Что было не было что было сгинуло
Что было не было что было сгинуло
( Ю. Гуляев – Р. Рождественский )
Из книги «Валерий Ободзинский. Отлучение от песни»:
глава 14 «Сольные и другие переживания», стр 174:
«. А начинал концерт Ободзинский песней Юрия Гуляева «Желаю вам». Эту песню подарил ему сам Гуляев, когда он и Неля были у него в гостях в Киеве. «
Речь идет примерно о конце 60-х
mugler02 писал(а):
Ну вот, друзья, еще одна песенка в розыске:
Из книги «Валерий Ободзинский. Отлучение от песни»:
глава 14 «Сольные и другие переживания», стр 174:
«. А начинал концерт Ободзинский песней Юрия Гуляева «Желаю вам». Эту песню подарил ему сам Гуляев, когда он и Неля были у него в гостях в Киеве. «
Да. У Валерия для сольных концертов в те годы репертуара своего еще не было.
«ЖЕЛАЮ ВАМ » (Ю.Гуляев – Р.Рождественский).
Исполнял на концертах в 1968-1969.
Текст песни
Желаю Вам
Дождинка малая на землю капнула,
А мы не встретились, что было — кануло,
Что было — не было, что было — сгинуло.
Прошу за всё простить меня.
Как тихо в комнате, как пусто в комнате,
И вы лицо моё не сразу вспомните,
Потом забудете, совсем забудете.
Прошу за всё простить меня.
Над заревой землёй дожди проносятся.
На заревой земле тропинок множество.
И мы не встретимся, а если встретимся —
Прошу за всё простить меня.
Дождинка малая на землю капнула,
А мы не встретились, что было — кануло,
Что было — не было, что было — сгинуло.
Прошу за всё простить меня.
Желаю вам всегдашней радости в судьбе.
Желаю вам всего того, что вы желаете себе.
Желаю вам одних счастливых дней в году.
Прошу меня не узнавать, когда во сне я к Вам приду.
Песню исполняли:
Юрий Гуляев, Нани Брегвадзе, Виктор Вуячич и Валерий Ободзинский
Мгновения. Песни на стихи Роберта Рождественского
20 июня родился советский поэт Роберт Рождественский (1932—1994).
Роберт Рождественский. Краткая биография
Роберт Иванович Рождественский (1932—1994), советский поэт. Гражданственность, публицистическая направленность лирики: сборники «Ровеснику» (1962), «Голос города» (1977), «Это время» (1983), «Возраст» (1988); поэмы «Реквием» (1961), «Письмо в тридцатый век» (1963), «210 шагов» (1978); популярные песни. Государственная премия СССР (1979).
Роберт Рождественский родился 20 июня 1932 года в селе Косиха Алтайского края в семье сотрудника ОГПУ—НКВД Станислава Никодимовича Петкевича и директора сельской начальной школы Веры Павловны Фёдоровой. Когда мальчику было пять лет, родители разошлись. Впоследствии в 1941 году отец Роберта Ивановича ушёл добровольцем на фронт и погиб в бою в Латвии 22 февраля 1945 года. Ушла на фронт военным врачом и мать Рождественского, окончившая к тому времени Омский медицинский институт. Не остался в стороне от военных событий и будущий поэт.
В июле 1941 в «Омской правде» появилось небольшое стихотворение школьника Роберта Петкевича, который свой первый девятирублёвый гонорар перечислил в Фонд обороны. После смерти бабушки, единственной родственницы оставшейся в тылу, мальчик попадает в детский дом, а в 1943 будущий поэт на год становится студентом военно-музыкального училища. В 1945 году мать выходит замуж за своего однополчанина Ивана Ивановича Рождественского, фамилию и отчество которого стал с тех пор носить его приёмный сын. Семья Роберта, в связи со службой матери и отчима, часто переезжает с места на место, из Кенигсберга — в Каунас, Таганрог и Вену.
В 1948 году Рождественские переезжают в Петрозаводск, где в 1950 году в журнале «На рубеже» появляются первые публикации стихов Роберта, в связи с чем молодой поэт делает неудачную попытку поступить в Литературный институт им. М. Горького.
Проучившись год на историко-филологическом отделении Петрозаводского государственного университета, в 1951 году ему всё же удаётся поступить в московский Литинститут, где в то время учились Евгений Евтушенко, Расул Гамзатов, Григорий Бакланов, Владимир Соколов и многие из тех, кому будет суждено войти в историю как поколение «шеститидесятников», поколение хрущёвской «оттепели», времени серьёзных общественных сдвигов в советской жизни. Здесь же в 1953 году Роберт встретил свою первую и единственную любовь, студентку отделения критики Аллу Кирееву, которая вскоре стала его женой.
В 1952 году стихи Рождественского печатаются в журнале «Смена» и других центральных изданиях, в 1955 году в Петрозаводске выходит первая книга стихов Рождественского «Флаги весны», затем — поэма «Моя любовь» (1955), а через год в Москве — второй сборник «Испытание». Так что, к моменту окончания института в 1956 году, Роберт Рождественский уже является, если не признанным, то достаточно серьёзно заявившем о себе поэтом, который к концу жизни станет автором более семидесяти поэтических сборников, побывает во многих странах, будет материально обеспечен и популярен, легко и непринуждённо собирая полные залы на творческих вечерах.
После окончания института Рождественский публикует поэтические сборники «Дрейфующий проспект» (1959), «Ровеснику» и «Необитаемые острова» (1962), «Радиус действия» (1965), «Посвящение» (1970) и многие другие.
В 1970 году поэт становится лауреатом премии Московского комсомола, в 1972 ему присуждается премия Ленинского комсомола, в 1977 Роберт Рождественский становится членом КПСС, а в 1979 году удостаивается Государственной премии СССР.
В 1980-е годы выходят поэтические сборники «Голос города», «Семь поэм», «Выбор», «Стихи, баллады, песни», «Друзьям», «Возраст», в 1990-е — «Бессонница» (1991), «Пересечение» (1992), стихи для детей «Алёшкины мысли» (1991), а также посмертный сборник «Последние стихи Роберта Рождественского».
В годы перестройки Рождественский возглавляет комиссию по литературному наследию Владимира Высоцкого при Союзе писателей и является одним из инициаторов открытия московского Дома-музея Марины Цветаевой.
Роберт Иванович Рождественский скончался 19 августа 1994.
Наверное, трудно представить себе советского композитора, с которым бы не создавал песен замечательный поэт Роберт Рождественский. Это Марк Фрадкин, Оскар Фельцман, Микаэл Таривердиев, Александр Флярковский, Ян Френкель, Арно Бабаджанян, Станислав Пожлаков, Александра Пахмутова, Евгений Птичкин, Борис Мокроусов, Владимир Шаинский, Давид Тухманов, Евгений Жарковский и многие другие. Большинство из этих композиторов представлено в сборнике «Мгновения. Песни на стихи Роберта Рождественского (для голоса в сопровождении фортепиано/баяна)», увидевшем свет в московском издательстве «Советский композитор» в 1975 году.
Некоторые песни этого сборника, такие, например, как «За того парня» и «Там, за облаками» Фрадкина, «Мгновения» и «Песня о далёкой Родине» Таривердиева из телефильма «Семнадцать мгновений весны» или «Погоня» Френкеля из советского вестерна «Новые приключения неуловимых», уже давно стали песенной классикой, другие — мнее знакомы широкому слушателю, однако все они свидетельствуют о высоком поэтическом уровне Роберта Рождественского.
Сборник «Мгновения. Песни на стихи Роберта Рождественского». Тексты песен
ЗА ТОГО ПАРНЯ. Музыка М. Фрадкина
Я сегодня до зари встану.
По широкому пройду полю,—
Что-то с памятью моей стало:
Все, что было не со мной, помню.
Бьют дождинки по щекам впалым.
Для вселенной двадцать лет — мало.
Даже не был я знаком с парнем,
Обещавшим: «Я вернусь, мама»…
ПРИПЕВ:
А степная трава пахнет горечью,
Молодые ветра зелены.
Просыпаемся мы — и грохочет над полночью
То ли гроза, то ли эхо прошедшей войны.
Обещает быть весна долгой,
Ждет отборного зерна пашня…
И живу я на земле доброй
За себя и за того парня.
Я от тяжести такой горблюсь,
Но иначе жить нельзя, если
Всё зовет меня его голос,
Всё звучит во мне его песня.
ПРИПЕВ:
А степная трава пахнет горечью,
Молодые ветра зелены.
Просыпаемся мы — и грохочет над полночью
То ли гроза, то ли эхо прошедшей войны.
БАЛЛАДА О КРАСКАХ. Музыка О. Фельцмана
Был он рыжим, как из рыжиков рагу,
Рыжим, словно апельсины на снегу.
Мать шутила, мать веселою была:
«Я от солнышка сыночка родила…»
А другой был черным-черным у нее,
Черным, будто обгоревшее смольё.
Хохотала над расспросами она, (3 раза)
Говорила: «Слишком ночь была черна».
В сорок первом, в сорок памятном году
Прокричали репродукторы беду.
Оба сына, оба-двое, соль земли
Поклонились маме в пояс и ушли…
Довелось в бою почуять молодым
Рыжий бешеный огонь и черный дым,
Злую зелень застоявшихся полей, (3 раза)
Серый цвет прифронтовых госпиталей.
Оба сына, оба-двое, два крыла,
Воевали до Победы, мать ждала.
Не гневила, не кляла она судьбу.
Похоронка обошла ее избу.
Повезло ей, привалило счастье вдруг,
Повезло одной на три села вокруг!
Повезло ей! Повезло ей! Повезло! (3 раза)
Оба сына воротилися в село!
Оба сына, оба-двое, плоть и стать.
Золотистых орденов не сосчитать.
Сыновья сидят рядком — к плечу плечо.
Ноги целы, руки целы — что еще?
Пьют зеленое вино, как повелось…
У обоих изменился цвет волос.
Стали волосы смертельной белизны. (3 раза)
Видно, много белой краски у войны!
СИНЕВА. Музыка В. Гамалии
Синева, синева,
Синева упала с неба.
Высоко над землей
В синеву летят слова.
Я хочу о любви
Говорить светло и нежно.
Помоги, синева,
Научи, синева.
И дожди, и снега,
И озер густые сини.
Тишина и рассвет,
Уходящий за моря,
Широта и размах —
Это всё страна Россия,
Где любовь,
Где любовь и жизнь моя.
Синева, синева,
Синева стучится в двери.
У цветов и людей
Синевой глаза полны.
Синева, синева.
Я твоим просторам верю.
Торжествуй, синева,
От весны до весны.
По земле без числа
Города в спокойной силе.
В сыновьях, в дочерях
Повторюсь, как песня, я.
Мы в тебе на века,
Навсегда, страна Россия,
Где любовь,
Где любовь и жизнь моя.
ОГРОМНОЕ НЕБО. Музыка О. Фельцмана
Об этом, товарищ, не вспомнить нельзя:
В одной эскадрилье служили друзья,
И было на службе и в сердце у них
Огромное небо (3 раза)—одно на двоих.
Летали-дружили в небесной дали,
Рукою до звезд дотянуться могли.
Беда подступила, как слезы к глазам —
Однажды в полете (3 раза) мотор отказал.
И надо бы прыгать — не вышел полет,
Но рухнет на город пустой самолет.
Пройдет, не оставив живого следа,
И тысячи жизней (3 раза) прервутся тогда.
Стрела самолета рванулась с небес,
И вздрогнул от взрыва березовый лес!
Не скоро поляны травой зарастут.
А город подумал (3 раза) — ученья идут…
В могиле лежат посреди тишины
Отличные парни отличной страны.
Светло и торжественно смотрит на них
Огромное небо (3 раза) — одно на двоих…
МГНОВЕНИЯ (Песня из телефильма «Семнадцать мгновений весны»). Музыка М. Таривердиева
Не думай о секундах свысока.
Наступит время, сам поймешь, наверное —
Свистят они, как пули у виска,
Мгновения, мгновения, мгновения.
У каждого мгновенья свой резон,
Свои колокола, своя отметина.
Мгновенья раздают — кому позор,
Кому бесславье, а кому бессмертие.
Мгновения спрессованы в года.
Мгновения спрессованы в столетия.
И я не понимаю иногда,
Где первое мгновенье, где последнее.
Из крохотных мгновений соткан дождь.
Течет с небес вода обыкновенная,
И ты, порой, почти полжизни ждешь,
Когда оно придет, твое мгновение.
Придет оно большое, как глоток,
Глоток воды во время зноя летнего.
А в общем, надо просто помнить долг
От первого мгновенья до последнего.
Не думай о секундах свысока.
Наступит время, сам поймешь, наверное,—
Свистят они, как пули у виска,
Мгновения, мгновения, мгновения.
ПЕСНЯ О ДАЛЕКОЙ РОДИНЕ (Из телефильма «Семнадцать мгновений весны». Музыка М. Таривердиева
Я прошу, хоть ненадолго,
Грусть моя, ты покинь меня!
Облаком, сизым облаком
Ты полети к родному дому,
Отсюда к родному дому.
Берег мой, покажись вдали
Краешком, тонкой линией.
Берег мой, берег ласковый,
Ах, до тебя, родной, доплыть бы,
Доплыть бы хотя б когда-нибудь.
Где-то далеко, где-то далеко
Идут грибные дожди.
Прямо у реки, в маленьком саду
Созрели вишни, склонясь до земли.
Где-то далеко, в памяти моей,
Сейчас, как в детстве, тепло,
Хоть память укрыта
Такими большими снегами.
Ты, гроза, напои меня
Допьяна, да не до смерти.
Вот опять, как в последний раз,
Я все гляжу куда-то в небо,
Как будто ищу ответа…
Я прошу, хоть ненадолго,
Грусть моя, ты покинь меня!
Облаком, сизым облаком
Ты полети к родному дому,
Отсюда к родному дому.
СТАНЬ ТАКИМ! Музыка А. Флярковского
В этом мире, в этом городе,
Там, где улицы грустят о лете,
Ходит где-то самый сильный, самый гордый,
Самый лучший человек на свете!
ПРИПЕВ:
Вновь зима в лицо мне вьюгой дунула,
И навстречу вьюге я кричу:
«Если я тебя придумала,
Стань таким, как я хочу!»
Ходит мимо в этом городе
И слова пока не слышит эти
Самый умный, самый славный, самый гордый,
Самый лучший человек на свете!
Знаю, скоро в этом городе
Непременно встречусь в день желанный
С самым сильным, самым честным, самым гордым,
Самым ласковым и самым славным!
ПРИПЕВ:
Вновь зима в лицо мне вьюгой дунула,
И навстречу вьюге я кричу:
«Если я тебя придумала,
Стань таким, как я хочу!»
ПОГОНЯ (Песня из кинофильма «Новые приключения неуловимых»). Музыка Я. Френкеля
Усталость забыта,
Колышется чад,
И снова копыта,
Как сердце, стучат.
ПРИПЕВ:
И нет нам покоя,
Гори, но живи!
Погоня,
погоня,
погоня,
погоня
в горячей крови.
Есть пули в нагане,
И надо успеть
Сразиться с врагами
И песню допеть.
В удачу поверьте —
И дело с концом.
Да здравствует ветер,
Который в лицо!
ПРИПЕВ:
И нет нам покоя,
Гори, но живи!
Погоня,
погоня,
погоня,
погоня
в горячей крови.
ПОЗОВИ МЕНЯ. Музыка А. Бабаджаняна
Я давно снам не верю,
Ты сейчас идешь сквозь огни…
Оглянись на мгновенье,
Просто так рукой взмахни.
ПРИПЕВ:
Если вдруг трудно станет,
Если вспомнишь ты о любви,
Позови меня,
Позови меня,
Хоть когда-нибудь позови!
Высоко в поднебесье
Самый первый гром протрубил…
Ты звучишь, будто песня,
Жаль, что я слова забыл!
ПРИПЕВ:
Если вдруг трудно станет,
Если вспомнишь ты о любви,
Позови меня,
Позови меня,
Хоть когда-нибудь позови!
СВАДЬБА. Музыка А.Бабаджаняна
По проселочной дороге шел я молча,
И была она пуста и длинна,
Только грянули гармошки что есть мочи,
И руками развела тишина.
ПРИПЕВ:
А это свадьба, свадьба, свадьба
Пела и плясала,
И крылья эту свадьбу вдаль несли.
Широкой этой свадьбе было места мало,
И неба было мало, и земли!
Под разливы деревенского оркестра
Увивался ветерок за фатой.
Был жених серьезным очень,а невеста
Ослепительно была молодой.
ПРИПЕВ:
И эта свадьба, свадьба, свадьба…
Вот промчались тройки звонко и крылато,
И дыхание весны шло от них.
И шагал я совершенно неженатый
И жалел о том, что я не жених.
ПРИПЕВ:
А где-то свадьба, свадьба, свадьба
Пела и плясала,
И крылья эту свадьбу вдаль несли.
Широкой этой свадьбе было места мало,
И неба было мало, и земли!
ПОЙ, ГИТАРА! (Песня из кинофильма «Песни моря»). Музыка Т. Попа
К долголсданной гитаре я тихо прильну,
Осторожно и бережно трону струну.
И она отзовется, зазывно звеня,
Добротою наполнив тебя и меня.
ПРИПЕВ:
От зари до зари,
От темна до темна
О любви говори,
Пой, гитарная струна!
Я гитару настрою на лирический лад
И знакомой тропинкой уйду в звездопад.
«Будь счастливой, как песня»,— попрошу я ее,
И гитара взорвется, как сердде мое.
К долгожданной гитаре я тихо прильну,
Осторожно и бережно трону струну.
Ведь бывают гитары,— они зазвучат,
И большие оркестры покорно молчат!
ПРИПЕВ:
От заря до зари,
От темна до темна
О любви говори,
Пой, гитарная струна!
ЖЕЛАЮ ВАМ… Музыка Ю. Гуляева
Дождинка малая на землю капнула,
А мы не встретимся, что было — кануло,
Что было — не было, что было — сгинуло.
Прошу за все простить меня.
Как тихо в комнате, как пусто в комнате,
И вы лицо мое не сразу вспомните,
Потом забудете, совсем забудете.
Прошу за все простить меня.
ПРИПЕВ:
Желаю вам всегдашней радости в судьбе,
Желаю вам всего того, что вы желаете себе.
Желаю вам одних счастливых дней в году.
Прошу меня не узнавать, когда во сне я к вам приду.
Над зоревой землей дожди проносятся,
На зоревой земле тропинок множество,
И мы не встретимся, а если встретимся,
Прошу за все простить меня.
Дождинка малая на землю капнула.
А мы не встретились, что было — кануло,
Что было — не было, что было — сгинуло.
Прошу за все простить меня.
ПРИПЕВ:
Желаю вам всегдашней радости в судьбе,
Желаю вам всего того, что вы желаете себе.
Желаю вам одних счастливых дней в году.
Прошу меня не узнавать, когда во сне я к вам приду.
ЗАГАДАЙ ЖЕЛАНЬЕ. Музыка А. Бабаджаняна
Смотри, какое небо звездное,
Смотри, звезда летит. Летит звезда!
Хочу, чтоб зимы стали веснами,
Хочу, чтоб было так, было всегда. *)
ПРИПЕВ:
Загадай желанье самой синей полночью
И никому его не назови,
Загадай желанье, пусть оно исполнится,
Будет светло, всегда светло в нашей любви.
Мне этот час мечтою кажется,
Все соловьи земли спешат сюда,
И сердце вдруг по небу катится,
Оно звезда теперь, оно звезда.
ПРИПЕВ:
Загадай желанье, самой синей полночью
И никому его не назови,
Загадай желанье, пусть оно исполнится,
Будет светло, всегда светло в нашей любви.
*) Этот куплет еще раз повторяется в конце (после припева)
ЗАЧЕМ СНЯТСЯ СНЫ? Музыка С. Пожлакова
Ла, ла ла ла ла ла ла ла,
Ла ла ла-ла, ла-ла ла…
Тебе я сказала: «Ночью
Тебя я видала с другой».
Снилось: на тонкой ноте
В печке гудел огонь.
Снилось, что пахло гарью,
Снилось — метель мела,
Снилось, что та, другая,
Тебя у метро ждала.
И это было началом
И приближеньем конца…
Я где-то ее встречала,
Жаль, не помню лица.
Я даже тебя не помню.
Помню, что это — ты…
Медленно и не больно
Падал снег с высоты.
Сугробы росли неизбежно
Возле холодной скамьи.
Мне снилась твоя усмешка,
Снились слезы мои…
Другая сидела рядом,
Были щеки бледны…
Если все это неправда,
Зачем тогда снятся сны?!
Зачем мне, скажи на милость,
Знать запах ее волос?»
А мне ничего не снилось,
Мне просто не спалось.
ТАМ, ЗА ОБЛАКАМИ (Песня из кинофильма «За облаками — небо»). Музыка М. Фрадкина
В небе колышется дождь молодой,
Ветры летят по равнинам бессонным…
Знать бы, что меня ждет за далекой чертой,
Там, за горизонтом.
Шел я к высокому небу не зря,
Спал, укрываясь большими снегами,
Но зато я узнал, что такое заря —
Там, за облаками.
Верю, что все неудачи стерпя,
Жизнь отдавая друзьям и дорогам,
Я узнаю любовь, повстречаю тебя
Там, за поворотом.
Если со мною случится беда,
Грустную землю не меряй шагами,
Знай, что сердце мое ты отыщешь всегда
Там, за облаками.
БЕЗ ТЕБЯ. Музыка З. Бинкина
Теперь этот день пройдет без тебя.
Как странно, что день пройдет без тебя.
Как песня без сердца.
Как небо без солнца.
Как странно встречать этот день
Без тебя.
ПРИПЕВ:
Ну, что ж, да будет так. Луна взойдет опять.
Не вздрогнут небеса. И река не хлынет вспять.
Об одном тебя прошу, об одном я тебя молю:
Забудь, что я люблю тебя! Попробуй, если сможешь ты,
Забыть, что я тебя люблю!
Теперь этот год пройдет без тебя.
Как странно, что год пройдет без тебя.
Как песня без сердца.
Как небо без солнца.
Как странно встречать этот год
Без тебя.
Теперь эта жизнь пройдет без тебя.
Как странно, что жизнь пройдет без тебя.
Как песня без сердца.
Как небо без солнца.
Как странно встречать эту жизнь
Без тебя.
ВО ВСЕ ВЕКА И ВРЕМЕНА. Музыка О. Фельцмана
В мире, таком старом,
Добрых надежд полном,
Жаль мне людей, ставших
Перекати-полем.
Есть до небес — горы.
Есть без границ — чащи.
И до краев — горе.
И через край — счастье.
ПРИПЕВ:
Пускай земля немыслимо громадна,
На ней во все века и времена
Одна у человека мама
И Родина — одна.
Может, за той кручей,
Может, за той речкой
Даже вода — лучше,
Даже вино — крепче.
Может, жирней — пища,
Может, щедрей — доля…
Слезы свои ищет
Перекати-поле.
На сквозняке долгом
Глухо дрожат версты.
А над родным домом
Молча горят звезды.
Скоро придут стужи.
Вновь я гляжу с болью,
Как по земле кружит
Перекати-поле.
ПРИПЕВ:
Пускай земля немыслимо громадна,
На ней во все века и времена
Одна у человека мама
И Родина — одна.
Текст книги «Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе»
Автор книги: Роберт Рождественский
Жанры:
Поэзия
Песни
Текущая страница: 33 (всего у книги 41 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]
Видишь,
птицы летят осторожно
на далекие вспышки огня.
И распахнут весь мир,
и дорога
так и просит:
шагни на меня!
Там, где небо
шторма занавесили,
там, где вязнут в тумане слова,
обязательно
есть неизвестные,
неоткрытые
острова.
И взлетают
соленые брызги,
закипают, нацелясь в луну.
И тяжелые
мокрые бриги
разрезают
большую волну.
Эти земли
в раскатистом громе,
в незнакомом тревожном дыму
покорятся лишь храбрым,
а кроме —
ни за что!
Никогда!
Никому!
Там, где небо
шторма занавесили,
там, где вязнут в тумане слова,
обязательно
есть неизвестные,
неоткрытые
острова.
1964–1970
Даль великая,
даль бескрайняя
за околицей и в судьбе.
Я тебе, земля,
низко кланяюсь,
в пояс кланяюсь тебе.
Мой родимый край,
место отчее,
ты – и праздник мой,
и броня.
Память общая
и песня общая
у моей земли
и у меня.
Я качал тебя
на своих руках,
то кляня судьбу, то моля.
Друг без друга нам
не прожить никак.
Будем дальше жить, земля.
Мой родимый край,
место отчее,
ты – и праздник мой,
и броня.
Горе общее
и счастье общее
у моей земли
и у меня.
В свой последний час
я вздохну, скорбя,
и на жизнь свою оглянусь.
Малым зернышком
упаду в тебя,
спелым колосом вернусь.
Мой родимый край,
место отчее,
ты – и праздник мой,
и броня.
Сердце общее
и солнце общее
у моей земли
и у меня.
Если б камни могли говорить
под летящими вдаль облаками,
рассказали б о мужестве
камни,
если б камни могли говорить.
С неба смотрят звезды, не мигая.
Тонет полночь в медленной волне…
А над Брестом
тишина такая,
будто мир оглох на той войне.
На границе родимой земли
вихревые сирены завыли.
Встали мертвые рядом с живыми
и, обнявшись, в бессмертье ушли.
Трескался бетон, изнемогая,
людям было тяжелей вдвойне…
А над Брестом
тишина такая,
что нельзя не вспомнить о войне.
Было каждое сердце как Брест!
Под огнем навесным, перекрестным
враг нарвался на тысячу Брестов,
билось каждое сердце, как Брест!
Сердце билось, боль превозмогая,
даже стены плавились в огне…
А над Брестом
тишина такая,
будто мир оглох на той войне.
Если б камни могли говорить
под летящими вдаль облаками,
рассказали б о мужестве
камни,
если б камни могли говорить.
Остался дом за дымкою степною,
не скоро я к нему вернусь обратно.
Ты только будь, пожалуйста, со мною,
товарищ Правда,
товарищ Правда!
Я все смогу, я клятвы не нарушу,
своим дыханьем землю обогрею.
Ты только прикажи – и я не струшу,
товарищ Время,
товарищ Время!
Я снова поднимаюсь по тревоге.
И снова бой, такой, что пулям тесно!
Ты только не взорвись на полдороге,
товарищ Сердце,
товарищ Сердце!
В большом дыму и полночи, и полдни.
А я хочу от дыма их избавить.
Ты только все, пожалуйста, запомни,
товарищ Память,
товарищ Память!
Нам рано на покой.
И память не замрет.
Оркестрик полковой
вновь за сердце берет.
Прости, красавица,
что жизнь пехотная
вновь расставание
сулит тебе.
Не зря начищена
труба походная —
такая музыка
звучит у нас в судьбе!
С ним трудно, как по дну,
сквозь огненную тьму
я шел через войну,
шел к дому своему.
Вновь блещет серебром
оркестрик полковой.
Он, словно вешний гром,
над нашей головой.
Прости, красавица,
что жизнь пехотная
вновь расставание
сулит тебе.
Не зря начищена
труба походная —
такая музыка
звучит у нас в судьбе!
Не думай о секундах свысока.
Наступит время,
сам поймешь, наверное:
свистят они,
как пули у виска, —
мгновения,
мгновения,
мгновения…
У каждого мгновенья – свой резон,
свои колокола, своя отметина.
Мгновенья раздают – кому позор,
кому бесславье,
а кому бессмертие!
Мгновения спрессованы в года,
мгновения спрессованы в столетия.
И я не понимаю иногда,
где первое мгновенье,
где последнее.
Из крохотных мгновений соткан дождь.
Течет с небес вода обыкновенная…
И ты порой почти полжизни ждешь,
когда оно придет,
твое мгновение.
Придет оно, большое, как глоток,
глоток воды во время зноя летнего…
А в общем, надо просто помнить долг
от первого мгновенья
до последнего.
Не думай о секундах свысока.
Наступит время,
сам поймешь, наверное:
свистят они,
как пули у виска, —
мгновения,
мгновения,
мгновения…
Я прошу,
хоть нена́долго,
грусть моя,
ты покинь меня.
Облаком,
сизым облаком
ты полети к родному дому,
отсюда к родному дому.
Берег мой,
покажись вдали
краешком,
тонкой линией.
Берег мой,
берег ласковый,
ах, до тебя, родной, доплыть бы,
доплыть бы хотя б когда-нибудь.
Где-то далеко, очень далеко
идут грибные дожди.
Прямо у реки,
в маленьком саду
созрели вишни,
наклонясь до земли.
Где-то далеко,
в памяти моей
сейчас, как в детстве, тепло.
Хоть память
укрыта
такими большими снегами.
Ты, гроза,
напои меня
до́пьяна,
да не до́ смерти.
Вот опять,
как в последний раз,
я все гляжу куда-то в небо,
как будто ищу ответа.
Я прошу,
хоть нена́долго,
грусть моя,
ты покинь меня.
Облаком,
сизым облаком
ты полети к родному дому,
отсюда к родному дому.
Я сегодня до зари
встану,
По широкому пройду
полю.
Что-то с памятью моей
стало:
все, что было не со мной,
помню!
Бьют дождинки по щекам
впалым.
Для вселенной двадцать лет —
мало.
Даже не был я знаком
с парнем,
обещавшим:
«Я вернусь, мама. »
А степная трава
пахнет горечью.
Молодые ветра
зелены.
Просыпаемся мы,
и грохочет над полночью
то ли гроза,
то ли эхо
прошедшей войны.
Обещает быть весна
долгой.
Ждет отборного зерна
пашня.
И живу я на земле
доброй
за себя
и за того парня.
Я от тяжести такой
горблюсь.
Но иначе жить нельзя,
если
все зовет меня
его голос,
все звучит во мне
его песня.
А степная трава
пахнет горечью.
Молодые ветра
зелены.
Просыпаемся мы,
и грохочет над полночью
то ли гроза,
то ли эхо
прошедшей войны.
Ночь прошла,
будто прошла боль.
Спит Земля.
Пусть отдохнет, пусть.
У Земли,
как и у нас с тобой,
там, впереди,
долгий, как жизнь, путь.
Я возьму этот
большой мир,
каждый день,
каждый его час.
Если что-то
я забуду,
вряд ли
звезды
примут нас.
Я возьму
щебет земных птиц,
я возьму
добрых ручьев плеск,
я возьму
свет грозовых зарниц,
шепот ветров,
зимний пустой лес.
Я возьму
память земных верст,
буду плыть
в спелом густом льне.
Там, вдали,
там, возле синих звезд,
солнце Земли
будет светить мне.
Я возьму этот
большой мир,
каждый день,
каждый его час.
Если что-то
я забуду,
вряд ли
звезды
примут нас.
Как безмерно оно —
притяженье Земли,
притяженье полей
и печальных ракит,
всех дорог,
по которым мы в детстве прошли,
и дорог,
по которым пройти предстоит.
Там горы высокие.
Там степи бескрайние.
Там ветры летят,
по проселкам пыля.
Мы – дети Галактики,
но самое главное —
мы дети твои,
дорогая Земля!
Притяженье Земли,
притяженье садов,
и закатов,
и сосен в пушистом снегу,
небольших деревень,
и больших городов,
и ночного костра
на пустом берегу.
Не изменится
этот порядок вещей,
и настигнет меня,
и припомнится мне
притяженье Земли,
притяженье друзей,
притяженье любимой
в далеком окне.
Там горы высокие.
Там степи бескрайние.
Там ветры летят,
по проселкам пыля.
Мы – дети Галактики,
но самое главное —
мы дети твои,
дорогая Земля!
Раненая птица
в руки не давалась,
раненая птица
птицей оставалась.
Этот сон давнишний
до сих пор мне снится:
на траве кровавой
вздрагивает птица.
Птицы, рыбы и звери
в души людям смотрят.
Вы их жалейте, люди,
не убивайте зря!
Ведь небо без птиц —
не небо!
А море без рыб —
не море!
И земля без зверей —
не земля.
Люди-исполины,
люди-великаны,
есть у вас винтовки,
сети и капканы,
есть у вас бесстрашье,
сила есть навечно,
и должно быть сердце,
сердце человечье.
Люди-человеки,
страны и народы,
мы теперь навечно
должники природы.
Надо с этим долгом
как-то расплатиться,
пусть расправит крылья
раненая птица!
Птицы, рыбы и звери
в души людям смотрят.
Вы их жалейте, люди,
не убивайте зря!
Ведь небо без птиц —
не небо!
А море без рыб —
не море!
И земля без зверей —
не земля.
Дождинка малая
на землю капнула.
А мы не встретимся.
Что было – кануло.
Что было – не было.
Что было – сгинуло.
Прошу за все простить меня.
Как тихо в комнате,
как пусто в комнате…
И вы лицо мое
не сразу вспомните.
Потом – забудете.
Совсем забудете.
Прошу за все простить меня.
Желаю вам
всегдашней радости в судьбе,
желаю вам
всего того, что вы желаете себе.
Желаю вам
одних счастливых дней в году.
Прошу меня не узнавать,
когда во сне я к вам приду.
Над зоревой землей
дожди проносятся.
На зоревой земле
тропинок множество.
И мы не встретимся.
А если встретимся,
прошу за все простить меня.
Дождинка малая
на землю капнула.
А мы не встретимся.
Что было – кануло.
Что было – не было.
Что было – сгинуло.
Прошу за все простить меня.
Желаю вам
всегдашней радости в судьбе,
желаю вам
всего того, что вы желаете себе.
Желаю вам
одних счастливых дней в году.
Прошу меня не узнавать,
когда во сне я к вам приду.
Луна над городом взошла опять.
Уже троллейбусы уходят спать.
И, словно ветры счастья,
в окно мое стучатся
лишь воспоминания.
Воспоминания о давнем дне,
когда однажды ты пришла ко мне,
в дожде таком веселом,
цветном и невесомом
ты пришла ко мне.
Плывут в дома воспоминания,
слова любви,
слова признания.
Живут во мне воспоминания,
живут во сне и наяву.
Они – тепло мое весеннее,
моя мечта,
мое везение,
моя надежда и спасение.
Пока я помню, —
я живу!
Воспоминания глядят в глаза.
Воспоминаний обмануть нельзя.
Они, по самой сути, —
мои друзья и судьи
и мои наставники.
Давно расстались мы с тобой, и все ж
в воспоминаньях ты моих живешь,
в дожде таком веселом
цветном и невесомом
вновь идешь ко мне.
Плывут в дома воспоминания,
слова любви,
слова признания.
Живут во мне воспоминания,
живут во сне и наяву.
Они – тепло мое весеннее,
моя мечта,
мое везение,
моя надежда и спасение.
Пока я помню, —
я живу!
Здравствуй, мама!
Опять мне снится
песня твоя.
Здравствуй, мама!
Светла, как память,
нежность твоя.
Этот мир не от солнца такой золотой, —
он заполнен до края
твоей добротой.
Ты слабеешь —
в меня уходят
силы твои.
Ты стареешь —
в меня уходят
годы твои.
Все равно, несмотря на любые года,
будешь ты для меня
молодой навсегда.
Натрудились
на десять жизней
руки твои.
Народились
под этим небом
внуки твои.
Ты опять колыбельную песню поешь,
и во внучке своей
вдруг себя узнаешь.
На земле
хороших людей немало,
сердечных людей немало.
И все-таки лучше всех на земле —
мама.
Моя мама.
Три слова, будто три огня,
придут к тебе средь бела дня.
Придут к тебе порой ночной,
огромные, как шар земной.
Как будто парус кораблю —
три слова:
«Я тебя люблю».
Какие старые слова!
А как кружится голова,
а как кружится голова!
Три слова, вечных, как весна.
Такая сила им дана!
Три слова – и одна судьба,
одна мечта, одна тропа.
И вот однажды, все стерпя,
ты скажешь:
«Я люблю тебя».
Какие старые слова!
А как кружится голова,
а как кружится голова!
Три слова, будто три зари.
Ты их погромче повтори.
Они тебе не зря сейчас
понятны стали в первый раз.
Они летят издалека,
сердца пронзая
и века.
Какие старые слова!
А как кружится голова,
а как кружится голова!
Придет и к вам любовь.
Зимою иль весной
вы встретите ее
случайно.
И сразу же быстрей
закружит шар земной.
И жизнь начнется вдруг
сначала.
Придет и к вам любовь,
Придет она всерьез,
напишется сама,
как повесть.
Желаю жарких слов,
желаю светлых слез, —
не бойтесь этих слез,
не бойтесь.
Придет и к вам любовь.
Высо́ко-высоко́.
И молнии сверкнут
над вами.
Как будет трудно вам,
как будет вам легко,
нельзя и рассказать
словами.
Придет и к вам любовь.
Но если свысока
привыкли вы шутить
над нею,
то, значит, на земле
не жили вы пока.
И я вас от души
жалею.
Придет и к вам
любовь…
Зачем на склоне дня
холодный дождь полил?
Ты целовал меня,
а на губах – полынь.
Опять приходишь ты,
но сердце зря стучит:
завяли все цветы,
и лишь полынь горчит.
Горчит полынь-трава.
Теперь-то знаю я:
полынь – твои слова!
Полынь – любовь твоя!
Полынь стеной растет.
Стоит в полях теплынь.
Твой голос – будто мед,
а все равно – полынь.
Полыни я нарву,
себе гнездо совью.
И на полынь-траву
полынь-слезу пролью.
А свадьба твоя продолжается.
И ты не волнуйся, пожалуйста.
Смотри, с женихом я беседую,
танцую с твоею соседкою,
тебя поздравляю я вежливо,
мне весело!
Ах, как мне весело.
А в общем, спасибо, что вспомнила
в такой серьезный день.
А помнишь, как зябкою полночью
снежинки кружились беспомощно.
Мы шли по огромному городу.
А помнишь пустынную комнату.
И крик твой, похожий на таинство:
«С тобой мы не расстанемся. »
Во мне,
будто вечная музыка,
твои слова звучат.
А свадьба твоя продолжается.
И ты не волнуйся, пожалуйста.
Смотри, с женихом я беседую,
танцую с твоею соседкою,
тебя поздравляю я вежливо,
мне весело!
Ах, как мне весело.
Наверное, только поэтому
горчит мое вино.
Без напыщенных фраз и братаний навеки,
без объятий и шума вокруг,
но один человек
о другом человеке
неспроста говорит:
«Он – друг…»
Да, – говорит, —
есть, – говорит, —
друг, – говорит, —
друг.
И когда ты в беде, как в сраженье неравном,
так, что вроде бы рушится жизнь,
он приходит – твой друг —
и становится рядом.
И тебе говорит:
«Держись. »
Верь, – говорит, —
я, – говорит, —
здесь, – говорит, —
здесь.
Прямо в сердце врывается ветер упругий,
налетел, просвистел, зазнобил.
Только самое страшное,
если о друге —
о живом —
говорят:
«Он был…»
Вот, – говорят, —
друг, – говорят, —
был, – говорят, —
был.
В небе колышется дождь молодой.
Ветры летят по равнинам бессонным.
Знать бы, что меня ждет
за далекой чертой,
там,
за горизонтом.
Шел я к высокому небу не зря.
Спал, укрываясь большими снегами.
Но зато я узнал,
что такое заря
там,
за облаками.
Верю, что, все неудачи стерпя,
жизнь отдавая друзьям и дорогам,
я узнаю любовь,
повстречаю тебя
там,
за поворотом.
Если со мною случится беда,
грустную землю не меряй шагами.
Знай, что сердце мое
ты отыщешь всегда
там,
за облаками.
Покроется небо
пылинками звезд,
и выгнутся ветки упруго.
Тебя я увижу за тысячи верст.
Мы – эхо,
мы – эхо.
Мы —
долгое эхо друг друга.
И мне до тебя,
где бы ты ни была,
дотронуться сердцем нетрудно.
Опять нас любовь за собой позвала.
Мы – нежность,
мы – нежность.
Мы —
вечная нежность друг друга.
И даже в краю наползающей тьмы,
за гранью смертельного круга,
я знаю, с тобой не расстанемся мы.
Мы – память,
мы – память.
Мы —
звездная память друг друга.
1970–1985
Я, ты, он, она,
вместе —
целая страна.
Вместе —
дружная семья.
В слове «мы» —
сто тысяч «я»!
Большеглазых,
озорных,
черных,
рыжих
и льняных,
грустных и веселых
в городах и селах!
Над тобою солнце светит,
Родина моя.
Ты прекрасней всех на свете,
Родина моя!
Я люблю, страна, твои просторы,
я люблю твои поля и горы,
сонные озера и бурлящие моря.
Над полями выгнет спину
радуга-дуга.
Нам откроет сто тропинок
синяя тайга.
Вновь настанет время спелых ягод.
А потом опять на землю лягут
белые огромные роскошные снега.
Как будто праздник!
Будут на тебя
звезды удивленно смотреть.
Будут над тобой
добрые рассветы гореть
вполнеба.
В синей вышине
птицы будут радостно петь.
И будет песня звенеть над тобой в облаках
на крылатых твоих языках!
Я, ты, он, она,
вместе —
целая страна.
Вместе —
дружная семья.
В слове «мы» —
сто тысяч «я»!
Над тобою солнце светит,
льется с высоты.
Все на свете, все на свете
сможем – я и ты!
Я прильну, земля, к твоим березам,
я взгляну в глаза веселым грозам.
И, смеясь от счастья, упаду в твои цветы!
Обняла весна цветная
ширь твоих степей.
У тебя, страна, я знаю,
солнечно в судьбе.
Нет тебе конца и нет начала,
и текут светло и величаво
реки необъятные, как песня о тебе.
Как будто праздник!
Будут на тебя
звезды удивленно смотреть.
Будут над тобой
добрые рассветы гореть
вполнеба.
В синей вышине
птицы будут радостно петь.
И будет песня звенеть над тобой в облаках
на крылатых твоих языках!
Я, ты, он, она,
вместе —
целая страна.
Вместе —
дружная семья.
В слове «мы» —
сто тысяч «я»!
На плече твоем до зари лежать.
О любви шептать ночью вешнею.
Сыновей рожать,
дочерей рожать —
исполнять свое
дело вечное.
Довоюй, родной!
Дотерпи, родной!
Не давай вздохнуть злому ворогу!
Мы за вас – горой,
вы за нас – стеной,
все у нас с тобой нынче поровну.
Как мы держимся – у людей спроси.
Подсчитают пусть люди добрые,
сколько баб теперь
на большой Руси
до замужества
стали вдовами!
Я бы выпила, да запал не тот.
Я сплясала бы, да не хочется.
Это жизнь идет.
И война идет.
Неизвестно, что
раньше кончится.
Довоюй, родной!
Дотерпи, родной!
Не давай вздохнуть злому ворогу!
Мы за вас – горой,
вы за нас – стеной,
все у нас с тобой нынче поровну.
Глянул в небо грозовое
молодой трубач.
Расстаемся мы с тобою,
ты не плачь.
Есть за тучею огромной
неба синева.
Ах, как нужны нам
в этот век суровый
нежные слова!
Вот он настал —
миг прощанья.
Любить и ждать
обещай мне.
Ты улыбнись мне на счастье,
твои глаза
запомню я.
Пройду я холод и ветер,
превозмогу все на свете!
Я буду жить.
Я – бессмертен,
пока ты ждешь,
любовь моя!
Не печалься, заклинаю.
Я тебя люблю.
Все я выдержу, родная,
все стерплю.
Будет нужно, я бесстрашно
встречу жаркий бой.
Со мной мой дом,
земля родная наша
и твоя любовь!
Вот он настал —
миг прощанья.
Любить и ждать
обещай мне.
Ты улыбнись мне на счастье,
твои глаза
запомню я.
Пройду я холод и ветер,
превозмогу все на свете!
Я буду жить.
Я – бессмертен,
пока ты ждешь,
любовь моя!
Такие минуты
мы в сердце храним,
они нам судьбу осветили.
Я помню, как в небе над детством моим
лебеди
торжественно
плыли.
Они мне казались
рассветной зарей.
Я думал, мне все это снится.
Светло проплывали над вешней землей
гордые
огромные
птицы.
В дороге приму я
и радость, и боль,
приму их спокойно и честно.
Я верю: летят над моею судьбой
лебеди
далекого
детства.