Что будет если прорвет жигулевскую гэс
Что затопит в Самарской области при прорыве на Жигулевской ГЭС
Насколько это возможно и кто может пострадать в случае ЧП на плотине.
Многие жители Самарской области время от времени задаются вопросом: затопит ли областную столицу и другие населенные пункты региона, если прорвет плотину на Жигулевской ГЭС? Эксперты говорят, что такой поворот событий маловероятен, так как сооружение капитальное, охраняемое и содержится в нормативном состоянии. Впрочем, областные журналисты вместе со специалистами решили разобраться, какими, все же, могли бы быть последствия в случае подобного ЧП.
Заместитель Управления гражданской защиты администрации Самары Евгений Вдовин рассказал в эфире радио «Комсомольская правда», что и кому грозит на самом деле. По его словам, катастрофическое затопление возможно не только при прорыве, но и при аварийном сбросе воды. В этом случае, уровень воды может подняться до 35 метров по Балтийской системе высот. Однако, такое повышение не будет критически быстрым, оно составит не более 70 см в час.
Также затоплением областной столице может угрожать так называемая «волна прорыва», которая возникает, когда образуется сильный поток воды после прорыва плотины. Этот поток движется с высокой скоростью и обладает значительной разрушительной силой. Впрочем, специалист считает, что такая волна до Самары не дойдет.
Эксперт отмечает: если города построены так, что при катастрофических событиях их особо не заденет, то в регионе появляются самовольные постройки, которые могут пострадать даже при весеннем половодье. В частности, в Красноглинском районе или в Малой Царевщине жители ставят коттеджи прямо около воды. Поэтому там нужно быть особо бдительным не только при аварийных сбросах, но и в случае обычного весеннего подъема воды после таяния снега.
Апокалипсис «местного значения».
11 марта исполняется год со дня аварии на АЭС «Фукусима-1». Если кто забыл — 11-го марта 2011 года в Японии, в результате сильнейшего и последовавшего за тем цунами, вышли из строя внешние средства электроснабжения и резервные электростанции АЭС «Фукусима-1», что явилось причиной неработоспособности всех систем нормального и аварийного охлаждения и привело к расплавлению активной зоны реакторов на трёх энергоблоках станции. Масштабы и последствия этой аварии сопоставимы с Чернобылем, а по некоторым оценкам — превосходят её.
В связи с этим невольно напрашивается вопрос: возможна ли подобная катастрофа в Самарской области? Ведь у нас и Жигулёвское море и Балаковская АЭС под боком и землетрясения уже имели место быть.
Среди самарских жителей давно гуляют байки-страшилки о том, что в случае прорыва Куйбышевской (Жигулёвской) ГЭС, Самару смоет в Каспийское море. По утверждению скептиков, достаточно 5-6-балльного землетрясения, и плотина может развалиться. И тогда… вдоль русла Волги пойдет волна высотой с пятиэтажный дом. Дойдя до Самары, цунами снесет половину Безымянки и практически всю старую часть города. Частично будут затоплены Самара, Сызрань, Октябрьск и еще около двухсот населенных пунктов. На территории возможного затопления проживает более 400 тысяч человек, расположены более 80 хозяйственных объектов, в их числе и предприятия химической промышленности. Ниже по течению Волги расположена Балаковская АЭС. В результате её затопления, возможно, разрушаться реакторы Балаковской АЭС, а вырвавшаяся из водоёмов-охладителей радиоактивная вода отравит воды до самого Каспийского моря. В общем вот такой вот Апокалипсис «местного значения»…
Однако, попробуем непредвзято и без истерик разобраться в вопросе и «внести ясность». Вот то, что удалось нарыть по данной теме на просторах интернета…
Итак, какова же реальная вероятность серьёзных землетрясений на территории Самарской области?
Какова же вероятность затопления Балаковской АЭС в результате гипотетического прорыва плотины Жигулевской ГЭС? И каков примерный сценарий развития возможной ЧС? Возможно ли, что в результате размыва земляной плотины Саратовской ГЭС, без воды окажется водоём-охладитель Балаковской АЭС и возникнут проблемы с функционированием систем охлаждения реакторов, что чревато расплавлением тепловыделяющих элементов и последующем за этим радиоактивным заражением?
Специалистами корпорации «Росатом» проведены соответствующие расчёты по воздействию волны прорыва воды из акватории Жигулёвского водохранилища в акваторию Саратовского водохранилища, на левом берегу которого расположена Балаковская АЭС. На основе этих расчётов при разрушении плотины Жигулёвского гидроузла уровень воды в Саратовском водохранилище достигнет отметки в 33,5 метра в Балтийской системе высот.
Если допустить, что произошла наиболее тяжелая авария гидротехнических сооружений Жигулевской ГЭС – полное и одномоментное разрушение напорного фронта гидроузла, то время «добегания» волны прорыва до Саратовской ГЭС составит 14-16 часов. В РусГидро существует типовая схема передачи оперативных сообщений о событиях чрезвычайного характера, в течение 1-20 минут оповещаются все ответственные лица для принятия решения о скоординированных действиях для предотвращения и ликвидации последствий чрезвычайной ситуации. Производится оповещение руководства филиала, компании, комиссии по чрезвычайным ситуациям субъектов федерации, муниципальных образований, руководства Федерального агентства по водным ресурсам, ситуационно-аналитического центра Минэнерго РФ, оперативного дежурного Федеральной службы безопасности РФ, МЧС РФ.
Одновременно специалисты Саратовской ГЭС выполняют необходимые действия по нивелированию последствий ЧС: полностью открывают холостые водосбросы для сработки Саратовского водохранилища, и, в соответствии с заданием диспетчера, все работающие гидроагрегаты станции нагружают на полную мощность. При данном сценарии максимально допустимый уровень верхнего бьефа Саратовской ГЭС составит 33,8 м, отметка гребня русловой земляной плотины – 34 м. С учетом открытия холостых водосбросов и полной загрузкой всех работающих гидроагрегатов максимальная пропускная способность Саратовского гидроузла составит 71 970 кубометров в секунду.
Параллельно могут быть задействованы и другие гидротехнические сооружения, предприятия и организации, деятельность которых связана с использованием водных объектов, – Балаковский район гидротехнических сооружений (шлюз), управление эксплуатации Саратовского водохранилища, МУП «Водоканал». Головные сооружения Саратовского оросительного канала могут быть открыты для сброса воды с водохранилища в канал, может осуществляться дополнительный сброс воды через шлюз. При этом часть воды уйдет в притоки Волги…
Проще говоря, даже если произойдет самая серьезная ситуация, и на Жигулевской ГЭС будут сидеть сложа руки (чего быть в принципе не может), у саратовских гидроэнергетиков есть 14 часов для принятия экстренных мер – поднять все холостые водосбросы, полностью нагрузить агрегаты, оповестить всех, привлечь других «водохозяйственников», скоординировать свои действия. Даже если совсем не предпринимать никаких мер — все равно остается запас по уровню. Вода сможет максимально подняться до 33,5 метров, верхний же бьеф СарГЭС рассчитан на 33,8 м. То есть до затопления площадки Балаковской АЭС останется ещё около метра.
Видимо службы безопасности РусГидро и РосАтома всё же не зря получают зарплату и иногда просчитывают сценарии чрезвычайных ситуаций…
Волга – три сценария апокалипсиса
17 августа на совещании в Астрахани были озвучены планы подъема уровня Чебоксарского водохранилища. Кто был инициатором этого, чем это грозит Поволжью и Ульяновской области в частности, и какие “водные” опасности нам ещё грозят? Это мы и попытались выяснить. Результаты исследования оказались не просто неприятными, а ошеломляющими.
Иду на встречу с Евгением Бурдиным – единственным в России историком, который специализируется на проблемах волжского каскада ГЭС. Чистый двор с элементами народного ландшафтного дизайна из вторсырья и веток. Лавочки, качели, кабанчики из бревен, лосенок из старого ковра… А на одной из лавочек две «скульптуры» из тряпок – мужик и баба сидят на «завалинке». У мужика в руках баян. Выглядит эта «инсталляция» одновременно убого и трогательно. Но главное – символично. Задумавшись, понимаешь, что эти тряпичные мужик и баба – настоящее выражение ностальгии по чему-то очень важному, настоящему и честному, но ушедшему навсегда. Мысль додумать не успеваю, но проникаюсь своеобразной исторической грустью. 
Первое, что вижу у Бурдина – лежащий на диване сборник работ по проблемам мологского края. Евгений Анатольевич только что вернулся с конференции в Рыбинске, посвященной проблемам тамошнего рукотворного моря. По-видимому, конференция была приурочена к ежегодному сбору бывших мологжан, который проходит во вторую субботу августа.
Про Мологу написано и снято порядочно. Трагедия переселенцев из зоны затопления стала сюжетом для нескольких художественных книг и массы документальных фильмов. Но важнее другое – мологжане свою историческую грусть по потерянной малой родине не прячут, а переживают совместно. И тут понимаешь, что градус этой грусти намного больше, чем легкая ностальгия по деревенскому быту, нашедшая выражение в мужике с баяном и бабой в платке во дворе.
Начинаю проникаться проблемой, и всплывает интересный факт. Его приводит помощник старосты одного из храмов Александр Разумов со слов своей бабушки. Она рассказывала, что напротив собора в Мологе жила юродивая, которая постоянно говорила о бочке, полной воды, скрепленной железными обручами. Когда проект затопления каскада был реализован, эти слова люди восприняли как пророчество. Заканчивалось же оно словами, что обручи лопнут и вода уйдёт. Вполне может статься, что обручи эти лопнут у нас с вами на глазах.
Хотим воды!
В понедельник на аппаратном совещании губернатор Морозов среди прочего кратенько отчитался и о поездке 17 августа на совещание по проблемам Волги в Астрахань. Главный итог совещания – принципиальное решение поднимать уровень Нижнекамского и Чебоксарского водохранилищ. Поручение составить предварительный проект и разработать смету даны РусГидро. Про причины этого решения мы уже писали во вчерашнем материале «Поволжье сдали рыбным королям?». Краткая суть проста – низовья Волги испытывают явный дефицит воды, вдобавок падает уровень Каспия. Чтобы не оставить без воды водозаборы «низовых» городов, не лишиться последних нерестилищ и не обезводить дельту, необходимы дополнительные запасы выше по каскаду. В том же материале мы сделали предположение, что решение вполне могли пролоббировать астраханские бизнесмены «от рыбы».
Но есть и другая сторона медали. Прошлый год, как известно, прошел под «флагом» аномальной жары. Она вызвала чудовищное испарение с гигантских площадей водохранилищ. Это, само собой, не прошло бесследно. Все мы помним проблемы с водозабором, когда «внезапно» оголовок водозабора оказался в гниющей луже. Подобные проблемы испытывал не только Ульяновск. На резервные источники водоснабжения перешел целый ряд городов и поселков Поволжья. Тогда было много разговоров о переносе водозаборов. Казалось бы, ещё один аргумент в пользу увеличения резервов воды в каскаде. Но простая логика подсказывает, что это не так. Понятно, что забор воды для нужд водоснабжения по сравнению с общими запасами воды в водохранилищах – это в буквальном смысле капля в море. По-видимому, это отлично понимают и участники прошедшего 17 августа совещания, поскольку в качестве ключевого аргумента для повышения уровня проблемы с водозабором не упоминались. Вместо этого предлагалось другое решение – создание «плавающих» водозаборников, которые сами подстраиваются под уровень воды. Тем самым удастся снять проблемы, аналогичные прошлогодней.
Но другая правда у РусГидро. В первом полугодии 2011 года Чебоксарская ГЭС выработала 1,28 миллиарда кВт электроэнергии, что ниже нормы. Причина – всё та же прошлогодняя жара, из-за которой пострадал уровневый режим водохранилища. РусГидро лишилась части, правда небольшой, прибыли. Подъём же уровня решил бы не только эту проблему, но и позволил бы увеличить теоретический максимум выработки электроэнергии с 2050 до 3500 млн кВт. По этому поводу на сайте Чебоксарской ГЭС оперативно появилась таблица со сравнительными данными для опорных уровней 63 (существующий) и 68 метров.
Цифры, конечно, впечатляют. Миллионы килловатт, десятки кубических километров стока, тысячи квадратных километров водного зеркала… На первый взгляд кажется, что речь идёт о гигантских цифрах и об электроэнергии, без которой не прожить. Но это не так.
Вообще, вопрос энергетической эффективности каскада на совещании элегантно обходился. Чиновники высказывались в таком ключе, что, мол, пора в первую очередь делать упор на экологию и уровень, а уж только потом на нужды энергетиков. Причина этого банальна – по данным Бурдина, вся электроэнергия, производимая всеми ГЭС волжского каскада, составляет всего лишь 2-3 процента от общего производства электроэнергии в стране! При этом Чебоксарская ГЭС – одна из самых маломощных, и теоретический рост выработки электроэнергии на ней на фоне данных по всей стране полностью теряется… в статистической погрешности! То есть говорить о том, что подъём уровня даст что-то ощутимое единой энергосистеме, вообще не приходится. Выходит, что весь сыр-бор действительно только ради обводнения низовий, причем наиболее простым способом.
РусГидро достаточно закрытая организация, не слишком идущая на контакт с прессой. Получить какие-то конкретные данные нам не удалось, но стала понятна общая ситуация по эксплуатации волжского бассейна. И ситуация эта достаточно простая – РусГидро не отвечает, по сути, ни за что в плане эксплуатации водохранилищ как природных комплексов. Вся забота по большому счёту сводится к выплате налога за пользование ресурсами по минимальной ставке. Не проводится также и никаких серьёзных и масштабных исследований по состоянию водохранилищ и инженерных сооружений каскада. Идёт простая эксплуатация, которую, судя по Саяно-Шушенской ГЭС, вполне можно назвать хищнической.
И именно РусГидро поручают разработать проект доведения опорного уровня Чебоксарской ГЭС до 68 проектных метров.
Тут стоит отметить, что Чебоксарскую ГЭС вводили последней среди всех ГЭС Волжского каскада. 68 метров НПУ (нормального подпорного уровня) в проекте были заложены изначально, исходя из них строились ГЭС и вся инженерная инфраструктура. «Съехать» на 63 метра пришлось тогда из-за массового возмущения жителей Чувашии и Марий-Эл. При увеличении НПУ до 68 метров выработка электроэнергии увеличивалась всего на треть, но при этом площадь затопления вырастала почти в два раза. В зону подтопления попадали отличные с/х земли, в разы увеличивалось количество селений, которые необходимо было переносить, а главное – из-за увеличения подпора поднимались грунтовые воды. Для и без того заболоченного в тех местах левобережья это было бы катастрофой. В итоге решили судьбу не испытывать, тем более, что в энергетическом плане потери были не слишком заметными – страна уже давно делала ставку на ТЭЦ.
Но проект остался и ничуть за эти годы не устарел. У Бурдина даже есть часть документации по нему. Скорее всего, о проекте отлично знают и в правительстве, поэтому поручение о разработке документации для РусГидро можно рассматривать в значительной степени как формальность. Уже и так понятно, что необходимо сделать, чтобы поднять НПУ Чебоксарского водохранилища до 68 метров. Понятно также, чем это грозит и какие работы необходимы ниже по каскаду. Скорее всего, на эти данные ориентировались и при разработке целевой программы «Развитие водохозяйственного комплекса России в 2012–2020 годах», где явно заложены работы по обеспечению безопасности пропуска через каскад дополнительных объёмов воды. Планируется, что что-то от программы «обрыбится» и нам – запланированы берегоукрепительные работы и ремонт дамбы. Кроме того, «под шумок» наверняка удастся пробить и что-то дополнительно. Не секрет, что мэр Ульяновска и глава федерального агентства по водным ресурсам находятся в отличных отношениях. Но эти потенциальные плюсы наверняка сильно завязаны на подъёме уровня Чебоксарского водохранилища. Вплоть до вилки «будет подъём уровня– будут доп. работы».
Сложившуюся ситуацию отлично понимают и в Нижнем Новгороде, и в Чувашии и в Марий Эл, где активно обсуждаются планы поднятия уровня водохранилища. Общий градус обсуждения – резко негативный. Это и понятно – никому не хочется второй «мологи» и очевидных проблем с экологией. Ульяновская же область пока находится вне этого обсуждения – про проблему у нас не говорилось и не говорится. Хотя надо бы, так как именно нам придётся расхлебывать многие негативные последствия возможного повышения уровня вплоть до апокалипсических сценариев.
Первый сценарий апокалипсиса
Начать хочется сразу с самого страшного. Что будет, если плотину Чебоксарской ГЭС попросту прорвет? Судя по рассказам Бурдина, такой исход вовсе не исключен. Причина проста – в последние десятилетия никто не проводил сколь-либо вменяемых исследований состояния инженерных сооружений волжских ГЭС за исключением рыбинской, как одной из самых старых. Результаты оказались печальными – ГЭС находится в отвратном состоянии и требует срочного капитального ремонта. Вполне вероятно, что с Чебоксарской ГЭС ситуация получше, так как она поновее, но за это вряд ли кто-то поручится. Тем не менее, сценарий вполне можно смоделировать, хотя вероятность его претворения в жизнь невелика. Вода в створе Ульяновского плеса поднимется на 5 метров, мосты смоет, Нижнюю Террасу затопит, Димитровград подтопит, на правом берегу начнутся колоссальные оползни. Всё это будет сопровождаться сильными ветрами. Само собой, будут и человеческие жертвы.
Второй сценарий апокалипсиса
Но, к счастью, этот сценарий всё-таки ближе к фантастике, чем к реальности. А вот то же самое, но касательно Куйбышевской ГЭС, уже не выглядит страшными сказками. Механизм простой – плотина ГЭС будет вынужденно пропускать намного большие объёмы воды, поступающие из Чебоксарского водохранилища. При этом её состояние – тайна за семью печатями. Исследований никто не проводил.
На этом проблемы не заканчиваются. К нам попало письмо за подписью сотрудника Волжского отделения института геологии и разработки горючих ископаемых в Самаре. Институт проводил комплексные исследования безопасности Жигулевской ГЭС по заказу министерства природных ресурсов. Ученые, помимо прочего, исследовали и тектонику. В итоге были получены настолько ошеломляющие результаты, что институту было рекомендовано их вообще не афишировать.
Тут стоит вспомнить про предыдущее наше исследование, связанное с сейсмической обстановкой в Поволжье. Речь о планах строительства АЭС в Димитровграде. Проанализировав ситуацию, тогда мы пришли к выводу, что краеугольный камень всего проекта – это именно геология. Мы расспрашивали геологов, посетили общественные слушания, но так и не поняли, существует ли разлом под Димитровградом. Но в процессе изучения проблемы мы уяснили точно, что существует крупный Жигулевский разлом. И вот, читая письмо сотрудника института, мы опять натыкаемся на знакомую проблему увеличения количества напряженных в геологическом плане зон, которые могут привести к землетрясению в Среднем Поволжье. Ничего, по сути, нового, если бы не то, что институтом выявлены очаги сейсмической активности вблизи самой ГЭС. То есть угроза существует, и она реальна – разрушение плотины за счёт подземных толчков вполне может быть спровоцировано ростом нагрузки на неё.
Думаем, не стоит и говорить, что опасность вполне реальна. Исследования проводились не кучкой маргиналов, а авторитетным институтом, данные обсуждались на высоком уровне. Но, по-видимому, проблему решили попросту замолчать. На том же совещании 17 августа на неё даже не намекнули, равно как и на то, что инженерных исследований состояния волжских ГЭС за исключением Рыбинской, не проводилось вовсе.
Про последствия возможной катастрофы даже начинать говорить не стоит – всё понятно без слов. Стоит лишь отметить, что Ульяновская область в этом случае вовсе не отделается «легким испугом», как это кажется при беглом взгляде на карту. Действительно, большая часть территории области находится выше плотины Куйбышевской ГЭС. Но это мало поможет в случае любой значительной аварии – движение гигантских масс воды (а в Ульяновском плесе сосредоточены самые большие её запасы) приведет к катастрофе, по сравнению с которой описанный выше фантастический сценарий прорыва Чебоксарской ГЭС кажется цветочками.
Третий сценарий апокалипсиса
Но и без геолого-апокалиптических рассуждений проблем хватает. Некоторое время назад мы получили интересные данные о качестве воды. Вода, вытекающая из наших гигантских плесов, чище, чем втекающая. И это при том, что Ульяновск – один из крупнейших загрязнителей на Средней Волге. Как же так?
Оказывается, наши плесы, размерами которых принято гордиться, – это гигантские отстойники, природные септики для загрязнений, поступающих по течению. При этом уровень загрязненности воды в последние годы катастрофически растёт, что говорит о том, что предел возможностей самоочищения плеса давно позади. Теперь мы лишь накапливаем чужие нечистоты.
Теоретически увеличение пропуска воды в случае повышения уровня Чебоксарского водохранилища должно улучшить самоочищение нашего участка Волги. Но это не так. Во-первых, для этого поступающая вода должна быть идеально чистой, а во-вторых простой расчёт показывает, что даже в случае значительного увеличения водосброса заметного эффекта не будет. Скорее, всё будет с точностью до наоборот. Затопленные участки образуют огромные мелководья, на которых будут происходить активные процессы заболачивания и биологического загрязнения. Туда же наверняка будут попадать и отходы сельскохозяйственного производства, «подтянутся» и ближайшие предприятия, для которых сброс во вдруг «подвинувшуюся поближе» реку – это самый простой способ избавиться от нечистот. В итоге к нам будет попадать вода уровня загрязнения, как минимум, не ниже, чем сейчас. А, скорее всего, выше. И её будет больше.
Эта нагрузка прямо ложится на нашу акваторию, в первую очередь на Старомайнский плес. Резервов для самоочищения там уже давно нет. Заиленность превышает все разумные пределы, вода за последние 5 лет перешла из класса «умеренно загрязненной» в класс «грязной» и «очень грязной». Очевидно, что природа не справляется, но на неё хотят навесить дополнительную нагрузку.
Вот вам и третий апокалиптический сценарий – Волга без рыбы, с запахом сероводорода и со слоем ила до самой поверхности. И этот сценарий вполне реален, его рассматривали ещё в 1989 году, когда принималось решение о том, чтобы не поднимать НПУ Чебоксарского гидроузла до 68 метров.
Говорить про проблемы Волги можно бесконечно. Очевидно одно – река больна, причем смертельно. Решить проблемы одной ей части (низовий) за счёт остальных без последствий явно не получится. Даже зарегулированная и загаженная, Волга остаётся единым организмом, который не может функционировать исходя лишь из желаний тех или иных групп влияния. Хочется спросить, а что же делать? Ответ на этот вопрос мы попробуем найти в ближайшее время.
Фотографии предоставлены Е.А.Бурдиным
«Ложимся спать и не знаем, проснёмся ли утром»
Вблизи плотины тольяттинцы живут как в зоне непрерывного землетрясения
Тольяттинцы из 309 домов, расположенных в Комсомольском районе, требуют от местной власти решить проблему сейсмоопасности их жилья, находящегося рядом с Жигулевской ГЭС. Люди жалуются на сильную вибрацию, которую провоцирует вода, падающая с 40-метровой высоты после прохождения плотины. Многие дома покрыты трещинами и, создаётся впечатление, что вот-вот развалятся.
Впервые о землетрясениях в Тольятти заговорили почти 30 лет назад, когда первые жители вселились в возведённые неподалёку от ГЭС здания. Селились сюда охотно. Дома — в живописном месте, на берегу Волги. Но новоселы быстро убеждались, что ошиблись. Оказалось, стены трясутся так, что звенят люстры, межпанельные стыки постепенно расходятся…
— Я вселилась сюда в 1978 году. И сразу ощутила тряску! — рассказывает жительница улицы Матросова Ольга Лаврова. — Особенно достается тем, кто оказался на верхних этажах. Мебель прыгает! В первой половине 1980-х трясти стало сильнее. Чиновники даже обещали нам, что снесут верхние этажи и сделают дома пятиэтажными.
— Мы много лет «бомбардируем» письмами городскую власть, а она отвечает, что средств на спасение наших домов нет. Ну что за государство такое?! Построило дома впритык к ГЭС, а помочь нам не желает. Дома за долгие годы пришли в такое состояние, что могут рухнуть в любой момент. Ложимся спать и не знаем, проснёмся ли утром. За детей страшно до жути! — со слазами на глазах говорит местная жительница Анна Леонтьева.
В мэрии городского округа Тольятти корреспонденту «СП» не ответили, отчего не желают спасти людей, которые могут оказаться под руинами зданий. Не пожелали разговаривать об этом и в ГУ МЧС России по Самарской области.
Возведение Жигулёвской ГЭС завершилось в 1957 году. Строительство жилых домов в районе гидроэлектростанции началось в конце 1970-х годов. Потом, в 1979 году, случился аномальный паводок. Пришлось экстренно сбрасывать большие объемы воды. Тогда и посыпались первые жалобы на шум и тряску. Лишь после этого власть догадалась провести первые исследования вибрационного воздействия Жигулёвской ГЭС на прилегающие территории. А первые рекомендации по ограничению строительства в этом районе выданы в 1980 году. То есть, когда многие дома вблизи плотины уже стояли. Мало того, продолжалось строительство нового микрорайона. Несмотря на заключение специалистов, он был застроен высотными домами. Поблизости от ГЭС возвели большое количество 16-этажек. А ведь все уже знали, что даже в 9-этажных домах жителей трясёт.
— Дома в Комсомольском районе Тольятти, похоже, подвергаются не только вибрации от ГЭС, но и подтоплению. В связи с работой гидроэлектростанции поднимается уровень грунтовых вод, изменяются гидродинамические свойства. Все водохранилища меняют водный режим и окружающую территорию, — говорит профессор Института географии РАН Борис Кочуров. — Жигулевская ГЭС — одна из крупнейших в мире и вторая по мощности в Волжском каскаде ГЭС. Водосборная площадь бассейна Волги в створе гидроузла составляет 87 процентов всей площади бассейна реки.
ГЭС расположена на глинах и песках. Из-за колебаний грунтов активизируются обвалы и оползни. После перекрытия русла плотиной размыв концентрируется на узком приплотинном участке, распространяется ниже по течению. Вибрационное воздействие при работе ГЭС захватывает территории в радиусе до нескольких километров. Вибрация может приводить к нарушению устойчивости склонов и разрушению расположенных там строений. В районе Жигулевской ГЭС частоты вибраций, генерируемых плотиной, совпали с частотами колебаний жилых домов.
Следует изучить действие вибрации на жителей района, провести исследования гидродинамических эффектов, возникающих при попусках (периодических выпусков воды из водохранилища для регулирования расхода воды на нижележащем участке водотока — «СП») для снижения риска русловых деформаций.
А главное — строить жилые дома подальше от ГЭС.
Представитель ОАО «РусГидро» Елена Вишнякова говорит, что руководство Жигулевской ГЭС организовало исследовательские работы по мониторингу уровня вибрации и предложило мэрии Тольятти внести в генплан города ограничения по застройке территорий, подверженных вибрационному воздействию. Вишнякова продолжает:
— Жигулевская ГЭС в последние годы, даже в пик паводка, пропускает через водосливную плотину не более 16 000 кубометров в секунду, чтобы исключить превышения санитарных норм по вибрации в жилых зданиях Комсомольского района. Пропускная способность водосливной плотины — 40 000 кубометров в секунду. Меры по ограничению объёмов сброса через водосливную плотину не являются для Жигулевской ГЭС обязательными в соответствии с «Правилами пользования Куйбышевского водохранилища».
«СП»: — Руководство ГЭС говорило, что в случае увеличения сброса воды не понесёт юридической ответственности, потому что по всем нормам гидроэлектростанция потенциально опасный объект первого класса опасности. Что это означает?
— Уровень вибрации будет очень высоким. Увеличивать сброс порой приходится во время паводков. Если вы бывали на ГЭС — знаете, что во время сброса воды стоит жуткий шум! Жилые дома вблизи гидроэлектростанций строить недопустимо. Например, возле Новосибирской ГЭС поблизости нет домов.
Согласно российскому законодательству, все водные объекты страны принадлежат государству. Руководство гидроэлектростанций, даже при большом желании, не имеет возможности переселить жителей из опасных территорий. А вообще, строительство любых объектов возле ГЭС — серьёзнейшая проблема. Возле Нижнего Новгорода и Чебоксар, например, каждую весну затапливаются дачные дома. На картах эти территории обозначены как зоны, где строительство запрещено. Но люди хотят обладать домами с видами на воду. А когда вода приходит к ним — возмущаются.
Возле Нижнего Новгорода, в зоне, законодательно отведённой под затопления, возведены даже торговые комплексы.
— Власть нас бросила на произвол судьбы! Сидим и ждём, когда потолок рухнет на голову! — возмущается жительница тольяттинской улицы Громовой Зоя Верещагина.