Что будет с банками в будущем
Как изменятся банки через десять лет?
6 Время прочтения: 3 минуты
Кратное расширение спектра онлайн-услуг, сокращение персонала и количества филиалов — вот главные изменения, которые ждут российские и мировые банки через десять лет. Как изменится банковская система за этот период?
Наш мир стремительно меняется. Изменения затрагивают даже такие консервативные сферы бизнеса, как банковское обслуживание. Как следствие, через десять лет большинство современных банков будут работать с клиентами уже по другим алгоритмам и предлагать им другие услуги.
Безусловно, даже через десять лет банки не перестанут выполнять для своих клиентов такие базовые операции, как проведение расчетов, хранение денежных средств и выдача кредитов. Но возрастет объем информации, который понадобится банкам для корректной работы. Зная больше о своих клиентах, банки смогут предложить им более широкий спектр услуг. Так, юридическим лицам станут доступны услуги финансового обслуживания, такие как регистрация компаний, получение сертификатов, лицензий, полное бухгалтерское обслуживание, налоговый и инвестиционный консалтинг. В конечном итоге этот сервис станет глобальным банковским продуктом.
Бэк-офисная рутина, которая сегодня отнимает у банков много времени, через десять лет превратится в хорошо отлаженные и зачастую автоматизированные бизнес-процессы. Добиться этого позволит развитие цифровых государственных услуг, благодаря которым проверку личности клиента или его налогового статуса можно будет осуществить в два клика.
Автоматизация приведет и к сокращению банковского персонала. В офисах останутся сотрудники, взаимодействующие с клиентами, инженеры по глобальной банковской архитектуре и высший менеджмент. Благодаря применению новых технологий эффективность оставшихся сотрудников значительно повысится по сравнению с текущим этапом.
Изменится и формат общения банков с клиентами. Через десять лет большая часть банковских операций будет проходить без участия интерфейса самого банка. Уже сегодня значительная часть коммуникаций с клиентом проходит в чатах и мессенджерах, для этого не нужен кол-центр и интернет-банк. Завтра общение в мессенджерах может упроститься до простых голосовых ретрансляторов. Скорее всего, банковскими услугами также можно будет управлять голосом.
На новый уровень выйдет и борьба банков со взломами системы безопасности. Горизонт в 5—10 лет недостаточен, чтобы банковская отрасль могла измениться кардинально, старые технологии еще будут присутствовать в бизнесе. Но появление новых решений будет сопровождаться усилением контроля за данными клиентов, за коммерческой тайной и финансовыми потоками. Легче станет предотвратить и тяжелые последствия незаконного проникновения, поскольку каждая трансакция будет прозрачна. От безличных электронных кошельков через десять лет мы придем к эпохе автоматического начисления и уплаты налогов и полного контроля за каждой денежной единицей.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
\n \n\t\t\t \n\t\t\t \n\t\t \n\t»,»content»:»\t\t
Что будет с банковским сектором в будущем — итоги конференции РБК
Будущее банковской сферы участники отрасли обсудили на конференции «Банки. Трансформация. Экономика», организованной РБК и рейтинговым агентством НКР.
2021 год обещает рост
Несмотря на апокалиптические прогнозы, звучавшие прошлой весной, российский финансовый сектор «неплохо прошел» 2020 год, рассказал президент и предправления банка «Открытие» Михаил Задорнов. Выручка кредитных организаций снижалась лишь в марте и апреле 2020-го, а уже с июня наблюдалось восстановление.
«Финансовый сектор дал в прошлом году 8% прироста добавленной стоимости», — отмечает топ-менеджер. По его словам, именно этот сектор «во многом вытаскивал экономику». И если бы не рост в банковском сегменте, то падение ВВП могло составить не 3%, а около 5–6% по итогам прошлого года.
«Надо сказать, что по итогу год выдался достаточно неплохой, несмотря на все страхи и сложности», — согласен предправления СМП Банка Александр Левковский. — Может быть, он оказался не таким успешным, как 2019-й, но лучше, чем казался по итогам первого квартала в прошлом году». По словам Левковского, банк запустил программы реструктуризации для клиентов, оказавшихся в сложной ситуации, и при этом не испытывал проблем с ликвидностью. «Мы спокойно могли давать комфортные сроки для погашения кредитов в обмен на нормальное их обслуживание», — говорит предправления банка.
Прогнозы на нынешний год — тоже позитивные. Многие инвестбанки уже пересмотрели свои ожидания и предсказывают рост российской экономики на уровне 3,5–4%. Задорнов, в частности, обращает внимание на высокий спрос на основные российские экспортные товары и восстановление логистических цепочек после пандемии.
«Я думаю, что 2021 год для финансового сектора будет достаточно успешным годом», — прогнозирует предправления «Открытия», оговариваясь, что санкционные риски остаются сдерживающим фактором для экономики.
Использование «цифры» расширят
Законодатели расширят возможности для перевода финансовых сервисов в «цифру», сообщил на конференции глава комитета Госдумы по финансовому рынку и председатель Совета Ассоциации банков России Анатолий Аксаков. По его словам, в скором времени будет принят закон о доступе малого и среднего бизнеса к услугам финансовых платформ (маркетплейсов). Сейчас на таких площадках предлагаются банковские вклады, полисы ОСАГО, паи ПИФов и внебиржевые облигации для населения. После принятия документа платформами смогут пользоваться юрлица и ИП, а список доступных предложений увеличится, в том числе за счет кредитных продуктов.
Вдобавок Госдума надеется оперативно принять закон о цифровом архиве, который снизит затраты банков на бумажный документооборот. Проект надолго застрял в межведомственных согласованиях, но недавно все-таки дошел до правительства, рассказал глава комитета. «Рассчитываем, что в ближайшее время [документ] поступит в Госдуму. Это будет серьезный шаг к цифровизации в оказании банковских услуг, снижению издержек финансовых институтов, которые сегодня вынуждены хранить огромные массивы бумажной информации», — уверен Аксаков.
Потенциально упростить банкам жизнь в цифровой среде может и уже принятый закон об экспериментальных правовых режимах, позволяющий создавать регуляторные «песочницы» для digital-инноваций.
В прошлом году законодатели разрешили использовать единую биометрическую систему (ЕБС) для оказания большинства финансовых услуг. Но, по мнению Аксакова, одной только ЕБС может оказаться недостаточно. Поэтому он призывает тестировать различные банковские инициативы, позволяющие идентифицировать клиента с помощью электронных средств, но без использования ЕБС. Сделать это можно в рамках экспериментального правового режима.
Маркетплейсы устранят дисбаланс
На российском финансовом рынке «достаточно сложная» ситуация с конкуренцией, около 70% активов приходится на топ-5 игроков, констатировал зампред Совета Федерации Николай Журавлев. Причем разрыв между игроками, занимающими соседние строчки в первой пятерке, составляет два и более раза и не сокращается. А банки из второй части списка — от двухсотой строчки и далее — занимают по активам менее 1% рынка. «Это нетипичная ситуация для развитых стран», — подчеркивает парламентарий.
Поскольку успех на рынке во многом определяется цифровизацией, мелким банкам становится еще сложнее конкурировать с гигантами. Им не хватает средств, чтобы вкладываться в дорогостоящие ИТ-разработки. «Государство должно помогать небольшим игрокам создавать современные цифровые сервисы и платформы, давать беспрепятственный доступ к государственным сервисам никоим образом не хуже, чем крупным игрокам», — считает Журавлев.
Вдобавок ко всему в банковской системе налицо географический дисбаланс. В нескольких десятках субъектов вообще нет самостоятельных банков, а 90% кредитных организаций находятся в московском регионе, напоминает замглавы Совфеда.
Потенциально решить эти проблемы можно за счет универсальных электронных площадок, выполняющих роль финансовых маркетплейсов. По мнению замминистра финансов Алексея Моисеева, такая площадка способна стать «большим уравнителем». С одной стороны, она дает доступ к финансовым продуктам тем регионам, где нет собственных банков. С другой, нивелирует проблемы, связанные с недостаточным количеством отделений у небольших организаций. «Любой провайдер, у которого есть лицензия и привлекательный для гражданина продукт, сможет через эти маркетплейсы продавать свои продукты», — уверен Моисеев.
Пользователей защитят от «рабства»
На рынке экосистем нужны сильные национальные игроки, но их должно быть несколько, уверены в Банке России. Нельзя сводить все к одному-двум участникам, заявил первый зампред ЦБ Сергей Швецов.
По его словам, финансовый регулятор допускает присутствие на российском рынке глобальных компаний со своими экосистемами, но «в ограниченном объеме». «Все-таки регулирование должно создавать преимущества для национальных игроков. И должны быть компании, которые активно “покусывают” лидеров, пытаясь занять свое место, продвигая новые идеи и новое качество продукта», — отмечает Швецов.
Ранее Банк России представил доклад «Экосистемы: подходы к регулированию» для общественных консультаций. Как сообщил первый зампред, ЦБ планирует завершить обсуждение документа к августу нынешнего года, а в следующем году — вместе с правительством выйти в Госдуму с соответствующими регуляторными инициативами. По мнению Швецова, важно изначально обозначить правила игры, чтобы потом не пришлось «ломать уже построенное».
При этом он подчеркивает, что пользователей нельзя превращать в «рабов экосистемы». «Барьеры по переходу человека из одной экосистемы в другую должны быть минимальны», — считает Швецов.
Такую точку зрения разделяют и в Минфине. Нужно избежать появления «экосистем принуждения», говорит замминистра финансов Алексей Моисеев. Например, после покупки какого-то базового продукта пользователь может вынужденно пользоваться такси от определенного провайдера — не потому, что ему это нравится, а потому что «экосистема загоняет вас туда бонусами или штрафами». «Это тоже неправильно», — заключает замглавы Минфина.
Экосистемы разделятся на два типа
На рынке будут развиваться два типа экосистем — финансовые и потребительские, прогнозирует предправления банка «Хоум Кредит» Дмитрий Пешнев-Подольский.
Он ожидает, что в финансовых экосистемах будут доминировать банки. Здесь пользователи смогут получить продукты, позволяющие консолидировать задолженности и вложить свободные денежные средства. «Все это, хотелось бы надеяться, будет обернуто в концепцию финансового планирования», — говорит предправления «Хоум Кредит».
В свою очередь, потребительские экосистемы сфокусируются на ежедневных нуждах клиента, таких как покупки и развлечения. По мнению топ-менеджера, «есть очень большая вероятность», что такие экосистемы окажутся в руках технологических гигантов и компаний из потребительского сектора. А банки возьмут на себя роль кредитных партнеров, предоставляя пользователям заемные средства для покупок внутри экосистем. Причем отдельно обращаться в банк для получения такого кредита, скорее всего, не понадобится: все будет происходить прямо на торговой площадке.
Потребительское кредитование переместится к цифровым точкам продаж, согласен управляющий директор Mail.ru «Цифровые технологии» Павел Гонтарев. «И понятно, что колоссальная экспертиза банкиров в области управления рисками и отношений с клиентами тоже никуда не денется», — уверен он. По мнению Гонтарева, и банки, и интернет-компании работают в первую очередь со знаниями о клиенте и его потребностях, и в этой зоне представители двух отраслей «начинают чувствовать друг друга» и выстраивать партнерства.
Банки встанут перед выбором
Несмотря на растущую роль экосистем, банки продолжат существовать и за их пределами, считает большинство участников конференции. В рамках сессии «Настоящее и будущее банковского сектора» организаторы провели тематический опрос о том, смогут ли кредитные организации выживать и зарабатывать вне экосистем. 50% респондентов ответили, что это получится только у нишевых, узкоспециализированных банков. Еще 21% опрошенных уверены, что традиционному банкингу ничего не угрожает.
Однако, по мнению 17% участников, без экосистем рентабельность кредитных организаций будет только падать. Оставшиеся 13% респондентов предполагают, что в традиционном виде банки не смогут существовать вообще.
Представителям регулятора, похоже, ближе последние два варианта. Смешение финансовой и нефинансовой составляющих позволяет потребителю получать все и сразу, причем по хорошей цене и в удобном интерфейсе, признает первый зампред ЦБ Сергей Швецов. По его оценке, этот тренд накладывает ограничения на классические бизнес-модели, которые «наверное, будут уходить в прошлое». А владельцы бизнеса, считает Швецов, могут оказаться перед дилеммой — становиться экосистемой, поставлять для нее финансовые продукты, либо уходить в другую отрасль.
ЦБ описал сценарий глобального кризиса в 2023-м. Какие рынки под угрозой?
В числе альтернативных сценариев макроэкономического развития, которые рассматривает Банк России, — наступление в 2023 году мирового финансового кризиса, сопоставимого по масштабам с кризисом 2008–2009 годов. По мнению регулятора, такой сценарий может реализоваться, если одновременно произойдут два события — быстрое и существенное ужесточение монетарной политики в США и разрыв пузырей на финансовых рынках.
ЦБ не уточнил, в каких активах могут сформироваться и лопнуть пузыри, лишь отметив слишком значительный «спекулятивный» рост рынка корпоративных облигаций и общий рост долговой нагрузки мировой экономики.
«РБК Инвестиции » спросили у аналитиков, какие активы сейчас перегреты больше всего, как скоро может лопнуть образовавшийся пузырь и как это отразится на российском рынке.
Какие сегменты рынка сейчас перегреты?
Дмитрий Полевой, директор по инвестициям ИК «Локо-Инвест»: «Основные признаки пузырей, безусловно, присутствуют на рынке акций, учитывая, что основные индексы развитых и развивающихся стран торгуются с мультипликаторами P/E, заметно превышающими долгосрочные уровни. Близкими к историческим минимумам остаются и кредитные спреды (то есть дополнительная доходность сверх американских госбондов) на мировом долговом рынке. Наконец, на фоне пандемии двузначными темпами измерялся рост цен на недвижимость, что также может нести риски в случае резкой коррекции на финансовых рынках».
Дмитрий Долгин, главный экономист ING по России и СНГ: «За последние годы произошла очень большая монетарная накачка в мире, по сути, за счет значительного увеличения баланса ФРС и притока долларовой и другой ликвидности. Все крупнейшие центральные банки проводили политику количественного смягчения, и эти дополнительные деньги шли не в реальную экономику, а в основном на финансовые рынки — на рынок акций, облигаций, сырья и в недвижимость. И если в дальнейшем это не будет подкреплено ростом производительности труда и сопоставимым ростом экономики, то дисбалансы будут накапливаться».
Как скоро могут лопнуть эти пузыри?
Дмитрий Полевой, директор по инвестициям ИК «Локо-Инвест»: «Многое будет зависеть от характера монетарной политики в США, Европе и других крупнейших странах, отношения инвесторов к риску, состояния глобальной экономики. Кризисы последних 10–15 лет научили монетарные и фискальные власти действовать с запасом и опережением. С одной стороны, это породило пузыри, но с другой — было направлено на минимизацию негативных экономических последствий, затрудняя эффективность «очищающего» механизма любого кризиса».
Владимир Тихомиров, независимый эксперт: «С учетом разогретости рынков и их длительного роста на фоне слабой экономики коррекция может произойти в довольно короткое время — достаточно всплеска оттока капитала с наиболее рисковых рынков/активов. По цепочке мы можем увидеть резкое ослабление валют, рост долговых и бюджетных проблем и т. д.».
Егор Сусин, управляющий директор Газпромбанка по направлению Private Banking: «В целом предсказывать пузырь и когда он лопнет — это пытаться угадать триггеры, которые могут сработать. Зачастую они и являются теми самыми «черными лебедями», которые мы как экономисты предсказать, к сожалению, не можем. Но объективно риск такого кризиса в ближайшие один-два года очень высок.
Чем дольше сохраняется ультрамягкая денежно-кредитная политика, тем выше стоимость активов, и объемы долгов адаптируются именно к такой мягкой политике. Поэтому любое ужесточение после длительного периода мягкой политики может привести к риску неплатежеспособности и к серьезным обвалам на рынках. Так что вопрос будет упираться, скорее, в то, готовы ли вообще центральные банки останавливать рост инфляции, рискуя финансовой стабильностью».
Большие фонды уже ребалансируют активы, готовясь к падению рынков
Во втором квартале самой большой покупкой крупнейшего хедж-фонда мира Bridgewater Associates, созданного американским инвестором Рэем Далио, стали акции Coca-Cola — его позиция в этих бумагах выросла на 2,565 млн акций. На втором месте по объему — пакет ценных бумаг ETF на акции развивающихся рынков iShares MSCI Emerging Index Fund, далее следуют акции торговой сети Walmart и двух производителей потребительских товаров — Procter & Gamble и Johnson & Johnson. Одновременно Bridgewater Associates почти в два раза сократил свою позицию в фонде SPDR S&P 500 ETF Trust, который отслеживает акции индекса широкого рынка США S&P 500.
Насколько пострадает российский рынок?
Сергей Романчук, начальник дилингового центра Металлинвестбанка: «Последствия для России будут однозначными: если произойдет сильная коррекция, она тут же будет отзеркалена у нас, возможно — с меньшей амплитудой, так же, как мы наблюдали в 2020 году. Тогда совпали два процесса — выход на рынок физлиц и кризис с бегством институционалов от риска. В результате российские розничные инвесторы выкупали акции, из которых выходили иностранные инвесторы. Это помогло рынку не так сильно упасть и затем вытащило его со дна. В том случае, если российские инвесторы не так сильно испугаются, коррекция предполагается меньше. Но то, что она будет связана с глобальным падением рынков, однозначно».
Наталия Орлова, главный экономист Альфа-Банка: «Обвал рынков развитых стран приведет к оттоку капитала с других рынков. Кроме того, в случае резкого разворота рынков могут стать банкротами те финансовые компании, которые не успеют подготовиться к изменению финансовой конъюнктуры. Это может спровоцировать панические продажи на рынках, то есть разрыв цепочек финансового посредничества и общий финансовый кризис, затрагивающий банки, компании и население».
Владимир Тихомиров, независимый эксперт: «Развивающиеся рынки — включая российский — страдают в условиях коррекции больше, чем развитые, так как риски инвестирования на них традиционно выше. В то же время развитым рынкам — особенно рынкам США — помогает возвращение инвесторов в случае кризиса. В то время как на развивающихся рынках усиливается отток капитала, что усугубляет проблемы, на рынке США такие проблемы отчасти нивелируются притоком капитала с других рынков. Поэтому степень падения развитых рынков в периоды кризиса всегда меньше, чем развивающихся. Если брать исторические сравнения, то рынок США может упасть на 10–20%, в то время как рынок РФ — на 30–40%».
Дмитрий Долгин, главный экономист ING по России и СНГ: «За последние шесть-семь лет Россия повысила уровень макроэкономической защиты через высокий рост резервов, снижение внешнего долга, дедолларизацию внешних обязательств и активов, в том числе государственных. Частный сектор сейчас также поддерживает сбалансированную денежную позицию, что отличается от ситуации 2006–2007 года. Тогда были сильны ожидания экономического роста и укрепления рубля, поэтому иностранных обязательств было больше, чем активов.
Сейчас подобных ожиданий нет, стратегии достаточно консервативные, поэтому в случае глобального финансового кризиса российская экономика имеет шанс продемонстрировать защитные движения. То есть это будет падение, скажем, не на 10% или 9%, как это было в 2009 году, а более скромное. Российскую экономику сейчас нельзя назвать перегретой. И это тоже своего рода защита от резкого падения».
В XXI веке мир пережил три крупных финансовых кризиса — в 2000-м, 2008-м и 2020-м годах.
Мировой финансовый кризис 2008–2009 годов начался с ипотечного кризиса в США. К началу кризиса банки значительно ослабили требования для заемщиков. В результате доля ипотечных кредитов с высоким риском взлетела до 20%, а на рынке жилья надулся пузырь. Однако в 2006 году в стране остановился рост цен на жилье, после чего резко выросло число невыплат по ипотечным кредитам. На этом фоне обесценились ценные бумаги, обеспеченные субстандартными ипотечными закладными, что привело к банкротству банков, самым известным из которых был Lehman Brothers, и падению рынка акций. К концу 2008 года кризис перекинулся на большинство стран мира.
Триггером кризиса 2020 года стал коронавирус COVID-19. Из-за пандемии страны были вынуждены закрыть границы и ввести карантин. Остановились заводы и фабрики, закрылись магазины. Экономика встала. Одновременно обвалился фондовый рынок — инвесторы в панике продавали бумаги на опасениях экономического спада. Упали цены на нефть. Чтобы поддержать экономику, крупные мировые центробанки понизили ставки и прибегли к выкупу активов и раздаче денег населению. Только в США в экономику было закачано несколько триллионов долларов. Однако большая часть денег осела на фондовых рынках, что привело к сильному росту акций.
Необанки и lifetime-советники: банковские инновации ближайших десятилетий
Банковская индустрия сильно изменилась за последние годы и продолжает трансформироваться. В то время, как у банков падает выручка за платежные транзакции, лояльность клиентов к необанкам (работающим только онлайн, без сети филиалов) уже в три раза выше, чем к традиционным. Практически 70% мировых потребителей готовы пользоваться финансовыми сервисами нефинансовых компаний. Серьезные изменения на рынке уже произошли как в технологической, так и продуктовой части, взаимодействии с клиентами. Какие тренды в развитии индустрии есть сейчас и чего стоит ожидать в ближайшем будущем?
Старые новые потребности
Мы живем в эпоху всеобщей цифровизации, которой мало кого можно удивить. Платежный рынок России является одним из самых развитых в мире, и использование цифровых инструментов уже плотно укоренилось в нашей жизни. Более половины россиян пользуются мобильным и интернет-банкингом, что для масштабов и географических особенностей нашей страны, безусловно, достижение. Кроме того, согласно данным консалтинговой компании EY, по уровню проникновения финтеха мы входим в топ-3 стран и опережаем Сингапур, Великобританию и Швецию, которая является эталоном безналичного общества.
Рынок растет и меняется, а что происходит с нашими потребностями? По своей сути они остались прежними — потребители все так же хотят получать финансовые сервисы просто, удобно и практически незаметно. Однако произошел сдвиг ценности — на первое место для клиента вышел сам продукт или сервис, а кто его предоставит — банк, необанк или технологическая компания — не имеет решающего значения.
Эти предпосылки создают спрос со стороны участников финансового рынка на бесшовные технологии, в частности, открытые API (общедоступные программные инструменты, обеспечивающие взаимодействие между приложениями). Они позволяют сделать финансовые сервисы невидимыми и создать максимально вовлекающий опыт. Это особенно актуально для поколения Z, которое фактически выросло и живет в цифровом мире. По данным Business Insider, более половины «зетов» ежемесячно используют цифровые кошельки, а свыше 75% отдают предпочтение цифровым платежным приложениям и P2P-сервисам (как Venmo или Zelle), а не банкам. Завоевать внимание и лояльность «зетов» — вызов нового времени для банков.
Кроме необанков и цифровых платежных приложений финансовые услуги развивают Big Tech-компании. По данным McKinsey, более 25% американцев готовы использовать карточные продукты Amazon и Google. В России 63% пользователей готовы воспользоваться финансовыми услугами нефинансовых компаний, что создает новые точки роста на рынке и подстегивает конкуренцию.
Банковская индустрия в России и мире развивается разными темпами, но имеет общие тренды. Несколько лет назад банкам предрекали скорую «смерть» и уход с рынка, но они меняются и адаптируются к новым условиям.
Что ждет банковскую индустрию в ближайшие годы
Так или иначе, банки наравне с другими организациями будут искать способы встраивать финансовые сервисы в более широкий контекст. Делать это они будут через создание экосистем различного масштаба.
Крупные организации уже сейчас создают масштабные экосистемы для массового рынка. Например, Сбербанк, в экосистему которого входят сервис по поиску врачей DocDoc, агрегатор такси «Ситимобил», онлайн-кинотеатр Okko и др. С другой стороны будут менее крупные организации, создающие локальные решения под конкретные сегменты.
Прогноз: структура индустрии значительно изменится. В ближайшем будущем финансовый рынок увидит больше партнерств, его участники станут лучше понимать интересы клиентов и начнут по-новому их определять, кастомизируя свои сервисы.
Изменится и характер конкуренции. Крупные организации смогут конкурировать на эффекте масштаба, остальные пойдут другим путем — начнут выделять новые клиентские ниши. Это могут быть новые группы клиентов, регионы, другие варианты специализации.
Результатом этого движения станет появление ряда нишевых сервисов, которые будут лучше решать проблемы клиентов. В таких условиях универсальным банкам будет тяжело конкурировать сразу во всех направлениях, поэтому их количество будет ограниченным.
Главный фактор успеха — найти свою рыночную нишу, в которой можно развивать свои конкурентные преимущества.
Прогноз: в будущем банк концептуально превратится из просто платежной организации в агрегатор ценности, lifetime-советника, который будет сопровождать и окружать пользователя в течение всей его жизни во всех ее аспектах.
Это позволит банкам аккумулировать различную информацию о клиентах и кастомизировать свои сервисы, а также советы не только в части управления финансами, но и в других сферах — туризме, образовании, заботе о здоровье и т.д.
Дорогу осилит идущий
Несколько лет назад случился «хайп» на новые технологии, стали широко использоваться искусственный интеллект, облачные и другие сервисы, которые стимулировали цифровизацию бизнеса. Если одни технологии доказали свою эффективность не только в финансовых организациях (искусственный интеллект или облака), то с другими все сложнее.
Блокчейн, например, не стал массовым рыночным решением, а множество проектов не окупили инвестиции в них. На ближайшие годы технология останется скорее нишевым решением, чем повсеместно используемым.
Банки активно занимаются внедрением и других технологий. По данным KPMG, более 60% российский финансовых организаций используют чат-боты, а 84% — Big Data. Результат уже есть — вопросы можно решить в мобильном приложении без прямого участия оператора, услуги и персональные предложения доступны дистанционно, все больше отпадает необходимость в личном посещении офиса.
Прогноз: развитие технологий также приведет к росту умного кредитования и аналитики данных, что позволит оказывать эти услуги широкому кругу участников финансового рынка.
При этом всегда необходимо держать в уме, что решения быстро коммодитизируются (становятся доступными массам и перестают отличаться друг от друга в глазах потребителя). То, что было новым вчера, станет обыденностью завтра. Чтобы удивлять и оставаться успешным игроком на рынке, нужно развиваться. Постоянное движение — путь к успеху.
Подписывайтесь на Telegram-канал РБК Тренды и будьте в курсе актуальных тенденций и прогнозов о будущем технологий, эко-номики, образования и инноваций.