Что будет с беларусью дальше мнение экспертов
Большая сделка или большая кровь: чем закончится миграционный кризис на границах Беларуси
Расширение санкций против Беларуси за «гибридную агрессию» против Польши будет обсуждаться на встрече министров иностранных дел стран Евросоюза 15 ноября. Об этом сообщила представитель МИД Германии Андреа Зассе. Всеми своими действиями (и бездействием в том числе) Европа дает Лукашенко понять, что она не готова идти на уступки.
Давайте разберёмся, какие плоды принесет эта тактика и какие существуют сценарии выхода из миграционного кризиса.
Миграционный кризис на польско-белорусской границе отчетливо приобретает характер «окопной войны». Все вовлеченные в нее стороны заняли глухую оборону.
Польша не собирается открывать незваным гостям дорогу на Берлин и, по выражению министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова, «наслаждается собственной крутостью». Беларусь не признает себя стороной конфликта. Россия — тем более. Евросоюз угрожает им новыми санкциями, которые сами по себе не являются решением проблемы (это всего лишь способ надавить на Минск и Москву). Сами мигранты заявляют о готовности умереть под польским забором, но не вернуться обратно в Ирак.
В подобной ситуации наиболее вероятным является инерционный сценарий. Именно на него рассчитывает Варшава. Тактика поляков сейчас проста и понятна: ликвидировать локальное скопление нелегалов на своей государственной границе. Силу для этого применять нельзя, зато можно делать невыносимыми условия жизни мигрантов в палаточном лагере. В частности, мешать им спать по ночам: ослеплять их прожекторами, оглушать сиренами, поднимать в небо вертолеты.
Останутся только самые отчаянные, готовые вести борьбу за жизнь по примеру героев романов Джека Лондона. Но таких будет немного. Если это произойдет, миграционный кризис снова станет вялотекущим. Желающие проникнуть на территорию Евросоюза откажутся от идеи «штурмовать» Польшу. Они будут объединяться в небольшие группы, ходить окольными тропами, искать самые незащищенные участки границы.
Некоторые опустят руки и улетят домой. Не случайно Евросоюз призывает Ирак организовать вывозные рейсы для своих граждан. Весьма вероятно, что потенциальные нелегалы будут искать обходные пути проникновения в Евросоюз. Белорусско-латвийскую границу они еще толком не осваивали — мешают естественные преграды в виде болот. Это самое неудобное и опасное направление, но почему бы не переключиться на него, если нет других вариантов?
«На большей части границы (Беларуси и Латвии — прим. Rед.) никакого забора нет и не будет в принципе. А то, что несколько беженцев утонет в болоте при переходе границы, не слишком волнует международную мафию, специализирующуюся на перевозке нелегалов», — говорят в пограничной службе Латвии. Премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий полагает, что мигранты могут направиться в сторону Украины. На первый взгляд этот маршрут кажется абсурдным.
Тем не менее в стране победившего Майдана контрабанда нелегалов процветает, просто об этом не принято говорить. Совсем недавно украинские правоохранители отчитались о раскрытии масштабной схемы по переправке «иностранных студентов» в ЕС. Следствием установлено, что за два года злоумышленники завезли в страну около трех тысяч человек. И это только одна контора! Остальные продолжают успешно работать.
Некоторые из мигрантов захотят остаться в Беларуси: всяко лучше, чем возвращаться на Ближний Восток. Здесь Минск рискует угодить в ловушку, которую приготовил для Варшавы. Белорусские политики, журналисты и провластные эксперты в режиме нон-стоп критикуют Польшу за жестокое обращение с беженцами — будет возможность собственным примером показать полякам, что такое настоящее славянское гостеприимство…
Если мигранты отступят от белорусской границы, они сделаются головной болью для властей Беларуси. Есть ли гарантии, что обозленные и обманутые курды не станут участниками громких преступлений? Убийств, грабежей, разбоев?
Похоже, Польша и ЕС не рассчитывают на решение миграционной проблемы как таковой. Их вполне устраивала ситуация, при которой «туристы» из Беларуси проникали на территорию соседнего государства маленькими группами, попадались в руки пограничников и уходили обратно. Если верить польским властям, они держали ситуацию под контролем. Именно поэтому миграционные «ручейки» стеклись в один мощный поток.
Рассеять этот поток, деморализовать потенциальных нарушителей границ, надавить на Лукашенко (и, что не менее важно, на Путина) новыми санкциями, провести «воспитательную работу» с Ираком — такой комплекс мер, по мнению Евросоюза, должен стабилизировать ситуацию. Хотя стопроцентного результата он не даст. Полноценно решить проблему нелегальной миграции из Беларуси можно только одним способом: подписать с Минском новое соглашение о реадмиссии. На это и рассчитывает Лукашенко. Вопрос лишь в том, на каких условиях он готов договариваться с ЕС.
Переговоры не обязательно должны быть прямыми. Нестандартную схему предложила премьер-министр Литвы Ингрида Шимоните: «Европейский Союз должен потребовать от Беларуси сотрудничества с ООН и международными организациями и позволить правительствам стран происхождения мигрантов возвращать своих граждан в свои страны». Каждое слово пропитано привычным прибалтийским инфантилизмом, но в этом заявлении все же есть зерно здравого смысла: взаимодействие (даже сотрудничество!) с Минском может осуществляться через ООН.
Есть и другой вариант: обратиться за услугами посредника к Путину. Пока что он советует Евросоюзу выйти на контакт с Лукашенко, но если Москве предложат сесть за стол переговоров с Минском и Брюсселем, от этого предложения трудно будет отказаться. Как бы то ни было, проблема миграции для Евросоюза не ограничивается ситуацией на польско-белорусской границе. Она гораздо шире.
«Чем дальше мы от ХХ века, тем больше кажется, что его главным политическим событием, которое станет иметь наиболее долгосрочный шлейф, была именно деколонизация. И ее последствия, трансформируясь вместе с колебаниями мирового устройства, окажут мощное воздействие на то, как мир будет выглядеть через 25 и тем более 50 лет. Нынешние всполохи — лишь ранняя зарница», — прогнозирует главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов.
Ситуация на границе Польши и Беларуси могла бы спровоцировать в Европе дискуссию о глобальных миграционных процессах. Но этого, к сожалению, не происходит. Дискуссия ведется лишь о том, какими санкциями нужно наказать Лукашенко.
Лукашенко бросил мигрантов на штурм Польши? Ему нужно дать медаль!
Будущее Лукашенко и судьба Беларуси: что говорят эксперты
Минск-2020: не майдан
Минск не в первый раз сталкивается с уличными демонстрациями. В декабре 2010 года народ уже выходил на улицы после того, как на выборах победил Александр Лукашенко с показателем 72,03%. Тогда на Октябрьской площади Минска собралось по разным оценкам от 5 до 40 тыс человек, были озвучены экзитполлы выборов с поддержкой Лукашенко на уровне 40%. Дошло даже до того, что несколько десятков человек попытались штурмом взять Дом Правительства. Но потом последовало силовое подавление демонстрантов, и через несколько дней всё затихло. Похоже на репетицию недавних событий, на которой Лукашенко отработал тактику последовательного силового подавления бунтов. Но эксперты отмечают, что помимо схожих внешних признаков, у этих событий есть масса отличий.
Андрей Суздальцев и вовсе уверен, что сравнивать демонстрации 2010 и 2020 годов некорректно.
— Тогда (в 2010-м) была попытка цветной революции. Люди вышли с требованием пересмотреть подсчёт голосов. А в этой ситуации народ не требует пересчёта, он требует ухода Лукашенко с поста президента. Народ не признал итоги, которые объявил ЦИК. Люди очень остро отреагировали – гонялись за ОМОНом, там были женщины с детьми и колясками. Я такого раньше никогда не видел.
На различия, хоть и не такие радикальные, указывает и Дмитрий Орешкин:
— В этот раз есть некая новая составляющая. Лукашенко сейчас демонстративно показал, кто в доме хозяин и что цифры будут такие, какие надо. Но раньше значительная часть населения по традиции голосовала за власть, и она составляла примерно половину населения, сейчас же чётко выраженное большинство против Лукашенко. Новизна заключается в том, что эти выборы оформили «развод» Лукашенко и Беларуси. Он остаётся хозяином, но в глазах большинства жителей его власть нелегитимна, он узурпатор. И от этого никуда не деться.
Дмитрий Орешкин:
Андрей Суздальцев:
— Это совсем не майдан, которым Лукашенко успешно пугал Россию. Майдан – это серьёзное мероприятие, у него есть заказчик, он стоит больших денег, он стоил до миллиона долларов в сутки. Это был захват территории с боевиками, которым требуется проживание, питание, ротация. В Минске никто ничего не захватывал, палатки не ставил. И это не бархатная революция: люди не просто требовали отставки власти, но и вступили в конфликт с ОМОНом.
«Золотая Орда Беларуси и всего постсоветского пространства»
Илья Гращенков крайне нелицеприятно характеризует происходящее сейчас в Беларуси: «Северокорейский результат с поддержкой в 80% и заявление Лукашенко, что выборы прошли, как праздник, — это просто издевательство и тихая истерика. Он пытается сделать красивую мину при плохой игре». Как бы долго людям ни пудрили мозги необходимостью вести себя сдержанно и усердно работать в поле на картошке и производстве БелАЗов, такое отношение не может остаться незамеченным и пройти бесследно.
Стало ли происходящее в Минске и других городах Беларуси каким-то сюрпризом? Так полагать было бы слишком наивно. Постсоветские страны имеют ряд общих черт: во многих, особенно среднеазиатских, руководители стараются удержаться у руля да самого финала. Физического. И многие столкнулись с переворотами: «Революция роз» в Грузии, «Тюльпановая революция» в Киргизии, «Оранжевая революция» на Украине. Теперь Беларусь. Не надо гадать на кофейной гуще, чтобы узнать, что же случится, если руководитель страны вцепится всеми руками и ногами в своё кресло. Но тот же Лукашенко, как и потерявшие свои посты его коллеги подавляющей части стран постсоветского пространства, с завидным упорством продолжает идти по полю с граблями. Зато с веселыми песнями.
Илья Гращенков выделяет три основных причины такого упорства:
— Во-первых, власть затягивает. Во-вторых, страшно не сохранить регалии, деньги и даже жизнь. Страх подталкивает к тому, чтобы сидеть до конца. В-третьих, приходит восприятие, что народ глуп и никакой демократии не существует. В постсоветском пространстве превалирует понятийный формат, основанный на договорённостях. Законы здесь не главное.
А Андрей Суздальцев отмечает, что на определённом этапе развития государства авторитарные режимы бывают даже полезны. Только не у всех получается вовремя остановиться и перейти на следующую ступень развития:
Существует и другой путь развития – путь Польши и Прибалтики, которые выбрали в качестве фундамента для развития работающие демократические институты и сменяемость власти, основанные во многом на американских принципах.
Андрей Суздальцев:
— В американской Конституции установлено ограничение в 2 срока. И это очень правильно. Это не позволяет президентам углубиться в коррупцию, увлечься репрессиями потому они знают, что завтра уйдут. И первый срок уходит на то, чтобы подтвердить, что ни могут управлять государством, а во второй срок проводят реформы. Иначе глава государства вязнет в коррупции, приближает массу родственников, обзаводится собственным двором. Это превращается в кошмар для народа.
Вот и Лукашенко выбрал не западную модель постсоветского развития, а путь по терминологии Дмитрия Орешкина «азиатской деспотии». Такими темпами у президента Беларуси могут остаться только два друга: Ким Чен Ын в Северной Корее, да Гурбангулы Бердымухамедов из Туркменистана. Не самая весёлая компания… Но есть же даже в Средней Азии и другой пример: Нурсултан Назарбаев, который просто не стал выдвигать свою кандидатуру на очередные выборы. Как рассказывает Андрей Суздальцев, был такой вариант и у Лукашенко:
— Нурсултан Назарбаев уже не тянул – болел, ему было тяжело. Он готовился уйти с президентского поста, сохранив власть: дочери оставил парламент, себе оставил силовой блок. Это вариант кукловодства. Но у Назарбаева не получилось – после выборов выкинули из власти. Лукашенко тоже пытался создать такой вариант, он также планировал передать власть бывшей главе администрации Наталье Кочановой. Но понял, управлять ей из-за спины не получится. Преемников у Лукашенко нет, поэтому и планируется поменять конституцию так, чтобы там появилась передача власти по наследству.
Андрей Суздальцев тоже уверен, что в таком формате сохранить власть после ухода с поста президента едва ли возможно:
— Казахстан – такая же «Золотая Орда» с её правилами. Если хан вышел из юрты, то хана нет, на его место приходит другой.
Войска той самой настоящей Золотой Орды дошли до Чешского королевства и Австрийского герцогства и, судя по Лукашенко, надолго оставили свои правила управления государством.
Безальтернативная реальность
Давайте представим, что Лукашенко не стал отзеркаливать независимые результаты экзитполлов, которые показывают поддержку Светланы Тихановской, а просто показал минимально необходимую для уверенной победы поддержку. Может быть, если бы не зашкаливающие «80\20», всё обошлось бы и автозаки не въезжали в толпу? И не было бы раненых?
По мнению Ильи Гращенкова, в альтернативной реальности всё могло бы быть гораздо оптимистичнее:
— Если бы был результат поменьше, пускай и обеспечивающий победу в первом туре, он бы не создал впечатление плевка в лицо. Власть сама себе вредит, рисуя результат, который никого не убедит. Это выстрел себе в ногу. Европа могла бы поддержать Лукашенко при более или менее приемлемом результате и при условии отсутствия жёсткого разгона демонстрантов.
Дмитрий Орешкин полагает, что серьёзных беспорядков удалось бы избежать:
— Если бы Лукашенко выступил поскромнее и нарисовал бы соотношение сил на выборах в пропорциях 60:40, то таких массовых протестов, вероятно, не было бы. Но Лукашенко не может показать снижение поддержки. Для него символ контроля – это электоральные цифры. И если рисуют большие цифры, значит все ходят по ниточке.
Проценты процентами, но сколько ни рисуй, как ни жонглируй цифрами, но этого для убедительной победы и самое главное – легитимности, мало. Даже более умеренный победный результат, по мнению Андрея Суздальцева, не спас бы положение, потому что в основе лежат социально-экономические проблемы, а политика для народа вторична:
— Если в стране всё было бы хорошо, была бы стабильная социально-экономическая обстановка, то все бы ходили и радовались, что у Лукашенко столько резиденций, что у него авиапарк сравним с авиапарком президента США и миллиарды долларов за рубежом. Но люди живут очень скудно, только в России работает более 700 тыс. белорусов. В Беларуси всегда говорили, что результаты нечестные, что выборы проходят без избирателей. В этот раз наглядно увидели. Раньше, когда работала дотационная система, когда Беларусь получала до 10 тыс. долларов на человека просто так от России, все были довольны и мирились с этим. А теперь люди увидели, что остались одни, что Лукашенко не вытянул борьбу с коронавирусом, буквально «послав» Россию, предложившую помощь.
Для Лукашенко ситуация ещё осложняется близостью и доступностью Европы – люди видят альтернативу, понимают, что можно обходиться и без нефти. На это указывает Илья Гращенков:
— Белорусы видят пример Польши и Германии. Польша 30 лет назад тоже была довольно бедной, а сегодня некоторые регионы Польши сравнимы со всей экономикой Украины. Поэтому молодёжь выступила лидерами протеста. В глазах народа – узурпатор власти, который готов вступить в коалицию с кем угодно, включая Китай, ради сохранения и удержания власти.
В Польше в I кв. 2020 средняя зарплата составляла 5331 злотый – примерно 1426 долларов, в Эстонии – 1472 евро, в Латвии – 1100 евро, в Литве – 1360 евро. В Беларуси в июне средняя зарплата выросла в июне до 1227,9 белорусских рублей, это чуть более 450 евро. При этом европейские страны не получают российскую нефть для переработки и реэкспорта на особых условиях. Вот и всё, что надо знать о пользе сменяемости власти простым людям.
Долгих лет жизни и процветания
А вот Илья Гращенков не так уверен в стабильности режима. Помимо отсутствующей поддержки народа, Александр Лукашенко не может определиться, с кем же ему быть: союзное государство с Россией не складывается, Запад может отвернуться после такого демарша, а от Китая получилось взять лишь опыт общения с толпой:
— Разворот в сторону Китая даёт о себе знать. В Китае разгоняли Тяньаньмэнь, в прошедшее воскресение разгоняли Минск. Лукашенко просто послал всё к чёрту и сжёг все мосты. И как долго он сможет удерживать власть – это вопрос. Ни о каких династических державах с передачей власти сыновьям, говорить не приходится.
Послать всё к чёрту и делать то, что хочется только тебе – бывает очень приятно, и иногда даже полезно. Но только не в том случае, если вы – авторитарный лидер государства, и от вашей воли зависят жизни 9 413 446 человек. В этом случае свои эмоции лучше попридержать, иначе есть шанс оказаться в числе бывших правителей, в честь которых улицы точно не будут называть. А у тех, от кого зависят жизни 146 750 100 человек, и так хватает наглядных примеров, как делать не надо. прямо рядом – на территории бывшего СССР.
Переговоры с Лукашенко и отказ от новых выборов? Мнение штаба Бабарико
Александр Лукашенко на акции сторонников в августе 2020-го / EPA
Штаб Виктора Бабарико сегодня реже появляется в новостях и делает публичные политические шаги — в первую очередь из-за того, что лидеры сидят в тюрьме. При этом в выходные лидер НАУ Павел Латушко заявил о том, что штаб предлагает идти путём деэскалации и вступать в переговоры с Лукашенко. В том числе, по словам Латушко, «пытается вступать в тайные переговоры» с режимом.
Действительно ли штаб Виктора Бабарико готов «перевернуть страницу»? Об этом в эфире Еврорадио высказался представитель штаба Иван Кравцов.
За отмену санкций?
Один из вопросов слушателей эфира касался того, не выступает ли штаб за отмену санкций.
— Отменять инструменты давления… Ведь протест, который был год назад, — это тоже инструмент давления. Когда мы все увидели результаты на выборах, мы все вышли на акциях давить эту власть. Поэтому давление — это рычаги воздействия.
Но при этом применять давление без понятных дальше политических шагов по развязке политического кризиса — это тоже странно. И поэтому стратегия более широкая: мы должны применять все инструменты, которые доступны.
Кравцов привёл в пример миграционный кризис: по его словам, попытка властей устроить провокацию на границе не удалась, потому что ЕС «комбинирует методы: и санкции, и звонки Борреля Макею».
— Нужно различать инструменты, позицию и результат, который они достигают, — сказал Кравцов.
Хочет ли штаб переговоров с режимом, а режим — со штабом
На вопрос о том, готов ли сам режим к переговорам, у Кравцова нет ответа.
“На Окрестина так и не попал”: истории белорусов, которые пишут политзаключённым
— Я скажу как человек, который находится в этом процессе с мая 2020 года. Тут проблема в чём: мы сейчас достигли пика поляризации и ситуации, когда каждый живёт в своём мире. Где есть свои герои, где есть свои успехи. Проблема в том, что эти миры плохо между собой сообщаются. И достоверно сказать, что кто-то не хочет… Ну да, с этим, конечно, есть проблемы. Но достоверно ответить как я могу?
По словам Кравцова, необходимо двигаться дальше и искать пути выхода из ситуации.
— Даже если сейчас мы этого не хотим, есть естественное развитие любой ситуации. Страна — это очень большая система, очень много людей. Нас в Беларуси девять с половиной миллионов. И общество, и экономика — всё имеет свою инерцию.
Когда какие-то процессы происходят, нарастает эта волна, активация, потом волна и спадает. Мы можем сейчас это отрицать, но пройдёт ещё год, и естественным путём ситуация будет приводить к тому, что поляризация будет спадать, и режиму придётся начинать раскручивать гайки, у них будут и административные, и экономические проблемы, они всё равно хотят возобновить отношения с Западом.
А с другой стороны, и мы должны понимать: одна ситуация — когда люди сидят полгода, а когда они просидели два с половиной года — это уже другая ситуация, когда пять лет — третья. Поэтому вне зависимости от нашего желания не нужно переоценивать свою роль.
Что предложить Лукашенко?
Если переговоры между штабом и режимом действительно возможны, то что первый может предложить второму? После этого вопроса между Кравцовым и журналистом Змитром Лукашуком произошёл настоящий hard talk.
Сын Бабарико — подозреваемый по новому уголовному делу
— Если будет разговор, то мы будем смотреть, — отвечает Кравцов. — Переговоры — это тоже технологический процесс.
— На переговоры не пойдут, если не будут знать с самого начала позиции переговорных сторон. То есть когда не будет знать условный Лукашенко, с чем к нему идёт условный Кравцов…
— Нет, смотрите: опять мы попадаем в ту же логику. Мы на самом деле не знаем позиции друг друга. У нас есть картинка, которая с 2020 года сформировалась, и мы все в ней живём…
— Иван, я тогда по-другому: вот там [во власти. — Еврорадио] услышали наш с вами эфир и говорят: окей, штаб Бабарико, мы готовы на переговоры, с чем вы к нам идёте, что вы готовы предложить?
— А мы не знаем, что необходимо. С какой целью эти переговоры.
— То есть вы скажете: а что вы от нас хотите?
— Вообще-то это нормальный процесс: сначала понять интересы других сторон.
— Вам говорят: вы же видите, мы победили, мы хотим, чтобы вы пришли и признали нашу победу, легитимность Лукашенко и записали «покаянное видео».
— Это теоретическое утверждение.
— Исходя из реалий.
— Ну вы же видите позицию даже Виктора Бабарико, который не признал вину, и я не думаю, что признает. Видите позицию Марии Колесниковой. Есть какие-то вещи, которые недопустимы. Но есть какие-то вещи, где нужно достигать компромиссов, думая о судьбе всей страны. Спекулировать на том, что все готовы ручки сложить и сдаться… Это просто спекуляция.
— Мы не говорим про Колесникову, мы говорим про вашу позицию. Они в тюрьме, права голоса не имеют.
— Очень большое заблуждение это разделять. Наша команда в первую очередь — представители Виктора Бабарико и Марии Колесниковой. Потому что они лидеры, они — люди, за которыми пошли. И безусловно, любая позиция включает их позицию.
Когда мы запускали партию, Виктор Бабарико прекрасно знал, что мы делаем, он это поддерживает, Мария Колесникова тоже. О каких-то вопросах политических без учёта мнения, без согласования с позицией Виктора Бабарико и Марии Колесниковой речи не может быть. Я озвучиваю лишь техническую позицию как менеджер. Говорю, что если мы занимаемся всем ответственно, то мы должны рассматривать разные варианты, а уже позицию будут формулировать те, кто являются политиками.
Кравцов полагает, что для этого должны быть открыта дискуссия в обществе. Отрицать различные варианты на старте он считает «ненормальным». При этом подчёркивает: сейчас никакие переговоры не «замаячили», как это некоторые преподносят.
Действительно ли к 2024 году «будет союз России и Беларуси с единым всем»?
«Тогда это был в 14-м году Крым, а в 23-24 году это будет союз России и Белоруссии с единым всем, единым президентом, единой валютой, единым газовым рынком. И так далее. Собственно говоря, все, что он (Путин. — А.К.) сейчас делает по отношению к Минску, я бы назвал знаешь каким словом? — подкрадываемся», — сказал Венедиктов ведущему в эфире «Эха».
Венедиктов занимается пустыми страшилками?
Кто-то скажет: ну, Венедиктов — как тот пастушок из притчи, который все время кричал «волки, волки!»
Например, в марте 2018 года Венедиктов, подчеркнув, что «с точки зрения Конституции ныне действующей это последний возможный срок Путина», со своеобразным юмором добавил, что «никто не мешает: а) ее [Конституцию России] изменить или построить какую-нибудь надстройку в виде союзного государства России и Белоруссии. Назначить Лукашенко послом в Зимбабве. И там, грубо говоря, новое государство — новые сроки».
Кто сказал, что сценарий аншлюса забракован в принципе?
Но означает ли это, что матерый главред «Эха» попусту гнал волну, высасывал свои предположения из пальца, нагнетал страсти на ровном месте? Как сказать.
Вовсе не исключено, что сценарий решения проблемы-2024 через присоединение Беларуси и впрямь лежал на столе российского вождя как «один из». Просто Кремль натолкнулся на упорство Лукашенко (вполне понятное) и решил, что ломать его через колено — слишком затратный и рискованный вариант.
Поэтому пошли другим путем. Или, может, точнее будет выразиться так: предусмотрели возможность другого пути. Кто сказал, что сценарий «Путин во главе объединенного государства» забракован в принципе?
Смотрите, сегодня на календаре только 2021 год. Рейтинг хозяина Кремля хоть и не катастрофичен, но далек от пиковых показателей. Российский электорат устал от многолетнего правления вождя, при котором страна стагнирует. И к выборам 2024 года перед Путиным действительно может ребром власть вопрос, как бы это разогреть публику, поднять симпатии к себе.
Второго Крыма не предвидится, а вот Беларусь к тому времени действительно может стать плодом, который, как некогда метафорично выразился тот же Венедиктов, будет готов сам упасть в руки Москвы.
Не капитуляция, но и не пустые бумажки
Да, многие эксперты, включая автора этих строк, отметили, что подписание 28 союзных программ не выглядит капитуляцией Лукашенко. Программы, насколько можно судить по их краткому изложению, достаточно размыты, декларативны, в основном сформулированы по схеме «договорились договориться».
Но! Я категорически не согласен с утверждениями иных комментаторов, что это пустые бумаги. Во-первых, не пустые, в них все же есть ориентиры и сроки. Во-вторых, и это принципиальный момент: после августа 2020 года отношения между Лукашенко и Кремлем вступили в качественно новую фазу.
Если коротко, то суть фазы в том, что теперь Лукашенко по причине жестокой ссоры с Западом и кризиса легитимности на порядок труднее отбиваться, откручиваться от дискомфортных обязательств перед Москвой.
Между тем в подписанном 4 ноября декрете, показанном мельком в госСМИ, можно рассмотреть пункт 4, в котором правительствам и центробанкам двух стран предписано к 31 декабря 2022 года представить «согласованные предложения по реализации иных положений Договора [о создании Союзного государства], не предусмотренных Основными направлениями и Союзными программами».
В переводе на понятный язык это означает, что Кремль продолжает держать наготове и единую валюту, и наднациональные органы, и прочие мины под белорусский суверенитет, заложенные в союзный договор 1999 года.
Дьявол кроется не только в союзных программах
Кроме того, не нужно сводить дело только к подписанному декрету, союзным программам. Привязка Беларуси идет и по другим направлениям. В частности, Россия усиливает военное присутствие. Белорусское руководство готово убрать из Конституции тезис о стремлении страны к нейтралитету. Созданный недавно здесь совместный учебно-боевой центр — это, по мнению ряда экспертов, этакая российская квазибаза (а то и две: ЗРК С-400 под Гродно и истребители Су-30СМ в Барановичах).
Далее, усиливается транзитная, логистическая зависимость. По итогам года Беларусь поставит через российские порты нефтепродуктов на 35% сверх запланированного, сообщил 8 ноября председатель концерна «Белнефтехим» Андрей Рыбаков. Вскоре через порты России может пойти и белорусский калий (литовцы с декабря отказываются переваливать его через Клайпеду).
А это невольное складывание яиц с в одну корзину, чем Москва в некий момент может воспользоваться (и, зная ее стиль, можно утверждать: обязательно воспользуется).
Вообще белорусское руководство успешно делает то, что не прописано в союзных программах, но похлеще их всех вместе взятых втягивает страну в российскую орбиту. Речь идет о продолжении конфронтации с Евросоюзом и США. Нынешняя картина с толпой мигрантов, готовых штурмовать границу с Польшей, может подтолкнуть Европу к особенно жесткому очередному пакету санкций. Санкции же — скажем прямо — только сильнее замыкают белорусскую экономику на Россию.
И понятно, что в Москве, видя эту зарубу, потирают руки: вот теперь скользкий союзничек уж точно никуда не денется с подводной лодки.
Далее, разгром властями независимых национальных СМИ облегчил Кремлю задачу экспансии в информационное пространство соседней страны. Также в угаре борьбы с инакомыслием власти затаптывают организации, являвшиеся очагами национального духа (8 ноября ликвидировано «Таварыства беларускай мовы»), подавляют и выдавливают за рубеж национально сознательный авангард общества.
Кремль думает, как продвинуть свою мягкую силу
Впрочем, все равно социология (в том числе и российская) показывала и продолжает показывает, что сторонников объединения с Россией в Беларуси немного.
Так что крымский сценарий тут не прокатит. Кремлю логичнее не пороть горячку, а создавать условия для продвижения в Беларуси своей мягкой силы. Поэтому можно с большой долей вероятности предположить, что российское руководство продавливает выгодный ему вариант изменений белорусской Конституции.
Недаром Венедиктов говорит, что Кремль теперь будет «не российское население покупать, а белорусское население покупать. Ну и белорусскую элиту, естественно. Руководство армии, руководство спецслужб».
Мы же можем только гадать, сколько среди белорусской номенклатуры голов в фуражках и шляпах, под которыми роятся мысли о возможных выгодах от аншлюса.
Во всяком случае, чистка вертикали от «предателей» и «спрятавшихся под плинтус» с выскакиванием наверх циничных карьеристов, выдвижение людей в погонах на позиции «смотрящих» в разных сферах на самом деле может усиливать позиции не убежденных сторонников независимости (пусть и в рамках автократии), а именно тех, кто тайком поглядывает в сторону Кремля.
Вряд ли в этом плане Лукашенко чувствует себя безмятежно. Но он сам себя загнал в эту кадровую ловушку.
Есть мотивы посильнее заботы о рейтинге Путина
В общем, посмеиваться над прогнозами Венедиктова я бы не торопился. В конце концов, и тот пастушок из притчи накликал волков.
Хочется только сделать одну ремарку. Великодержавные планы Кремля вряд ли стоит жестко связывать именно с вариантами подъема рейтинга Путина или продления его властных полномочий.
Суть в другом. Во-первых, на независимость Беларуси в Кремле в принципе смотрят как на историческое недоразумение (и это прямо вытекает из ряда статей и высказываний того же Путина). Во-вторых, Беларусь для российской правящей элиты и генералитета — экзистенциально важный стратегический плацдарм. Это, наверное, даже во-первых.
Поэтому подкрадываться, как выразился Венедиктов, к белорусской независимости Москва будет в любом случае — независимо от рейтинга и личных планов того, кто в этот момент сидит в Кремле (или в бункере, как посмеивается белорусская пропаганда).
При этом ресурс сопротивления Лукашенко этому продвижению империи тихой сапой после августа 2020 года резко уменьшился. Рядовые же белорусы зашуганы, загнаны в норы. И в какой-то момент — не завтра, но через несколько лет — действительно могут проснуться в другой стране.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
Присоединяйтесь к нам в Viber, Instagram, ВКонтакте или Telegram, чтобы быть в курсе важнейших событий дня или иметь возможность обсудить тему, которая вас взволновала.