Что было построено после великого лондонского пожара
Великий пожар в Лондоне
Когда 2 сентября 1666 года в пекарне Томаса Фарринера из-за непогашенной свечи случился пожар, никто не мог подумать, что он станет настоящей катастрофой, которая войдет в историю под названием Великий лондонский пожар. После него в городе осталась целой лишь одна пятая зданий, а число жертв не могут установить до сих пор.
По официальным данным, от огненной стихии пострадало всего несколько человек, однако количество разрушенных зданий и уровень общей готовности лондонских пожарных в то время противостоять огню дают возможность предположить, что жертв было гораздо больше.
Причина Великого пожара в Лондоне
Официальной причиной считается непогашенная свеча в пекарне Томаса Фарринера на улочке Паддинг-Лейн в пределах лондонского Сити. Под угрозой было уничтожение аристократического района и пригородных трущоб.
Расследуя происшествие, было вынесено предположение, что причиной стал не несчастный случай, а поджог, который совершили иностранцы, так как в то время шла война между Англией и Голландией. Простые люди быстро подхватили эту версию и сразу нашли виновного, списав все на француза-простолюдина Робера Юбера. Он признал свою вину, назвав себя агентом Папы Римского. Робер Юбер действовал не один, а в составе группы. Ее задачей был поджог Вестминстера, а сам он был ответственным именно за пекарню. Его казнили 28 сентября 1666 года, но через время выяснили, что все заявления этого «агента» были враньем, так как Юбер на момент начала пожара вовсе отсутствовал в Лондоне.
Официального подтверждения версия о поджоге так и не нашла, и в 1667 году Королевский Совет постановил, что Великий лондонский пожар 1666 года был несчастным случаем.
Сколько длился Великий пожар в Лондоне
Официально лондонский пожар длился 4 дня, но отголоски его тревожили пожарных еще в течение нескольких месяцев, так как самым сложным оказалось потушить подвалы зданий.
Краткая хронология Великого пожара в Лондоне
После полуночи 2 сентября 1666 года в пекарне Томаса Фарринера в доме деревянной постройки начался пожар. Семья пекаря позвала на помощь соседей, а сама поднялась на верхний этаж дома, не имея возможности выбраться из огненного кольца.
Соседи собственными силами пытались потушить пламя и вызвали приходских констеблей. Они, в свою очередь, единственно возможным способом борьбы с огнем посчитали разрушение близлежащих построек, против чего жители выразили протест.
Чтобы разрешить спор, был вызван мэр Лондона Томас Бладвор, на момент прибытия которого уже догорали соседские дома, а пламя перекинулось на склады с бумагой. Из-за того, что большинство зданий в округе были в аренде и пожарные вовремя не могли найти их владельцев, мэр решился отдать четкое распоряжение по сносу построек.
Далее ситуация стала неконтролируемой, так как Лондон на то время был полностью деревянным. Среди населения началась паника. Сложность ситуации была также в том, что люди до последнего не могли бросить свое имущество. Все это описал в своих заметках к развитию Великого лондонского пожара чиновник канцелярии морского флота Сэмюэл Пипс. Он специально поехал в Паддинг-Лейн, чтобы самостоятельно оценить масштаб трагедии. По его сведениям, люди в панике бежали в реке, бросая вокруг свои вещи, а огонь в это время буквально полз по их одеждам.
В течение всего дня 2 сентября власти пытались решить вопрос с ликвидацией пожара, но из-за несогласованности действий им это не удалось, и ситуация стала неуправляемой. Король решительно велел передать мэру приказ о сносе построек к западу от эпицентра событий, а брат герцога Йоркского предложил позвать на помощь королевскую гвардию.
Томас Бладвор в панике отверг всю помощь и не принял приказ. Это еще больше затянуло процесс борьбы с огнем, и когда король своим прямым приказом повелел все же снести дома, это уже ничем не могло помочь.
В понедельник 3 сентября из-за сильного ветра, который вызвал практически огненный смерч, пожар распространился на север и запад, неся за собой разрушения не только жилых объектов, но и общественных зданий. Под огнем пал Собор Святого Павла и часть Лондонского моста.
На севере пожар достиг финансового центра. В огне пылали дома банкиров, и те выбрасывали штабеля золотых монет на улицу. Во второй половине дня 3 сентября загорелась Королевская биржа, чуть позже сгорела почта, и люди остались без связи. Также огнем был полностью уничтожен исторический королевский дворец.
Именно в этот день среди населения пошел слух о преднамеренном поджоге со стороны иностранцев. К общей панике добавилось агрессивное настроение, из-за чего толпа начала крушить все вокруг.
Только к вечеру 3 сентября в городе начались организованные действия по борьбе с огнем. К тому времени мэр покинул столицу. Операцию возглавил сам король и его брат Яков. По периметру охваченных огнем кварталов были расставлены посты из числа гвардейцев. Также в отряды пожарных насильно забирали мужчин из нижнего класса. Даже сам король работал на пожаре, помогая сносить здания.
Наибольшие разрушения принес третий день. 4 сентября усилился ветер, и пламя смогло перекинуться через реку Флит, которая должна была стать естественной преградой. Создалась угроза дворцу Уайтхолл, в котором тут же началась паника.
Предпринятые меры дали результат только в среду 5 сентября. В городе остались лишь небольшие очаги возгораний, с которыми могли справиться расчеты пожарных.
Почему не удалось предупредить трагедию?
Когда произошел Великий пожар, в Лондоне практически все постройки были деревянные с соломенной крышей. При возведении зданий использовались легковоспламеняющиеся строительные материалы: лен, пенька, древесная смола.
Сложность создавала и сама конструкция зданий. В то время каждый последующий этаж в доме выступал над нижним, что в итоге привело к тому, что расстояние между соседними зданиями было минимальным. В 1665 году король издал указ о запрете выступающих этажей, но мэр города не поддержал его и никак не препятствовал плотной застройке кварталов.
Неумелые действия пожарных и паника властей также способствовали ухудшению ситуации. На то время единственным действенным способом борьбы с огнем считался снос зданий, но осуществить его можно было только с согласия владельцев домов.
В 1671-1677 года на пересечении Монумент-стрит и Фиш-стрит-Хилл, именно на том месте, где во время трагедии была разрушена первая церковь, был построен памятник Великому пожару в Лондоне.
Великий лондонский пожар
Лондонский пожар 1666 года стал одной из самых разрушительных катастроф в истории города. Бедствие уничтожило столицу практически целиком.
В 1760-х гг. лондонцы натерпелись порядочно невзгод: сначала эпидемия бубонной чумы 1665 года, выкосившая примерно четверть населения столицы, а затем — Великий пожар, число жертв которого до сих пор не известно. Многие источники, особенно свидетельства современников, утверждают, что погибших в пожаре можно было пересчитать по пальцам одной руки, максимум — двух. Однако позднейшие исследования ставят эту цифру под сомнение: на самом деле, жертв могло быть гораздо больше, то есть речь идёт о десятках сотнях и тысячах. В своих домах сгорели те, кто не смог выбраться наружу и не получил помощи — в основном, немощные больные и старики. В то же время, мы точно знаем, сколько именно строений пострадало в ходе пожара: 13 тысяч домов, 87 церквей, в числе которых и Собор Святого Павла, 44 представительства лондонских торговых ассоциаций и три пары городских ворот.
Официально считается, что пожар продолжался на протяжении 4-х дней, однако по факту с его отголосками пришлось бороться ещё несколько месяцев — подвалы отдельных зданий полыхали аж до ноября 1666 года. Бедствие началось ночью 2 сентября с пекарни Томаса Фарринера, которая располагалась на Паддинг-лейн (территория Сити), недалеко от Лондонского моста. Сити считался районом торговцев и ремесленников, это был весьма густонаселённый участок, от которого аристократия старалась держаться подальше. Деловой район, сердце городской торговли, был окружён трущобами, где проживали бедняки и представители низших слоёв населения. Большинство домов на этом участке земли были деревянными, а при строительстве использовались дешёвые горючие материалы вроде соломы, дёгтя, смолы, пеньки и льна. Правительство не раз пыталось запретить строить жилища с применением легко возгораемых субстанций, но указ особого успеха и не возымел.
Пожары в Сити случались и раньше, однако же масштаб был куда менее разрушительным. Причинами столь быстрого распространения огня стали ветер и устройство улочек Сити, спроектированных по средневековому образцу. Расстояние между противоположными домами на одной улице было настолько мало, что там порой не могли разойтись и две телеги. «Пробки» были частым явлением в Сити, порой они образовывались в результате напряжённого людского трафика, не говоря уже о транспорте. Огонь перекидывался от здания к зданию — учитывая тесноту постройки и силу ветра, пожар распространялся с невиданной скоростью. Казалось бы, близость Темзы должны была спасти положение, однако пробраться к берегу было не так-то просто из-за очень плотного потока людей и телег, в которых жители Сити везли пожитки, спасаясь от бедствия. Положение усугублялось ещё и благодаря наличию большого числа мастерских кузнецов и металлолитейщиков — искры из цехов только помогали пожару разгораться.
Лорд-мэр Лондона Томас Бладворт, разбуженный в ночь начала пожара, не сразу оценил масштаб катастрофы. Говорят, его первыми словами было: «Тьфу! Даже баба сможет потушить этот огонь помочившись». Дальнейшие попытки бороться с бедствием показали несостоятельность не только самого мэра, но и устройства противопожарной безопасности города (которая находилась практически на нуле). Против пожарных сыграло также и очень сухое лето 1666 года.
От Паддинг-лейн огонь начал распространяться на запад, и вскоре вышел из-под контроля. Стало понятно, что потушить пламя вёдрами не удастся. Одним из самых эффективных методов борьбы с огнём в то время было намеренное разрушение зданий на пути пожара, однако Бладворт решил не отдавать указ о сносе домов. Лорд-мэр либо не смог оценить размах происшествия, либо же руководствовался мотивами политической безопасности: ещё со времён Гражданской войны Сити считался беспокойным районом, пристанищем республиканцев, воюющих против Карла I. Теперь же на троне сидел его сын, Карл II, однако уроки казнённого отца ещё были свежи в памяти монарха и его подчинённых. Тем не менее, когда стало совершенно очевидно, что радикальные меры просто необходимы, в дело вмешался сам король: Карл отдал приказ сносить здания на пути огня.
Днём в воскресенье, 2 сентября, свидетели катастрофы, наблюдавшие за развитием событий с безопасного расстояния, увидели то, что один из мемуаристов описал как огненный смерч. Пламя образовало нечто вроде огромной дуги шириной с милю, и огонь поглотил сотни домов в мгновение. В городе царил хаос: с одной стороны, обезумевшая толпа, пытающаяся спасти себя и хоть какое-то имущество, пробирающаяся из Сити на Север и на Восток через узкие улицы или же на лодках по Темзе, с другой — растерянные власти, в числе которых лорд-мэр и сам король, беспомощно наблюдающие за буйством стихии. Движение людских масс также осложнялось из-за многочисленных зевак, специально прибывших в Лондон поглядеть на зрелище. Образовывались стихийные лагеря для тех, кто остался без крова: люди строили простейшие укрытия на открытых площадях, в полях и парках. Не удалось избежать и спекуляций — цена хлеба в окрестных с бедствием районах подскочила вдвое, а извозчики брали совершенно непомерную плату за свои услуги (около 4 тысяч фунтов на современные деньги).
К 4 сентября полыхала примерно половина Лондона. Король присоединился к пожарным отрядам и лично раздавал указы на месте и даже помогал таскать ведра с водой. Опасались, что пламя дойдёт до пороховых подвалов Тауэра, и тогда город просто взлетит на воздух. Беженцы из Сити располагались с пожитками в церквях, однако позже оказалось, что и каменные здания не были безопасным убежищем. Горел гигантский собор Святого Павла, пламя, в итоге, уничтожило постройку. В народе пошли слухи, что виновниками пожара были иностранцы, французы или голландцы, с которыми Англия на тот момент вела войну, или же паписты. Некоторые очевидцы описывают нападения на ни в чем не повинных иностранцев, которых отлавливали на улице и избивали.
Остановить пламя удалось только 5 сентября. Сработала схема подрыва и уничтожения зданий, да и ветер значительно ослаб. Тем не менее, в отдельных точках огонь всё ещё бушевал, а с его отголосками жителям Лондона пришлось бороться не один месяц. Ущерб от пожара в денежном эквиваленте составил от 5 до 7 миллионов фунтов.
Поиск виновников катастрофы не увенчался успехом — по делу о поджоге казнили слабоумного часовщика-француза по имени Юбер, который сознался в содеянном. Уже позже следствие выяснило, что Юбер прибыл в Лондон через 2 дня после начала пожара. Народная молва, тем не менее, обвиняла в произошедшем врагов государства в лице сторонников папской власти и, соответственно, союзников короля Карла II, а также вредителей из-за рубежа.
Пожар уничтожил практически весь город, и потому его пришлось отстраивать заново, однако дерево и горючие материалы больше не использовали, на смену им пришли камень и кирпич (при нарушении этой нормы здание просто сносили). Улицы стали шире, освободились подступы к Темзе на случай новых возгораний, было запрещено надстраивать верхние этажи таким образом, чтобы они нависали над нижними. Кроме того, Лондон стал одной из первых европейский столиц, где установили уличные пожарные гидранты.
Ещё одним новшеством, появившимся после Великого пожара, стала страховка от огня. Николас Барбон в 1667 году учредил первую в Англии страховую компанию, которая специализировалась именно на защите от возгорания — всего через десять лет в Лондоне был застрахован каждый десятый дом. Некоторые исследователи полагают, что пожар стал в своём роде «очистительным» для английской столицы, так как уничтожил возможные остатки очагов заболевания чумы. Эпидемия действительно так никогда и не вернулась в город, однако неизвестно, заслуга ли это пожара, или же просто чума 1665 года была для Лондона последней массовой вспышкой.
Великий лондонский пожар: катастрофа, которая преобразила город
Ранним утром 2 сентября 1666 года мирная жизнь средневекового Лондона изменилась навсегда из-за одной непотушенной свечи. Беспощадное пламя унесло мириады жизней, разрушило многие районы и существенно повлияло на ход истории. В годовщину Великого пожара рассказываем, как ужасная катастрофа превратила столицу Великобритании в самую передовую в Европе.
Многие приписывают Великому лондонскому пожару мистическое значение, что не удивительно — ведь в XVII столетии во всех стихийных бедствиях винили дьявола. Тем более за год до этого буйствовала эпидемия бубонной чумы, которая выкосила четверть населения страны. Однако свидетельства очевидцев помогают найти логичное объяснение произошедшему. Оно больше связано с людской халатностью, нежели с гневом Люцифера.
Источником бедствия стала свеча, которую забыл потушить пекарь по имени Томас Фарринер. Этот джентльмен владел пекарней на Паддинг-лейн (территория Сити), где в основном проживали торговцы и ремесленники. Большинство домов в этом густонаселенном районе были деревянными, а также построенными из дешевых легковоспламеняющихся материалов: соломы, дегтя и льна. Плюс роль сыграло расстояние между зданиями: оно было настолько мало, что там едва могли разойтись телеги, доверху набитые провизией.
В то злосчастное утро лорд-мэр города Томас Бладворт, разбуженный слугами, нехотя посмотрел на пламя вдалеке, зевнул и, произнеся лишь: «Тьфу! Даже баба сможет потушить этот огонь, помочившись», отправился досыпать. Далее случилось непредвиденное. Из-за сильного ветра и жаркой погоды огонь начал распространяться на запад и разбушевался до такой степени, что его было трудно остановить. Горожане пытались спасти дома, ломая трубы из водопровода, потому что путь к реке перекрывали языки пламени. В городе воцарился хаос. Власти, которые наконец оценили масштаб катастрофы, обратились к правящему королю Карлу II. Монарх принял радикальные меры: приказал сносить здания на пути огня.
Отчаявшиеся горожане спасались бегством, пробираясь из Сити на север и восток через узкие улицы и на лодках по Темзе. Все, кто остался без крова, сооружали укрытия из подручных средств на площадях и в парках. Но пожар все не хотел останавливаться. Некоторые очевидцы утверждали, что видели огненный смерч, который поглотил целый район. Спустя два дня Карл II лично присоединился к пожарным, чтобы раздавать указания и помогать таскать ведра с водой, пока его советники наблюдали гибель собора Святого Павла.
Горит старый собор Святого Павла (в удалении)
Мракобесие закончилось 5 сентября, благодаря тому, что сработал план подрыва и уничтожения зданий. В некоторых точках огонь все еще бушевал, но к тому моменту политическая элита была обеспокоена поиском виноватых. В основном обвиняли иностранцев. Если попадался кто-то из французов и голландцев — главных противников Англии — то их избивали до полусмерти. В конце концов поджигателем признали часовщика Юбера. Несчастного немедленно казнили, прежде чем выяснилось, что он страдал слабоумием и прибыл в Лондон спустя два дня после начала пожара.
Пока отчаявшиеся жители нещадно обвиняли в случившемся врагов страны, папскую власть и приближенных Карла II, элита занялась восстановлением покалеченного города. В архитектуре новых зданий дерево заменили на камень, запретили надстраивать верхние этажи так, чтобы они нависали над нижними, расширили улицы, освободили подступы к Темзе и установили систему противопожарных гидрантов.
Тушение пожара возле Лондонского моста, 1861 год
Далее нужно было придумать способ предотвратить новые пожары. На помощь пришел Николас Барбон. В 1667 году он учредил первую в Англии страховую компанию по защите от возгораний, которая взяла под контроль каждый десятый дом.
Сейчас многие историки считают Великий лондонский пожар «очистительным» событием. Несмотря на четыре дня агонии и колоссальные потери, Лондон освободился от возможно имеющихся очагов чумы и стал самой развитой архитектурной столицей Средневековья.
Последствия Великого Лондонского пожара
Великий Лондонский пожар, продолжавший четыре дня, нанёс огромный ущерб городу, и унёс большое количество жизней. Всего за время Лондонского пожара было уничтожено 13,5 тысяч домов, более 80 церквей и это только приблизительные данные. Число жертв пожара колеблется от нескольких человек до нескольких тысяч, точных данных, конечно, нет.
Виновников пожара так и не нашли. Постановлением королевского совета от 1667 года Великий Лондонский пожар принято считать несчастным случаем. Согласно постановлению совета эта трагедия была вызвана засухой, сильным ветром, способствовавшим быстрому распространению, и Божественным Провидением.
Однако народные волнения, вспыхивавшие в Лондоне, как во время пожара, так и после трагедии жаждали найти виновника и наказать его.
В возникновении пожара был обвинен француз Робер Юбер. Робер Юбер называл себя тайным агентом Папы Римского, и признался в поджоге пекарни на Паддинг-Лейн, с которой собственно и начался пожар. Юбера повесили в Тайберне 28 сентября 1666 года. После казни француза стало известно, что он прибыл в Лондон на два дня позже, чем начался пожар.
После трагедии был специально создан Огненный суд, который вплоть до 1672 года разбирал дела, касающиеся споров между арендаторами и землевладельцами по поводу разрушенных зданий во время пожара. На основании социального положения, платежеспособности гражданина, суд обязывал восстановление разрушенных зданий.
Многие выдающиеся архитекторы представили королю свои проекты по перепланировке города. Но денег на такие затратные проекты в казне не было. Лондон был восстановлен по старым чертежам, однако были проведены некоторые работы в плане пожарной безопасности, такие события должны чему-то учить. Но самым главным было то, что Лондон отныне стал каменным. Великий архитектор Кристофер Рен по приказу короля сумел восстановить Собор Святого Павла и заново отстроить все остальные разрушенные церкви.
В память о пожаре по приказу короля была возведена памятная колонна, высота которой достигает 61 метра. Сегодня, по прошествии столетий, ее чаще всего называют просто «Монумент». Эта колонна является одним из символов Лондона.
В районе Смитфилд, в этом районе огонь был остановлен, установили другую скульптуру – Золотой мальчик на Пай-Корнер. Надпись на скульптуре гласит, что Великий Лондонский пожар был послан Богом, чтобы наказать жителей города за грех чревоугодия.
Великий лондонский пожар
Из Википедии — свободной энциклопедии
Некоторые люди считали, что поджог совершили иностранцы, предположительно голландцы или французы. Обе страны были врагами Англии во Второй англо-голландской войне, прошедшей в то время.
В понедельник пожар продолжил распространяться на север, к центру Лондона. Во вторник пожар распространился на большей части города, разрушив собор Святого Павла, и перешёл на противоположный берег реки Флит. Попытка потушить огонь, как полагают, увенчалась успехом из-за того, что стих восточный ветер, и гарнизону Тауэра с помощью пороха удалось создать противопожарные разрывы между зданиями для предотвращения дальнейшего распространения на восток.
Социальные и экономические проблемы, которые возникли в результате этого стихийного бедствия, были серьёзными. Карл II призвал погорельцев выехать из Лондона и обосноваться в другом месте. Он опасался, что в Лондоне вспыхнет мятеж среди тех, кто потерял своё имущество. Пожар также помог избавиться от Великой чумы, которая свирепствовала в Лондоне в 1665 году.
После пожара выдающийся английский архитектор Кристофер Рен разработал генеральный план нового города с прямыми широкими улицами и площадями. Дома по плану архитектора нужно было строить из красного кирпича на расстоянии друг от друга, с кровлями из сланца во избежание дальнейших пожаров. План не был осуществлён полностью, но удалось создать несколько площадей. По проектам Рена в Лондоне построили пятьдесят одну приходскую церковь, из них четыре в готическом стиле. Церкви в стиле классицизма имели типовую композицию: один неф и башня со шпилем на западном фасаде. Эта схема в частности послужила основой Петропавловского собора в Санкт-Петербурге. Пожар не пощадил и старый собор Святого Павла. По плану К. Рена возвели новый грандиозный собор в стиле «барочного классицизма» (1675—1710), характерного для времени правления королевы Анны (1702—1714).