликта интересов: нет

Рецензенты:
Булекбаева Шолпан Адильжановна – доктор медицинских наук, профессор АО «Республиканский детский реабилитационный центр» Председатель правления.

Указание условий пересмотра протокола: пересмотр протокола через 3 года и/или при появлении новых методов диагностики/ лечения с более высоким уровнем доказательности.

Источник