Что будет с рублем в ближайшее время мнение экспертов
Эксперт спрогнозировал, что будет с ценами и доходами граждан в 2022-м
По мнению шефа-аналитика компании TeleTrade Петра Пушкарева, в наступающем году рубль совсем не обязательно ждут новые встряски и волны ослабления. «Если не будет геополитически-санкционных и вирусных форс-мажоров, то валютные курсы могут вести себя даже спокойнее. Особенно в первом полугодии, когда биржевые котировки нефти и металлов могут легко получить инфляционный „пинок“, но уже по-настоящему высоко вверх».
Экономист отмечает, что уже сейчас промышленный спрос продолжает глобально расти, договоренности о снятии ограничений на поставки топлива из Ирана повисли в воздухе, а инфляция является не только российским, но и американским и европейским явлением, а поэтому сырье и может быстро дорожать что в долларах, что в евро: «Стоит только воплотиться в жизнь прогнозам таких авторитетных финансовых институтов как Bank of America или Goldman Sachs, о цене барреля в районе 110−120 долларов, как тут же и курсу доллара будет проще опуститься на время под отметку в 70 рублей, нежели взлететь к 80-ти и выше».
Как напоминает Петр Пушкарев, экспортный характер наполнения бюджета никто не отменял, и этот процесс способен породить даже своего рода избыток валютных поступлений на рынок, кроме того, подгоняемый привлекательными ставками процентов на бумаги российского госдолга.
«Выплаты по ним уже превышают 8,5% для 10-летних бумаг и 9% годовых для 6-месячных займов. А если не будет в ходу страшилок в духе отключения России от SWIFT и санкций „за Украину“, вряд ли возникнет повод и для мощного оттока капитала из рублевых финансовых инструментов», — указывает собеседник «Свободной прессы».
Другое дело, что, по его мнению, все эти закономерности касаются лишь финансовой сферы, давно существующей как бы отдельно от реалий экономики: «А здесь надеяться особо не на что. Едва ли не все „восстановление“ показателей по ВВП, производству и оборотам в России в 2021 году объяснялось, во-первых, вкладом в расчеты исключительно крупных компаний, которые и выехали-то исключительно на сверхблагоприятной конъюнктуре экспортных цен. То есть, на том, что от нас почти никак не зависит, если не считать работы над квотами добычи в рамках ОПЕК+. Что же касается остальной части несырьевого „роста“ на 80−90%, то он объясняется простым и сильным подорожанием товаров в стране. Растет рублевый вал производства в абсолютных рублевых цифрах, но вовсе не числом тонн или штук произведенных товаров или проданных услуг. Поэтому все прогнозные цифры о росте ВВП хоть на 4%, хоть на 5%, могут формально сколь угодно исполнятся, но и это не будет значить, что производство у нас выросло по факту, а средняя российская семья от этих „дутых“ цифр станет жить богаче».
Петр Пушкарев убежден: люди тратят накопления, или приобретают меньшее количество товаров за бо́льшие деньги, и нет оснований считать, будто этот грустный расклад изменится к лучшему и в новом году. Наоборот — высокая ключевая ставка сделала кредитные деньги еще менее доступными, и более дорогими для бизнеса, и это ни в какой мере не поможет сдержать инфляцию.
«Все компоненты завышенной себестоимости потом переносятся на конечного покупателя в магазине, так как больше окупить рентабельность производства просто некому. Если не будет специальных субсидий, выделение которых окажется завязано на увеличение фонда оплаты труда и на цели развития, то, увы, доходы неизбежно продолжат отставать от темпов роста цен», — подчеркивает экономист.
Что будет с рублем, нефтью и биржей на следующей неделе
Рубль
Михаил Васильев, главный аналитик Совкомбанка:
— Мы ожидаем, что на предстоящей неделе курс рубля будет торговаться в диапазоне 73-75 к доллару и 82,5-84,5 к евро.
Поддержку рублю окажут высокие цены на нефть и газ, продажи валютной выручки экспортерами в рамках декабрьского налогового периода, повышение ключевой ставки Банком России до 8,5% годовых.
Валютный рынок является крайне чувствительным к коротким ставкам. Реальная ключевая ставка (за вычетом текущей инфляции) стала положительной впервые в этом году. Повышение рублевой процентной ставки делает российскую валюту более привлекательной для инвесторов, в том числе для операций керри трейд.
Сдерживающими факторами для укрепления рубля являются повышенные покупки Минфином валюты в рамках бюджетного правила, сезонная слабость рубля в декабре из-за повышенного спроса на валюту для закупки импортных товаров, выплат по внешнему долгу корпораций и зарубежных турпоездок на новогодние праздники.
Также негативом для рубля является снижение спроса инвесторов на активы развивающихся рынков на фоне ужесточения западными центробанками монетарной политики, угрозы замедления мировой экономики из-за распространения штамма «омикрон», валютного кризиса в Турции.
Доллар получил поддержку на мировом рынке на фоне усиления спроса инвесторов на защитные активы из-за новой волны пандемии и решения ФРС об ускорении выхода из монетарных стимулов для борьбы с инфляцией.
Геополитические риски создают повышенную неопределенность для российских активов. Мы полагаем, что ежегодная пресс-конференция президента России в четверг может снизить геополитическую напряженность и поддержать рубль.
Нефть
Владимир Евстифеев, начальник аналитического управления банка «Зенит»:
— Нефтяные котировки продолжают копировать динамику большинства рискованных активов. В фокусе остается отраслевая статистика из США, которая указала на сокращение коммерческих запасов нефти. Несмотря на немного более жесткую риторику ФРС США, спрос на риск в мире заметно вырос. Планируемое ужесточение денежно-кредитной политики в США нивелируется увеличением прогнозов роста американской экономики, поэтому инвесторы трактуют итоги заседания Федрезерва как позитивные. Поддержку нефтяному рынку также оказывает глобальное ослабление доллара. Основным риском для нефтяного рынка сейчас являются подробности исследований «омикрон»-штамма. Они периодически вызывают продажи в сегменте рискованных активов из-за опасений ухудшения перспектив роста мировой экономики.
Биржа
Александр Бахтин, инвестиционный стратег «БКС Мир инвестиций»:
— По нашим прогнозам, на будущей неделе волатильность российских биржевых индексов может сократиться, торги могут проходить преимущественно в зоне положительных значений, если, конечно, не возникнет нового усиления напряжения внешнеполитического фона, сильного ценового снижения в нефти или же общерыночного бегства от риска.
Наибольшую тревогу в глобальном разрезе вызывает эпидемиологическая ситуация в мире. Ежесуточный прирост заболевших коронавирусом в мире держится на уровне 700 тыс. «Омикрон»-штамм пугает стремительностью своего распространения, при этом, по предварительным оценкам, он вызывает меньшую тяжесть течения заболевания. Ближайшие недели дадут понять, так ли это на самом деле. Вместе с тем, если на рынок поступят новости об эффективных вакцинах и лекарствах от новых штаммов, риск-аппетиты могут повыситься, нефть и рублевые активы могут получить поддержку.
В будущий четверг состоится ежегодная пресс-конференция Владимира Путина, президент России может затронуть важные темы экономики и геополитики.
Экономист: Что испортит отпуск в 2022 году и каким будет курс рубля
Специально для «Российской газеты» преподаватель кафедры финансовых дисциплин Высшей школы управления финансами Валерий Корнейчук рассказал, как заседания ведущих мировых центробанков скажется на рубле. А также дал советы тем, кто соберется в отпуск в 2022 году:
— Доллар активно дешевеет к евро после заседаний регуляторов по ставке. В этой ситуации укрепление американской и европейской валют будет оказывать давление на российский рубль.
Цены на нефть снизились на 2% на фоне опасений о снижении спроса в связи с новым штаммом коронавируса «омикрон». Это настораживает мировую экономику и опосредованно влияет на рубль, поскольку может изменить сроки повышения ставок ФРС и ЕЦБ.
Сейчас определяющее значение играют геополитические факторы, которые в настоящее время неблагоприятны для российской валюты. Страны ЕС продлили на полгода санкции против России. США и страны НАТО рассматривают российские предложения по деэскалации внешнеполитической обстановки. Однако, судя по отзывам, не все они могут быть приняты.
Поддержку российской валюте оказывает жесткая позиция Банка России и недавнее повышение ключевой ставки. Однако геополитика пока перевешивает экономику.
Что может испортить отпуск в 2022 году
Что касается новогодних поездок, то здесь можно воспользоваться только «горящими предложениями» с учетом ковидных ограничений и процедур прохождения ПЦР- тестирования.
В этой ситуации каких-либо выигрышей от курсовой разницы в покупке тура при конвертации его стоимости в валюте по рублевому курсу говорить не приходится. Курс конвертации определяется Банком России на день проведения валютной операции и комиссии банка.
К слову, туры в Турцию и авиабилеты вряд ли подешевеют из-за падения турецкой лиры, поскольку все расчеты производятся в долларах и евро. Граждане могут сэкономить только на сувенирах и фруктах.
Теперь что касается заблаговременного приобретения зарубежных туров и влияния на их стоимость курсов валют. Риски, связанные с возможными ограничениями из-за пандемии в стране пребывания, несоизмеримо больше той выгоды, которую вы можете получить от курсовой разницы при ранней либо поздней покупке тура. Эти риски являются определяющими при принятии решения о зарубежной поездке.
Пандемия своей непредсказуемостью сломала все устойчивые традиции и закономерности в этой сфере. Поэтому, не исключая возможности заблаговременного приобретения зарубежного тура, мы считаем целесообразным следующий алгоритм действий по его приобретению на летний период 2022 года.
Цена тура включает: перелет, отель, трансфер, медицинская страховка. Приобретение туров через туроператора несет риски возникновения невозврата как денег за билеты, так и платы за проживание и туристическое обслуживание.
Туроператор вполне может предложить вам другую страну для отдыха, но предварительно, скорее всего, поднимет стоимость поездки. И вам придется доплачивать.
В этой связи мы рекомендуем начинать покупку билета на путешествие самостоятельно и заблаговременно. Приобретайте только возвратные билеты, чтобы в случае введения коронавирусных ограничений их можно было вернуть. Они сейчас продаются со значительной скидкой.
Ближе к дате поездки самостоятельно подберите отель и забронируйте его. Отель всегда можно поменять и вернуть средства за его бронирование. Ближе к началу отпуска также можно оговорить страховку со страховой компанией и трансфер. Это вам по силам.
В этом случае путешествие станет для Вас приятным и хорошо спланированным отдыхом.
Эксперты подтвердили опасения россиян: девальвацию ждут после Нового года
Обвал рубля вероятен в январе
Относительно стабильная ситуация на валютном рынке, которая складывалась в течение всего этого года, тем не менее не успокоила россиян. Большинство населения уверено, что сразу после Нового года рубль ждет мощное падение: доллар будет стоить 81-82 рубля, а евро — свыше 92 рублей. Таковы результаты исследования, проведенного крупнейшим порталом по изучению рынка труда.
Фото: Лилия Шарловская
Исследовательский центр портала, опросив 1,6 тысячи россиян старше 18 лет, выяснил, что респонденты считают: после новогодних каникул курс доллара поднимется до 81,6 рубля, евро — до 92,3 рубля. Это на добрых 10% выше текущих биржевых значений, которые в настоящий момент составляют 73-73,5 за доллар, 82,5-83 за евро.
При этом опрос показал: курс доллара отслеживают около четверти россиян, курс евро — всего 17%. Мужчины интересуются новостями с валютной биржи активнее женщин. Россияне до 34 лет заинтересованы сильнее тех, кто старше. Респонденты с доходом выше среднего следят за котировками чаще тех, кто зарабатывает меньше. Однако и мужчины и женщины, и молодые и старые, и богатые и не очень в массе своей ожидают провала рубля.
Кстати, опрос ЦБ, проведенный в ноябре, показал схожую картину: 50% населения ждут дальнейшего ослабления национальной валюты. Ноябрьская динамика еще больше плеснула пессимизма в костер курсовых ожиданий. В последний месяц осени рубль спикировал на 10%, опустившись до 76 за доллар, что снова разбудило страх девальвации у российских граждан.
В принципе, у этого массового пессимизма есть основания. Пережив двадцатипроцентную девальвацию в прошлом году, рубль не смог отыграть ни копейки у доллара в текущем, несмотря на рост цен на нефть до максимумов за 6 лет и беспрецедентный скачок стоимости газа в Европе.
Примечательно, что сценарий резкого падения рубля существует не только в головах у большинства обывателей, но и в прогнозах ряда финансовых структур и известных экономических аналитиков. Например, Наталия Орлова, главный экономист «Альфа-банка», пророчит доллар по 80 рублей, отмечая в качестве факторов давления на российскую нацвалюту растущие геополитические риски, масштабный отток капитала и грядущее ужесточение политики Федеральной резервной системы США.
Скажем, если до конца декабря ухудшится геополитическая обстановка, ужесточится санкционная риторика, а нефть начнет понижаться в цене, то в начале будущего года доллар подорожает до 80 рублей, а евро превысит 86 рублей, считает руководитель Школы практического инвестирования Федор Сидоров.
Плохие новости по распространению штамма «Омикрон» вкупе с нагнетанием российско-украинской напряженности способны поднять доллар в диапазон 78-80 рублей, полагает Марк Гойхман, главный аналитики TeleTrade.
Однако, судя по свежему соцопросу, российское население оптимистические прогнозы в отношении курса рубля не убеждают. И людей можно понять: россияне привыкли к тому, что периоды стабилизации, а тем более укрепления рубля, случаются редко и продолжаются недолго. Зато падения бывают резкими, долгими и болезненными. И если 2021 год выдался для рубля относительно спокойным, это значит одно: в 2022-м – жди шторма.
Экономисты рассказали, что будет с ценами, рублем, доходами в 2022 году
Гринберг, Николаев, Масленников подвели итоги 2021 года и дали прогноз
Уходящий 2021 год оказался для отечественной экономики весьма противоречивым. Преодолев пик коронакризиса, она начала восстанавливаться, а бюджет вернулся к профициту. Ситуацию во многом спасли стабильно высокие цены на традиционные для России экспортные товары — нефть и газ. Однако на уровне отдельно взятых семей картина куда мрачнее: ускоряющаяся инфляция обрушила доходы и пенсии, люди все чаще влезают в кредитную кабалу. Эту двойственность 2021 года отметили и участники прошедшего в «МК» в онлайн-формате итогового «круглого стола» — член-корреспондент РАН, научный руководитель Института экономики РАН Руслан Гринберг, ведущий эксперт Центра политических технологий Никита Масленников и доктор экономических наук Игорь Николаев.
Фото: Алексей Меринов
— В течение года наблюдался рост ВВП, который в отдельные месяцы министр экономического развития Решетников характеризовал как аномальный. К концу года начали расти доходы населения, бюджет стал профицитным. Можно ли считать нашу экономику выздоровевшей от коронакризиса и восстановилась ли она до допандемийного уровня?
Масленников: — По всем формальным признакам экономика восстановилась. Допандемийный уровень превышен, пусть и ненамного. Более того, есть вероятность, что до конца года мы по динамике реальных располагаемых доходов населения выйдем в ноль, и даже — в небольшой плюс. Однако по-прежнему будем отставать от показателя 2013 года на 10%. А вот с выздоровлением все сложнее. Выражаясь фигурально, резкое обострение простудного заболевания удалось преодолеть, однако хронические болезни, сопутствующие экономическому организму, остались. Экономика вернулась к прежним условиям ведения бизнеса, которые ничуть не улучшились. У нас сохраняется низкая мотивация к инвестициям со стороны частных предпринимателей и корпоративного сектора. В целом же, при инфляции в 8,4%, вероятен прирост ВВП на 4,3–4,4% по итогам 2021 года.
Николаев: — Чисто статистически экономика восстановилась, но последствия пандемии не преодолены. Давать более-менее адекватную оценку можно будет только после отмены всех ограничений, связанных с коронавирусом. Помимо такого макроэкономического показателя, как ВВП, не надо забывать об инфляции. С ней ситуация обратная. Инфляция разогналась до 8% с лишним, и сдержать ее властям пока не удается. Так что объективно нам далеко до восстановления. Нынешний рост ВВП до 4% во многом является отскоком от провальных прошлогодних показателей. Пандемия никуда не делась, появляются новые штаммы, прогнозировать экономическое развитие страны в таких условиях очень сложно.
Гринберг: — В наше время беспрецедентной неопределенности нельзя фетишизировать динамику ВВП или профицитность бюджета. У нас нет четкого понимания того, где мы находимся — в начале пути преодоления пандемии, в середине или уже в его конце. К тому же из-за радикальной трансформации тридцатилетней давности российская экономика с самого начала реформ оказалась инфляционной. И в дальнейшем, все три десятка лет, была запрограммирована на ценовые скачки. В западных странах, когда власти создают дополнительную денежную массу для поддержания экономики и домохозяйств, цены растут не сразу, а через определенное время, в течение которого новый спрос удовлетворяется новым предложением. И лишь потом, когда производственные мощности заполнены до отказа и импортные возможности исчерпаны, разворачиваются инфляционные процессы. А в России инфляция дает о себе знать сразу после дополнительных денежных вливаний. И это вполне оправдывает действия Центробанка по повышению ключевой ставки, которая, впрочем, подрывает экономическую активность из-за удорожания кредита как важного источника инвестиций. Говорить в этих условиях о «здоровом состоянии» экономики не приходится. Независимо от того, достигла ли она формально допандемийного уровня или нет.
— Одна из главных проблем уходящего года — высокая инфляция (свыше 8%), особенно продовольственная (почти 11%). Власти считают ее завезенной из-за границы, подобно вирусу. Кто на самом деле виноват в разгуле цен и что делать, чтобы их обуздать?
Масленников: — Внешние факторы играют здесь далеко не главную роль. По расчетам рейтингового агентства АКРА, их суммарный вклад в инфляцию 2021 года не превышает 1,8 процентных пункта. Основная же причина — это локдауны и карантинные меры прошлого года и отчасти 2021-го, обернувшиеся разрывом спроса и предложения. Экономические закономерности не обманешь: если у вас спрос восстанавливается быстрее, чем предложение, а инвестиционных мотиваций к расширению производственных мощностей нет, инфляционное давление нарастает. Конечно, оно подпитывается и внешними обстоятельствами, дорожающим импортом, необходимым для поддержания производственного цикла. В итоге компании вынуждены резко повышать цены на свою продукцию: годовая инфляция у нас 8,4%, а инфляция цен производителей — 27% с лишним.
Центробанк делает все от него зависящее, чтобы обуздать инфляцию. В первом квартале 2022 года ставку придется еще раз повысить, поскольку этот период традиционно находится под высоким инфляционным давлением, есть риск получить в феврале 9%. Регулятор может лишь замедлить инфляцию или вывести на плато, но ее радикальное снижение зависит от динамики предложения, а это — зона ответственности правительства. Нужно оказывать помощь аграриям, идти на прямое субсидирование покупок минеральных удобрений, чтобы избежать рисков неурожая. Нужно оказывать адресную помощь бедным, это тоже одна из антиифляционных мер. Нужно стимулировать конкуренцию, особенно в малом и среднем бизнесе, в агропроизводстве и сфере услуг. Чем больше компаний и индивидуальных предпринимателей будут заняты удовлетворением потребительского спроса, тем выше вероятность перелома общего ценового тренда в сторону понижения. Думаю, по итогам года инфляция составит 8,3%, а в последующие несколько лет — около 5%.
Николаев: — Не соглашусь с позицией «сами мы хорошие, а во всем заграница виновата». Да, выросли цены на энергоресурсы и на продовольствие на мировых рынках, и это не могло не сказаться на внутрироссийской инфляции. Во время пандемии власти западных государств вкачали в экономику огромные деньги, которые вылились на сырьевой и продовольственный рынки. Спрос вырос, а с предложением сырья и товаров возникли проблемы. Отчасти это связано с разрывом логистических цепочек, а отчасти с тем, что мир вступил в первую фазу энергоперехода. В итоге цены разогнались на внешних рынках, что отразилось и на России.
Очень удобно кивать на заграницу, но наши внутренние предпосылки инфляции никто не отменял. Первая — недостаточный уровень развития конкуренции в экономике. Это вообще наша ахиллесова пята. Производитель не опасается, что если он завысит цены, то его продукцию перестанут покупать и ему придется уйти с рынка. Второе обстоятельство — директивные механизмы регулирования. Год назад попытались заморозить цены на сахар и подсолнечное масло, что создало дополнительный импульс в сторону повышения цен на продукцию других производителей. Третий фактор — российские антисанкции: мы по-прежнему не импортируем многие виды продовольствия из европейских стран, а это влияет на цены, поскольку ограничивает предложение и снижает конкуренцию. Четвертый долгоиграющий внутренний фактор — не самое эффективное госрегулирование тарифов естественных монополий. Что касается усилий Центробанка по сдерживанию инфляции, то считаю, что ЦБ переоценивает действенность такого механизма, как ключевая ставка. Инфляция в России не носит исключительно монетарного характера.
Гринберг: — Исходный толчок инфляционным процессам и у нас, и за рубежом дала пандемия. С одной стороны, рвутся логистические цепочки, что ведет к сужению предложения. С другой — растет отложенный спрос. В итоге повсеместно повышаются цены на топливо, сырьевые товары и услуги. Однако если мы сравним динамику цен на продовольствие у нас и в Европе, то увидим, что там все намного спокойнее идет, без резких скачков. В России товары на полках есть, и внешне это выглядит как полное изобилие, а в реальности товаров намного меньше, чем в развитых странах. Импортозамещение готовых потребительских товаров, можно сказать, не состоялось. В том числе и поэтому у нас возможностей для монополистических сговоров больше. На Западе громадное количество продавцов и производителей, что позволяет не повышать цены на рынке без крайне веских оснований. А у нас экономика представлена в основном крупными предприятиями, а в ряде отраслей — фактически монополистами, и им легче договориться. Чтобы провернуть такое на Западе, пришлось бы вести переговоры с огромным числом игроков рынка, что тут же привлекло бы внимание антимонопольных служб. А в России и крупных предприятий не так много, и договориться им между собой всегда проще — это плохая комбинация для обуздания инфляции. С одной стороны, повышение спроса сразу подстегивает цены. С другой — быстро растут издержки производителей. Это связано с ростом тарифов естественных, и не только естественных, монополий. Антимонопольная служба работает, но у нее мало рычагов влияния на крупный бизнес. И цены растут во всех сегментах сразу.
— Весь год проходил под знаком пандемии и конца-края коронавирусной угрозе не видно. Как она влияет на мировую и российскую экономику?
Масленников: — В прошлом году экономика повязла в локдаунах, а их последствия малопредсказуемы. Коронакризис обернулся прямыми и косвенными материальными потерями из-за повышенной смертности и заболеваемости. Как минимум 1,5 млн человек убыло в России за эти два года — при нашей откровенно плохой демографии. Этот фактор стреножит средне- и долгосрочный экономический рост, дестабилизирует рынок труда. Плюс мир никак не выберется из тяжелого состояния неопределенности. Никто не может с точностью сказать, что такое «Омикрон», последний ли это «вздох» ковида, или же новая смертоносная инфекция, которая пока затаилась. В итоге инвестиционная активность тормозится. Зачем вкладываться в производство, если настолько все непонятно? Уж лучше мы поднимем цены, думают про себя производители.
Николаев: — Самый серьезный негативный эффект связан с локдаунами. Российская экономика с ее сырьевой направленностью неожиданно оказалась в выгодном положении: деятельность «нефтянки» во время локдаунов не останавливалась в силу специфики производства. Добыча и экспорт полезных ископаемых не прекращались. Во всем мире локдауны коснулись так называемых сервисных отраслей, которые у нас недоразвиты: туризм, общепит, гостиницы. Если сравнить долю в ВВП, скажем, туристической отрасли, то в России она в разы меньше, чем в Италии, Испании, Франции. Второе отрицательное последствие ограничительных мер — это инфляция, вызванная денежными вливаниями в экономику развитых стран. Выбора особого ни у кого не было, нужно было поддерживать население и спасать целые отрасли, но и эффект от предпринятых мер наступил очень быстро. Третий фактор — это влияние на экономику роста заболеваемости и смертности. До поры до времени его воздействие не так значительно в сравнении с локдаунами. Но когда заболеваемость остается высокой, да еще и смертность не снижается, ситуация становится тяжелой. Россия как раз рискует вступить в такой период, если пандемия не начнет затухать. Заболевшие люди выпадают из числа экономически активных и просто трудоспособных. Не говоря уже о том, что, по официальной статистике оперативного штаба в России, от пандемии умерло уже около 300 тысяч человек.
Гринберг: — Сейчас идет дискуссия вокруг очередного штамма «Омикрон». В Европе уже легкая паника, вводятся меры, которые негативно отразятся на экономике. Но нужно спасать людей в первую очередь. Мы не вышли из пандемии по итогам 2021 года. Соответственно, бессмысленно жалеть о том, что не сбываются экономические прогнозы и что наши показатели отстают от желаемых. Все это не имеет значения на фоне тех проблем, которые приходится решать странам и народам. Нельзя забывать: экономика — для человека, а не наоборот.
— В течение 2021 года курс рубля был относительно стабильным. Сохранит ли нацвалюта эту стабильность в 2022-м, и каков ваш прогноз на динамику валютного курса?
Николаев: — Думаю, за курс рубля к доллару и евро можно не беспокоиться по той причине, что цены на энергоносители еще какое-то время будут оставаться высокими. Это связано с повышенным спросом, который проявился на начальной фазе энергоперехода. Цены на нефть сегодня очень комфортные для рубля, а на газ — так просто подарок. Это сулит стране большие долларовые и, в целом, валютные поступления. К тому же мы видим некую стабилизацию ситуации с санкционным противостоянием. Особенно это продемонстрировала последняя онлайн-встреча двух президентов — Владимира Путина и Джо Байдена. Вряд ли будут вводиться новые санкции, а это для рубля тоже хорошо, поэтому я прогнозирую, что рубль не будет ни сильно укрепляться, ни обвально падать. Ослабление возможно, но в рамках приличия, так сказать. Во всяком случае вряд ли в будущем году мы увидим доллар дороже 80 рублей, а евро — выше 90 рублей.
Гринберг: — Это сложнопрогнозируемая вещь. Сейчас идет энергопереход. Причем идет не так быстро, как ожидалось, а это хорошо для российской экономики. На Западе слишком рано уверовали в то, что уголь, нефть и газ можно легко заменить на возобновляемые источники энергии. В этом смысле, если экономический рост после завершения пандемии начнется по традиционной модели, то рубль, как зависимая от цены на углеводороды валюта, может даже укрепиться. Но в исторической перспективе это будет один из последних счастливых периодов для нашей нацвалюты. Очевидно, что уход от углеводородного сырья теперь не просто лозунг, а общемировое устремление. В среднесрочном плане мы рискуем очень сильно проиграть, если не найдем замену ископаемому сырью. Если зима выдастся холодной (что весьма вероятно), то в первом квартале у рубля есть шанс укрепиться до 70–71 за доллар.
— Что ожидает российскую экономику в 2022 году: какова будет динамика ВВП, реальных доходов населения, инфляции? Каких «черных лебедей» стоит ждать на будущий год?
Масленников: — Экономику ждет достаточно сильное снижение темпов роста. Если в текущем году мы исходим из показателя 4,3–4,4%, то в следующем — из 2,0–2,5% роста ВВП. При инфляции выше 5% инвестиции не живут, и тут права глава ЦБ Эльвира Набиуллина, заявляющая: контроль за инфляцией — это дверь, которая открывает экономике вход в пространство длинных денег. До тех пор, пока мы не приблизим инфляцию к таргету в 4–4,5%, сложно рассчитывать на серьезный инвестиционный подъем. Что касается доходов, было бы хорошо, чтобы они хоть немного опережали инфляцию. Здесь у нас главный резерв — это доходы от собственности и предпринимательской деятельности. Если удельный вес этих компонентов повысить хотя бы вдвое, мы выйдем на стабильные темпы роста реальных доходов.
А «черные лебеди» могут залететь в нашу страну из двух «гнезд». Одно — это геополитические риски, которые очень быстро добавляют дополнительной турбулентности финансовым рынкам, и дальше эта волна накатывается на российскую экономику. Второе «гнездо» — это достаточно серьезная угроза мирового долгового кризиса. Если в 2022 году Федрезерв США повысит ключевую ставку не один раз, а два или три, то такое ужесточение американской денежно-кредитной политики может подорвать способность ряда эмитентов (как корпоративных, так и суверенных) обслуживать долг, номинированный в долларах. В данном случае существует целая «стая» рисков — начиная от китайских девелоперов и кончая Турцией.
Гринберг: — Для всех большое значение будет иметь ситуация с добычей и ценами на газ, с одной стороны, и темпами перехода к «зеленой экономике» — с другой. Хотелось бы думать, что напряжение между Западом и Россией начнет спадать. Надо защитить и сберечь нашу общую среду обитания, а сделать это без взаимного сотрудничества невозможно. Если прогресс в отношениях не наступит, то в лучшем случае наша страна получит стабильность, переходящую в застой, то есть показатель роста ВВП на уровне 1–2%. Сложно ожидать какого-то подъема в 2022 году. Откуда ему взяться? Благоприятные условия для ведения малого и среднего бизнеса так и не созданы, а риски очень велики. Крупным предприятиям не дадут умереть, но и не будет никакого экономического чуда. Заметного увеличения реальных доходов ждать не стоит, а продовольствие продолжит расти в цене. Что касается «черных лебедей», для России — это резкое ускорение энергоперехода, устойчивость пандемии и усиление санкционного давления со стороны Запада.