какие задания приказали генералы выполнить мужику на острове
М.Е. Салтыков-Щедрин. «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил»
Два плана сказки М.Е. Салтыкова-Щедрина
В сказке М.Е. Салтыкова-Щедрина «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» два плана: реальный и фантастический, жизнь и вымысел. Посмотрим, как это делает автор, и попытаемся понять, что хотел сказать Салтыков-Щедрин своей сказкой. Начинается сказка переосмыслением сказочной формулы: «Жили да были два генерала, и так как оба были легкомысленны, то в скором времени, по щучьему велению, по моему хотению, очутились на необитаемом острове. Служили генералы всю жизнь в какой-то регистратуре; там родились, воспитались и состарились, следовательно, ничего не понимали. Даже слов никаких не знали, кроме: “Примите уверение в совершенном моем почтении и преданности”». С таким канцеляризмом сталкивает сказочное фольклорное начало Салтыков-Щедрин в своей сказке.
Итак, очутились они на необитаемом острове, в одних ночных сорочках, по ордену на шее и одно одеяло на двоих (рис. 1).
Рис. 1. Генералы на острове, сказка М.Е. Салтыкова-Щедрина. «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» (
)
«Заплакали генералы в первый раз после того, как закрыли регистратуру». «Стали искать, где восток и где запад. Вспомнили, как начальник однажды говорил: “Если хочешь сыскать восток, то встань глазами на север, и в правой руке получишь искомое”». Так как генералы всю жизнь служили в регистратуре (рис. 2), в очередной раз подчёркивает Салтыков-Щедрин, то ничего не нашли, просто потому что ничего не умели. Один из них служил ранее учителем каллиграфии, следовательно, отмечает автор, был умнее. А каллиграфия – это всего лишь искусство красиво и чётко писать. Насколько был умнее один из генералов, судите сами.
Рис. 2. Генералы на службе, сказка М.Е. Салтыкова-Щедрина. «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» (
)
И вновь сказочный элемент: «Сказано – сделано». Острое чувство голода заставило генералов отправиться на поиски еды. «Пошел один генерал направо и видит – растут деревья, а на деревьях всякие плоды. Хочет генерал достать хоть одно яблоко, да все так высоко висят, что надобно лезть. Попробовал полезть – ничего не вышло, только рубашку изорвал. Пришел генерал к ручью, видит: рыба там, словно в садке на Фонтанке, так и кишит, и кишит». Обратите внимание на иллюстрацию, созданную художниками Кукрыниксами (рис. 3).
Рис. 3. Кукрыниксы. Иллюстрация к сказке М.Е. Салтыкова-Щедрина. «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» (
)
«Зашел генерал в лес – а там рябчики свищут, тетерева токуют, зайцы бегают.
– Господи! Еды-то! Еды-то! – сказал генерал, почувствовав, что его уже начинает тошнить». Генералы словно оказываются в утраченном земном раю. Но этот рай никак не может им помочь, несмотря на окружающее их изобилие: живность и плоды.
Завязывается между генералами разговор: «– Кто бы мог думать, ваше превосходительство, что человеческая пища, в первоначальном виде, летает, плавает и на деревьях растет? – сказал один генерал.
– Да, – отвечал другой генерал, – признаться, и я до сих пор думал, что булки в том самом виде родятся, как их утром к кофею подают!
Рис. 4. Генералы пытаются добыть еду. Иллюстрация к сказке М.Е. Салтыкова-Щедрина. «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» (
)
Предметы из мира цивилизации, детали одежды, которые отличают человека от животного, превращаются в вожделенные блюда в сознании генералов. Например, один из них говорит: «Теперь я бы, кажется, свой собственный сапог съел!». А второй всерьёз начинает рассуждать о том, какие замечательные питательные свойства имеют перчатки: «Хороши тоже перчатки бывают, когда долго ношены!»
Наконец, голод доводит генералов до озверения. «Вдруг оба генерала взглянули друг на друга: в глазах их светился зловещий огонь, зубы стучали, из груди вылетало глухое рычание. Они начали медленно подползать друг к другу и в одно мгновение ока остервенились. Полетели клочья, раздался визг и оханье; генерал, который был учителем каллиграфии, откусил у своего товарища орден и немедленно проглотил. Но вид текущей крови как будто образумил их». Удивительно то нарушение смысловой сочетаемости, которое предлагает нам писатель: ассоциация между наградой и частью тела – орден стал как бы принадлежностью, частью генерала, можно понять так, что кровь потекла из раны, оставшейся на месте откушенного ордена. Но в естественном мире на необитаемом острове знаки отличия и указания на иерархию не имеют никакого смысла, и откушенным орденом сыт не будешь.
О чём бы ни начинали генералы говорить, каждый раз разговор сводился к тому, что они возвращались к еде. И вот тут герои вспомнили о найденном номере «Московских ведомостей». Интересные факты излагает Салтыков-Щедрин в газете. Факт первый: ««Вчера … у почтенного начальника нашей древней столицы был парадный обед. Стол сервирован был на сто персон с роскошью изумительною. Дары всех стран назначили себе как бы рандеву на этом волшебном празднике. Тут была и „шекспинска стерлядь золотая“, и … фазан, и … земляника…» Факт второй: «Из Тулы пишут: вчерашнего числа, по случаю поимки в реке Упе осетра, был в здешнем клубе фестиваль. Виновника торжества внесли на громадном деревянном блюде, обложенного огурчиками и держащего в пасти кусок зелени. Доктор П., бывший в тот же день дежурным старшиною, заботливо наблюдал, дабы все гости получили по куску. Подливка была самая разнообразная и даже почти прихотливая…» Факт третий: «Из Вятки пишут: один из здешних старожилов изобрел следующий оригинальный способ приготовления ухи: взяв живого налима, предварительно его высечь; когда же, от огорчения, печень его увеличится…» Генералы поникли головами».
Очень важен факт обращения Салтыкова-Щедрина к газете «Московские ведомости». Автор говорит о реакционной газете, которая была известна своей бессодержательностью, казённой восторженностью, поэтому, кроме фактов о еде, генералы ничего не находят. Да им, собственно, больше ничего и не нужно.
Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил Сказка Салтыкова-Щедрина читать
Жили да были два генерала, и так как оба были легкомысленны, то в скором времени, по щучьему велению, по моему хотению, очутились на необитаемом острове.
Служили генералы всю жизнь в какой-то регистратуре; там родились, воспитались и состарились, следовательно, ничего не понимали. Даже слов никаких не знали, кроме: «Примите уверение в совершенном моем почтении и преданности».
Упразднили регистратуру за ненадобностью и выпустили генералов на волю. Оставшись за штатом, поселились они в Петербурге, в Подьяческой улице на разных квартирах; имели каждый свою кухарку и получали пенсию. Только вдруг очутились на необитаемом острове, проснулись и видят: оба под одним одеялом лежат. Разумеется, сначала ничего не поняли и стали разговаривать, как будто ничего с ними и не случилось.
— Странный, ваше превосходительство, мне нынче сон снился, — сказал один генерал, — вижу, будто живу я на необитаемом острове…
Сказал это, да вдруг как вскочит! Вскочил и другой генерал.
— Господи! да что ж это такое! где мы! — вскрикнули оба не своим голосом.
И стали друг друга ощупывать, точно ли не во сне, а наяву с ними случилась такая оказия. Однако, как ни старались уверить себя, что все это не больше как сновидение, пришлось убедиться в печальной действительности.
Перед ними с одной стороны расстилалось море, с другой стороны лежал небольшой клочок земли, за которым стлалось все то же безграничное море. Заплакали генералы в первый раз после того, как закрыли регистратуру.
Стали они друг друга рассматривать и увидели, что они в ночных рубашках, а на шеях у них висит по ордену.
— Теперь бы кофейку испить хорошо! — молвил один генерал, но вспомнил, какая с ним неслыханная штука случилась, и во второй раз заплакал.
— Что же мы будем, однако, делать? — продолжал он сквозь слезы, — ежели теперича доклад написать — какая польза из этого выйдет?
Стали искать, где восток и где запад. Вспомнили, как начальник однажды говорил: «Если хочешь сыскать восток, то встань глазами на север, и в правой руке получишь искомое». Начали искать севера, становились так и сяк, перепробовали все страны света, но так как всю жизнь служили в регистратуре, то ничего не нашли.
— Вот что, ваше превосходительство: вы пойдите направо, а я налево; этак-то лучше будет! — сказал один генерал, который, кроме регистратуры, служил еще в школе военных кантонистов учителем каллиграфии и, следовательно, был поумнее.
Сказано — сделано. Пошел один генерал направо и видит — растут деревья, а на деревьях всякие плоды. Хочет генерал достать хоть одно яблоко, да все так высоко висят, что надобно лезть. Попробовал полезть — ничего не вышло, только рубашку изорвал. Пришел генерал к ручью, видит: рыба там, словно в садке на Фонтанке, так и кишит, и кишит.
«Вот кабы этакой-то рыбки да на Подьяческую!» — подумал генерал и даже в лице изменился от аппетита.
Зашел генерал в лес — а там рябчики свищут, тетерева токуют, зайцы бегают.
— Господи! еды-то! еды-то! — сказал генерал, почувствовав, что его уже начинает тошнить.
Делать нечего, пришлось возвращаться на условленное место с пустыми руками. Приходит, а другой генерал уж дожидается.
— Ну что, ваше превосходительство, промыслил что-нибудь?
— Да вот нашел старый нумер «Московских ведомостей», и больше ничего!
Легли опять спать генералы, да не спится им натощак. То беспокоит их мысль, кто за них будет пенсию получать, то припоминаются виденные днем плоды, рыбы, рябчики, тетерева, зайцы.
— Кто бы мог думать, ваше превосходительство, что человеческая пища, в первоначальном виде, летает, плавает и на деревьях растет? — сказал один генерал.
— Да, — отвечал другой генерал, — признаться, и я до сих пор думал, что булки в том самом виде родятся, как их утром к кофею подают!
— Как все это сделать? — словно эхо, повторил другой генерал.
Замолчали и стали стараться заснуть; но голод решительно отгонял сон. Рябчики, индейки, поросята так и мелькали перед глазами, сочные, слегка подрумяненные, с огурцами, пикулями и другим салатом.
— Теперь я бы, кажется, свой собственный сапог съел! — сказал один генерал.
— Хороши тоже перчатки бывают, когда долго ношены! — вздохнул другой генерал.
Вдруг оба генерала взглянули друг на друга: в глазах их светился зловещий огонь, зубы стучали, из груди вылетало глухое рычание. Они начали медленно подползать друг к другу и в одно мгновение ока остервенились. Полетели клочья, раздался визг и оханье; генерал, который был учителем каллиграфии, откусил у своего товарища орден и немедленно проглотил. Но вид текущей крови как будто образумил их.
— С нами крестная сила! — сказали они оба разом, — ведь этак мы друг друга съедим! И как мы попали сюда! кто тот злодей, который над нами такую штуку сыграл!
— Надо, ваше превосходительство, каким-нибудь разговором развлечься, а то у нас тут убийство будет! — проговорил один генерал.
— Начинайте! — отвечал другой генерал.
— Как, например, думаете вы, отчего солнце прежде восходит, а потом заходит, а не наоборот?
— Странный вы человек, ваше превосходительство: но ведь и вы прежде встаете, идете в департамент, там пишете, а потом ложитесь спать?
— Но отчего же не допустить такую перестановку; сперва ложусь спать, вижу различные сновидения, а потом встаю?
— Гм… да… А я, признаться, как служил в департаменте, всегда так думал: «Вот теперь утро, а потом будет день, а потом подадут ужинать — и спать пора!»
Но упоминовение об ужине обоих повергло в уныние и пресекло разговор в самом начале.
— Слышал я от одного доктора, что человек может долгое время своими собственными соками питаться, — начал опять один генерал.
— Да так-с. Собственные свои соки будто бы производят другие соки, эти, в свою очередь, еще производят соки, и так далее, покуда, наконец, соки совсем не прекратятся…
— Тогда надобно пищу какую-нибудь принять…
Одним словом, о чем ни начинали генералы разговор, он постоянно сводился на воспоминание об еде, и это еще более раздражало аппетит. Положили: разговоры прекратить, и, вспомнив о найденном нумере «Московских ведомостей», жадно принялись читать его.
«Вчера, — читал взволнованным голосом один генерал, — у почтенного начальника нашей древней столицы был парадный обед. Стол сервирован был на сто персон с роскошью изумительною. Дары всех стран назначили себе как бы рандеву на этом волшебном празднике. Тут была и «шекснинска стерлядь золотая» [из стихотворения Г.Р.Державина «Приглашение к обеду»], и питомец лесов кавказских, — фазан, и, столь редкая в нашем севере в феврале месяце, земляника…»
— Тьфу ты, господи! да неужто ж, ваше превосходительство, не можете найти другого предмета? — воскликнул в отчаянии другой генерал и, взяв у товарища газету, прочел следующее:
«Из Тулы пишут: вчерашнего числа, по случаю поимки в реке Упе осетра (происшествие, которого не запомнят даже старожилы, тем более что в осетре был опознан частный пристав Б.), был в здешнем клубе фестиваль. Виновника торжества внесли на громадном деревянном блюде, обложенного огурчиками и держащего в пасти кусок зелени. Доктор П., бывший в тот же день дежурным старшиною, заботливо наблюдал, дабы все гости получили по куску. Подливка была самая разнообразная и даже почти прихотливая…»
— Позвольте, ваше превосходительство, и вы, кажется, не слишком осторожны в выборе чтения! — прервал первый генерал и, взяв, в свою очередь, газету, прочел:
«Из Вятки пишут: один из здешних старожилов изобрел следующий оригинальный способ приготовления ухи: взяв живого налима, предварительно его высечь; когда же, от огорчения, печень его увеличится…»
Генералы поникли головами. Все, на что бы они ни обратили взоры, — все свидетельствовало об еде. Собственные их мысли злоумышляли против них, ибо как они ни старались отгонять представления о бифштексах, но представления эти пробивали себе путь насильственным образом.
И вдруг генерала, который был учителем каллиграфии, озарило вдохновение…
— А что, ваше превосходительство, — сказал он радостно, — если бы нам найти мужика?
— То есть как же… мужика?
— Ну, да, простого мужика… какие обыкновенно бывают мужики! Он бы нам сейчас и булок бы подал, и рябчиков бы наловил, и рыбы!
— Гм… мужика… но где же его взять, этого мужика, когда его нет?
— Как нет мужика — мужик везде есть, стоит только поискать его! Наверное, он где-нибудь спрятался, от работы отлынивает!
Мысль эта до того ободрила генералов, что они вскочили как встрепанные и пустились отыскивать мужика.
Долго они бродили по острову без всякого успеха, но, наконец, острый запах мякинного хлеба и кислой овчины навел их на след. Под деревом, брюхом кверху и подложив под голову кулак, спал громаднейший мужичина и самым нахальным образом уклонялся от работы. Негодованию генералов предела не было.
Встал мужичина: видит, что генералы строгие. Хотел было дать от них стречка, но они так и закоченели, вцепившись в него.
И зачал он перед ними действовать.
Полез сперва-наперво на дерево и нарвал генералам по десятку самых спелых яблоков, а себе взял одно, кислое. Потом покопался в земле — и добыл оттуда картофелю; потом взял два куска дерева, потер их друг об дружку — и извлек огонь. Потом из собственных волос сделал силок и поймал рябчика. Наконец, развел огонь и напек столько разной провизии, что генералам пришло даже на мысль: «Не дать ли и тунеядцу частичку?»
Смотрели генералы на эти мужицкие старания, и сердца у них весело играли. Они уже забыли, что вчера чуть не умерли с голоду, а думали: «Вот как оно хорошо быть генералами — нигде не пропадешь!»
— Довольны ли вы, господа генералы? – спрашивал между тем мужичина-лежебок.
— Довольны, любезный друг, видим твое усердие! — отвечали генералы.
— Не позволите ли теперь отдохнуть?
— Отдохни, дружок, только свей прежде веревочку.
Набрал сейчас мужичина дикой конопли, размочил в воде, поколотил, помял — и к вечеру веревка была готова. Этою веревкою генералы привязали мужичину к дереву, чтоб не убег, а сами легли спать.
Прошел день, прошел другой; мужичина до того изловчился, что стал даже в пригоршне суп варить. Сделались наши генералы веселые, рыхлые, сытые, белые. Стали говорить, что вот они здесь на всем готовом живут, а в Петербурге между тем пенсии ихние все накапливаются да накапливаются.
— А как вы думаете, ваше превосходительство, в самом ли деле было вавилонское столпотворение или это только так, одно иносказание? — говорит, бывало, один генерал другому, позавтракавши.
— Думаю, ваше превосходительство, что было в самом деле, потому что иначе как же объяснить, что на свете существуют разные языки!
— Стало быть, и потоп был?
— И потоп был, потому что, в противном случае, как же было бы объяснить существование допотопных зверей? Тем более, что в «Московских ведомостях» повествуют…
— А не почитать ли нам «Московских ведомостей»?
Сыщут нумер, усядутся под тенью, прочтут от доски до доски, как ели в Москве, ели в Туле, ели в Пензе, ели в Рязани — и ничего, не тошнит!
Долго ли, коротко ли, однако генералы соскучились. Чаще и чаще стали они припоминать об оставленных ими в Петербурге кухарках и втихомолку даже поплакивали.
— Что-то теперь делается в Подьяческой, ваше превосходительство? — спрашивал один генерал другого.
— И не говорите, ваше превосходительство! все сердце изныло! — отвечал другой генерал.
— Хорошо-то оно хорошо здесь — слова нет! а все, знаете, как-то неловко барашку без ярочки! да и мундира тоже жалко!
— Еще как жалко-то! Особливо, как четвертого класса, так на одно шитье посмотреть, голова закружится!
И начали они нудить мужика: представь да представь их в Подьяческую! И что ж! оказалось, что мужик знает даже Подьяческую, что он там был, мед-пиво пил, по усам текло, в рот не попало!
— А ведь мы с Подьяческой генералы! — обрадовались генералы.
— А я, коли видели: висит человек снаружи дома, в ящике на веревке, и стену краской мажет, или по крыше словно муха ходит — это он самый я и есть! — отвечал мужик,
И начал мужик на бобах разводить, как бы ему своих генералов порадовать за то, что они его, тунеядца, жаловали и мужицким его трудом не гнушалися! И выстроил он корабль — не корабль, а такую посудину, что можно было океан-море переплыть вплоть до самой Подьяческой.
— Ты смотри, однако, каналья, не утопи нас! — сказали генералы, увидев покачивавшуюся на волнах ладью.
— Будьте покойны, господа генералы, не впервой! — отвечал мужик и стал готовиться к отъезду.
Набрал мужик пуху лебяжьего мягкого и устлал им дно лодочки. Устлавши, уложил на дно генералов и, перекрестившись, поплыл. Сколько набрались страху генералы во время пути от бурь да от ветров разных, сколько они ругали мужичину за его тунеядство — этого ни пером описать, ни в сказке сказать. А мужик все гребет да гребет, да кормит генералов селедками.
Вот, наконец, и Нева-матушка, вот и Екатерининский славный канал, вот и Большая Подьяческая! Всплеснули кухарки руками, увидевши, какие у них генералы стали сытые, белые да веселые! Напились генералы кофею, наелись сдобных булок и надели мундиры. Поехали они в казначейство, и сколько тут денег загребли — того ни в сказке сказать, ни пером описать!
Однако и об мужике не забыли; выслали ему рюмку водки да пятак серебра: веселись, мужичина!
Появление в сказке мужика
«И вдруг генерала, который был учителем каллиграфии, озарило вдохновение…» Спасает положение, на первый взгляд, глупая мысль генерала найти на необитаемом острове мужика, чтобы он их накормил. Удивительно, но мужик на острове действительно отыскивается. Комизм и пародийность мужика очевидны. Салтыков-Щедрин как будто переиначивает образ чудесного помощника, характерный для народных сказок. Мужик, обнаруженный на острове, наделён сверхъестественными способностями. «Генералы вскочили как встрепанные и пустились отыскивать мужика. Под деревом, брюхом кверху и подложив под голову кулак, спал громаднейший мужичина и самым нахальным образом уклонялся от работы. Негодованию генералов предела не было.
Рис. 5. Генералы и мужик. Иллюстрация к сказке М.Е. Салтыкова-Щедрина. «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» (
)
Интересно, что мужик и не пытается противоречить генералам, а тут же отзывчиво выполняет их требования.
«…нарвал генералам по десятку самых спелых яблоков, а себе взял одно, кислое. Потом покопался в земле – и добыл оттуда картофелю; потом взял два куска дерева, потер их друг об дружку – и извлек огонь. Потом из собственных волос сделал силок и поймал рябчика. Наконец, развел огонь и напек столько разной провизии, что генералам пришло даже на мысль: “Не дать ли и тунеядцу частичку?” (рис. 6).
Рис. 6. Мужик готовит обед генералам. Иллюстрация к сказке М.Е. Салтыкова-Щедрина. «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» ()
Мужик только появился в сказке, а генералы уже назвали его и тунеядцем, и лежебокой. Тунеядец – это человек, живущий за чужой счёт, бездельник. Можно ли считать мужика тунеядцем? Генералы считают, что мужик, здоровый детина, отлынивает от работы, так и норовит удрать, ругают за лень. Но он, несмотря на это, доволен своей жизнью. Сами смотрите: генералам нарвал по десятку самых спелых яблок, а себе взял одно, кислое, питается мякинным хлебом. В то время как генералы ищут мужика, их наводит на след острый запах мякинного хлеба и кислой овчины. Мякинный хлеб готовили из остатков колосьев, отрубей и других отходов. И это на острове, где царит изобилие! Салтыков-Щедрин всячески изобличает и глупость генералов, с одной стороны, и рабскую подчинённость крестьянина – с другой.
«Отдохни, дружок…» – разрешают генералы мужику, – «только свей прежде веревочку. Набрал сейчас мужичина дикой конопли, размочил в воде, поколотил, помял – и к вечеру веревка была готова. Этою веревкою генералы привязали мужичину к дереву, чтоб не убег, а сами легли спать. Прошел день, прошел другой; мужичина до того изловчился, что стал даже в пригоршне суп варить». Зажилось неплохо генералам на острове, только заскучали они (рис. 7).
Рис. 7. Генералы на острове. Иллюстрация к сказке М.Е. Салтыкова-Щедрина. «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» ()
Каждый день «Московские ведомости» перечитывают. «…усядутся под тенью, прочтут от доски до доски, как ели в Москве, ели в Туле, ели в Пензе, ели в Рязани – и ничего, не тошнит!»
«Как мужик двух генералов прокормил» в сокращении
М. Е. Салтыков-Щедрин «Как мужик двух генералов прокормил» краткое содержание для читательского дневника:
В данном произведении рассказывается о том, как два генерала, привыкшие жить без забот и не умеющие ничего делать, попали на необитаемый остров. Одолел их голод, стали они искать пропитание, но так как не были приспособлены к труду, то и поесть ничего себе не добыли.
Один из них вдруг вспомнил, что можно найти мужика крестьянина, чтобы тот устроил для них вкусное угощение. Мужик был найден и тут же их накормил и стал на них работать. Приказали генералы, чтобы кормилец увёз их домой.
После того, как крестьянин доставил генералов восвояси, тут же был награждён серебряным пятаком и рюмкой водки.
Вывод:
Сказка учит правильному отношению между людьми. Нельзя унижать и пользоваться другими, следует уважать и по достоинству оценивать тех, кто оказывает помощь в трудных жизненных ситуациях.
Это интересно: В 1870 году после ряда публикаций отдельных глав вышло в свет произведение М.Салтыкова-Щедрина «История одного города». Прочитав краткое содержание «Историю одного города» в кратком содержании по главам, вы ознакомитесь с самыми важными моментами произведения, наглядно демонстрирующими сатирическую направленность повести.
Возвращение генералов в Петербург
Захотелось им в Петербург. «И начали они нудить мужика: представь да представь их в Подьяческую!» И снова Салтыков-Щедрин использует характерный для народной сказки оборот «И начал мужик на бобах разводить», то есть гадать, «как бы ему своих генералов порадовать за то, что они его, тунеядца, жаловали и мужицким его трудом не гнушалися! И выстроил он корабль – не корабль, а такую посудину, чтоб можно было океан-море переплыть вплоть до самой Подьяческой».
Мужик с трепетом ухаживает за генералами. «Набрал мужик пуху лебяжьего мягкого и устлал им дно лодочки. Устлавши, уложил на дно генералов и, перекрестившись, поплыл. Сколько набрались страху генералы во время пути от бурь да от ветров разных, сколько они ругали мужичину за его тунеядство – этого ни пером описать, ни в сказке сказать» (рис. 8).
Рис. 8. Генералы плывут в лодке. Иллюстрация к сказке М.Е. Салтыкова-Щедрина. «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» (
)
И снова автор использует характерный сказочный оборот «ни пером описать, ни в сказке сказать». «Вот, наконец, и Нева-матушка, вот и Екатерининский славный канал, вот и Большая Подьяческая! Всплеснули кухарки руками, увидевши, какие у них генералы стали сытые, белые да веселые! Напились генералы кофею, наелись сдобных булок и надели мундиры. Поехали они в казначейство, и сколько тут денег загребли – того ни в сказке сказать, ни пером описать!» Ведь та пенсия, которая генералам начислялась, собиралась, пока генералы были на острове.
Заканчивает свою сказку Салтыков-Щедрин так: «Однако, и об мужике не забыли; выслали ему рюмку водки да пятак серебра: веселись, мужичина!»
Сюжет повести «Как мужик двух генералов прокормил»
«Как мужик двух генералов прокормил» Салтыков-Щедрин краткое содержание произведения:
Однажды два легкомысленных генерала «очутились на необитаемом острове». Всю свою жизнь они провели «в какой-то регистратуре», а, значит, ничего не понимали.
Генералы растерялись, и в поисках пищи решили исследовать остров. Они обнаружили много деревьев со спелыми плодами, полноводную реку с рыбой, обилие дичи в лесу. Но ни один из генералов так и не смог добыть пропитания, и вернулись оба «на условленное место с пустыми руками». Они были обескуражены тем, что привычная пища, оказывается, в своем первоначальном виде «летает, плавает и на деревьях растет».
Голод стал все сильнее терзать генералов, которые до того «остервенились», что чуть было не съели друг друга. Чтобы как-то отвлечься, они принялись читать «старый нумер «Московских ведомостей», который нашли на острове, но и там все статьи были посвящены званым обедам и ужинам с перечислением изысканных блюд.
Самый толковый из генералов, в прошлом учитель каллиграфии, предложил отыскать мужика, который и будет о них заботиться. Поблуждав по острову, они наткнулись на спящего под деревом огромного детину, который «самым нахальным образом уклонялся от работы». Увидев перед собой генералов, он хотел было дать деру, но те крепко вцепились в него.
Мужик ловко принялся за работу: нарвал яблок, собрал картофель, поймал рябчика, разжег огонь и приготовил разнообразную снедь. Генералы умильно глядели на его старания и думали: «Вот как оно хорошо быть генералами — нигде не пропадешь!». После они приказали мужику свить веревку, которой привязали его к дереву.
Благодаря стараниям мужика жизнь на острове для генералов казалась сладким сном. Но спустя время, соскучившись по столице, они заставили мужика построить лодку и отвезти их в Петербург. Последний блестяще справился с заданием, но всю дорогу выслушивал от господ одни лишь ругательства.
Отдохнув дома, генералы первым делом отправились в казначейство получить всю пенсию, что накопилась во время их отсутствия, а после отправили мужику «рюмку водки да пятак серебра: веселись, мужичина!».
Заключение:
В сатирической сказке Салтыков-Щедрин наглядно показал, как «генералы», презирающие «мужиков», абсолютно беспомощны без них и сами по себе не представляют никакой ценности.