Что будет с заводами в россии
В России в два раза больше средних и крупных предприятий, чем было в РСФСР.
И поэтому там нет никаких мертвых заводов, указана выручка, прибыль и прочая информация. То есть легко отбросить заводы, которые не работают, то есть не генерируют выручки
Самое главное, на сайте можно сделать выборку по отраслям. Ну например, вот сколько в России производителей «прочих насосов и компрессоров»: 199. Но это всех. Но можно посмотреть сколько с выручкой более 800 млн рублей. Это точно не сдача площадей в аренду. Таких 21 завод. Или вот, по виду деятельности: «Производство компьютеров, электронных и оптических изделий». Заводов 4,66 тыс.
Стоп. Еще раз. В России 4660 заводов, производящих компьютеры, электронные и оптические изделия. Конечно, среди них много мелких. Возьмем снова только с выручкой более 800 млн рублей. Таких 206.
Еще вот что интересно:
28.4 «Производство станков, машин и оборудования для обработки металлов и прочих твердых материалов.
Всего 661 организация. С выручкой более 800 млн. рублей: 11
28.49 «Производство прочих станков»
Всего 211 организация. С выручкой более 800 млн. рублей: 2
28.41 «Производство металлообрабатывающего оборудования»
Всего 402 организации. С выручкой более 800 млн. рублей: 9
Итого: крупных станкостроительных заводов у нас 22.
Еще раз напоминаю: это не данные с потолка, это строгая отчетность предприятий, за ошибки в которой они могут получить нехилые штрафы. Ровно как и виды деятельности, это все коды ОКВЭД, которые подаются в налоговою, и которые проверяются. То есть если указано «Производство компьютеров, электронных и оптических изделий», то это именно производство, и именно компьютеров, электронных и оптических изделий.
Есть на сайте еще одна полезная страничка: Финансовые показатели.
Например сделаем выборки по некоторым отраслям:
Производство одежды: 24 средних и 10 крупных.
Производство лекарственных средств и материалов, применяемых в медицинских: 57 крупных,53 средни.
Производство машин и оборудования, не включенных в другие группировки: 141 крупное, 212 средних
Производство электрического оборудования: 93 крупных,157 средних
Производство автотранспортных средств, прицепов и полуприцепов: 121 крупное,104 средних
Производство прочих транспортных средств и оборудования: 56 крупных, 43 средних
Производство пищевых продуктов: 482 крупных,619 средни.
Производство химических веществ и химических продуктов: 188 крупных, 175 средних.
Производство компьютеров, электронных и оптических изделий: 75 крупных, 131 среднее.
Всего в перечисленных выше отраслях 2741 средний и крупный завод. А отраслей еще много.
Ну и если взять все отрасли: 15561 средних, 10886 крупных. Всего 26 477 средних и крупных предприятий в России.
Повторяю: в России 26 477 средних и крупных предприятий.
Какой там, на хрен, «Сталин»; в 1990 году, 73 года спустя после октябрьского переворота, в РСФСР было 13063 средних и крупных предприятия.
То есть за двадцать лет правления Путина, в России было создано в два раза больше крупных и мелких заводов, чем в РСФСР за 73 года правления коммунистов и 10 лет правления либерастов.
А теперь вся эта коммунистическая и либерастная шушера повылезала из щелей-и начала пытаться подвывать: дайте нам еще разок «порулить», мы Россию не полностью добили и американцам продали. Во второй раз, мы уж не промахнемся, все продадим.
На фото, между прочим, АЗЛК сегодня. Тот самый, который «убит» и «загублен».
«Импортозамещение»: Россия осталась без штанов
Процесс уничтожения российской промышленности не прекращается. С более сложной продукцией, нежели одежда и обувь, и вовсе беда — нет практически НИЧЕГО
«Новая индустриализация», «импортозамещение», «экономическая безопасность России» — ещё недавно с трибун про это вещали все, начиная от президента, заканчивая известной гражданкой Мизулиной. Однако говорить, как известно, это не мешки ворочать. Пройдёмся по магазинам и взглянем, что нового, «скрепного» и «патриотичного», есть на прилавках. И, главное, где оно произведено.
«Детский мир», полки ломятся от всевозможных кукол, кубиков, машинок и прочих игрушек. Именно при помощи них наши наследники познают мир, получают первые азы знаний. В том числе о своей стране. Раньше, в наше счастливое советское детство, в числе наших игрушек были самолётики с красными звёздами на крыльях, солдатики в будённовках, грузовики, экскаваторы и так далее. А в школах водили детей с экскурсиями на фабрики игрушек, показывали, как из горсти пластмассовой крошки рождается кукла или кубик. Сейчас водить некуда.
Добивают последние российские фабрики, закрыть производство пытаются под любым предлогом. Год назад Роспотребнадзор «наехал» на «Ивановскую фабрику игрушки», требовал закрыть производство. Якобы, они получили информацию, что там редко меняют маски. Тогда вроде удалось отбиться, хотя предприятие из-за простоя получило колоссальные убытки. Но в этом году эстафету приняли налоговики — производитель кукол явно кому-то мешает. Не иначе иностранным конкурентам.
Московский завод игрушек «Огонек» собираются снести, и на его месте построить очередные кварталы. Предприятие «гнобят», как говорится, с особым цинизмом, прибыльный завод всячески пытаются выставить банкротом и закрыть за долги.
И таких примеров — масса. Под тем или иным предлогом работу того или иного предприятия останавливают, работников разгоняют, далее в ход идут юристы. Порой удаётся добиться отмены жульнических исков, но дело уже сделано — очередное производство уничтожено.
Именно так было с «Московской тонкосуконной фабрикой имени Петра Алексеева» — на успешное предприятие пришли новые акционеры, посадили своего директора, который быстро привёл юрлицо к банкротству. Намеренно, это было 100%-е вредительство. Оборудование сдали на чермет, исторические цеха разрушили, на месте предприятия построили жилой комплекс. Потом всё это было признано незаконным, но фабрику-то уже не вернуть…
Вернёмся к детям, то есть к их родителям, которые давно уже привыкли пользоваться одноразовыми подгузниками. Да, все они производятся в РФ, но иностранными фирмами и из импортного сырья. И в любой момент могут закрыться. Так же, как «по щелчку» ушли из нашей страны Ford, GM, и многие другие компании. И тогда «гламурным курам» и прочим мамам придётся учиться стирать обгаженные пелёнки — поставок «памперсов» тоже не будет. А попытки наладить отечественное производство пресекут наши же чиновники, якобы, нарушаются чьи-то там патенты.
Под затухающие мантры кремлёвских пропагандистов о необходимости иметь всё свое в Питере вовсю «щемят» фабрику «Скороход», которая выпускает детскую обувь. Пока ещё выпускает. Но «инвесторов» привлекает её недвижимость на Лиговском проспекте, поэтому на предприятие натравили ФНС и ряд банков, включая Сбербанк. Будущее основанного ещё в 1882 году предприятия более чем туманно.
С товарами для взрослых всё ничуть не лучше.
Было наше, стало — ваше. Так можно сказать про продукцию российской компании «Глория Джинс». Как раз под вопли о необходимости организации производства в РФ фирме окончательно «закрутили гайки», поэтому пришлось перенести 80% своих производственных мощностей за границу. В настоящий момент де-юре в России что-то ещё шьют, а де-факто — нет. Чиновники успокоились — со своей задачей они справились.
И это, увы, не шутка, а горькая правда. Иногда «слуги народа» и вовсе не стесняются, говорят прямым текстом.
«Мы шили очень неплохие женские сумочки, из натуральной и искусственной кожи. Импортная фурнитура, самое современное оборудование, нанимали дизайнеров для разработки новых моделей. При умеренных ценах и хорошем качестве товар находил своих покупателей, планировали расширяться. Но в один прекрасный момент нам прямым текстом заявили — сворачивайтесь. Что-либо производить в России нельзя, не положено. Торговать импортным можете, сколько угодно. Будете упираться — посадим. Распродали оборудование, сырьё, закупили китайский товар — торгуем. Зато живы, и на свободе», — делится воспоминаниями совладелец фирмы Юрий.
Казанскую обувную фабрику «Спартак» сперва разорили, потом продали на торгах в два раза ниже завяленной стоимости, сделка прошла минувшим летом. Красивые и капитально построенные производственные корпуса, скорее всего, снесут, оборудование уже начали уничтожать. Процесс уничтожения российской промышленности не прекращается.
С более сложной продукцией, нежели одежда и обувь, и вовсе беда. Не осталось практически НИЧЕГО.
Московский завод «Микромашина» (электробритвы, кофемолки фены, эпиляторы, машинки для стрижки волос ) снесли в 2019-м, несмотря на то, что у предприятия были неплохие перспективы. Там изыскали деньги и закупили самое современное оборудование, разработали новые модели — вполне конкурентоспособные. Но вскоре заводу предъявили ультиматум.
«Мы тогда поверили, что государство нас поддержит — импортозамещение и всё такое. Плюс банки охотно давали кредиты на оборудование. Сейчас-то я понимаю, что это было неспроста… Но как только мы всё потратили и организовали, по сути, новое производство, к нам пришли. Сразу отовсюду — и из банков, и из всех возможных госслужб. С требование закрыть завод. Торговый знак „Микма“ можете оставить себе, заказывайте товары в КНР и продавайте, но не более того. Иначе посадим. Недвижимость завода забрали типа за долги, всё — нет больше „Микромашины“», — рассказывает один из бывших работников предприятия.
Производство холодильников в Саратове на гране закрытия, в прошлом году конвейер уже останавливали. Но пока работают. На красноярском заводе холодильников «Бирюса» в 2019-м подожгли склад готовой продукции, ущерб составил более миллиарда рублей. Хоть до цехов не добрались. Пока не добрались. А вот ТПК «Орские заводы» в 2019-м прекратила существование, холодильников «Орск» больше нет.
Своих стиральных машин нет — везде только «отвёрточная сборка», отечественные заводы уничтожены. СВЧ-печи, кухонные вытяжки, современные газовые и электрические плиты — всего этого тоже нет. Про радиоэлектронику и говорить нечего, её вывели под корень.
Со стройматериалами беда. Зайдите на любой стройрынок и убедитесь. Гвозди-шурупы — китайские, плитка — китайская или белорусская, электрика — КНР, трубная «фасонина» — Италия и опять-таки Поднебесная, разве что кирпич отечественный. Но и тот плохой, построенные ещё в СССР кирпичные заводы доживают своё. В них не вкладывают ни копейки.
Вот типичная история трагедии одного градообразующего предприятия. «Сычёвский электродный завод» успешно работал, ведь сварочные электроды нужны всем. Всё было хорошо — с прибылью, без долгов, с нормальными зарплатами.
«Под давлением администрации Смоленской области предприятие продали американкам. И те его тут же закрыли. Без каких-либо объяснений, всех выкинули на улицу и привет. А наши власти даже не почесались. Было это в 2014-м, как раз наш „гарант“ особо распинался на счёт импортозамещения и прочей лабуды. Нас тут просто предали — выживайте как хотите! Мужики по большим городам разбежались шабашить, мы картошку сажаем — как-то пока выживаем», — говорит Елена, бывшая работница завода.
Напомним, что в апреле 2014 года в рамках объявленного руководством страны курса на импортозамещение кабинет министров утвердил новую редакцию государственной программы России «Развитие промышленности и повышение ее конкурентоспособности». Вот так и развивают — каждый год по рукам начинает ходить очередной «расстрельный список предприятий», он вскоре пополняет печальный перечень закрытых заводов и фабрик. Таковых за последние 20 лет насчитывается около 100 тысяч.
Причём упомянутые в данном грустном повествовании отрасли — далеко не системообразующие. В машиностроении и станкостроении творится и вовсе нечто запредельное. Но это — тема отдельного рассказа.
Россия нуждается реиндустриализации. Резервы есть
За 30 лет промышленное производство в России в значительной степени уничтожено. Выпуск продукции в натуральном исчислении сократился в десятки раз. Например, в 1990 году в России выпускалось 214,0 тыс. тракторов, а в 2018 году было произведено 7,8 тыс., что составило лишь 3,6% от уровня 1990 года; зерноуборочных комбайнов в 1990 г. было выпущено 65,7 тыс., а в 2018 г. – 5,1 тыс. (7,8% от 1990 г.); производство металлорежущих станков относительно 1990 года составило около 6%. И т.д.
По мнению многих экспертов, главной причиной неудач является то, что модернизацию экономики не с того начали: необходимы радикальные институциональные преобразования, в том числе «полноценная политическая демократизация».
Это – не совсем так. Исследования ЦЭМИ РАН показывают, что ни одной бедной стране не удалось обеспечить экономический рост и одновременно построить демократическое общество.
Нужны разумные законы, регламентирующие отношения в экономике, и власть, обеспечивающая их неуклонное исполнение. По этому пути шли оккупированные Германия и Япония, коммунистический Китай, диктаторские режимы Южной Кореи, Сингапура, Малайзии, Чили и др. По мере экономического роста строились и демократические институты.
Можно воспользоваться и российским опытом. Исходный уровень коррупции и демократии при Николае I и Александре II был примерно одинаков, а результаты разные. Царствование Николая I завершилось позорным поражением в Крымской войне, вскрывшей все недостатки режима. Период царствования Александра II историки называют «Эпохой великих реформ», в результате которых Россия встала в один ряд с наиболее развитыми державами, а по темпам роста ВВП превзошла большинство из них.
Сегодня проблема модернизации России и, прежде всего, ее экономики стоит остро как никогда. При этом, нельзя не согласиться с В.Л. Иноземцевым: «Экономический рост — это естественное состояние нормального современного общества. И если российское руководство захочет его восстановления, то для этого есть простой и верный рецепт: надо перестать считать свою страну исключительной и вернуться к той или иной версии нормальности, которая уже доказала свою эффективность на десятках исторических примеров».
Почему же в нашей стране рушится производство и не загружены оставшиеся мощности?
Все очень просто! В России производить не выгодно. Судите сами.
Еще более печальная картина складывается при сравнении налоговой нагрузки на предприятие в России и в США, где прогрессивная шкала подоходного налога при которой доход около 1 тыс. долл. в месяц налогом не облагается, где социальные взносы 13,3% (у нас 30%), где нет НДС (у нас 20%) и налога на имущество предприятий (у нас 2,2%), где расходы на приобретение оборудования стоимостью до 2 млн. долл. в год уменьшают налоговую базу прибыли и налогом не облагаются.
Для примера мы взяли модельное предприятие численностью 100 чел. со средней зарплатой 40 тыс. руб./мес. и сравнили налоговую нагрузку на это предприятие в России и в США. Получилось, что налоговая нагрузка на это предприятие в России выше, чем в США, в 5-8 раз (в зависимости от того, на что расходуется прибыль).
Спорить не о чем. Российская налоговая система препятствует экономическому росту; она неудовлетворительно выполняет фискальную функцию и почти не выполняет стимулирующую, контрольную, распределительную и социальную функции. Она не способствует развитию производства, росту благосостояния и снижению социального расслоения населения. Наша налоговая система сложна, запутана и противоречива.
Наконец-то это начали понимать и в Минфине: «30% одних страховых взносов! Я уж не говорю про НДС, про подоходный налог. В других странах нет такой нагрузки. И здесь мы проигрываем конкуренцию, конкурентоспособность нашей налоговой системы по сравнению с другими странами», – заявил министр финансов А.Г. Силуанов в ходе панельной сессии «Налоговая система России: образ будущего» на Гайдаровском форуме в январе 2018 г. в Москве. Тем не менее, никаких реальных мер по исправлению ситуации правительство не принимает.
Экспертами НКО ЭАЦ «Модернизация» на основании выполненных работ предложены конкретные рекомендации, реализация которых позволит обеспечить рост экономики России и решение социальных проблем ее граждан.
В частности, в рамках совершенствования системы налогообложения мы предлагаем:
— ввести прогрессивную шкалу подоходного налога с необлагаемым доходом до 20 тыс. руб./мес., 13% – от 20 тыс. руб. до 250 тыс. руб./мес., 30% – от 250 тыс. до 1 млн. руб./мес. и 50% свыше – 1 млн. руб./мес.; заметим, что 250 тыс. руб./мес. в России получают менее 0,8% работающих;
— снизить ставку НДС до 10%; считать НДС прямым способом как произведение добавленной стоимости на ставку налога; отменить возмещение НДС экспортерам сырья; возмещение НДС экспортерам продукции с высокой долей добавленной стоимости производить на основе представляемых калькуляций; 50% НДС оставлять в бюджете региона;
— снизить ставку социальных взносов с 30% до 20% и отменить предельные ставки для взносов в ПФР и ФСС, т.е. отменить регрессию;
— отменить все формы налогообложения фермеров, оставив только налог на уровне розничной торговли (НДС или налог с продаж);
— упростить налоговую отчетность для всех, в частности, объем налоговой декларации сократить до одной страницы для всех предприятий – и крупных и мелких, как это сделано, например, в Швеции.
1986-2020. Путь к развалу промышленности России
Предыстория развала российской промышленности и её разрушители поимённо.
Воспоминания государственного советника 1-го класса РФ.
Для профессионалов и историков.
Для понимания сути промышленной драмы России в конце 80-х начале 90-х обратимся к статистике. На рисунке в заголовке повести показана динамика объёма промышленного производства в натуральных единицах с 1986-го по 2019-й, отнесённого к показателю 1991-го. На лицо медленный спад в конце 80-х, глубочайший кризис в начале и середине 90-х, незначительный рост в начале нулевых и стагнация (то рост, то спад) после 2008-го. К 2020-му году России так и не удалось восстановить уровень промышленного производства не только 1985-го, но и дореформенного 1991-го.
Первая в том, что разрушив устаревший политический мир и оборвав хозяйственные связи предприятий республик СССР, «реформаторы» тем самым разрушили единство и работоспособность базового костяка промышленности РСФСР.
Вторая в том, что после 2008-го олигархами промышленность была лишена способности к расширенному воспроизводству, так как её доходы и деньги населения изымались олигархами и сетевыми компаниями, выводились за рубеж.
Третья причина в деталях обсуждается во второй части этой статьи (ссылки даны в конце текста). Там же дана возможная траектория промышленной динамики в случае, если бы в 1996-м президентом не был бы избран Ельцин, вновь заселивший власть системными либералами.
Сказались также низкий уровень профессионализма и политическая недальновидность лидеров российской власти (Ельцин, Гайдар, Чубайс, Фёдоров, Черномырдин и другие, в том числе современные), конфликтность государственного управления и депутатского корпуса, корыстность олигархов, недобросовестная конкуренция на мировых рынках, политическое давление на страну со стороны “коллег” по мировой экономике.
ГЛАВНЫЕ СОБЫТИЯ ТЕХ ЛЕТ В СТРАНЕ И В МОЕЙ ЖИЗНИ
Это был переломный год и в экономике, и в моей профессиональной жизни. Вслед за экономическим спадом в США наметился промышленный спад в СССР. На Москву, промышленную столицу, “кинули” наводить дисциплину и порядок волюнтариста Бориса Ельцина. Начались гонения на науку, якобы виновную в низкой эффективности экономики. Первыми жертвами стали учёные фундаментальных наук.
Я – 45-летний физик-ядерщик, теоретик, кандидат ф. м. наук, м. н. с., с нищей зарплатой в 130 руб. (
170 долларов США), работал на ядерном реакторе ИТЭФ ГКАЭ в Москве. Институт лишили валютного финансирования, сократили численность, отменили закупки иностранных журналов и поездки на международные конференции. Летние на Волге и зимние в Подмосковье учебные школы физиков с лекциями ведущих учёных прекратились.
С горечью в душе я расстался с наукой и перевёлся в НПО “Медбиоэкономика” Минмедбиопрома на высокооплачиваемую должность главного инженера проекта по планированию системы производства и сбыта медицинской и микробиологической промышленности. Так началась моя карьера в экономике.
Дальнейшие события показали, что главный разрушитель российской промышленности и науки – Борис Ельцин.
ВТОРАЯ ПОЛОВИНА 80-х
Темпы роста экономики замедлились и наметился её спад. В обществе появились мнения о необходимости перевода экономики на рыночные рельсы. Догматики КПСС настаивали на ужесточении дисциплины и ответственности рабочих и служащих. Эволюционисты правительства СССР понимали, что всё дело – в устаревшей экономической модели хозяйствования.
В обстановке острого конфликта между догматиками и эволюционистами были начаты половинчатые реформы. Первые из них (создание концернов, кооперативов, коммерческих банков, бирж, оптовой торговле) оказались неудачными и породили диспропорции, перекосы цен, дефициты, конфликтность общества.
В НПО “Медбиоэкономике” я был руководителем группы инженеров АСУ системы сбыта-снабжения Минмедбиопрома. Размещались в министерстве. Я посещал отраслевые институты и заводы в Москве и Нижнем Новгороде. Моими начальниками в министерстве были интересные люди…
Помню, мне поставили задачу учёта оборудования, используемого на заводах. Выяснилось, что в ходу ещё довоенные электромоторы, вывезенные из Германии по репарациям. Их энерго эффективность была ничтожной.
Вскоре многие заводы медпрепаратов забуксовали, московские НИИ микробиологии и прочие опустели. “Звездил” кооператор Брынцалов. Он оседлал завод медпрепаратов на Варшавке. Руководство отрасли как за соломину ухватилось за программу создания совместных предприятий с иностранными инвесторами, но всё это были пустые хлопоты.
В первый год на спекуляциях медпрепаратами СП заработало 20 тыс. долларов. Болтенко гордился этим. Но инвестиции американских партнёров так и не состоялись.
Мало кому приходило в голову, что затея с СП была ловким манёвром заокеанских конкурентов по развалу медицинской промышленности СССР. Сегодня, поднабравшись опыта в делах маркетинга, я понимаю, что предложения американцев были типичной разводкой советских лохов.
“Разводкой” особенно старательно занимались также итальянские подставные фирмы. Они втягивали руководителей министерств в длительные переговоры, выведывали промышленные секреты и… прекращали контакты.
Так набирал обороты промышленный кризис в СССР в конце 80-х.
КОНЕЦ 80-х. СТРАСТИ ПО РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ
Экономисты-академики Станислав Шаталин и Николай Петраков предложили президенту СССР Михаилу Горбачёву программу ускоренного вхождения страны в рынок за “500 дней”! Её разработали молодые экономисты и управленцы Григорий Явлинский (зампред Совмина РСФСР, будущий лидер “Яблока”), Евгений Ясин (будущий министр экономики России), Борис Федоров (будущий министр финансов России, руководитель Госналогслужбы), Борис Задорнов (будущий министр финансов России) и другие.
В те же 80-е годы сторонником ещё более быстрых и решительных мер, чем в программе “500 дней”, был Егор Гайдар, внук красного командира, экономист, научный сотрудник и журналист газеты “Правда”. Ещё в середине 80-х он создал при академике Шаталине в МГУ потайной кружек экономистов для разработки ускоренного плана внедрения рынка в СССР. Это был план будущей “шоковой терапии”.
Лидером кружка был жёсткий либерал-рыночник Анатолий Чубайс. Друзья–реформаторы мечтали о русском Пиночете, который даст “добро” на внедрение их идей в жизнь.
Попытка принятия программы “500 дней” в 1989-м году с треском провалилось на Верховном Совете СССР. Разногласия реформаторов и эволюционистов быстро превратились в личный конфликт между ними, в войну поколений. Она длилась 10 лет, до полной победы либералов-рыночников.
ПРОВАЛ БИРЖЕВОГО ДВИЖЕНИЯ
Одним из самых рискованных и глубоко ошибочных решений Правительства СССР было предоставление предприятиям и кооперативам права свободной торговли средствами производства, сырьём и материалами. Мастера подпольного бизнеса тут же среагировали на это созданием товарно-сырьевых бирж. В апреле 1990 г. была учреждена знаменитая биржа РТСБ. Её президентом стал господин Костя Боровой. Деятельность бирж бурно развивалась и вскоре составила до половины всего оптового оборота страны.
Поначалу торговля на биржах шла бойко. В экономике даже возникла новая модная и престижная профессия – биржевой брокер. Им стал и я. Биржи были созданы почти во всех регионах страны. В экономических институтах о биржевой деятельности читались лекции для студентов, создавались курсы и школы биржевых брокеров.
Но, как всегда, не всякое новшество в экономике укрепляет её здоровье. Биржи стали центрами спекуляций и коррупционных связей между предпринимателями и чиновниками управлений Государственного Комитета СССР по материально-техническому снабжению на местах.
Постепенно склады государственной системы маттехснаба пустели, объёмы производства на заводах уменьшались. Ассортимент, предлагаемый на биржах, мельчал и становился похожим на товарные неликвиды. Уловив выгоды ослабления контроля ценовой и сбытовой дисциплины, производители товаров повышенного спроса (металлы, дерево, продукты питания и т.п.) сбывали их вне товарных бирж через тех же биржевых брокеров, получая от них на карман денежные откаты.
21 апреля 1996 года во время телефонной беседы Борового с первым президентом самопровозглашённой Чеченской Республики Ичкерия Джохаром Дудаевым российскими спецслужбами была проведена операция, в результате которой Дудаев был убит ударом самонаводящейся ракеты, запущенной с самолёта.”
Но постепенно Костины дела мельчали. Он стал активным политическим оппозиционером, противником российской власти и эмигрантом.
В заключение рассказа о биржах скажу честно – Костя Боровой был обаятельным человеком. Я был на его бирже брокером и это было моим прорывом в новую экономику из научного небытия. Костя без звука дал мне кредит на покупку брокерского места на РТСБ. Цена этого места вскоре взвинтилась до небес. Я был горд, что стал миллионером, хотя и ненадолго – вскоре акции РТСБ, как и прочих бирж превратились в фантики.
Я очень сожалею, что кривая судьбы вынесла Костю, сына секретаря московского райкома КПСС и смелого предпринимателя, в небытие.
Константин Боровой – разрушитель российской промышленности.
Реформаторы не сдавались. В 1991-м их мечта о сильном вожде сбылась – им стал бывший прораб, бунтарь Ельцин. В стране произошёл политический переворот, распад СССР на отдельные страны и раздел между ними единого промышленного комплекса страны. Возобладал националистический эгоизм окраин и стремление Бориса Ельцина любой ценой стать новым русским царём. В России к власти пришли ниспровергатели КПСС экономисты-либералы во главе с Гайдаром и Ко. Они затеяли губительные социально-экономические реформы, взяв по наивности за образец американскую модель для переходной экономики отсталых стран.
Внук красного командира Егор Гайдар стал министром экономики и финансов. Сын преподавателя марксизма-ленинизма Анатолий Чубайс – министром и главой Госкомимущества. Позже вслед за ними в министерские кресла потянулись прочие авторы программы “500 дней” – Ясин, Федоров, Задорнов.
За реформаторами присматривал “крепкий хозяйственник”, газовик, премьер-министр Виктор Черномырдин. Ельцину он нравился тем, что с трибун умел говорить по-простому, с двусмысленными прибаутками.
Реформаторы старательно исполняли рекомендации экспертов Конгресса США и Международного Валютного Фонда (МВФ), разорившие слаборазвитые страны Южной Америки, которые “до того” вяло брели по социалистическому пути.
28 октября 1991 — на V съезде народных депутатов РСФСР Ельцин объявляет о переходе к рынку с января 1992 года.
6 ноября 1991 — Ельцин формирует новое правительство и возглавляет его, а своим первым заместителем назначает журналиста Комсомолки Егора Гайдара. Председателем Госкомимущества России стал ленинградский экономист Анатолий Чубайс.
19 декабря 1991 — постановление Правительства РСФСР № 55 «О мерах по либерализации цен».
январь 1992 — либерализация цен, гиперинфляция, начало ваучерной приватизации.
29 января 1992 — Указ о свободе торговли.
11 июня 1992 — постановлением Верховного Совета Российской Федерации № 2980-I утверждена «Государственная программа приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации на 1992 г.».
июль-сентябрь 1993 — падение темпов инфляции, отмена рубля СССР (денежная реформа).
РАЗВАЛ ЛЁГКОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ
После провала биржевого движения мне пришлось заново искать способы заработка на пропитание. Подвернулось дело по мелкооптовой торговле тканями брянских заводов. Взяв банковский кредит, я приобрёл бортовой газон, накупил тканей и стал развозить их по магазинам Москвы и Московской области, передавая их на реализацию по договорам комиссии (их было до тридцати). А в Серебряных прудах мне нашили гору кепок, брюк, пледов, юбок… Эти “изделия” я отдавал знакомым для торговли на вещевых рынках.
Поначалу тканевый бизнес были успешным, но вскоре заглох – брянские заводы тканей разорились, советские ткани перестали пользоваться спросом, из Прибалтики хлынули современные импортные ткани.
У меня до сих пор хранятся неликвиды – коробки с тёплыми брюками из пальтового драпа и рыжими кепками. Я их ношу сам. Пытался как-то пристроить остатки драпа в детский дом, но там его не приняли – некому шить. И всё-таки я нашёл своему драпу шикарное применение – обтянул им одну из комнат на даче.
Судьбу брянских заводов разделили многие предприятия лёгкой промышленности. К 1995-му она была практически ликвидирована. Рынки заполнили китайские товары.
1991-й год. ГКЧП И РАЗВАЛ СССР
Финалом длительного промышленного спада в СССР стали роковые для страны события осени 1991 года – внутрипартийный антиконституционный переворот и роспуск СССР (Беловежское соглашение секретарей компартий советских республик), путч партийных бонз КПСС в Кремле (ГКЧП) и восстание демократов, засевших в Белом доме.
Ночью на Ленинградке и Садовом кольце грохотали танки. У моста под Старым Арбатом на танки бросилась толпа молодёжи. Кое-кто погиб. Утром в Москве начались демонстрации демороссов с российскими флагами. Здание МГК КПСС на Старой площади пытались громить – разбили вывески, сорвали флаг СССР на крыше и водрузили российский. Москву наводнили рабочие бойцы с Урала. Они были одеты в синие рубахи. Шеренги аппаратчиков партии и КГБ защищали свои здания, выстроившись у входа в шеренгу и взявшись за руки.
1992 – 1993 годы. ДРУЖБА С ДЕМОКРАТАМИ.
Это были времена моей дружбы с демократами – со Львом Пономарёвым, Глебом Якуниным, Лёней Богдановым и другими.
Об этих временах у меня есть детальные записи в дневниках. Вместе со Львом Пономарёвым, доктором физмат наук из ИТЭФ, соратником Сахарова, лидером движения “Демократическая Россия” и правозащитником в дальнейшем, я вёл оргработу в поддержку движения “ДемРоссия” – изготовил членские билеты движения и организовал их распространение, арендовал залы для собраний и пр.
Увлёкшись видеосъёмками, я вёл съёмку учредительного съезда Демпартии. Её лидерами должны были стать Николай Травкин, Гарри Каспаров, Лев Пономарёв, депутат Илья Заславский, поп-расстрига Глеб Якунин.
Но все эти хлопоты оказались фарсом. Делить партийную власть они, как и старые большевики 1917-го не умели. Лидеры новой партии повздорили, и она досталась Травкину. Рассказывать подробности этих нелепых затей мне не хочется. Офис движения демороссов располагался в здании администрации Ленинского района у депутата-инвалида Ильи Заславского.
Забавна судьба Ильюши Заславского. Почувствовал ветер перемен, он распродал иностранным компаниям первые этажи зданий Ленинского проспекта и смылся в США.
В ноябре-декабре 1995 была проведена приватизация крупнейших государственных предприятий путём залоговых аукционов. Акционированные предприятия были пущены в свободное плавание без финансов, с порванными парусами. Лодка российской экономики закачалась без руля и ветрил в бурных волнах мирового рынка.
Российский рынок тут же заполонили долгожданные, но малодоступные для населения импортные товары. Множились вещевые рынки со старьём и хламом – старые замки, унитазы, гвозди, одежда… Экономика слабела, рубль обесценивался, инфляция зашкаливала, цены росли. Экономический спад советских времён превратился в затяжной экономический кризис.
Ссоры в стане демократов, малые и большие, были в те годы делом обычным. Президент России Ельцин был крут. Но лидер Верховного Совета Руслан Хазбулатов был не только крут, но и деспотичен. Депутата Льва Пономарёва за непослушание он выгнал со всех депутатских постов.
В 1993-м против Ельцина восстал парламент. После танковой стрельбы Паши Грачёва по Белому дому мои друзья-демократы, сопровождаемые подзатыльниками и пинками омоновцев, были выведены из Белого дома с поднятыми руками.
Под политическую трескотню демократов развал промышленности набирал обороты. Осознав это, я покинул стан “демократов”.
Егор Гайдар, Лев Пономарёв и Руслан Хазбулатов (мой быв. коллега по МГУ) – злостные разрушители советской промышленности.
ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ ПРОВАЛ ПРОМЫШЛЕННОСТИ
К 1995-му промышленный спад вышел на финишную прямую, после которой – пустыня. Объём производства сократился в 2,6 раза от уровня 1986-го. Зонами почти полного развала (в
5 раз) стали химико-лесной комплекс, машиностроение включая оборонку, лёгкая промышленность, промышленность стройматериалов, угольная и пищевая промышленность, сельское хозяйство. Большая часть добываемого природного сырья и продуктов его переработки не потреблялись в стране, а продавались за границу.
Народ страны всколыхнулся и на выборах в Госдуму поделили коммунисты КПРФ. Замаячил возврат страны к временам СССР.
С министрами у Ельцина была настоящая чехарда. Он тасовал состав министров, чтобы те не успели создать какую-нибудь “антипартийную группу”.
Надеясь пополнить бюджет и преодолеть финансовый кризис, реформаторы набрали долгосрочные иностранные кредиты. Но они не направлялись на восстановление промышленности. Их тратили, в основном, на содержание власти и обновление государственного управления.
Иностранные кредиты были “распилены”, сроки возврата приближались, источники возврата кредитов созданы не были. Экономика страны необратимо приобретала колониальный характер – в ней преобладал сырьевой экспорт, рынки заполнялись импортом, росло производство “колониальных” товаров, доступных бедному населению.
На президентских выборах 1996-го победил Борис Ельцин. Разрушение промышленности и разорение новоявленных акционерных обществ продолжилось.
“Семья” была конфликтной и часто меняла состав – одни удалялись, другие приближались “к телу”. Членами “семьи” в разное время были чиновники высокого ранга и крупные бизнесмены. Самые известные из них – это Владимир Потанин, Анатолий Чубайс, Валентин Юмашев, Александр Волошин, Борис Березовский, Роман Абрамович, Владимир Гусинский, Михаил Ходорковский, Михаил Фридман, Алишер Усманов, Олег Дерипаска и другие.
Для прикрытия не вполне законных действий “семье” требовался административно-правовой механизм, создающий видимость законности. Идею о нём подсказала сама жизнь. После приватизации начала 90-х промышленная собственность была распылена по миллионам безденежных акционеров, не способных ни содержать, ни инвестировать её. Срочно требовалась замена собственников на “надлежащих”.
У членов “семьи” возник план стать “надлежащими” собственниками и сконцентрировать промышленный капитал в своих руках, стать олигархами по назначению. Сделать это можно было за счёт “административного ресурса”. Им стала новая система взыскания государственных долгов и государственного регулирования банкротств. В официальных документах она называлась системой “реформирования и финансового оздоровления предприятий”.
Первым шагом создания системы стал Указ Президента от 11 октября 1996-го “О Временной чрезвычайной комиссии при президенте Российской Федерации по укреплению налоговой и бюджетной дисциплины». Комиссией заправлял глава президентской администрации Анатолий Чубайс. После принятия нового закона о банкротстве комиссия стала безжалостным монстром, собирающим недоимки, выбивающим долги и дающим поручения банкротить должников.
Если бы в России ситуации была устойчивой, то банкротства были бы полезны и нужны. Но рынок в России лишь зарождался, а политическая обстановка была конфликтной. В этих условиях волна банкротств в 96-м и позже оказалась для экономики таким же гибельным шоком, как и её раздел её при распаде СССР в 91-м.
В этот год разрушение промышленности и передел акционерной собственности приобрело системный и массовый характер. Начало тому дало возвращение во власть Анатолия Чубайса. В тот год он стал первым вице-премьером в правительстве Черномырдина, ответственным за экономическую реформу.
ФСДН было создано Указом Президента Российской Федерации от 9 июля 1997 г. № 710. Руководитель агентства – Пётр Мостовой, первый зам – Михаил Таль, один из авторов проекта федерального закона “О банкротстве”, принятого Госдумой в конце 97-го.
Мало кто знает, что Чубайс – не только главный “приватизатор” госимущества, но и разрушитель крупной российской промышленности, “крёстный отец” олигархов. Создавая систему передела акционерной собственности Чубайс старался и для себя. Её он блестяще применил в реформировании РАО “ЕЭС”, став её президентом.
В то же время в Минэкономики плодились ритуальные концепции экономического развития, по сути прикрывающие реальные действия власти и олигархов по разукрупнению и разрушению промышленности.
31 марта 1997 года постановлением правительства № 360 была утверждена программа “Структурная перестройка и экономический рост в 1997 – 2000 годах”. В марте 1998-го был разработан её обновлённый вариант.
В аппарате Совета Федерации был дан разгромный отзыв на эту программу.
“Что касается промышленной политики, то она сводится практически только к реформированию предприятий. Заявленные же принципы и методы проведения промышленной политики носят чисто декларативный характер….
Спорным представляется тезис программы о необходимости дробления естественных монополий, особенно в условиях кризисного состояния экономики. Опыт развитых стран показывает, что естественные монополии, являющиеся основой для обеспечения экономической безопасности, находятся строго под контролем государства. Авторы программы предлагают действовать в противоположном направлении.
В целом же провозглашаемая промышленная политика по-прежнему, ориентированная на дальнейшее усиление диспропорций в сторону роста доли сырьевого сектора.”
Несмотря на критику депутатов, сенаторов и аналитиков программа правительства так и осталась какой-была, а промышленный кризис продолжался.
Правительство РФ принимает Постановление № 848 “Вопросы Федеральной службы по делам о несостоятельности и финансовому оздоровлению” (ФСДН). Установлено, что “ФСДН является федеральным органом исполнительной власти и осуществляет исполнительные, контрольные, разрешительные, регулирующие и организационные функции, предусмотренные законодательством Российской Федерации о несостоятельности (банкротстве) и финансовом оздоровлении организаций”.
Постановление – уникально. Им, фактически, ФСДН, созданный 14.08.1996 г указом Президента № 1176, был превращён межотраслевой орган власти, действующий исключительно на основе федерального закона “О банкротствах”, неподконтрольный правительству, а на самом деле подконтрольный олигархам.
Должниками в те годы были все российские предприятия. Ввиду этого ФСДН полностью подменила министерства и правительство в вопросах реформирования большинства российских предприятий, управления их долгами и имуществом. Методы решения судьбы должников были стандартны – отстранение директоров и акционеров от управления, распил на части, продажа имущества, ликвидация.
С момента создания ФСДН был дан старт масштабному разрушению и дележу российской промышленности и государственного имущества между олигархами. Стараниями чиновников ФСДН в последующие годы были признаны банкротами и расформированы сотни тысяч российских предприятий и, в первую очередь, гиганты советской промышленности и оборонка. Их имущество распродавалось за бесценок олигархам и перепродавалась подороже бизнесменам. В выручка от продаж шла в том числе в карманы подельников Мостового и Таля. Кое-что перепадало и госбюджету.
Финансовое оздоровление предприятия в понимании ФСДН – это его ликвидация, выделение частей, продажа их олигархам за бесценок, нажива на продажах имущества и недвижимости.
ПРИМЕР РАЗРУШИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ФСДН
Не успев освоиться с вменёнными функциями и обрасти персоналом, руководители ФСДН, вне всякого сомнения по заказу олигархов из Альфа-групп “накатили” на АО “Нижневартовскнефтегаз”. Компания входила в состав Тюменской нефтяной компании (ТНК), долгое время была лидером по добыче нефти, владела легендарным нефтяным месторождением “Самотлор”, Ханты-мансийский округ.
Вначале ФСДН предупредила компанию о применении процедуры банкротства в случае непогашения ею долга перед госбюджетом в размере 774 млрд руб. Разумеется, компания выплатить долг не могла.
Следует прямо сказать, что заведение уголовного дела против строптивых руководителей предприятий и арбитражных управляющих стало типичным криминальным инструментом руководства ФСДН в решении споров о банкротстве.
В условиях продолжающегося кризиса в правительстве было решено проводить реформирование предприятий ускоренно и принудительно. Методологию “реформирования” создавали в Минэкономики по иностранным лекалам. Те из предприятий, что не соглашались на реформирование или были непригодны, подлежали банкротству, в том числе ускоренному, с последующей ликвидацией или продажей имущества по частям на аукционе. Покупателями были финансовые группы, иностранные компании, лица, владеющие теневыми капиталами и денежными суррогатами (векселями банков-банкротов или “мавродиками”).
Инициаторами “реформирования” были государственные чиновники высшего ранга, сменявшие друг друга во власти – Анатолий Чубайс и Борис Федоров, Альфред Кох, Борис Немцов, Георгий Таль и другие антигерои моей книги.
Пытаясь открыть экономику для прочего мира, демонстрировать миролюбие и привлечь к обновлению страны иностранные капиталы, реформаторы часто принимали необдуманные решения. В состав акционеров и советы директоров предприятий, в том числе оборонных, допускались иностранцы.
Инвестиционная подпитка промышленности, осуществляемая ранее в СССР путём перенаправления прибылей рентабельных отраслей (торговли, ТЭК, сельского хозяйства, лёгкой промышленности) в промышленность была ликвидирована. Прибыли новых промышленных и торговых империй присваивались олигархами, выводились в иностранные банки и не реинвестировались в Россию.
В стране ускоренно создавался класс олигархов – сверхбогатых собственников, сколотивших миллиардные капиталы путём сомнительных по сути, но полузаконных по форме операций.
Реформаторы надеялись, что олигархи, скупая по дешёвке предприятия, сэкономят деньги, наладят производство, накормят население и спасут Россию. Но этого не произошло.
В конце 1997 года с должности помощника депутата Госдумы Юрия Маслюкова я был переведён на должность заместителя руководителя аппарата комитета Госдумы по экономической политике и предпринимательству. Маслюков был его председателем в ранге министра России.
Моей особой темой было также изучение проблем экономического развития Удмуртской республики – малой родины Маслюкова, и трансляция новшеств Комитета и Минэкономики в её законодательство. В частности, идей о создании бюджета развития и залогового фонда из госимущества как основы привлечения внешних инвестиций в экономику региона.
В те годы я находился в эпицентре политических событий. Жизнь была интересной, размеренной и бесконфликтной. Но, следует признаться, в те годы я не вполне понимал текущие события, так как был изолирован от исполнительной власти. А именно там принимались решения, определяющие судьбу страны.
Сейчас я понимаю, что в те годы в стране зрел и развивался заговор против её достижений советского периода, имущества и народа. Тихой сапой, под прикрытием партии власти в Госдуме, министры постепенно создавали требуемые для олигархов планы, методологии, нормативно-правовые инструменты. С их помощью те прибирали к рукам государственную собственность и создавали свои имущественные империи. Руководители ключевых министерств и ведомств (службы, комитеты) назначались, вне всякого сомнения, олигархами и были у них “на прикупе”. Обратимся к конкретным событиям, демонстрирующим данный тезис.
Как заместитель аппарата Комитета по экономической политике Госдумы, ведущий вопросы промышленной политики, я подготовил для Маслюкова и депутатов комитета экспертную записку «Проблемы законодательства, регулирующего реформу предприятий». В ней утверждалось, что нормативно-правовые документы президента, правительства, минфина, минэкономики и налоговой службы в последние годы странным образом выстраиваются. Результатом их исполнения может стать разрушение крупных предприятий путём ускоренного банкротства, кардинальное изменение структуры промышленности страны.
МВФ, предоставляя России кредиты, ставил обязательные условия по “реформированию” экономики. Эксперты МВФ заседали в администрации Президента и в Центральном банке. Они умело корректировали выпускаемые на эту тему документы российской власти.
Для меня это поручение было наградой – недаром до непосредственного поступления на госслужбу в 1997-м, сотрудничая с консалтинговой компанией “Про-инвест консалтинг” Идрисова, я разработал десяток бизнес-планов и программ реформирования предприятий. Самыми интересными были проект реструктуризации Красногорского механического завода и бизнес-план под строительство ГФУ на Минибаевском газоперерабатывающем заводе в Татарии.
Концепция реформирования от Минэкономики не касалась финансово-несостоятельных предприятий, а тем более – полных банкротов. Но таких было большинство. И потому концепция, фактически, оказалась безадресным и бесполезным заклинанием.
“Позиции министерств по вопросам реформирования предприятий различалась. Я был солидарен с позицией Минэкономики. Там работали понятные мне специалисты Андрей Шаповальянц, Николай Косов, Андрей Свинаренко, Аркадий Самохвалов и другие. Но все они шли в фарватере у финансовых и фискальных ведомств, а их позиции были нацелены на сиюминутные выгоды. Именно по этой причине Минфин не препятствовал развитию банкротств, не понимая масштабность этого бедствия, не понимая, что тем самым уничтожались налогоплательщики.
В те годы, будучи оторван от исполнительной власти, я мыслил депутатскими категориями и не вполне понимал, чем она занята. Чтобы увидеть из стен Госдумы всю картину с банкротствами следовало, во-первых, поставить перед собой именно эту цель – увидеть. Во-вторых, у меня не имелся доступ к внутренним документам исполнительной власти на эту тему.
Обстановка в обществе была накалена. Назревал русский бунт. События напоминали времена русской революции 1905-го года. Рабочие объявляли забастовки, голодовки, перекрывали магистрали, маршировали на демонстрациях, толпились на многотысячных митингах. Среди их лозунгов были и такие: “Власть долой ”, “Президента и Правительство – в отставку!”, “Товарищ, смелее, гони Бориса в шею!”
Бывало и настоящие бунты. Рабочие прогоняли новых хозяев и захватывали заводы, запускали производство. Новые хозяева приглашали полицию и спецназ на усмирение бунтов, случались рукопашные схватки, стрельба.
Российская власть затрепетала, понимая, что сама спровоцировала это.
Министр экономики Евгений Ясин письмом № П47-157 пригласил Ю.Д. Маслюкова, Председателя комитета Госдумы по экономической политике, дать согласие на вхождение в состав Общественного Совета по реформе предприятий при Минэкономики РФ.
Это письмо с красным уголком, как особо важное, было расписано мне и Альберту Агееву, быв. физику и госплановцу, Мишей Синелиным, руководителем аппарата комитета. Синелин также сообщил нам, что он, по телефону, дал подтверждение ЮД на вхождение в Совет. Позже, 09 января 1997 г., Синелин направил Эльвире Набиулиной, зам. министра, ответ, что ЮД согласен войти в совет, а для обеспечения его деятельности в совете назначен зам. руководителя аппарата Ржевский Е.С. Мой жизнь в Госдуме становилась час от часу интереснее.