Что будет на страшном суде

Страшный Суд

Святые Отцы гово­рили о том, что суще­ствует некая «память сердца», запе­чат­ле­ва­ю­щая все, всю нашу жизнь – и внут­рен­нюю, и внеш­нюю. И вот на Страш­ном Суде как бы рас­кро­ется эта книга, напи­сан­ная в глу­би­нах нашей души, и только тогда мы увидим какие мы есть в самом деле, а не какими нас рисо­вала наша вос­па­лен­ная гор­дыня. Тогда мы увидим, сколько раз бла­го­дать Божия при­зы­вала нас ко спа­се­нию, нака­зы­вала, мило­вала нас, и как упорно мы сопро­тив­ля­лись бла­го­дати и стре­ми­лись только к греху и стра­стям. Даже наши добрые дела мы увидим изъ­еден­ными, как чер­вями, лице­ме­рием, гор­ды­ней и тайным рас­че­том.

В то же время суд – это не только то, что будет после смерти. Суд совер­ша­ется нами каждую секунду нашей земной жизни. Страш­ный суд – это не судеб­ный про­цесс, а лишь окон­ча­тель­ная кон­ста­та­ция факта. Каждый из нас в тече­нии жизни духовно опре­де­ля­ется по отно­ше­нию к Богу.

Почему Страш­ный Суд назы­ва­ется Страш­ным?

Воз­ве­щая о Втором При­ше­ствии Мессии и после­ду­ю­щем за этим собы­тием все­об­щим Судом про­роки и апо­столы назы­вали этот «День» Днём Гос­под­ним, вели­ким и страш­ным ( Иоил.2:31 ).

Этот День назы­ва­ется также и Днём гнева Божия ( Рим.2:5 ). Стало быть, назва­ние «Страш­ный» закре­пи­лось за буду­щим Судом не потому, что Гос­подь пред­ста­нет перед оче­вид­цами в каком-то наро­чито гроз­ном виде. Он пред­ста­нет перед взором собрав­шихся в блеске Своей славы и вели­чия, как Могу­ще­ствен­ный и Спра­вед­ли­вый Судья. Это, конечно, вызо­вет у окру­жа­ю­щих страх, у кого-то — бла­го­го­вей­ный, а у кого-то — силь­ней­шую ото­ропь: «страшно впасть в руки Бога живаго!» ( Евр.10:31 ).

Ужас и бес­по­кой­ный трепет будут сопро­вож­дать греш­ни­ков и от знания того, что на этом Суде будут вскрыты, обна­ро­до­ваны, взве­шены все их грехи (причём не только совер­шён­ные поступки, но и остав­ши­еся не реа­ли­зо­ван­ными: тайные гре­хов­ные жела­ния, мысли и помыслы), и за каждый при­дётся дать ответ перед непод­куп­ным и нели­це­при­ят­ным Судьей.

Кроме того Страш­ный Суд будет про­ис­хо­дить пуб­лично, перед лицом всего мира: перед сонмом ангель­ских воинств, перед мил­ли­ар­дами людей, в том числе самыми близ­кими, род­ными. На этом послед­нем Суде греш­ник уже не сможет обма­нуть ни свою личную совесть, ни окру­жа­ю­щих, ни, разу­ме­ется, Все­ви­дя­щего Судью удоб­ными для него ого­вор­ками и оправ­да­ни­ями. Светом Боже­ствен­ной Правды, Светом Истины высве­тится всякий нерас­ка­ян­ный без­за­кон­ник, высве­тится каждое его пре­ступ­ле­ние, дей­ствие или без­дей­ствие.

Нака­за­ние, кото­рое после­дует в отно­ше­нии греш­ни­ков после Страш­ного Суда, будет длиться не какой-то огра­ни­чен­ный период, а про­тя­нется в веч­ность, так что сколько бы греш­ник ни мучился, впе­реди его будет ждать всё та же нескон­ча­е­мая веч­ность. Осо­зна­ние этого факта также будет сопря­жено с силь­ным стра­хом (см. подроб­нее: Вечны ли адские муки?).

В неко­то­рый город пришел корабль с неволь­ни­ками, а в городе том жила одна святая дева, весьма вни­мав­шая себе. Она, услы­шав, что пришел оный корабль, очень обра­до­ва­лась, ибо желала купить себе малень­кую девочку, и думала: возьму и вос­пи­таю её, как хочу, чтобы она вовсе не знала поро­ков мира сего. Она послала за хозя­и­ном корабля того и, при­звав его к себе, узнала, что у него есть две малень­кие девочки, именно такие, каких она желала, и тотчас с радо­стию отдала она цену за одну из них и взяла её к себе. Когда же хозяин корабля уда­лился из того места, где пре­бы­вала оная святая, и едва отошёл немного, встре­тила его одна блуд­ница, совер­шенно раз­врат­ная, и, увидев с ним другую девочку, захо­тела взять её; усло­вив­шись с ним, отдала цену, взяла девочку и ушла с ней. Видите ли тайну Божию?
Видите ли суд Божий? Кто может объ­яс­нить это? Итак, святая дева взяла ту малютку, вос­пи­тала её в страхе Божием, настав­ляя её на всякое благое дело, обучая её ино­че­скому житию и, кратко ска­зать, во всяком бла­го­уха­нии святых запо­ве­дей Божиих. Блуд­ница же, взявши ту несчаст­ную, сде­лала её ору­дием диа­вола. Ибо чему могла оная зараза научить её, как не погуб­ле­нию души своей? Итак, что мы можем ска­зать о страш­ной сей судьбе? Обе были малы, обе про­даны, не зная сами, куда идут, и одна ока­за­лась в руках Божиих, а другая впала в руки диа­вола. Можно ли ска­зать, что Бог равно взыщет как с одной, так и с другой? Как это воз­можно! Если обе впадут в блуд или в иной грех, можно ли ска­зать, что обе они под­верг­нутся одному суду, хотя и обе впали в одно и то же согре­ше­ние? Воз­можно ли это? Одна знала о суде, о цар­стве Божием, день и ночь поуча­лась в словах Божиих; другая же, несчаст­ная, нико­гда не видала и не слы­шала ничего доб­рого, но всегда, напро­тив, всё сквер­ное, всё диа­воль­ское: как же воз­можно, чтобы обе были судимы одним судом?
Итак, ника­кой чело­век не может знать судеб Божиих, но Он един ведает всё и может судить согре­ше­ние каж­дого, как Ему еди­ному известно.
прп. Авва Доро­фей

Мы все умрём, пред­ста­нем перед судом Божиим и узнаем о себе правду — кто-то из нас войдёт в бес­ко­неч­ную любовь, радость, мир и сво­боду Рая; для кого-то дверь, в кото­рую он отка­зы­вался войти всю жизнь, закро­ется навсе­гда. Не потому, что Бог его не любит, а потому, что всё, что любовь может сде­лать по отно­ше­нию к тем, кто закос­нел во зле, — это поло­жить злу предел, кото­рый самими злыми будет пере­жи­ваться как мука вечная.
Сергей Худиев

Источник

Евангелие о Страшном Суде

Но обо всех сих знамениях и событиях, что произойдут пред кончиною мира и в конце времен, говорится в ином месте Святого Евангелия. Сегодняшнее же Евангельское чтение описывает нам последний расчет между временем и вечностью, между небом и землею, между Богом и людьми. Оно описывает нам Страшный Суд и ход его, день ярости Господней (Соф.2:2). Оно описывает нам тот страшный момент, радостнейший для праведников, когда милость Божия передаст слово правде Божией. Когда поздно будет творить добрые дела и поздно будет каяться! Когда плач более не встретит сочувствия и слезы более не будут капать в длани ангельские.

Призвав праведников в Царство, Судия тут же объясняет, почему им дано Царство: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. В ответ на это дивное объяснение праведники со смирением и кротостью спрашивают Царя, когда они видели Его алчущим, жаждущим, странником, нагим, больным или в темнице и сделали Ему все сие. И Царь глаголет им столь же дивно: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне.

Произнеся приговор грешникам, находящимся по левую сторону, Царь тут же объясняет им, за что они прокляты и за что Он отправляет их в огонь вечный: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня. Итак, они не сделали ничего из всего того, что сделали праведники, стоящие по правую сторону. Выслушав от Царя слова сии, грешники, как и праведники, спрашивают: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице. Отвечает Господь: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне.

Потому будем разумны и трезвенны и будем непрестанно держать пред очами духовными картину Страшного Суда. Картина сия многих грешников уже обратила с пути погибели на путь спасения. Время наше кратко, и, когда оно истечет, не будет более покаяния. Своею жизнью за это краткое время мы должны сделать выбор, судьбоносный для нашей вечности: встанем ли мы по правую или по левую сторону Царя славы. Бог дал нам задание легкое и краткое, но награда и наказание огромны и превосходят все то, что способен описать язык человеческий.

Источник

Страшный Суд и что мы о нем знаем

События, предваряющие Страшный Суд

Свой «ад» или «рай» мы созидаем своими благими или нечестивыми деяниями

При этом мы не должны забывать, что свой «ад» или «рай» мы созидаем уже в нашей земной жизни своими благими или нечестивыми деяниями, спасаясь верою во Иисуса Христа как в Сына Божия и упованием на чудо Его спасительного Воскресения.

Но! Общеизвестно, что «как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва» (Иак. 2, 26). Дела-то и последуют за нами в вечность, будущность которой мы и созидаем ими (добрыми или злыми), еще живя на земле. И если мы не примирились с Богом Отцом в Его Сыне Господе Иисусе Христе, то все то дурное, что мы сотворили во дни земной жизни, последует за нами в вечность. «Ибо окружили меня беды неисчислимые; постигли меня беззакония мои, так что видеть не могу: их более, нежели волос на голове моей; сердце мое оставило меня» (Пс. 39, 13).

Блаженный Иероним предлагает следующую картину предваряющих Страшный Суд событий:

Свидетельство Иеронима интересно многоплановостью образов и символов, хотя и не всегда соответствующих библейским реалиям.

Человеческая природа перестанет быть смертной и облечется в бессмертие

Входя в Новый Мир, мы изменимся. Человеческая природа перестанет быть смертной и облечется в бессмертие – для одних благостное и блаженное, для других страстное и страдающее.

Беспечность одних и бодрствование других

Новый Завет утверждает, что в преддверии конца света и Страшного Суда сердцами одних людей завладеет беспечность, а сердца других наполнятся бодростью ожидания и беспокойством.

В противоположность неверующим, о верующих, наблюдающих библейские знамения времени и небес, сказано: «И будут знамения в солнце и луне и звездах, а на земле уныние народов и недоумение; и море восшумит и возмутится; люди будут издыхать от страха и ожидания [бедствий], грядущих на вселенную, ибо силы небесные поколеблются» (Лук. 21, 25–26).

Сказано: «И когда Он снял седьмую печать, сделалось безмолвие на небе, как бы на полчаса» (Отк. 8, 1). Как затишье перед бурей оборачивается катастрофой, так и перед Пришествием Христа, уже после погибели антихриста, воцарится тишина раздумья – спасительная для сохранивших дар веры и напрасная для закоренелых противников Христа и Его Церкви.

«Итак, братия, будьте долготерпеливы до пришествия Господня. Вот, земледелец ждет драгоценного плода от земли и для него терпит долго, пока получит дождь ранний и поздний (Иак. 5, 7); и еще: Удерживайтесь от всякого рода зла. Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте, и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа» (1 Фес. 5, 22–23).

Знамение Сына Человеческого

Второе Пришествие (греч. парусия) Христа Спасителя будет явным и всемирным деянием Бога.

«Ибо, как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого; ибо, где будет труп, там соберутся орлы. И вдруг, после скорби дней тех, солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются; тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою» (Мф. 24, 27–30).

Некогда и апостол Павел восклицал: «А я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа, которым для меня мир распят, и я для мира» (Гал. 6, 14).

Сей знак нашего спасения, появившись на небе, опрокинет лжемудрования всех ругателей Креста Господня.

И далее: «А на дом Давида и на жителей Иерусалима изолью дух благодати и умиления, и они воззрят на Него, Которого пронзили, и будут рыдать о Нем, как рыдают о единородном сыне, и скорбеть, как скорбят о первенце» (Зах. 12, 10).

Этим Телом Он ныне и ходатайствует за нас пред престолом Отца Небесного! Читаем: «Ибо един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус» (1 Тим. 2, 5). То есть после Вознесения Его на небо Бог Отец взирает на этот мир чрез раны Своего Сына Возлюбленного, в которых для нас источник Его прощения, милости и оправдания!

Деяния Страшного Суда

Но во Втором Своем Пришествии Господь Иисус Христос приходит в этот мир уже не спасать его, как во дни Первого Пришествия, но судить.

В Евангелии от Матфея читаем:

Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов – по левую (Мф. 25, 31–33).

Размежевание между «овцами» и «козлищами» осуществляется уже в этой земной жизни, в зависимости от того, какую иерархию ценностей мы выстраиваем. Собственно, переоценка ценностных ориентиров в земной жизни и предопределяет нашу вечную будущность. И в разные периоды жизни человек выстраивает собственные приоритеты того, что для него наиболее важно, что второстепенно, а что и совершенно непозволительно.

Тонкой разновидностью монофизитской ереси является представление о том, что в день Страшного Суда будут рассматриваться вопросы только из области догматического и сравнительного богословия, сектоведения и канонического права ‒ и совершенно будут игнорироваться вопросы, связанные с нашим отношением к ближним и дальним. Собственно говоря, только они и будут рассматриваться на Страшном Суде, страшном для тех, кто неспособен выстраивать правильные отношения с другими людьми, как своими, так и «чужими»! Христианская религия и научает нас воспринимать любого человека, с которым мы соприкасаемся во дни земной жизни, как некое поручение от Бога и даже как Самого Бога.

Далее мы читаем в Евангелии от Матфея:

«Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили? когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим, и одели? когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе? И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф. 25, 34–40).

Епифаний Латинский наставляет:

И хотя точка зрения Епифания Латинского созвучна с другими высказываниями Христа (Мф. 10, 42), она не передает всю полноту самоуничижения Сына Божия, отождествившего Себя Самого с каждым человеком (не только со святыми), когда-либо жившим и живущим на земле. Ибо после Боговоплощения Он, в Своем Истинном Божестве Единосущный Богу Отцу по божеству, в Своем Истинном Человечестве оказался Единосущен каждому человеческому существу в человечестве (сотелесничестве)!

Читаем: «Ибо мы имеем не такого первосвященника, который не может сострадать нам в немощах наших, но Который, подобно [нам], искушен во всем, кроме греха (Евр. 4, 15); и еще: Он грехи наши Сам вознес телом Своим на древо, дабы мы, избавившись от грехов, жили для правды: ранами Его вы исцелились» (1 Пет. 2, 24).

И в этом смысле нам важно уяснить, что святость не является чем-то автономным от Бога, о Котором сказано: «Кто не убоится Тебя, Господи, и не прославит имени Твоего? ибо Ты един свят. Все народы придут и поклонятся пред Тобою, ибо открылись суды Твои» (Отк. 15, 4). То есть святость — это категория и состояние только Бога! И тонкой разновидностью пелагианской ереси будет считать, что кто-то может стать святым без Бога и вне Бога.

Как Луна, не являясь источником света, отражает свет Солнца, и только в той мере, в какой он касается ее, так и подлинная святость в жизни любого святого есть свет праведности Христовой, отразившийся от него.

Но бывает и полное лунное затмение, когда свет Солнца никак не отражается от видимой нами стороны Луны. Тем более ярким и радостным оказывается его (затмения) прекращение и обретение во свете того, что было погружено некогда во мрак. Таковые «первенцы» тьмы могут оказаться и первенцами света! «Иисус говорит им: истинно говорю вам, что мытари и блудницы вперед вас идут в Царство Божие» (Мф. 21, 31). Преимущество таковых людей заключается в том, что они не испытывали никаких иллюзий и «благочестивых» галлюцинаций относительно самих себя, реально и объективно оценивая себя как конченых грешников, за что, ища оправдание во Христе и со Христом, оказались праведными.

Сказано: «Ибо мы Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих» (2 Кор. 2, 15). То есть благоухание праведности Христа!

Следовательно, отличие «овец» от «козлищ» ‒ и в причастности ко свету и благоуханию Христовой праведности. То есть те свойства и качества, которые должны обнаружиться в нас уже во дни нашей земной жизни, по смерти, на прохождении мытарств и особенно в день Страшного Суда, позволят распознать и отличить нас от козлищ, чуждых стаду Христову.

После приговора Страшного Суда происходит окончательное и неисправимое размежевание между спасаемыми и гибнущими племенами, народами и языками.

«Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня. Тогда и они скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не послужили Тебе? Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне. И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную» (Мф. 25, 41–46).

Епифаний Латинский наставляет:

По окончании Страшного Суда и размежевания между «овцами» и «козлищами» спасенные народы воспоют пред престолом Божием «Новую Песнь» (Отк. 14, 3).

«После сего взглянул я, и вот, великое множество людей, которого никто не мог перечесть, из всех племен и колен, и народов и языков, стояло пред престолом и пред Агнцем в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках своих. И восклицали громким голосом, говоря: спасение Богу нашему, сидящему на престоле, и Агнцу! И все Ангелы стояли вокруг престола и старцев и четырех животных, и пали перед престолом на лица свои, и поклонились Богу, говоря: аминь! благословение и слава, и премудрость и благодарение, и честь и сила и крепость Богу нашему во веки веков! Аминь. И, начав речь, один из старцев спросил меня: сии облеченные в белые одежды кто, и откуда пришли? Я сказал ему: ты знаешь, господин. И он сказал мне: это те, которые пришли от великой скорби; они омыли одежды свои и убелили одежды свои Кровию Агнца. За это они пребывают [ныне] перед престолом Бога и служат Ему день и ночь в храме Его, и Сидящий на престоле будет обитать в них. Они не будут уже ни алкать, ни жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной: ибо Агнец, Который среди престола, будет пасти их и водить их на живые источники вод; и отрет Бог всякую слезу с очей их» (Отк. 7, 9–17).

Преподобный Андрей Кесарийский пишет:

«И жизни будущего века»

Участь блаженных

Красота жизни будущего века – это неизреченная тайна, которой в этой земной жизни мы касаемся лишь отчасти, но достаточно регулярно.

Сказано: «Но, как написано: не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его. А нам Бог открыл [это] Духом Своим». (1 Кор. 2, 9–10).

Что означает уточнение: «А нам Бог открыл [это] Духом Своим»?

Мы становимся причастниками вечных благ уже в земной жизни через церковные таинства

Духом Святым совершаются действием Христа все таинства Церкви. То есть мы становимся причастниками вечных благ уже в этой, земной жизни через те или иные церковные таинства. И вечная сладость, которая ими предваряется, реальна для нас уже сегодня и сейчас.

То есть живя на земле, через таинства Церкви и приобщение Слову Божию мы уже теперь пребываем в вечном блаженстве и радости грядущего Небесного Иерусалима!

Счастье и наслаждение вечной жизни сопряжено с постижением (созерцанием) Бога

Сказано: «Возлюбленные! мы теперь дети Божии; но еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть» (1 Ин. 3, 2).

Возрастание в любви и познании и составит суть вечного блаженства, наслаждения и радости!

«И жизни будущего века»

Участь проклятых

И, напротив, участь нечестивых – пребывание во мраке неведения и о себе, и о Боге. Замкнутые в собственных грехах и стесненные ими, нечестивые, съедаемые вожделениями и стыдом, вечно будут пребывать в состоянии застывшего реликта, безысходности и отчаяния. И хотя не все грешники понесут одинаковое наказание и муку, каждый получит казнь соответственно содеянной им вине, которая будет обусловлена его ведением или неведением относительно воли Создателя во дни земной жизни.

«Раб же тот, который знал волю господина своего, и не был готов, и не делал по воле его, бит будет много; а который не знал, и сделал достойное наказания, бит будет меньше. И от всякого, кому дано много, много и потребуется, и кому много вверено, с того больше взыщут» (Лук. 12, 47–48).

То есть наказание нерадивым христианам будет более жестоко, чем наказание пребывавшим в неведении о Боге и Его законе во дни земной жизни. Подобное правило действует отчасти для верующих уже и в этой жизни.

Сказано: «Ибо невозможно – однажды просвещенных, и вкусивших дара небесного, и соделавшихся причастниками Духа Святаго, и вкусивших благого глагола Божия и сил будущего века, и отпадших, опять обновлять покаянием, когда они снова распинают в себе Сына Божия и ругаются [Ему]» (Евр. 6, 4–6).

Путь возвращения к Богу всецело закрыт для оказавшихся в аде и лишенных инструмента исправления – человеческого тела (о чем выше мы неоднократно рассуждали).

«И жизни будущего века»

Свет и мрак

Если спасенные будут объяты светом в Царствии Божием, то погибшие будут пребывать во мраке.

Сказано о мире святых и оправданных действием благодати:

«И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его – Агнец. Спасенные народы будут ходить во свете его, и цари земные принесут в него славу и честь свою» (Отк. 21, 23–24).

Древнехристианский экзегет Апрингий пишет:

И сами спасенные народы будут излучать свет: «тогда праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их» (Мф. 13, 43); и еще: «И разумные будут сиять, как светила на тверди, и обратившие многих к правде – как звезды, вовеки, навсегда» (Дан. 12, 3).

Таким образом, сам адский пламень не будет являться источником света, и пребывающим в нем будет представляться, что они находятся в полном одиночестве.

Страшно преступление любого греха, но еще страшнее и вечное наказание за него. Несовершенны наши праведные деяния, но, в соединении с действием благодати, великое благо обретается чрез них.

Источник

Чем страшен Страшный Суд

Апо­ка­лип­сис, рас­ска­зы­ва­ю­щий о Страш­ном Суде и пред­ше­ству­ю­щих ему вели­ких бед­ствиях, завер­шает радост­ный воз­глас: «Ей, гряди, Гос­поди Иисусе!» Глядя на ниж­ние части иконы Страш­ного Суда раз­де­лить радость этого ожи­да­ния непро­сто. Воз­можно, именно поэтому в цер­ков­ной и око­ло­цер­ков­ной среде эсха­то­ло­ги­че­ская тема нередко вызы­вает опре­де­лен­ное напря­же­ние: люди выис­ки­вают при­знаки конца вре­мен даже там, где их нет, ищут чудес­ных средств «отсро­чить» испол­не­ние Откро­ве­ния, выпа­дают из соци­ума и даже зары­ва­ются под землю… О пра­виль­ном отно­ше­нии к гря­ду­щим судь­бам мира и Церкви наш кор­ре­спон­дент Елена Насле­ды­шева бесе­дует с про­то­и­е­реем Алек­сан­дром Степановым.

Про­то­и­е­рей Алек­сандр Сте­па­нов в 1980 году окон­чил физи­че­ский факуль­тет Ленин­град­ского госу­дар­ствен­ного уни­вер­си­тета. Рабо­тал в Физико тех­ни­че­ском инсти­туте им. А.Ф. Иоффе, Ленин­град­ском инже­нерно-стро­и­тель­ном инсти­туте (ЛИСИ), заве­до­вал лабо­ра­то­рией теп­ло­фи­зики. Кан­ди­дат физико-мате­ма­ти­че­ских наук. Руко­по­ло­жен в сан свя­щен­ника в 1992 году. Насто­я­тель домо­вой церкви вели­ко­му­че­ницы Ана­ста­сии Узо­ре­ши­тель­ницы и храма свя­тых бла­го­вер­ных кня­зей Фео­дора, Давида и Кон­стан­тина Яро­слав­ских в Санкт-Петер­бурге. Пред­се­да­тель епар­хи­аль­ной комис­сии по бла­го­тво­ри­тель­но­сти СПб. Глав­ный редак­тор радио­стан­ции «Град Петров».

— Если мы обра­тимся к биб­лей­скому повест­во­ва­нию о конце вре­мен, то, во-пер­вых, уви­дим радость. Это не страшно, это радостно: «И уви­дел я новое небо и новую землю» ( Откр.21:1 ); «се творю все новое» ( Откр.21:5 ). Пред взо­ром чита­теля воз­ни­кает новый Иеру­са­лим, новый град, испол­нен­ный вся­кого богат­ства. Пере­чис­ля­ется мно­же­ство дра­го­цен­ных кам­ней, золото и про­чее (см. Откр.21 ). Это не веще­ствен­ные дра­го­цен­но­сти, а образ чего-то наи­бо­лее цен­ного, наи­бо­лее пре­крас­ного, что в созна­нии людей того вре­мени могло быть.

Книга Откро­ве­ния Иоанна Бого­слова повест­вует, конечно, не про­сто и не столько о судьбе этого мира, сколько о конеч­ной судьбе Церкви в этом мире. И вот эта судьба Церкви — это ее без­услов­ное тор­же­ство. Да, зна­чи­тель­ная часть посвя­щена борьбе мира сего про­тив Хри­ста, про­тив вер­ных, про­тив тех людей, кото­рые хотят жить не по зако­нам мира сего, а по зако­нам Божьим, по зако­нам, кото­рые Хри­стос оста­вил людям. Но по суще­ству, Апо­ка­лип­сис активно утвер­ждает, что эсха­то­ло­ги­че­ское, послед­нее, пре­дель­ное в смысле конца («эсха­тон» — это конец, обрыв, завер­ше­ние чего-то) изме­ре­ние уже при­сут­ствует в этом мире. То есть веч­ность уже вошла в мир. Одно­вре­менно с этим вхо­дит и суд. Суд, соб­ственно, начался с того момента, когда Гос­подь вопло­тился. С этого момента мы имеем образ Чело­века с боль­шой буквы. «Се, Чело­век!» — гово­рит Пилат. Мы имеем как бы уни­вер­саль­ную меру всех вещей, уни­вер­саль­ную меру добра и зла, кри­те­рий суда вообще, при­чем явлен­ный не тео­ре­ти­че­ски, не в виде фило­со­фии или какой-то тео­рии, а в виде живой лич­но­сти. И Сама эта Лич­ность гово­рит: «Я есмь путь и истина и жизнь» ( Ин.14:6 ).

Суть хри­сти­ан­ского бла­го­ве­стия в том, что Цар­ство Божие, как гово­рит Гос­подь в Еван­ге­лии (см. Мф.4:17 ), при­бли­зи­лось, оно уже при­сут­ствует здесь. Конец уже при­сут­ствует в мире, и это при­сут­ствие есть Цер­ковь. И каж­дый из живу­щих сей­час может быть при­об­щен к этому окон­ча­тель­ному бытию мира, войдя в Цер­ковь, начав по-насто­я­щему глу­боко жить ее жиз­нью — не ужас­ной, а радостной!

— Кажется, однако, что даже веру­ю­щие люди в глу­бине души хотели бы, чтобы он был отсрочен.

— А какой смысл его отсро­чить? Может быть, дать время кому-то еще оду­маться, придти к Богу. Но это время опре­де­ляет Сам Гос­подь. Тогда, когда пол­нота всего доб­рого и пози­тив­ного, что может про­изойти в мире, свер­шится, испол­нится, тогда, оче­видно, будет исчер­пан смысл бытия этого мира…

— Мно­гие, осо­бенно в цер­ков­ной среде, видят при­знаки послед­них вре­мен в про­ис­хо­дя­щих то там то здесь ката­клиз­мах и сти­хий­ных бед­ствиях. Что вы дума­ете об этом?

Наблю­дая за этими собы­ти­ями, мы можем гово­рить о том, что при­бли­жа­ется время конца света. Но в Еван­ге­лии Гос­подь гово­рит: «Не ваше дело знать вре­мена или сроки, кото­рые Отец поло­жил в Своей вла­сти» ( Деян.1:7 ). Еван­ге­лие мно­го­кратно воз­вра­ща­ется к теме того, что мы должны быть все­гда готовы «пред­стать пред Сына Человеческого».

Нов­го­род­ская икона XV века «Страш­ный суд». Слева вверху — Гор­ний Иеру­са­лим со свя­тыми, в цен­тре в круге — Гос­подь-Саваоф в окру­же­нии сера­фи­мов и Еноха, взя­того живым на небо и полу­чив­шего от Бога откро­ве­ние о пред­сто­я­щих перед кон­цом мира собы­тиях. Справа — Хри­стос с анге­лами, про­го­ня­ю­щими тре­зуб­цами тьму, и анге­лами, скло­нив­ши­мися перед кре­стом. В сле­ду­ю­щем ряду — ангелы и апо­столы, в цен­тре — Хри­стос-Спа­си­тель, рядом с ним Бого­ма­терь и Иоанн Пред­теча, на коле­нях стоят Адам и Ева. Они молят Хри­ста за чело­ве­че­ский род. Из пасти ада к ногам Адама тянется змий, на теле змия раз­но­цвет­ные кольца, сим­во­ли­зи­ру­ю­щие мытар­ства, через кото­рые должны пройти греш­ники. Ниже — длань, дер­жа­щая весы, кото­рые бесы ста­ра­ются пере­тя­нуть в свою сто­рону. Справа — земля и море, «отда­ю­щие мерт­ве­цов», под ними — ад, где сатана дер­жит Иуду. Ангел тре­зуб­цем отправ­ляет в ад греш­ни­ков: епи­скопа, царя и монаха. Слева в кругу изоб­ра­же­ние рая с Бого­ро­ди­цей, анге­лами и бла­го­ра­зум­ным раз­бой­ни­ком, внизу врата рая, в кото­рые вхо­дят пра­вед­ники, левее них — схим­ники с кры­льями (схиму назы­вают «ангель­ским обра­зом»). Ад и рай раз­де­лены стол­бом, к нему при­ко­ван «мило­сти­вый блуд­ник» из визан­тий­ской притчи, кото­рый «ради мило­стыни избав­лен от веч­ных мук, а ради блуда лишен Цар­ства Небесного».

— Ино­гда можно услы­шать вопрос: за что Богу судить нас, если на все воля Божия?

— Бог сотво­рил чело­века сво­бод­ным. Он сотво­рил его таким, что Сам в эту сво­боду не может вме­шаться. И если чело­век изби­рает опре­де­лен­ный путь, при­ни­мает какое-то реше­ние — это его реше­ние, и Бог ува­жает его. Поэтому если чело­век при­ни­мает какое-то реше­ние, пус­кай даже очень непра­виль­ное с точки зре­ния Бога, Он, тем не менее, попус­кает чело­веку выпол­нить его, в част­но­сти, совер­шить грех. Иначе Тво­рец начал бы про­сто ломать то, что Сам создал.

Гос­подь на про­тя­же­нии жизни чело­века как-то вли­яет на чело­века. Если обра­титься к этой ана­ло­гии: роди­тель вос­пи­ты­вает ребенка, обу­чает его, пыта­ется как-то огра­дить от вли­я­ния недолж­ного и чего-то злого. Но чело­век, в конеч­ном счете, ста­но­вится взрос­лым и сам изби­рает добро или зло.

Когда перед нами стоит воз­мож­ность совер­ше­ния греха, мы очень часто чув­ствуем, что про­ис­хо­дят какие-то собы­тия, кото­рые как бы удер­жи­вают нас от совер­ше­ния этого шага. Как пра­вило, они носят не запре­ти­тель­ный харак­тер, а пре­ду­пре­ди­тель­ный. И чело­век может на минуту оста­но­вить свое уже нача­тое дви­же­ние и хотя бы дать себе отчет в том, что он делает. Дальше он может про­дол­жить дви­же­ние, направ­лен­ное ко греху, но может и удер­жаться. Гос­подь все­гда дает эту воз­мож­ность и несколько как бы удер­жи­вает чело­века. Бог ста­ра­ется нам помочь, но окон­ча­тель­ное слово все­гда оста­нется за нами. Поэтому при под­ве­де­нии итога жизни — ответ­ствен­ность будет на человеке.

Мы назы­ваем 25‑ю главу Еван­ге­лия от Мат­фея Еван­ге­лием о Страш­ном Суде, хотя слова «страш­ный» там нет. Что же в нем страш­ного? Если мы про­чи­таем весь текст, то уви­дим, что страшна оче­вид­ность нашего без­за­ко­ния, оче­вид­ность нашего рав­но­ду­шия. В этой главе Сам Гос­подь гово­рит о послед­нем суде, и Он гово­рит о том, что оправ­даны будут те, кото­рые помогли ближ­нему сво­ему: посе­тили боль­ного, заклю­чен­ного в тем­нице, накор­мили голод­ного, напо­или жаж­ду­щего, одели нагого; и будут осуж­дены те, кто этого не сде­лал. Ибо, гово­рит Гос­подь, «так, как вы сде­лали это одному из сих бра­тьев Моих мень­ших, то сде­лали Мне».

Здесь, на этом послед­нем срезе нашего бытия, на грани пре­бы­ва­ния в веч­но­сти обна­жа­ется вся правда о нас самих. Поэтому послед­ний суд будет стра­шен именно тем, что эта правда, кото­рую, может быть, мы часто скры­ваем от окру­жа­ю­щих и больше всего — от самих себя, будет пред­став­лена пред нами во всей своей непри­гляд­но­сти. И мы уви­дим, каковы мы есть, чем мы живем, ради чего живем, к чему стре­мимся, жерт­вуем ли чем-то ради чело­века, кото­рый нуж­да­ется рядом с нами, или мы живем только эго­и­сти­че­ским устрем­ле­нием. Вот это и будет страш­ный и послед­ний суд.

Источник