какие есть страсти в православии

Страсти

Те, которые Христовы, распяли плоть
со страстьми и похотьми.

Гал 5, 24

Душа человеческая постоянно подвергается воздействию прилогов, навязываемых ей темной силой, — греховных мыслей и пожеланий. Борьба с «прилогами» не так трудна: здесь как бы смахнул комара, и нет его. Но если появилось уже «сочетание» и если комар успел впустить свое жало и задел самое сердце, то от человека требуется уже некоторое духовное усилие при противодействии искушению. Еще опаснее «пленение». Последнее, по определению святых отцов, является насильственным отведением сердца в плен, удержанием в нем и слиянием будто в одну жизнь с предметом пленившим. В том случае, если «пленение» становится долговременным или часто повторяющимся, хроническим, душа будет в состоянии страсти. Отсюда существуют следующие ступени, по которым грех входит в нас: образ — прилог; интерес — сочетание; влечение — пленение, страсть.

Источник происхождения страстей — темная сила. Страсти суть демоны. Страсть горяча, смутна, необдуманна, зла, стремительна. Подпадая демоническому влечению, человек претерпевает поражение своей богоподобной свободы и отпадает от божественной жизни. Когда какой-либо страстный помысл или образ утвердится в душе, тогда человек становится в той или иной мере одержим (различной степени, напряжения и силы).

Итак, страсти суть болезни, язвы души демонического происхождения, которые, при сильном развитии их, ведут душу к духовной смерти. В состоянии страсти человек находится как бы в состоянии душевного опьянения. Святые отцы называют восемь главных страстей: чревоугодие, блуд, печаль, уныние, гнев, тщеславие, гордость и сребролюбие.

Гнев — это пожар души, по выражению святых отцов. Душа не сознает во время приступа гнева, что во всем происшедшем надо видеть волю Господню, всегда благую и совершенную. В борьбе с гневом хорошо: первое — молчание, второе — удаляться от возбуждающего гнев, третье — просить прощения, четвертое — внут-ренне взывать ко Господу о умиротворении сердца. На того имеешь право гневаться, кто хочет отлучить тебя от Бога. Начальная стадия гнева — это раздражение, на которое так мало обращаем внимания. Однако оно непростительно, так как в это время мы находимся во власти темной силы.

Самой губительной и ненавистной для Бога страстью является гордость — возведение самого себя в кумиры, почитание себя выше других, обольщение собою, своими достоинствами, способностями, умом и т. п. Гордость, коль скоро овладевает бедной душой, то как свирепый тиран весь город до основания разоряет. С гордостью связана страсть тщеславия.

Как лечить страсти? Каждое сопротивление страсти ослабевает ее, увлечение страстью усиливает ее. Наиболее совершенно страсти побеждаются очищением сердца путем усиленных молитв и подвигов. Надо развивать противоположные страстям добродетели. Например, если развить смирение, угаснет гордость, если будет господствовать радость, то не будет месту печали.

Исцеление от страстей требует многолетней борьбы. Один из великих подвижников говорит: «Мне потребовалось пятнадцать лет, чтобы победить гнев».

Итак, всем начинающим свой путь ко спасению надо помнить не только о его «узости», но и о том, что годы могут пройти, пока будут замечены признаки искоренения страстей. Игумения Арсения говорит: «Чистоту помыслов и чистоту чувств нетрудно приобрести уединением, чтением духовным и упражнением в молитве». Но чистота сердца многими страданиями приобретается, она есть совлечение страстей. Там, в груди, есть тяжесть непонятная, которая давит и давит, которая, как стена, стоит между душой и Господом. Эту стену может разрушить благодать Божия при нашей решительной борьбе со страстями по заповедям Божиим.

Надо различать чистоту ума и чистоту сердца. Даже мирная молитва еще не служит показателем победы над гнездящимися в сердце страстями. Бесстрастие же не в том состоит, чтобы не ощущать страстей, но в том, чтобы не принимать их в себя.

Страсти мучают душу. Они дурны больше потому, что не дают душе приобщиться блаженства, которое есть единение души со Христом. И самое добро — не предел стремлений души: покой души — один Бог.

Источник

Страсть

Страсть – гре­хов­ная зави­си­мость, про­яв­ля­ю­ща­яся в силь­ном вле­че­нии чело­века к опре­де­лен­ному виду греха.

С цер­ков­но­сла­вян­ского слово стра­сти пере­во­дится как «стра­да­ния». В этом смысле мы гово­рим о «крест­ных стра­стях Иисуса Христа». Однако в совре­мен­ном сло­во­упо­треб­ле­нии оно чаще исполь­зу­ется для обо­зна­че­ния гре­хов­ных состо­я­ний чело­века, гре­хов­ных рас­по­ло­же­ний и навы­ков, вле­ку­щих его к нару­ше­нию запо­ве­дей Божиих, нередко даже против его воли.

Глав­ных стра­стей восемь

Вза­и­мо­связь стра­стей

Эти восемь стра­стей, хотя имеют разное про­ис­хож­де­ние и разные дей­ствия, однако шесть первых (чре­во­уго­дие, блуд, среб­ро­лю­бие, гнев, печаль, уныние) соеди­нены между собой таким обра­зом, что изли­ше­ство преды­ду­щей дает начало после­ду­ю­щей.

Тще­сла­вие и гор­дость таким же спо­со­бом соеди­ня­ются между собой; уси­ле­ние первой из них дает начало другой, но рож­да­ются они не от шести преды­ду­щих, а по истреб­ле­нии их. В эти две стра­сти мы впа­даем осо­бенно после победы над про­чими стра­стями.

Страсть, как болезнь души

«Страсть достойна пори­ца­ния, как не есте­ствен­ное дви­же­ние души», – учит св. Максим Испо­вед­ник. По словам свя­того Кли­мента Алек­сан­дрий­ского, страсть есть воз­му­ще­ние против при­роды. Св. Исаак Сирин назы­вает страсть неду­гом души, а св. Исайя Нит­рий­ский болез­нен­ным состо­я­нием душев­ных сил. Св. Иоанн Дамас­кин назы­вает страсть дви­же­нием энер­гии против при­роды.

Про­ти­во­есте­ствен­ность стра­сти заклю­ча­ется в том, что в ней чело­век отка­зы­ва­ется от есте­ствен­ного для своей при­роды соеди­не­ния с Твор­цом, дающим чело­веку высшее духов­ное бла­жен­ство. Вместо насла­жде­ния обще­нием с вечным Богом чело­век ищет насла­жде­ния в своем вре­мен­ном земном бытии, среди пре­хо­дя­щего и непо­сто­ян­ного мира. Такими насла­жде­ни­ями могут являться еда (страсть чре­во­уго­дия), неза­кон­ные поло­вые увле­че­ния (блуд), деньги (страсть среб­ро­лю­бия), уни­же­ние других людей, утвер­жде­ние своего пре­вос­ход­ства над ними (гнев, гор­дость, тще­сла­вие), чрез­мер­ные огор­че­ния по поводу недо­статка или лише­ния мате­ри­аль­ных благ, неосу­ществ­ле­ния страст­ных поже­ла­ний. (уныние, печаль).

Выде­ляя восемь основ­ных стра­стей, хри­сти­ан­ские подвиж­ники наста­и­вают, что стра­стями явля­ются именно душев­ные состо­я­ния, а не потреб­но­сти тела. Даже раз­де­ляя телес­ные (чре­во­уго­дие, блуд) и душев­ные стра­сти, они видят при­чину каждой стра­сти не в жизни тела, а только в уда­ле­нии чело­ве­че­ской души от Бога.

Источ­ник стра­стей

Осно­ва­нием стра­стей явля­ется само­лю­бие, все­цело про­ти­во­по­лож­ное любви к Богу и ближ­нему. В сущ­но­сти все стра­сти зарож­да­ются от извра­щен­ной и чрез­мер­ной любви к себе. Глав­ными и наи­бо­лее опас­ными стра­стями явля­ются гор­дость и тще­сла­вие. Эти стра­сти пре­вра­тили часть анге­лов в падших духов, поэтому зара­же­ние ими делает чело­века врагом Богу, откры­вает в его ум и сердце путь всем прочим стра­стям. Через стра­сти падшие духи воз­дей­ствуют на пове­де­ние чело­века, стре­мясь сде­лать его рабом гре­хов­ных навы­ков. Под­чи­ня­ясь гре­хов­ным стра­стям, чело­век сам упо­доб­ля­ется падшим духам, дела­ется врагом Богу.

Воз­ник­но­ве­нию стра­сти пред­ше­ствует иску­ше­ние чело­века помыс­лом, содер­жа­щим гре­хов­ный образ. Если во время иску­ше­ния чело­век начи­нает услаж­даться гре­хов­ным обра­зом, то это первый при­знак воз­ник­но­ве­ния стра­сти. Посе­ля­ясь в душе, при­стра­стие к гре­хов­ному образу пре­вра­ща­ется во внут­рен­ний гре­хов­ный навык, кото­рый ведет к внеш­ним гре­хов­ным дей­ствиям.

Иско­ре­не­ние стра­сти

Для иско­ре­не­ния стра­сти чело­век должен искать помощи у Бога, Кото­рый дает чело­веку силы пре­одо­леть страсть. Боже­ствен­ной помо­щью явля­ется бла­го­дать Свя­того Духа, при­но­ся­щая чело­веку духов­ное насла­жде­ние, в срав­не­нии c кото­рым мерк­нут дей­ствия стра­сти. Для при­об­ре­те­ния бла­го­дати чело­веку необ­хо­дим молит­вен­ный подвиг борьбы и про­ти­во­сто­я­ния гре­хов­ным помыс­лам. В ответ на молит­вен­ный подвиг чело­века посе­щает бла­го­дать, пода­ю­щая подвиж­нику опыт­ное позна­ние Боже­ствен­ной любви.

Наи­бо­лее совер­шенно стра­сти побеж­да­ются очи­ще­нием сердца путем уси­лен­ных молитв и подви­гов. Надо раз­ви­вать про­ти­во­по­лож­ные стра­стям доб­ро­де­тели. Напри­мер, если раз­вить сми­ре­ние, угас­нет гор­дость, если будет гос­под­ство­вать радость, то не будет места печали.

Исце­ле­ние от стра­стей тре­бует зача­стую мно­го­лет­ней борьбы. Один из вели­ких подвиж­ни­ков гово­рит: «Мне потре­бо­ва­лось пят­на­дцать лет, чтобы побе­дить гнев».

Что такое непо­роч­ные (неуко­риз­нен­ные) стра­сти?

Это не гре­хов­ные зави­си­мо­сти, а есте­ствен­ные стра­да­ния чело­века после гре­хо­па­де­ния.

Поня­тие «страст­ность» часто при­ла­гают оди­на­ково как к пороч­ным (уко­риз­нен­ным), так и к непо­роч­ным (неуко­риз­нен­ным) стра­стям. Однако между этими двумя поня­ти­ями есть раз­ница, и нема­лая. Уко­риз­нен­ные стра­сти фор­ми­ру­ются в чело­веке в резуль­тате его лич­ного укло­не­ния ко злу. По мере посте­пен­ного пле­не­ния чело­века теми или иными видами греха в нём фор­ми­ру­ются гре­хов­ные навыки, затем гре­хов­ные при­вычки, кото­рые со вре­ме­нем пере­рас­тают в стой­кую зави­си­мость от этих видов грехов.

«Есте­ствен­ные же и бес­по­роч­ные стра­сти, — по сви­де­тель­ству прп. Иоанна Дамас­кина, — суть не нахо­дя­щи­еся в нашей власти, кото­рые вошли в чело­ве­че­скую жизнь вслед­ствие осуж­де­ния, про­ис­шед­шего из-за пре­ступ­ле­ния, как напри­мер, голод, жажда, утом­ле­ние, труд, слеза, тление, укло­не­ние от смерти, боязнь, пред­смерт­ная мука, от кото­рой про­ис­хо­дят пот, капли крови… и подоб­ное, что по при­роде при­суще всем людям».

Таким обра­зом, нали­чие неуко­риз­нен­ных стра­стей не зави­сит от воли чело­века. Хочет чело­век или нет, он не может не алкать, не жаж­дать, не может стать в прин­ципе недо­ступ­ным для болез­ней, не может не пре­даться тлению. В какой-то мере он в состо­я­нии влиять на интен­сив­ность внут­рен­него про­яв­ле­ния этих стра­стей (напри­мер, при­учив себя к пост­ни­че­скому образу жизни, зака­лив свой орга­низм и т. п.), но только в какой-то мере. Есте­ствен­ная страст­ность не была харак­терна лишь для пер­во­здан­ных людей, пока они пре­бы­вали в союзе с Богом.

Кто видит в себе какую-нибудь гос­под­ству­ю­щую страсть, тому должно прежде всего про­тиву ней воору­жаться … ибо если мы не побе­дим сей стра­сти, то от победы над про­чими не будет нам ника­кой пользы..
прп. Иоанн Лествич­ник

Страсть – это порок от дол­гого вре­мени вгнез­див­шийся в душе и через навык (посто­ян­ное повто­ре­ние) сде­лав­шийся как бы при­род­ным ее свой­ством, так что душа уже про­из­вольно и сама собою к нему стре­мится.
епи­скоп Вар­нава (Беляев)

Иное суть стра­сти, и иное – грехи. Стра­сти суть: гнев, тще­сла­вие, сла­сто­лю­бие, нена­висть, злая похоть и тому подоб­ное. Грехи же суть самые дей­ствия стра­стей, когда кто-то при­во­дит их в испол­не­ние на деле, т.е. совер­шает телом те дела, к кото­рым побуж­дают его стра­сти; ибо можно иметь стра­сти, но не дей­ство­вать по ним.
преп. авва Доро­фей

Надо знать, какая страсть бес­по­коит более всего, с ней и нужно бороться осо­бенно. Для этого надо еже­дневно про­ве­рять свою совесть…
Надо все дурное, также и стра­сти, борю­щие нас, счи­тать не своими, а от врага – диа­вола. Это очень важно. Тогда только и можно побе­дить страсть, когда не будешь счи­тать ее своей.
преп. Никон Оптин­ский

Суще­ствует очень боль­шая раз­ница между любо­вью и при­вя­зан­но­стью, между голо­дом и жад­но­стью, между живым инте­ре­сом и любо­пыт­ством – и т.д. У каждой из наших есте­ствен­ных наклон­но­стей есть зара­жен­ный злом двой­ник; он-то и есть один из путей к нашему пора­бо­ще­нию. Если не ска­зали «нет» вовремя – не мино­вать борьбы. Но тогда будьте бес­по­щадны, потому что ясность ума и неза­ви­си­мость более дра­го­ценны, чем то удо­вле­тво­ре­ние, кото­рое вы полу­ча­ете через пора­бо­ще­ние. Кто такой греш­ник? Это чело­век раз­де­лен­ный в самом себе, раз­де­лен­ный от ближ­него, уда­лен­ный от Бога. Греш­ник поте­рял связь с Богом, со своей сове­стью, со своей соб­ствен­ной жизнью, с жизнью ближ­него.
мит­ро­по­лит Сурож­ский Анто­ний

Источник

Что такое страсти

С церковнославянского языка слово страсть переводится как страдание (отсюда, например, слово страстотерпец, то есть терпящий страдания, мучения). И действительно, ничто так не мучает людей — ни болезни, ни что другое, — как собственные страсти, укоренившиеся грехи. Сначала они служат удовлетворению греховных потребностей, а потом люди сами начинают служить им: всякий, делающий грех, есть раб греха (Ин 8, 34).

Конечно, в каждой страсти есть момент греховного удовольствия для человека, но тем не менее страсти мучают, терзают и порабощают грешника.

Самый яркий пример страстной зависимости — это алкоголизм, наркомания и табакокурение. Алкоголь, наркотики не только становятся частью души человека, но и входят в обмен его веществ, становятся частью биохимических процессов в его организме, он физически плохо чувствует себя, когда в его крови отсутствуют эти вещества. То есть это зависимость духовно-телесная. И лечить ее нужно двояко — и душу, и тело. Но в основе лежит грех, страсть. У алкоголика, наркомана разваливается семья, его выгоняют с работы, он теряет друзей, но все это он приносит в жертву страсти. Человек, зависимый от алкоголя и наркотиков, готов на любое преступление, чтобы удовлетворить свою страсть. Недаром большинство убийств совершаются под воздействием алкогольно-наркотических веществ. Вот как силен демон пьянства!

Другие страсти могут не меньше порабощать душу. Но в данном случае это еще усиливается телесной зависимостью.

Грех наносит вред в первую очередь самому согрешившему. А в случае со страстями вред от греха усиливается многократно, ибо он становится постоянным, приобретает характер хронической болезни.

Как говорит преподобный Иоанн Лествичник: «Страстью называют уже самый порок, от долгого времени вгнездившийся в душе и через навык сделавшийся как бы природным ее свойством, так что душа уже произвольно и сама собой к нему стремится». То есть страсть — это уже нечто большее, чем грех, это — греховная зависимость, рабство определенному виду порока.

Большинство святых отцов говорят о восьми страстях: 1) чревообъядение (чревоугодие); 2) любодеяние; 3) сребролюбие; 4) гнев; 5) печаль; 6) уныние; 7) тщеславие; 8) гордость.

Некоторые богословы, говоря о страстях, объединяют печаль и уныние.

Иногда восемь страстей называют смертными грехами. Такое название страсти имеют потому, что могут (если полностью завладеют человеком) нарушить духовную жизнь, лишить спасения и привести к вечной смерти. Согласно святым отцам, за каждой страстью стоит определенный бес, зависимость от которого и делает человека пленником определенного порока.

Святой Иоанн Кассиан Римлянин пишет, что первые шесть страстей происходят как бы одна из другой; «излишество предыдущей дает начало последующей».

Например, от излишнего чревоугодия происходит блудная страсть; от блуда — сребролюбие; от сребролюбия — гнев; от гнева — печаль; от печали — уныние. И лечится каждая из них изгнанием предыдущей. Например, чтобы победить блудную страсть, нужно связать чревоугодие; чтобы победить печаль, нужно справиться с гневом и т.д.

Особо стоят тщеславие и гордость. Но и они взаимосвязаны. Тщеславие дает начало гордости, и бороться с гордостью нужно победив тщеславие. Самое страшное, что страсти не исчезают со смертью тела. Тело, как инструмент, которым человек чаще всего совершает грех, умирает, исчезает, и невозможность удовлетворить свои страсти — вот что будет мучить и жечь человека после смерти.

Святые отцы говорят, что там страсти будут мучить человека гораздо сильнее, чем на земле, без сна и отдыха, палить как огнем. И не только телесные страсти будут мучить людей, не находя удовлетворения, такие, как блуд или пьянство. Но и душевные: гордость, тщеславие, гнев, — ведь там тоже не будет возможности их удовлетворить. И главное, бороться со страстями человек тоже не сможет, это возможно только на земле, ведь земная жизнь и дается для покаяния и исправления. Чему и кому человек служил в земной жизни, с тем он будет и в вечности. Если служит своим страстям и диаволу, с ними и останется. Например, для наркомана ад — это бесконечная, никогда не прекращающаяся «ломка», для алкоголика — вечное похмелье и т.д. Но если человек служил Богу, был с Ним и на земле, он может надеяться, что и там будет с Ним.

Как врачуются страсти? Бороться со страстями гораздо труднее, чем с обычными грехами. Хроническую, запущенную болезнь победить сложнее.

Первое, что нужно сделать одержимому страстью, — это осознать, что он тяжело болен, зависим. Не он властвует над своими пороками и дурными привычками, а они над ним. Зависимый от страсти должен сам осознать, что нуждается в лечении духовном. Второе, что нужно сделать, — это, как говорит святитель Феофан Затворник, возненавидеть страсть, принять твердое решение бороться с ней. Третье — борьбу нужно начинать с молитвы к Богу. Без Его помощи, без постоянного участия в Таинствах исповеди и причастия, только своими силами со страстью не совладаешь. И четвертое, что нужно помнить: всякая страсть лечится насаждением в душе противоположных ей добродетелей. Например, чревоугодие побеждается воздержанием, постом; страсть сребролюбия — воспитанием в себе милосердия к бедным, нуждающимся, умеренным образом жизни. Гнев лечится уклонением от раздражения, терпением, воспитанием в душе кротости, любви, прощения. И так каждой страсти противостоят противоположные ей добродетели.

Источник

Часть 1. Христианская психология

Восемь смертных грехов и борьба с ними

Возьму на себя дерзновение сказать, что аскетику можно назвать в некотором роде христианской психологией. Ведь слово «психология» в переводе с греческого языка значит «наука о душе». Это наука, изучающая механизмы человеческого поведения и мышления. Практическая психология помогает человеку справиться со своими дурными наклонностями, победить депрессию, научиться ладить с самим собой и людьми. Как видим, предметы внимания аскетики и психологии одни и те же.

Святитель Феофан Затворник говорил, что нужно составить учебник по христианской психологии, и сам применял в своих наставлениях вопрошающим психологические аналогии. Беда в том, что психология не является единой научной дисциплиной, такой как физика, математика, химия или биология. Существует множество школ, направлений, которые называют себя психологией. К психологии относятся и психоанализ Фрейда и Юнга, и новомодные течения вроде нейролингвистического программирования (НЛП). Некоторые направления в психологии совершенно неприемлемы для православных христиан. Поэтому приходится собирать какие-то знания по крупицам, отделяя зерна от плевел.

Попытаюсь, используя некоторые знания из практической, прикладной психологии, переосмыслить их согласно с учением святых отцов о борьбе со страстями.

Перед тем как начать говорить об основных страстях и методах борьбы с ними, давайте зададим себе вопрос: «А для чего мы боремся с нашими грехами и страстями?». Недавно услышал, как один известный православный богослов, профессор Московской духовной академии (не буду называть его имени, так как очень уважаю его; он был моим преподавателем, но в данном случае я в корне не согласен с ним) сказал: «Богослужение, молитва, пост – все это, так сказать, строительные леса, подпорки для возведения здания спасения, но не цель спасения, не смысл христианской жизни. А цель – избавление от страстей». Не могу с этим согласиться, так как избавление от страстей тоже не самоцель, а об истинной же цели говорит преподобный Серафим Саровский: «Стяжи дух мирен – и вокруг тебя спасутся тысячи». То есть цель жизни христианина – стяжание любви к Богу и ближним. Сам Господь говорит только о двух заповедях, на которых зиждется весь закон и пророки. Это «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим» и «возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22: 37, 39). Христос не сказал, что это просто две из десяти, двадцати других заповедей, но сказал, что «на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Мф. 22: 40). Это самые главные заповеди, исполнение которых является смыслом и целью христианской жизни. А избавление от страстей – это тоже лишь средство, как и молитва, богослужение и пост. Если бы избавление от страстей было целью христианина, то мы недалеко бы ушли от буддистов, которые тоже ищут бесстрастия – нирваны.

Человеку невозможно исполнить две главные заповеди, пока над ним господствуют страсти. Человек, подверженный страстям, грехам любит себя и свою страсть. Разве может тщеславный, гордый любить Бога и ближних? А находящийся в унынии, гневе, служащий сребролюбию? Вопросы риторические.

Служение страстям и греху не позволяет христианину исполнить самую главную, ключевую заповедь Нового Завета – заповедь о любви.

Страсти и страдания

С церковнославянского языка слово «страсть» переводится как «страдание». Отсюда, например, слово «страстотерпец», то есть терпящий страдания, мучения. И действительно, ничто так не мучает людей: ни болезни, ни что-либо другое, – как собственные страсти, укоренившиеся грехи.

Сначала страсти служат удовлетворению греховных потребностей людей, а потом люди сами начинают служить им: «Всякий, делающий грех, есть раб греха» (Ин. 8: 34).

Конечно, в каждой страсти есть элемент греховного удовольствия для человека, но, тем не менее, страсти мучают, терзают и порабощают грешника.

Самые яркие примеры страстной зависимости – алкоголизм и наркомания. Потребность в алкоголе или наркотиках не только порабощает душу человека, но алкоголь и наркотики становятся необходимой составляющей его обмена веществ, частью биохимических процессов в его организме. Зависимость от алкоголя или наркотиков – это зависимость духовно-телесная. И лечить ее нужно двояко, то есть врачуя и душу, и тело. Но в основе лежит грех, страсть. У алкоголика, наркомана разваливается семья, его выгоняют с работы, он теряет друзей, но все это он приносит в жертву страсти. Человек, зависимый от алкоголя или наркотиков, готов на любое преступление, чтобы удовлетворить свою страсть. Недаром 90% преступлений совершаются под воздействием алкогольно-наркотических веществ. Вот как силен демон пьянства!

Другие страсти могут не меньше порабощать душу. Но при алкоголизме и наркомании порабощение души еще усиливается телесной зависимостью.

Люди, далекие от Церкви, от духовной жизни часто видят в христианстве одни запреты. Мол, напридумывали каких-то табу, ограничений, чтобы людям жизнь усложнить. Но в Православии нет ничего случайного, лишнего, все очень гармонично и закономерно. В мире духовном, как и в мире физическом, есть свои законы, которые, как и законы природы, нельзя нарушить, иначе это приведет к ущербу и даже к катастрофе. Часть этих законов выражена в заповедях, которые оберегают нас от беды. Заповеди, нравственные предписания можно сравнить с табличками, предупреждающими об опасности: «Осторожно, высокое напряжение!», «Не влезай, убьет!», «Стой! Зона радиационного заражения» и подобным, или с надписями на емкостях с ядовитыми жидкостями: «Ядовито», «Токсично» и прочее. Нам, конечно, дана свобода выбора, но если мы не будем обращать внимание на тревожные надписи, обижаться потом нужно будет только на себя. Грех – нарушение очень тонких и строгих законов духовной природы, и он наносит вред, в первую очередь, самому согрешившему. А в случае со страстями вред от греха усиливается многократно, ибо грех становится постоянным, приобретает характер хронической болезни.

Слово «страсть» имеет два значения.

Во-первых, как говорит преподобный Иоанн Лествичник, «страстью называют уже самый порок, от долгого времени вгнездившийся в душе и через навык сделавшийся как бы природным ее свойством, так что душа уже произвольно и сама собой к нему стремится» (Лествица. 15: 75). То есть страсть – это уже нечто большее, чем грех, это греховная зависимость, рабство определенному виду порока.

Во-вторых, слово «страсть» – это название, объединяющее целую группу грехов. Например, в книге «Восемь главных страстей с их подразделениями и отраслями», составленной святителем Игнатием (Брянчаниновым), перечислены восемь страстей, и после каждой идет целый список грехов, объединенных этой страстью. Например, гнев: вспыльчивость, принятие гневных помыслов, мечтание гнева и отмщения, возмущение сердца яростью, помрачение его ума, непрестанный крик, спор, бранные слова, ударение, толкание, убийство, памятозлобие, ненависть, вражда, мщение, оклеветание, осуждение, возмущение и обида на ближнего.

Большинство святых отцов говорят о восьми страстях:

1. чревообъядение,
2. любодеяние,
3. сребролюбие,
4. гнев,
5. печаль,
6. уныние,
7. тщеславие,
8. гордость.

Некоторые, говоря о страстях, объединяют печаль и уныние. Вообще-то это несколько разные страсти, но разговор об этом пойдет ниже.

Иногда восемь страстей называют смертными грехами. Такое название страсти имеют потому, что могут (если полностью завладеют человеком) нарушить духовную жизнь, лишить спасения и привести к вечной смерти. Согласно святым отцам, за каждой страстью стоит определенный бес, зависимость от которого и делает человека пленником определенного порока. Это учение коренится в Евангелии: «Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находя, говорит: возвращусь в дом свой, откуда вышел, и придя, находит его выметенным и убранным; тогда идет и берет с собой семь других духов, злейших себя, и войдя, живут там, – и бывает для человека того последнее хуже первого» (Лк. 11: 24–26).

Про семь страстей обычно пишут западные богословы, например Фома Аквинат. На Западе вообще числу «семь» предают особое значение.

Страсти являются извращением естественных человеческих свойств и потребностей. В человеческой природе есть потребность к пище и питью, стремление к продолжению рода. Гнев может быть праведным (например, к врагам веры и Отечества), а может привести к убийству. Бережливость может переродиться в сребролюбие. Мы скорбим о потере близких людей, но это не должно перерастать в отчаяние. Целеустремленность, упорство не должны приводить к гордости.

Один западный богослов приводит очень удачный пример. Он сравнивает страсть с псом. Очень хорошо, когда пес сидит на цепи и охраняет наш дом, но беда, когда он залез лапами на стол и пожирает наш обед.

Святой Иоанн Кассиан Римлянин говорит, что страсти подразделяются на душевные, то есть исходящие из душевных склонностей, например: гнев, уныние, гордость и т.д. Они питают душу. И телесные: они в теле зарождаются и тело питают. Но так как человек душевно-телесен, то страсти разрушают как душу, так и тело.

Этот же святой пишет, что первые шесть страстей как бы происходят одна из другой, и «излишество предыдущей дает начало последующей». Например, от излишнего чревоугодия происходит блудная страсть. От блуда – сребролюбие, от сребролюбия – гнев, от гнева – печаль, от печали – уныние. И лечится каждая из них изгнанием предыдущей. Например, чтобы победить блудную страсть, нужно связать чревоугодие. Чтобы победить печаль, нужно подавить гнев и т.д.

Особо стоят тщеславие и гордость. Но и они взаимосвязаны. Тщеславие дает начало гордости, и бороться с гордостью нужно, победив тщеславие. Святые отцы говорят, что некоторые страсти совершаются телом, но зарождаются они все в душе, выходят из сердца человека, как говорит нам Евангелие: «Из сердца человека исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления – это оскверняет человека» (Мф. 15: 18–20). Самое страшное, что страсти не исчезают со смертью тела. А тело как инструмент, которым человек чаще всего совершает грех, умирает, исчезает. И невозможность удовлетворить свои страсти – вот что будет мучить и жечь человека после смерти.

И святые отцы говорят, что там страсти будут мучить человека гораздо сильнее, чем на земле, – без сна и отдыха палить как огнем. И не только телесные страсти будут мучить людей, не находя удовлетворения, как блуд или пьянство, но и душевные: гордость, тщеславие, гнев; ведь там тоже не будет возможности их удовлетворить. И главное, что бороться со страстями человек тоже не сможет; это возможно только на земле, ведь земная жизнь дается для покаяния и исправления.

Воистину чему и кому человек служил в земной жизни, с тем он будет и в вечности. Если служит своим страстям и диаволу, с ними и останется. Например, для наркомана ад – это будет бесконечная, никогда не прекращающаяся «ломка», для алкоголика – вечное похмелье и т.д. Но если человек служил Богу, был с Ним и на земле, он может надеяться, что и там будет с Ним.

Земная жизнь дается нам как подготовка к вечности, и мы здесь, на земле, определяемся с тем, чт о для нас главнее, что составляет смысл и радость нашей жизни – удовлетворение страстей или жизнь с Богом. Рай – это место особого присутствия Божия, вечное богоощущение, и насильно Бог туда никого не помещает.

Протоиерей Всеволод Чаплин приводит один пример – аналогию, позволяющую понять это: «На второй день Пасхи 1990 года владыка Костромской Александр служил первую со времен гонений службу в Ипатьевском монастыре. До последнего момента было неясно, состоится ли богослужение – таково было сопротивление музейных работников… Когда владыка вошел в храм, музейщики во главе с директрисой стояли в притворе с гневными лицами, некоторые со слезами на глазах: “Попы оскверняют храм искусства…” Во время крестного хода я держал чашу со святой водой. И вдруг владыка говорит мне: “Пошли в музей зайдем, в их кабинеты!”. Зашли. Владыка громко говорит: “Христос воскресе!” – и кропит музейщиков святой водой. В ответ – перекошенные от злобы лица. Наверное, так же богоборцы, перейдя черту вечности, сами откажутся войти в рай – им там будет невыносимо плохо».

Источник