Что бунин говорил о коллегах
Бунин о современниках
10 ноября 1917 года — Иван Бунин получил Нобелевскую премию
Иван Бунин. Непревзойденный стилист, аристократ в русской литературе, мастер слова и стиля.
Психолог, давал точные, меткие и даже хлесткие портреты своих коллег.
Бунин был не капризен и неуживчив, он был умен.
Надо сказать, что гениальный писатель и выдающийся стилист был невысокого мнения о своих соратниках по литературе. Судите сами:
1. Владимир Владимирович Маяковский — «самый низкий, самый циничный и вредный слуга советского людоедства».
2. Исаак Бабель — «один из наиболее мерзких богохульников».
3. Марина Ивановна Цветаева — «с ее непрекращающимся всю жизнь ливнем диких слов и звуков в стихах».
4. Сергей Александрович Есенин — «проспись и не дыши на меня своей мессианской самогонкой!»
5. Анатолий Борисович Мариенгоф — «пройдоха и величайший негодяй».
6. Максим Горький — «чудовищный графоман».
7. Александр Александрович Блок — «нестерпимо поэтичный поэт. Дурачит публику галиматьей».
8. Валерий Яковлевич Брюсов — «морфинист и садистический эротоман».
9. Андрей Белый — «про его обезьяньи неистовства и говорить нечего».
10. Владимир Набоков — «мошенник и словоблуд (часто просто косноязычный)».
11. Константин Дмитриевич Бальмонт — «буйнейший пьяница, незадолго до смерти впавший в свирепое эротичское помешательство».
12. Максимилиан Волошин — «толстый и кудрявый эстет».
13. Михаил Кузмин — «педераст с полуголым черепом и гробовым лицом, раскрашенным как труп проститутки».
14. Леонид Андреев — «запойный трагик».
15. Зинаида Гиппиус — «необыкновенно противная душонка».
16. Велимир Хлебников — «довольно мрачный малый, молчаливый, не то хмельной, не то притворяющийся хмельным».
А что, Толстой, в своих дневниках не писал про других, ещё ядовитее? А Горький, по свидетельствам близких, не говорил непечатное?
К примеру, Л. Толстой не выносил творчество Шекспира и называл его ничтожным, Бродский терпеть не мог Евтушенко, Достоевский презирал Тургенева и называл его дрянным человеком, а Тургенев в свою очередь, именовал Достоевского прыщом на носу литературы, деликатный Чехов высказался о том, что его смущает нескромность в произведениях Достоевского, а Набоков уничижительно заклеймил столько писателей, что устанешь перечислять, назову только двоих: самое безобидное, что он сказал о Достоевском — полное отсутствие вкуса и о Горьком — потрясающая посредственность. Ахматова и Цветаева были, мягко говоря, друг — другу несимпатичны, но Цветаева публично это не показывала и даже делала подарки Ахматовой, которая демонстративно их выбрасывала. Маяковский был в конфронтации со всеми — упомяну только Есенина и Булгакова. Стоит почитать дневники писателей, их прижизненные заметки и записки и тогда многим не пришлось бы возмущаться и негодовать, открыв для себя «Америку.»
Раздать Нобелевскую премию — это поступок. Высказывался не анонимно из-за угла, а прямо. А Некрасов, выигрывавший состояния за один вечер, мог бы выйти к крестьянам — «Вот парадный подъезд…» и дать, хотя бы по пятёрке иль червонцу на брата. Нет. Стишок проще
Собственное мнение может и должен иметь каждый, даже если это мнение субъективно.
Иван Бунин как беспощадный критик коллег и.
Александр Бурьяк
Иван Бунин как беспощадный критик коллег и революционных нравов
Писатель Иван Алексеевич Бунин (1870-1953) привлёк меня откро-
вениями о русской революции и русских литераторах: двух загадках,
над которыми я тщетно напрягаю мозги.
Если судить по всяким высказываниям Бунина, был он человек ве-
рующий, что для интеллектуала конца XIX, начала XX века означало:
абсурдист, в лучшем случае самозабвенный позёр.
Неприязнь к Бунину у меня в первую очередь классовая: к челове-
ку, который ещё до революции успел 12 раз побывать в Стамбуле, не
будучи ни моряком, ни проводником Восточного экспресса, у меня
иного отношения быть не может (наверное, в какой-то из своих про-
шлых жизней я был горьковским босяком или еврейским революционе-
ром).
Далее, замашки Бунина. Перекантовываясь в 1919-1920 гг. в Одес-
се, Бунин, вряд ли жировавший на писательские сбережения, ходил,
тем не менее, бриться в парикмахерскую. Но, может, у него от хро-
нической ненависти к большевикам руки слишком дрожали.
Впрочем, был в жизни Бунина и следующий эпизод (www.jewish.ru,
ст. «Еврей и русский литератор» Валентина ДОМИЛЯ):
«Иван Бунин в целом был против еврейских погромов, которые
возмущали его.
20 октября 1919 года в одесской газете ‘Южное слово’ Бунин
писал:
‘Опять еврейские погромы. До революции они были редким, исклю-
чительным явлением. За последние два года они стали явлением
действительно бытовым, чуть ли не ежедневным. Это нестерпимо.’
Судя по всему, Бунин испугался. Он понял, что обрушившаяся на
него со всех сторон нелицеприятная критика отражается на его
имидже большого русского писателя и демократа.
Письмо Соболя было всего лишь эпизодом. Возможно, оно оказалось
пресловутой последней каплей.
Как бы там ни было Бунин, уняв гордыню, обратился к Овсянико-
Куликовскому и попросил письмо Соболя не печатать. Редактор внял
Бунину. И статья Соболя была снята с набора.»
Короче, Бунина передовая интеллигенция чуть не затравила за «не
смей ругать Фому в его дому». Был ли у него с «Фомой» просто
манёвр или всплеск чувства справедливости, сказать трудно.
Бунинские описания природы раздражают своей ненужностью, натя-
нутостью и однообразностью. Закаты, тучки, птички, листва. Луна у
него то жёлтая, то розовая. Наверное, у меня что-то с глазами,
потому что я вижу её только серой с пятнами. А может, я просто
моментов не угадываю. Или не эстет. Даже если и появляется у луны
буроватый, голубоватый или какой-то ещё оттенок, для меня он
ничего не значит (ни чумы, ни перемены погоды), а для Бунина это
— событие само по себе. А может, у русских писателей соревнова-
ние было такое: кто забористее о тучках выразится.
Помимо указанного, придраться к бунинскому стилю не удалось:
аккуратно писал, собака. Главное, что я вынес из Бунина: просто
«отнюдь» говорить нельзя: надо «отнюдь нет» (потому что иначе,
наверное, могут заподозрить «отнюдь да»). Ну, буду теперь знать,
к кому заглядывать, чтобы подучиться русскому языку.
Прилив христианских чувств у Бунина (по поводу большевиков):
«Какая у всех свирепая жажда их погибели! Нет той самой страш-
ной библейской казни, которой мы не желали бы им. Если б в город
ворвался сам дьявол и буквально по горло ходил в их крови, поло-
вина Одессы рыдала бы от восторга.» (20 апр. 1919 г.)
Можно представить себе, ЧТО вытворял Бунин, когда ему попадался
под ноги в тёмном переулке тяжело раненный красноармеец.
Вспоминается из Маяковского:
Плюньте в лицо интеллигентской слякоти,
Сюсюкающей о зверствах чека.
«Высших» от «низших » защищает общественный порядок. «Высшие»
живут лучше «низших», поэтому в случае разрушения общественного
порядка «низшие» охотно грабят и уничтожают «высших», чем усугуб-
ляют и продлевают период беспорядка, то есть в конечном счёте
увеличивают собственные трудности.
Иногда общественный порядок намеренно ломают ради установления
другого, якобы лучшего общественного порядка, но преимущества
этого нового порядка вряд ли окупаются потерями беспорядочного
переходного периода.
На этом мои совпадения с Буниным заканчиваются. Дальше я иду
один.
Общественный порядок ломается, когда очень многие существенно
не довольны им. Это не тривиальность, а важная деталь: обществен-
ный порядок устанавливается всё-таки для людей, а не для красоты
схемы. Пока порядком не довольны только немногие, стремящиеся
забраться повыше в социальной иерархии, он в безопасности, и эти
стремящиеся вынуждены устраивать свои дела не через революцию, а
иными способами. Прочность общественного порядка не есть доста-
точный признак его качества: прочным может быть и вредный общест-
венный порядок. Недовольство многих общественным порядком может
проистекать из непонимания его неявных достоинств, а не только из
понимания его недостатков (возможно, кажущихся). Ущербность обще-
ственного порядка может состоять, среди прочего, в том, что на
положении «высших» в нём пребывают (в силу наследования или дру-
гих причин) люди, которые по своим качествам для этого не годят-
ся, и наоборот, на положении «низших» находятся люди, которые по
своим качествам должны быть среди «высших». Обычно угроза
общественному порядку возникает тогда, когда он не в состоянии
обеспечить большинству такие условия существования, какие оно
считает возможным получить при другом общественном порядке.
Если тебя устраивает существующий общественный порядок, заботь-
ся о том, чтобы для большинства других людей, на которых он рас-
пространяется, он был тоже приемлем, иначе рискуешь однажды с ним
распрощаться, как Бунин.
Бунин о Чехове:
«Я Чехова за то очень многое, истинно прекрасное, что дал он,
причисляю к самым замечательным русским писателям, но пьес его не
люблю, мне тут даже неловко за него, неприятии вспоминать этою
знаменитого Дядю Ваню. доктора Астрова, который все долбит ни к
селу, ни к городу что-то о необходимости насаждения лесов,
какого-то Гаева, будто бы ужасного аристократа, для изображения
аристократизма которого Станиславский все время с противной
изысканностью чистил ногти носовым батистоным платочком.»
«Вопреки Чехову, нигде не было в России садов сплошь вишневых:
в помещичьих садах бывали только части садов, иногда даже очень
пространные, где росли вишни, и нигде эти части не могли быть,
опять-таки вопреки Чехову, как раз возле господского дома, и
ниего чудесного не было и нет в вишневых деревьях, совсем некра-
сивых, как известно, корявых, с мелкой листвой, с мелкими цветоч-
ками в пору цветения. » И т. д. («Автобиографические заметки»)
teachron
Театральный хронограф
Иван Бунин о своих современниках
22 октября 1870 года родился Иван Алексеевич Бунин, первый русский писатель, ставший лауреатом Нобелевской премии.
В письмах к друзьям Бунин бывал порой чрезвычайно остроумен. Однажды, написав Надежде Тэффи, он закончил письмо словами: «А засим, сударыня, целую ваши ручки, штучки, дрючки. Не менее остроумная поэтесса ответила: «Дорогой Иван Алексеевич! Если ручки мне иногда еще целуют, то штучки, а тем более дрючки никто уже лет сорок не целовал».
Последние записи в журнале
Сегодня, 22 декабря, отмечается Международный день бардовской песни. Для многих поклонников авторской песни кроме ежегодных фестивалей,…
День зимнего солнцестояния отмечается 21 или 22 декабря в зависимости от года. Это астрономическое событие, в настоящее время наиболее…
20 декабря 1938 года в Советском Союзе введена трудовая книжка. Трудовая книжка — официальный персональный документ, содержащий записи о…
В День святого Николая Я от всей души желаю Не болеть и не грустить, О проблемах всех забыть. Дому Вашему тепла, Уюта, счастья и добра. Николай…
100 лет назад, 18 декабря 1921 года родился Юрий Владимирович Никулин, легендарный артист цирка, клоун, телеведущий, актер кино, любимец миллионов…
Каждую третью пятницу декабря отмечается неофициальный праздник, именуемый как День неудачника или День аутсайдера (Underdog Day). Знают о нём во…
16 декабря 1946 года 41-летний Кристиан Диор открыл в Париже модный дом со штатом из 85 сотрудников и стартовым капиталом 6 миллионов франков. В…
60 лет назад, 15 декабря 1961 года, состоялся премьерный показ фильма замечательного режиссера-киносказочника Александра Роу «Вечера на хуторе близ…
14 декабря 1911 года Руаль Амундсен достиг Южного полюса, на месяц опередив экспедицию Роберта Скотта. С детских лет Амундсен мечтал о…
Записи (о современниках)
Записи (о современниках)
Чьи-то замечательные слова:
— В литературе существует тот же обычай, что и у жителей Огненной Земли: молодые, подрастая, убивают и съедают стариков…
То же и в языке. Поглощается один другим. Многое уже исчезло на моей памяти.
— Я в тот вечер был монтирован, играл отчаянно…
— Мы с ним встретились на охоте. Он сам рекомендовал себя в мое знакомство…
В этом же роде пели наши бывшие дворовые:
— Вздыхаешь о другой: должна ли я-то зреть? Досады таковой должна ли я стерпеть?
— Я часто наслаждаюсь Любовных слов твоих…
— Уж сколько ден все мышлю о тебе…
— Любовь сердцам угодна, Страсть нежная природна, Нельзя спастись любви…
Старые, набожные дворовые употребляли много церковнославянских слов. Они говорили:
— Ливан (ладан), Краниево Место (Голгофа), дщица (малая дощечка), орлий (орлиный), седатый (седой), пядница (маленькая иконка, в пядь), кампан (колокол), село (в смысле: поле)… Они употребляли вообще много странных и старинных слов: не надобе (так писалось еще в Русской Правде: «не надобе делать того»), Египет-град, младшие (меньшие) колокола, стоячие образа (писанные во весь рост), оплечные образа, многоградный край, средидневный жар, водовод (вместо, водопровод), паучина (паутина), безлетно (вечно), дивий (дикий, лесной), лжа (ложь), присельник (пришлец, иноземец), вар (солнечный жар)…
То же было и в крестьянском языке. Например, мужика лентяя и нищего называли:
— Пустой малый! Изгой, неудельный!
Изгоем же, как известно, назывался безместный удельный князь.
А не то кто-нибудь, бывало, говорит:
— Хочу в Кыев сходить, Богу помолиться…
И невольно вспоминаешь: «Бяше возле града Кыева лес и бор велик…» Или:
— Ведь, что ж, она мне не чужая, а жена … Или (когда нанимались в работники):
— Ну, когда такое дело, давайте, барин рядиться… Опять как в Удельной Руси:
«Зачали рядиться, кому пригоже на большом княжении быти…»
В связи с этим — рядиться в смысле наряжаться:
— Тебе теперь нечего рядиться, ты вдова Божья, носить тебе надо одни смирные (темные) цвета…
И еще вспоминаю — мужик рассказывает:
— К нам так-то однова (ударение на последнем слоге) странный старичек (то есть странник), приходил. Смотреть любо! В ручке костылик, за плечиком — дерюжное влагалище (церковнославянское слово, значит: сума, кошель)…
А какая была нелепая и чудесная образность в языке деревни!
Вот по выгону идет босая девка — подтянуто-стройно, виляя только кострецами: на правом плече тяжелое коромысло, по концам которого лежит мокрое белье.
— На речку, белье полоскать.
— Да ведь нынче праздник, грех работать.
— Конечно, грех, кабы я дома была. А то какой же грех, когда я тут у родных гощу?
Когда эту девку просватали, я ее как-то спросил:
— Что ж, хорош твой жених? Она ответила:
— Какой там черт, хорош! …
В Москве, в лавке горбатого старика букиниста, сорок лет тому назад. Зима, лавка ледяная, пар от дыхания. Молодой человек, сидя на корточках в углу, перед грудой сваленных на полу книг, неловко роется в них, чувствуя на своей спине острый взгляд букиниста, сидящего в старом кресле и отрывисто отхлебывающего из стакана кипяток, жидкий чай.
— А вы, что ж, тоже, значит пишете, молодой человек?
— И что ж, уж печатались?
— А где именно, позвольте спросить?
— В «Книжках Недели»… в «Вестник Европы»…
Рассказ Поссе (одного из бывших друзей Горького) о том, как Горький был в первый раз у Толстого.
Горький сперва робел, хотя старался держаться развязно, потом осмелел и спросил:
— Читали вы, Лев Николаевич, моего «Фому Гордеева»? Толстой ответил:
— Начал читать, но кончить не мог. Не хватило сил. Все это выдумано. Ничего такого не было и быть не могло.
— Вот детство Фомы у меня, кажись, не выдумано… Толстой ответил еще резче:
— Нет, все выдумано. Простите меня, но не нравится. Вот есть у вас рассказ «Ярмарка в Голтве». Этот рассказ мне очень понравился…
На другой день Поссе был опять у Толстого, на этот раз уже один. Толстой сказал ему:
— Я, кажется, вчера обидел вашего приятеля. Но как же быть, он все выдумывает. Выдумывать, конечно, можно. Но выдумка выдумке розь. Допустим, вы пишете роман и рассказываете в нем, что ваш герой отправился на северный полюс и встретил там свою возлюбленную. Выдумка вполне допустимая. Но если вы мне будете рассказывать, что он там повенчался с ней под пальмами, то это будет выдумка недопустимая. Такая же недопустимая выдумка будет и тогда, если вы, описывая душевное состояние приговоренного к смертной казни, заставите его думать и чувствовать так, как он при данных условиях никак не мог думать…
Толстой опять не согласился:
— Нет, описывать природу Горький не умеет. «Море смеялось», «небо плакало», — все это ни к чему…
В Москве недавно опубликованы еще некоторые заметки Чехова (из его записных книжек). Нашел среди них несколько таких, которые слышал от него самого. Он, например, не раз спрашивал меня (каждый раз забывая, что уже говорил это, и каждый раз смеясь от всей души):
— Послушайте, а вы знаете тип такой дамы, глядя на которую, всегда думаешь, что у нее под корсажем жабры?
— В природе из мерзкой гусеницы выходит прелестная бабочка, а вот у людей, наоборот: из прелестной бабочки — мерзкая гусеница…
— Ужасно обедать каждый день с человеком, который заикается и говорит глупости…
— Бездарная актриса ест куропатку, — мне жаль куропатку, которая была во сто раз умней и талантливей этой актрисы…
— Савина, как бы там ни восхищались ею, была на сцене то же, что Виктор Крылов среди драматургов…
— Так называемая, детская чистая радость есть животная радость…
— Людей связывает только общая ненависть…
— Герой для рассказа. В любовном письме пишет: «Прилагаю на ответ почтовую марку»…
— Тридцать лет ходил по улице и читал на вывеске: «Большой выбор сигар». И только на тридцать первом году увидал, что на вывеске написано: «Большой выбор сигов»…
— Национальной науки нет, как нет национальной таблицы умножения.
— Писать нужно только для будущего… надо изображать жизнь, какая она в мечтах, а не такая, какая она есть или должна быть…
Чехов иногда говорил:
— Писатель должен быть нищим, должен быть в таком положении, чтобы он знал, что помрет с голоду, если не будет писать, будет потакать своей лени. Писателей надо отдавать в арестантские роты и там принуждать их писать карцерами, поркой, побоями… Ах, как я благодарен судьбе, что был в молодости так беден! Как восхищался на Александру Аркадьевну Давыдову (издательницу журнала «Мир Божий»)! Придет, бывало, к ней Мамин-Сибиряк: «Александра Аркадьевна, у меня ни копейки, дайте хоть пятьдесят рублей авансу». — «Хоть умрите, милый, не дам. Дам только в том случае, если согласитесь, что я запру Вас сейчас у себя в кабинете на замок, пришлю Вам чернил, перо, бумаги и три бутылки пива и выпущу только тогда, когда Вы постучите и скажете мне, что у Вас готов рассказ».
А иногда говорил совсем другое:
— Писатель должен быть баснословно богат, так богат, чтобы он мог в любую минуту отправиться в путешествие вокруг света на собственной яхте, снарядить экспедицию к истокам Нила, к южному полюсу, в Тибет, в Аравию, купить себе весь Кавказ или Гималаи… Толстой говорит, что человеку нужно всего три аршина земли. Вздор — три аршина земли нужно мертвому, а живому нужен весь земной шар. И особенно — писателю…
— Чем я особенно в нем восхищаюсь, так это его презрением ко всем нам, прочим писателям, или, лучше сказать, не презрением, — это слово сюда не подходит, — а тем, что он всех нас, прочих писателей, считает совершенно за ничто. Вот он иногда хвалит Мопассана, Куприна, Семенова, меня… Отчего хвалит? Оттого, что он смотрит на нас, как на детей, которые, подражая взрослым, тоже делают то то, то другое вроде взрослых: воюют, путешествуют, строют дома, могут и писать, издавать журналы… Наши повести, рассказы, романы для него именно такие детские игры, и поэтому он, в сущности, одними глазами глядит и на Мопассана и на Семенова. Вот Шекспир — другое дело. Это уже взрослый, и он уже раздражает его, пишет все не так как надо, не по-толстовски…
Всей Москве был в свое время известен «король репортеров», поэт и беллетрист Гиляровский, «дядя Гиляй», как все его называли, человек необыкновенно милый и веселый, похожий на Тараса Бульбу, носивший на бритой голове сивую казацкую шапку, неутомимый и на работу и на сидение с друзьями по ресторанам. Молодой Чехов, его большой приятель, встретил его однажды летним вечером возле памятника Пушкину с огромным арбузом в руках, завернутым в бумагу и перевязанным бечевкой.
— Гиляй, милый, вот приятная встреча! Куда это ты?
— Так знаешь что? Едем к Тестову обедать.
— Ну и отлично. Только как же мне теперь быть с этим проклятым кавуном? Впрочем, пустяки — придумал!
И махает проезжающему мимо лихачу:
— Эй, ты, на дутых! К Тестову! Только смотри — духом! Целковый на водку!
II, бывшего в то время еще наследником и совершавшего образовательное путешествие по Дальнему Востоку:
Происшествие в Отсу Ввергло в грусть царя с царицею: Сладко ль матери, отцу, Когда сына бьет полиция! Ты, царевич Николай, Когда царствовать придется, Тоже чаще вспоминай, Как полиция дерется!
А другие, столь же знаменитые, стишки на Горемыкина сочинялись при мне во время одного полтавского земского собрания, неким Львом Аркадьевичем Хитрово:
«горе мыкаем», а «горемыкаем», не «горе мыкали», а «горе-мыкали»… Аркадские были времена!
Примечания
Последние новости. — 1932. — 10 июля (№ 4127). — С. 2
Огненная Земля — архипелаг к югу от Магелланова пролива.
…монтирован… — От франц. Monter — подниматься, восходить. Т. е. был на подъеме, в приподнятом настроении.
Рассказ Поссе… как Горький был в первый раз у Толстого. — Бунин пересказывает воспоминания В. А. Поссе о первой встрече М. Горького с Л. Н. Толстым 13 января 1900 г. (по книге: Лебедев Г. И., Поссе В. А. Жизнь Л. Н. Толстого. — СПб., 1913. — С. 119–120, 122–123).
«Фома Гордеев» — роман Горького (1899).
«Ярмарка в Голтве» — рассказ Горького (1897 г.)
В Москве недавно опубликованы еще некоторые заметки Чехова… — возможно, имеется в виду вышедший в 1929 г. 12-й том Собрания сочинений Чехова, в который вошли записные книжки и дневники писателя.
«Море смеялось» — начало рассказа Горького «Мальва» (1897).
Крылов Виктор Александрович (1838–1906) — драматург, начальник Репертуарной части Петербургских Императорских театров.
–1935) — журналист, прозаик, поэт.
Антисоветчик Иван Бунин. Подкованная западом блоха.
Однако история нам говорит о том, что за Лениным народ пошёл, а за буниными нет. Народу виднее.
Разберемся, кто же такой этот хвалёный либералами Ваня Бунин:
Иван Бунин: «князь» без гражданства и злейший враг Набокова | Book24
Творчество Ивана Алексеевича Бунина знакомо каждому со школьных времен. Талант в сочетании с завидным упорством сделал его первым российским писателем, получившим Нобелевскую премию, однако какой же Бунин скрывается за ореолом славы?
Именитые писатели готовы выложить перед изумленной публикой как минимум один диплом о высшем образовании, не говоря уже об аттестатах и грамотах времен школьных побед. Бунин – не тот случай.
Строго говоря, он вообще не получил официального образования. Отучившись в гимназии всего четыре года, он приехал домой на зимние каникулы и решил, что на этом его ученическая жизнь завершилась. Весной Бунина отчислили за неявку. С тех пор его образованием занимался старший брат Юлий, который, между прочим, находился под надзором полиции за социалистическую деятельность. Он и привил Ивану любовь к литературе.
2. Бунин знал толк в само-PR
Началась литературная карьера Бунина не очень гладко. Рецензии на его первые произведения были малочисленны и снисходительны.
Во времена отсутствия интернета и литературных агентов ему пришлось несколько тяжелее, чем современным писателям, но принцип действия был тот же: писатель отправлял свои книги друзьям и знакомым, которых просил написать хвалебные отзывы, порекомендовать другим и так далее. Во многих его письмах встречается одна и та же фраза: «Хвалите, пожалуйста, хвалите!»
Бунин до такой степени не принял революцию, что навсегда покинул Россию. Сначала он и его вторая жена Вера уехали из Москвы в Одессу, где Бунин практически впал в депрессию. Потом он заговорил о вступлении в Добровольческую армию – одно из объединений «белых».
Но до вступления в Белую армию дело не дошло. [ Струсил, вероятно.] В 1920 году Бунин эмигрировал во Францию, где прожил 33 года, вплоть до своей смерти.
И. А. Бунин. Париж, 1925 г.
При этом его брат Юлий остался в Москве и продолжал активно поддерживать социалистов. Впрочем, недолго: в июне 1921 года он умер в Москве от истощения. Революция не оправдала многих надежд… [ Революция оправдала народные ожидания и освободила русский народ от европейской колонизации. Холуи запада сбежали на запад. ]
4. Вместе веселее: жизнь с женой, любовницей и любовницей любовницы
В 1920-х годах Бунин познакомился с писательницей Галиной Кузнецовой. К тому времени он женился на Вере Муромцевой, Галина была замужем, но их это не смутило. В конечном итоге Галина разошлась с мужем и переехала к Бунину во французский город Грасс, где преспокойно соседствовала с Верой. Есть версия, что Вера в долгу не осталась и закрутила роман с другом мужа Зуровым, который тоже некоторое время жил с Буниными. [ Обычная распущенность. ]
Г. Н. Кузнецова, И. А. Бунин, В. Н. Бунина. Грасс, август 1927 г.
Дальше – интереснее. По слухам, у Галины начались любовные отношения с оперной певицей Маргаритой Степун, и она уехала к ней в Германию. Невероятно, но через несколько лет обе женщины приехали к Буниным и жили с ними еще два года. [ Большая «шведская» семья. ]
5. Отвратительный характер как часть образа
По воспоминаниям друзей и знакомых Бунина, характер у него был взрывоопасный [ скорее по детски капризный ], так что среди домашних он даже получил прозвище «Князь литературный». Он был мелочен, капризен, требователен, мог вспылить из-за любой ерунды. Хотя писатель был отходчив, раздражать «Князя» все же не стоило. Но это было непросто – иногда казалось, что он сам делает все возможное, чтобы нарваться на ссору. [ Качество злодея. ]
Не только любовные страсти кипели в доме Буниных. Во время Второй мировой Иван и Вера жили на вилле «Жаннет» на юго-востоке Франции, неподалеку от Ниццы. Она располагалась на высокой горе, откуда открывался чудесный вид. Однако Бунин не только прятался там от мировых невзгод, но и укрывал других: вместе с ним жили люди, которые подвергались преследованиям со стороны фашистов, в том числе и евреи. Бунин кормил всех за свой счет. [ Франция вообщето была на стороне фашистов. Множество французов воевало против СССР в армии Гитлера. ]
В 2016-м году Российский еврейский конгресс поставил вопрос о присуждении Бунину звания Праведника народов мира, которое выдают тем, кто спасал евреев во время Холокоста, рискуя своей жизнью. [ А чего так поздно? Политика приказала? ]
7. Единственный в мире нобелевский лауреат без гражданства
После отъезда из России Бунин стал обладателем так называемого «нансеновского паспорта» – Лига Наций выдавала его беженцам. Когда нобелевский комитет спросил писателя о гражданстве, Бунину не оставалось ничего иного, кроме как признаться, что он беженец. [ Безродный скорее. ]
В 1946 году СССР выпустил указ о восстановлении гражданства подданных бывшей Российской империи. Бунина попросили вернуться на родину. Однако он отказался принять советский паспорт и до самой смерти остался человеком без гражданства. [ Очередной каприз и пафос. ]
8. Был ли Горький лучше?
Бунина выдвигали на Нобелевскую премию с 1922 года, но получил он ее лишь одиннадцать лет спустя, в 1933-м. Многие восприняли решение жюри негативно. Дело в том, что Бунин конкурировал за премию с Максимом Горьким и Дмитрием Мережковским, и некоторые литераторы, в частности Марина Цветаева, были неприятно удивлены его победой. Полагали, что Горький куда больше достоин нобелевки. [ Но мы-то знаем, что Нобелевская премия давно инструмент против СССР и России. ]
Король Швеции Густав V вручает Бунину диплом нобелевского лауреата и золотую медаль. Стокгольм, 1933 г.
Сам Бунин отзывался о Горьком довольно-таки высокомерно, считая, что хотя он и пишет неплохо, но славу получил совершенно незаслуженно. Да и вообще, по мнению Бунина, вел себя не так, как полагается русскому писателю. [ Суждение Бунина о русском писателе вообще смешно. ]
Это была не единственная критика собрата по перу. Бунин частенько нелестно отзывался о коллегах, а с Владимиром Набоковым сцепился так, что исследователи и по сей день выпускают то один, то другой труд, посвященный разбору их сложных отношений. В язвительности и оскорблениях писатели доходили до абсурда.
Их общая знакомая вспоминала такую историю. Однажды Набоков, зная, как Бунин любит Толстого, соврал, что не читал «Севастопольские рассказы». Он презрительно назвал их «грехами молодости». Бунин, у которого с юмором дела обстояли неважно, в ответ выругался матом [ Какой-то быдло-писатель получается. ]
Скучнейший и не интересный для советского человека писатель И.Набоков так и остался пустышкой. Хотя его навязывают российскому читателю с маниакальной настойчивостью наравне с Солженициным. Какие времена, такие и герои.
Если ролик не открывается, вот другая ссылка.