какие интересы у россии в цар
Триста спартанцев Путина: зачем Кремлю война в Африке
Призрак Бокассы и алмазы
Триста спартанцев — в декабре 2020 года это словосочетание неожиданно обрело совершенно новое и очень даже современное звучание. Российский МИД подтвердил отправку трехсот наших «военных инструкторов» в Центральноафриканскую Республику — страну, известную в первую очередь в силу неестественно сильной любви ее бывшего лидера, «императора» Бокассы к своим поданным (Бокасса обожал в прямом смысле слова пробовать их на вкус).
В январе 2009 года я сопровождал тогдашнего специального представителя президента РФ Михаила Маргелова в поездку в африканскую страну Судан. В ходе этого визита наша сторона так много говорила о желании России «вернуться в Африку», что у меня возникло неудержимое желание заняться легким троллингом. После встречи Маргелова с президентом находящегося тогда на грани официального получения независимости региона Южный Судан генералом Сальваторе Кииром я поинтересовался у него: «А сильно ли в Африке ждут возвращения России?»
В ответ и сам президент — очень колоритный персонаж, никогда не снимающий на публике своей шляпы — и все другие африканцы в комнате разразились дружным смехом. А вот дюжину лет спустя тезис о возвращении России в Африку не вызывает смеха уже ни у кого — особенно у французов, которые ранее в течении многих десятилетий выполняли роль неформального «опекуна» ЦАР.
Зачем Москве потребовалось отбирать у Парижа эту «почетную обязанность»? Ответ является самоочевидным. Центральноафриканская Республика — одна из стран, которые по факту очень бедны, а теоретически очень богаты. В публикуемым Международным валютным фондом рейтинге стран по объему ВВП на душу населения ЦАР с показателем 985 долларов занимает 186-е место. Для того, чтобы эти цифры стали более понятными: всего в этом рейтинге 188 позиций. Хуже, чем в ЦАР дела обстоят только в том же самом Южном Судане и в другой африканской республике Бурунди.
Но при этом в недрах Центральноафриканской Республики скрыты воистину сказочные сокровища: алмазы, золото, уран и прочая и прочая. Не слишком афишируемая, но очень важная особенность современной международной жизни — стремление ведущих государств мира занять ведущие позиции в добыче и распределении этих богатств.
У России такой возможности нет. Зато у Кремля есть готовность точечно использовать свою военную мощь. В Центральноафриканской Республике это сейчас очень весомое «конкурентное преимущество». Страна охвачена боевыми действиями. Нынешнего президента Туадеру пытаются свернуть повстанцы во главе с бывшим президентом Бозизе. И расклад сил в схватке таков, что если в конфликт не вмешается новый мощный участник извне, то нынешний президент тоже очень быстро станет бывшим.
Такой новый мощный внешний участник нашелся в лице Москвы. И теперь остается лишь ждать, насколько удачным окажется этот рискованный политический ход Кремля — ждать и помнить, что в прошлом лидерам Центральной Африке было совершенно чуждо такое понятие как благодарность. Например, в мемуарах бывшего главного кремлевского врача Евгения Чазова можно найти очень красочное описание того, как в брежневские времена президента и будущего императора ЦАР Бокассу лечили в Москве от несварения желудка. Лечили — и вылечили. Президент-людоед был настолько доволен, что перед отбытием из СССР попросил отправить с ним на родину русского повара и русского врача. После этого случилось вот что.
«Поездка врача и повара была недолгой. То ли Бокасса не получил от нашей страны того, чего добивался, то ли ему надоело постоянное вмешательство в его жизнь врача, призванного следить за состоянием его здоровья…
Бокасса долго решал, под каким «соусом» порвать контракт, но не нашел ничего лучшего, как обвинить врача в попытке принудить одного из полицейских охранников к сожительству. Надо было видеть пожилого, интеллигентного, субтильного доктора и громадного роста полицейского, чтобы представить себе всю бредовость заявления Бокассы о том, что советский врач пытался силой его совратить».
Короче, нашим современным «поварам» и «врачам», которые, не щадя живота своего, «помогают» сейчас Центральной Африке, стоит быть поосторожнее. Конечно, фраза «не ходите в Африку гулять» относится только к детям. Но серьезно подзалететь в этом коварном и изменчивом регионе могут даже взрослые.
Сердце тьмы. Зачем воюют и что ещё делают россияне в ЦАР
Последние новости о вооруженном мятеже незадолго до президентских выборов в Центральноафриканской Республике вряд ли бы привлекли к себе столько мирового внимания, если бы в этой стране уже давно не находились военные из России. Они поддерживают правящие власти и, конечно, в подавляющем большинстве случаев действуют неофициально, «без погон», под флагом частных военных компаний, в первую очередь так называемой «ЧВК Вагнера». До последнего Москва отрицала все вызвавшие ажиотаж сообщения о новой переброске своих подразделений в ЦАР, хотя вечером 22 декабря признала, что направила туда «300 военных инструкторов». Конечно, российские военные в ЦАР есть, их много, они воюют – и, возможно, терпят поражение.
В понедельник, 21 декабря, власти Центральноафриканской Республики сообщили ряду иностранных изданий, что, в соответствии с двусторонними соглашениями в сфере безопасности, Россия и африканское государство Руанда направили к ним дополнительно «несколько сотен военнослужащих и тяжелое вооружение». Это связано с усилившимися в последние недели боями между правительственными силами и объединившимися подразделениями разнообразных повстанцев, составившими коалицию, чтобы не допустить переизбрания на второй срок действующего президента Фостена-Арканжа Туадеры. Выборы в ЦАР намечены на 27 декабря.
Причем входят в этот противостоящий официальному Банги союз якобы ранее непримиримые противники – от местных джихадистов (в основном из бывшей печально известной группировки «Селека») до бойцов отрядов христианского ополчения. Они теперь выступают на стороне вновь рвущегося к власти бывшего президента (фактически диктатора) Франсуа Бозизе, ими же и свергнутого в 2013 году.
Студия подкастов Свободы
По последним данным, повстанцы захватили стратегически важный город Мбаики, расположенный к юго-западу от столицы, разгромив силы правительственной армии ЦАР, которую поддерживают наемники из российской «ЧВК Вагнера», и наступают дальше.
Твит с заголовком из местной прессы: «Идут ожесточенные столкновения между российскими наемниками и повстанцами в городе Мбаики»:
Следующий твит со ссылкой на то же издание: «Возобновление боев в Мбаики после прибытия российских подкреплений»:
На пути из Мбаики в столицу Банги находится, по имеющимся сведениям, одна из главных баз российских наемников – в полузаброшенном дворце в поместье «Беренго», когда-то являвшемся одной из резиденций бывшего центральноафриканского диктатора-каннибала, императора Жана-Беделя Бокассы.
Кстати, Франсуа Бозизе, на стороне которого теперь выступили повстанцы, Бокассу практически боготворит. В 2010 году Бозизе, будучи президентом, подписал указ о полной реабилитации Бокассы, которого он называет «великим гуманистом» и «сыном нации, признанным всеми в качестве великого строителя»: «Я хочу говорить о Бокассе. Он построил страну, а мы разрушили все, что он построил».
Именно поместье «Беренго» и город Мбаики летом 2018 года планировали посетить, в числе прочих мест, убитые вскоре в ЦАР российские журналисты Орхан Джемаль, Александр Расторгуев и Кирилл Радченко, надеявшиеся снять здесь фильм о «ЧВК Вагнера» и активности в этой стране стоящих за ней структур российского бизнесмена Евгения Пригожина.
На этой карте красным флажком отмечено поместье «Беренго». К юго-западу – город Мбаики, на северо-востоке – столица ЦАР Банги.
В последние пару лет Евгений Пригожин, как утверждают западные СМИ и некоторые разведслужбы, стремится распространить влияние Кремля на всю Африку, и его люди (от наемников до политтехнологов) работают уже как минимум в 15 африканских государствах, в первую очередь в ЦАР, Северном Судане и Ливии, а также и в Южном Судане, на Мадагаскаре, в Анголе, Гвинее, Гвинее-Бисау, Мозамбике, Зимбабве и Демократической Республике Конго.
Год назад журналисты ВВС писали о том, что у Москвы есть немалые шансы добиться полной легализации оборота алмазов в Центральноафриканской Республике – одной из самых проблемных стран мира, где большинство добытых алмазов считаются «кровавыми». Об этом тогда говорил Алексей Моисеев, замминистра финансов России и по совместительству член наблюдательного совета «Алросы», главного российского производителя алмазов. Однако очень многому помешала сперва эпидемия COVID-19, а теперь и вновь крайне обострившаяся в ЦАР военно-политическая обстановка.
Скан (из фейсбука): Двустороннее соглашение ЦАР «по обеспечению безопасности выборов с Руандийской Республикой и Россией»:
Вечером 21 декабря посол России в ЦАР Владимир Титоренко заявил РИА «Новости», что в Центральноафриканской Республике почти нет никаких российских военных: «Кроме пяти сотрудников представительства МО РФ при МО ЦАР в Банги, здесь нет других военнослужащих России. Но здесь работают инструкторы, которые обучают армию ЦАР по просьбе правительства этой страны. Периодически осуществляется их ротация. Ещё 14 российских офицеров служат здесь в составе миротворческой миссии ООН».
Титоренко добавил, что, по его мнению, никакой попытки государственного переворота в ЦАР не было, так как мятежники не дошли до столицы. По его словам, экс-президент Бозизе вопреки решению Конституционного суда страны, не позволившего ему баллотироваться вновь, начал встречаться с оппозиционными лидерами и лидерами вооруженных группировок и «подталкивать население к бунту».
Министерство обороны Руанды вечером 21 декабря полностью подтвердило заявления властей ЦАР об участии руандийских военных в боях с повстанцами вблизи Банги, в то время как Минобороны России эту информацию старалось никак не комментировать. В то же время Кремль выразил «серьезную обеспокоенность» ситуацией в Центральноафриканской Республике.
Заместитель министра иностранных дел России Михаил Богданов заявил, что Россия «не посылает войска» в ЦАР, но при этом отметил, что Россия «готова помочь в обеспечении безопасности и единства страны», и напомнил, что в этом государстве действительно находятся российские военные инструкторы. А пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков сказал, что власти России внимательно наблюдают за развитием «этой очень тревожной ситуации».
Похитили, пытали и убили. Версии гибели журналистов в ЦАР
Как сообщает ВВС, один из их источников, близкий к миссии ООН в ЦАР и попросивший об анонимности, рассказал, что «новые российские военные» (без уточнений, кто именно) действительно прибыли в Банги утром 20 декабря спецрейсом. Он отметил, что «россиян в столице сейчас значительно больше, чем обычно» и что расквартированы они в бывшем поместье императора Бокассы к юго-западу от Банги.
Наконец, вечером во вторник, 22 декабря, МИД России выпустил коммюнике с заявлением, что Россия дополнительно направила в Центральноафриканскую Республику (300 военных инструкторов и уведомила об этом профильный комитет Совета Безопасности ООН. «Продвижение военизированных группировок, действия которых подпитываются извне, приобрело характер массированной атаки с целью дестабилизации внутренней обстановки и срыва избирательного процесса», – отмечают российские власти.
По данным ООН, с 2012 года, когда весьма запутанный вооруженный конфликт в ЦАР вступил в очередную острую фазу и к тому же приобрел религиозный окрас (кровавого противостояния местных и пришлых мусульман и христиан), здесь погибли более 7 тысяч гражданских лиц, и не менее миллиона стали беженцами. Более 60 процентов всей территории Центральноафриканской Республики все это время контролировали различные повстанческие группировки.
Александр Гостев
Редактор информационной службы РС, международный обозреватель, автор и редактор рубрики и подкаста «Атлас мира»
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Политика
Что Россия делает в Центральной Африке
Убийство российских журналистов в Центральноафриканской Республике (ЦАР) стало поводом для широкой общественности поинтересоваться, что Россия там делает, какие цели преследует и какого рода инструменты использует. Но, несмотря на подозрения в политической и экономической экспансии, ни крупных бизнес-интересов, ни «большой геополитической игры» Москвы в регионе пока не просматривается.
Мы ничего не знаем о том, что послужило причиной гибели журналистов. Политически ангажированный проект, неподготовленная организационно командировка, незнание языков, большая сумма наличными, работа по турвизам, без согласования с принимающей стороной — сложно придумать стечение обстоятельств хуже. Вся информация об инциденте пока дается в противоречивых пересказах слов единственного свидетеля — водителя. Если смотреть на ситуацию под популярным у конспирологов углом qui prodest, то гибель журналистов должна быть выгодна работающим в стране представителям России в последнюю очередь, ведь пока их присутствие в ЦАР не отмечено какими-либо обстоятельствами, которые требовалось бы скрывать.
Российские специалисты помогают официальному правительству ЦАР привести в порядок собственные вооруженные силы и делают это с ведома и при поддержке ООН. Их присутствие, как отмечают местные наблюдатели, помогло стабилизировать обстановку и усилило позиции центральной власти под руководством президента Туадеры — доктора математики, который, по крайней мере на словах, стремится проводить взвешенную политику, чтобы стабилизировать ситуацию в стране.
То, что официальные власти ЦАР обратились за помощью к России, показывает прежде всего их разочарование в бывшей метрополии Франции и ее способность содействовать урегулированию, а также в работе контингента ООН. Суммы, потраченные на этот контингент, превышают ВВП ЦАР, но миссия все больше погрязает в неформальных финансовых связях с вооруженными группировками и демонстрирует заинтересованность в сохранении статус-кво непрозрачной системы сдержек и противовесов при слабом правительстве.
Привлечение российских специалистов парадоксальным образом лежит в русле политики Африканского союза «африканским проблемам — африканские решения». Россияне воспринимаются тут в качестве стороны, готовой обеспечить безопасность как сервис — в рамках простой и понятной хозяйственной сделки, а не в обмен на суверенитет, политический или экономический.
В публичном обсуждении последних событий в Центральноафриканской Республике часто звучат упрощенные объяснения ситуации в стране, завышенные оценки минеральных богатств ЦАР, а также преувеличенное представление о роли и влиянии присутствующих там российских военных специалистов. Их работа стоит в 70-80 раз дешевле содержания размещенного в стране контингента ООН, примерно во столько же раз меньше их численность. Россия предоставляет в ЦАР качественный сервис по сходным ценам, и вряд ли ее амбиции пока выходят за рамки обеспечения качества услуг и стабильности платежей.
Убийство на дороге
30 июля 2018 года в Центральноафриканской Республике погибли российские журналисты Кирилл Радченко, Александр Расторгуев и Орхан Джемаль. Журналисты прибыли в ЦАР в частном порядке за два дня до этого для съемок фильма о ЧВК «Вагнер» для Центра управления расследованиями (ЦУР), одной из структур медиахолдинга Михаила Ходорковского.
По информации ЦУР, из-за отсутствия аккредитации журналистов не пустили на военную базу в Беренго, где российские специалисты готовят военнослужащих ЦАР, после чего группа направилась в город Бамбари на встречу с фиксером, который обещал помочь со съемками золотых приисков Ндассима (Ndassima), якобы контролируемых специалистами из РФ. По неизвестной причине журналисты отклонились от маршрута и были застрелены в районе города Сибю (300 км на север от столицы, Банги). Фиксер, который был сотрудником ООН, действовал как частное лицо, официальной коммуникации с миссией журналисты не организовали.
Расследование обстоятельств гибели российских журналистов в ЦАР успело обрасти спорами между российскими властями и частью журналистского сообщества о соблюдении профессиональных стандартов при подготовке поездки и работе в стране, ответственности заказчиков материала, а также взаимными обвинениями в сознательном искажении информации.
Как сообщил МИД РФ, согласно предварительным результатам расследования, неизвестные пытались ограбить российских журналистов и при попытке оказать им сопротивление убили. МБХ-медиа без указания источника, распространило свою версию случившегося: Радченко, Расторгуев и Джемаль передвигались в составе колонны из двух автомобилей и попали в засаду, причем первую машину в колонне нападавшие пропустили.
Что такое ЦАР и за что там воюют
Центральноафриканская Республика одна из беднейших стран мира, которая сейчас находится под контролем полутора десятков враждующих между собой военно-политических образований. В смысле политической стабильности и рисков безопасности ЦАР представляет собой гораздо более яркий пример failed state, чем Сомали, где на отдельных территориях действуют вполне дееспособные государственные структуры. В течение всего периода независимости c 1960 года ЦАР оставалась в неформальной зоне ответственности бывшей метрополии — Франции, но отношения между Банги и Парижем редко были доверительными.
ЦАР располагается в самой сердцевине Африканского континента, но никаких особенных преимуществ и уж тем более «стратегического значения» это ей не дает. Наоборот, как типичная landlocked country ЦАР традиционно отставала от имеющих выход к морю соседей. Исторически на территории Убанги-Шари (колониальное название страны) чрезвычайно пестрое в этническом и языковом смысле население; отдельные группы мигрировали из прибрежных районов, уступая давлению колониальных держав, буквально 100-150 лет назад, что добавило государству неустойчивости.
При населении немногим более 4 млн человек в ЦАР насчитывается более 80 обособленных культурно-языковых общностей, находящихся на самых разных стадиях развития — от охотников и собирателей пигмеев ака до занде, которые сформировали основы государственности еще до прихода европейцев. Крупнейшие группы: гбайа и банда (около 30% каждая), манджила и сара (более 10% каждая). В отсутствие преобладающего этноса доступ к власти, ресурсам и безопасность в ЦАР определяется сложным взаимодействием многочисленных меньшинств, создающих ситуативные политические альянсы.
C 1981 по 1993 год у власти в стране был Андре Колингба (André Kolingba), представлявший южную этническую группу якома численностью 100 тысяч человек. На смену ему пришел Анж-Феликс Патассе (Ange-Félix Patassé) из народности каба (общая численность группы 72 тысячи человек) с севера. В период правления Патассе (1993 по 2003) противостояние этих двух групп, составлявших абсолютное меньшинство даже в районах своего компактного проживания, оформилось в общенациональную конфронтацию по линии север — юг.
В конфессиональном плане ЦАР также представляет крайне неоднородную картину. Номинально до 80% населения относятся к христианским церквям, а остальные исповедуют традиционные религии и ислам суннитского толка. В действительности местное христианство, в том числе католицизм, густо разбавлено традиционными этническими верованиями. То же самое можно сказать и про местный вариант ислама. Поэтому описание конфликта в ЦАР как борьбы христиан и мусульман как минимум не вполне корректно, поскольку на религиозную принадлежность накладывается этническая и региональные идентичности.
Тем не менее около половины территории страны контролируется вооруженными группами с исламистскими лозунгами, и сопротивление экспансии мусульманского меньшинства становится важным сплачивающим фактором для государственной системы. Франция и ООН настаивают на равенстве представителей «мусульманских» и «христианских» вооруженных фракций в мирном процессе, несмотря на то что доля мусульман в населении не превышает 15%.
Контекст
Россия включается в борьбу за ресурсы Африки
ЦАР — новая колония Путина?
Ислам и кровопролитие в Центральной Африке
Ключевая линия противостояния в ЦАР сводится к противоборству организаций, созданных на базе исламистской коалиции «Селека» (Séléka; на языке санго — союз), официально распущенной еще в 2013 году, и боевиков представленного христианами и приверженцами традиционных верований объединения «Анти-Балака» (Anti-Balaka; на языке гбайа — разоружение), также разнородного. За крупнейшими группами из состава бывшей «Селека» стоит фигура самопровозглашенного президента ЦАР в 2013-2014 годах, выпускника Университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы Мишеля Джотодии (Michel Djotodia), за «милициями» «Анти-Балака» — бывшего президента (2003-2013) Франсуа Бозизе (François Bozizé).
Всего в инициативе Африканского союза по установлению мира и примирению в ЦАР, запущенной в ноябре 2017 года, участвует 14 официально признанных вооруженных групп (по семь от бывшей «Селека» и «Анти-Балака»), а их общее число превышает двадцать.
Все противоборствующие стороны в ЦАР обвиняются международными институтами в неизбирательных убийствах гражданских лиц, нападении на персонал и базы гуманитарных организаций, использовании детей-солдат в массовых актах сексуального насилия, которые применяются как тактика устрашения и деморализации противника. Часть лидеров действующих в ЦАР группировок внесены в международные или национальные санкционные списки. Решается вопрос о начале работы Специального уголовного суда по ЦАР, учрежденного в 2015 году, но он до сих пор не обеспечен необходимыми нормативными актами.
Действующий президент ЦАР с 30 марта 2016 года — Фостен-Арканж Туадера (Faustin-Archange Touadéra), христианин, представляющий этническое меньшинство — нгбака-манджа. Он был ректором главного университета страны, получил докторскую степень по математике во Франции. В 2013 году Туадера ушел в отставку в рамках мирных договоренностей с коалицией «Селека», но на новом этапе мирного урегулирования в 2015 году выставил свою кандидатуру на президентских выборах как самовыдвиженец и выиграл, получив 63% голосов.
Интересы России в Центральной Африке
Интересы России в Африке традиционно лежат севернее (арабские постсоциалистические режимы) и северо-восточнее (Судан, Эфиопия) либо южнее (выросшие из антиколониальных войн и борьбы с апартеидом режимы в ЮАР, Намибии, Анголе) региона Центральной Африки. Относительно интенсивное взаимодействие развивается с Угандой и Южным Суданом — в основном это поставки вооружения. Кроме того, российские компании работают в нефтегазовой отрасли Камеруна, Габона и Экваториальной Гвинеи.
Центральноафриканская Республика с 1970-х годов и вплоть до последнего времени была на периферии политических и экономических интересов СССР/России в Африке.
Наиболее продуктивный период сотрудничества между СССР и ЦАР пришелся на правление Жан-Беделя Бокассы (1966-1979), неординарного даже по африканским меркам лидера, строившего государственность ЦАР с опорой на многовекторную внешнюю политику. Отчасти из-за этого во французских, а затем и в остальных СМИ он был выставлен в шутовском образе «диктатора-людоеда». Обвинения в каннибализме впоследствии не были подтверждены судом, и у себя в стране он по-прежнему пользуется определенной популярностью как император Бокасса I и «строитель нации». После свержения Бокассы при поддержке Франции СССР прекратил дипломатические отношения с ЦАР, которые были возобновлены только в 1988 году.
В декабре 2017 года Россия получила исключение из эмбарго ООН на поставку вооружений и военной техники в ЦАР для передачи армии 900 пистолетов Макарова, 5200 автоматов и 840 пулеметов Калашникова, 140 снайперских винтовок, 270 ручных противотанковых гранатометов и 20 ПЗРК, а также боеприпасов к ним.
В марте 2018 года замдиректора Департамента информации и печати МИД РФ Артем Кожин сообщил, что Россия изучает возможности «взаимовыгодного освоения природных ресурсов ЦАР». В 2018 году, по его словам, началась «реализация поисковых горнорудных концессий». В июле 2018 года издание Africa Intelligence опубликовало материал о том, что Россия получила права на разработку месторождения золота Ндассима в обмен на обеспечение безопасности в прилегающем районе. Именно этот объект собирались снимать Орхан Джемаль, Александр Расторгуев и Кирилл Радченко при помощи фиксера из Миссии ООН.
23 мая 2018 года президент ЦАР Туандера встретился с Владимиром Путиным на Петербургском экономическом форуме. Обсуждали развитие сотрудничества в экономической и гуманитарной сферах. Выступая на сессии «Россия — Африка», президент ЦАР назвал Россию «моделью мирового успеха».
По состоянию на август 2018 года российские специалисты подготовили шестьсот военнослужащих Центральноафриканских вооруженных сил и Президентской гвардии. В марте 2018 года посольство РФ в ЦАР сообщало о торжественной церемонии выпуска двухсот центральноафриканских военнослужащих, прошедших двухмесячный курс военной подготовки под руководством российских инструкторов в лагере Беренго (бывшая резиденция императора Бокассы, префектура Лобайе). По данным ООН, Россия обучала военнослужащих ЦАР также на территории Судана.
Работу российских специалистов в ЦАР часто связывают с «поваром Путина» Евгением Пригожиным, который внесен в санкционные списки США за «вмешательство в американские выборы» и известен как владелец дорогих ресторанов, кейтеринговых компаний и прочих активов. В Африке Пригожину приписывают запуск проектов мониторинга социально-политической ситуации в нескольких странах силами специалистов из Санкт-Петербурга и с прицелом на избирательные кампании в течение ближайших лет.
Гражданин России Валерий Захаров действительно был назначен на должность советника президента ЦАР по вопросам национальной безопасности, после чего неоднократно встречался с лидерами вооруженных групп, чтобы обсудить вопросы разоружения, демобилизации и реинтеграции, а также «распределения доходов от эксплуатации природных ресурсов между местными и национальными органами власти». При этом ООН отмечает, что лидеры вооруженных групп «не считают эти дискуссии прямыми переговорами с правительством, а рассматривают их скорее как переговоры с иностранным партнером правительства».
В целом информация о решающем влиянии России на ситуацию в ЦАР и лично на президента страны, а также о нелегальной бизнес-активности российской стороны представляется как минимум преувеличенной. Самостоятельным силовым потенциалом представители РФ в ЦАР не обладают, координируют свои действия «на земле» с международными организациями, а для обеспечения собственной безопасности вынуждены договариваться с отдельными лидерами местных вооруженных группировок.
Алмазы, золото и уран: за что борются в ЦАР
С начала 2016 года некоторые иностранные компании (либо напрямую, либо косвенно через подрядчиков, связанных с Китаем) получили разрешение на добычу алмазов и золота в Центральноафриканской Республике полумеханическим или промышленным способом. В условиях ЦАР это означает не столько расширение базы налоговых поступлений центральных властей, сколько обеспечение стабильного финансирования многочисленных вооруженных формирований, контролирующих те или иные районы.
Потенциальные выгоды от участия в добыче золота или алмазов в ЦАР, которую затрудняют не только соображения безопасности, но и чисто технические обстоятельства (необходимость инвестиций в оборудование, доразведку и прочее), несопоставимы с финансовыми потоками, которые проходят через миротворческие и гуманитарные организации, работающие в стране. Эти финансовые потоки, которые распределяются среди зависимого от вооруженных формирований населения и местных подрядчиков в конечном счете определяют благосостояние лидеров формирований. Они, в свою очередь, обеспечивают своей активностью raison d’etre для миротворцев.
Урановый проект на месторождении Бакума (Bakouma), которое разрабатывали еще в 1960-1970-х годах, был заморожен французской компанией Areva в 2012 году после нападения на производственный лагерь. Хотя основной причиной было изменение конъюнктуры мирового рынка урана и экономическая нецелесообразность разработки.
Как Россия возвращается в Африку
Использование негосударственных акторов для решения отдельных задач в ходе вооруженных конфликтов — распространенная практика, и Россию вряд ли можно назвать пионером в этой сфере. В Африке российская сторона уже обладает соответствующим положительным опытом: в 2017 году частная российская компания «РСБ-Групп» выполнила заказ на разминирование производственного комплекса Ливийской цементной компании в Бенгази. Другая компания с российским участием — EFORCE Intersevice — известна контрактом с нигерийским правительством на подготовку подразделений специального назначения, которые сыграли решающую роль в борьбе с террористическими группами «Боко Харам».
Тем не менее целостной африканской повестки у России пока нет — это касается как всего континента в целом, так и отдельных стран вроде ЦАР. Политика состоит по большей части из реакции на запросы и обращения африканских партнеров и зависит от стечения обстоятельств, настойчивости и последовательности представителей африканской стороны и частных акторов. Россия в Африку пока не торопится, хотя и внимательно к ней присматривается.
Вовлеченность России в дела некоторых стран Африки предсказуемо становится предметом преувеличения со стороны политиков и спецслужб Франции, США и Великобритании. В основе такого преувеличения может быть не только искреннее заблуждение, но и корысть: Россия удобный оппонент, которому привычнее и проще противостоять, чем Китаю или исламистам, на такое противостояние легче получить финансирование.
Вместе с тем разграничение «китайской» и «европейской» Африки стабилизировалось в последние годы по линии ДР Конго — ЦАР — Южный Судан. Южная половина континента становится все более ориентированной на Китай, а страны к северу от этой линии в большей степени оказываются под влиянием Запада или группировок политического ислама различного толка. В отдаленной перспективе российское силовое присутствие в ЦАР может трансформироваться в политический проект в контексте, например, повестки БРИКС, но пока это простая бизнес-история не больше чем на несколько десятков миллионов долларов.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.