Что было причиной отступления красной армии в начале войны просчеты советского руководства
Часть 1. 1.Что было причиной отступления Красной армии в начале войны?
Вариант 4
1.Что было причиной отступления Красной армии в начале войны?
1) просчеты советского руководства в определении сроков начала войны
2) «политика умиротворения» Гитлера, которую проводили страны Запада
3) сосредоточение германских сил на центральном направлении
4) отказ советского руководства от объявления всеобщей мобилизации
2.Как назывался чрезвычайный орган высшего военного управления, осуществлявший в годы войны стратегическое руководство войсками?
1) НКВД 2) Реввоенсовет
3) Совет рабочей и крестьянской обороны 4) Ставка Верховного главнокомандования
3.Какое событие произошло во время Великой Отечественной войны в ходе Московской битвы?
1) оборона Брестской крепости 2) создание антигитлеровской коалиции
3) создание Дороги жизни 4) окружение советских войск под Вязьмой
4.Какое направление удара немецких войск весной-летом 1942 г. было главным
1) центральное направление 2) юное направление
3) северное направление 4) ленинградское направление
5.Какое событие произошло во время Великой Отечественной войны в ходе операции «Уран»
1) оборона Брестской крепости 2) Тагеранская конференция
3) форсирование Днепра 4) окружение немецких войск в Сталинграде
6.Какое событие произошло в ходе Курской битвы
1) создание Дороги жизни 2) прорыв блокады Ленинграда
3) крупнейшее танковое сражение 4)сдача в плен армии фельдмаршала Паулюса
7.О какой крупнейшей военной операции говорится в сообщении Совинформбюро от 5 ноября 1943 г.
«Красная армия форсировала крупнейшую водную преграду. и освободила. важнейшие промышленные центры юга нашей страны. Таким образом, наши войска взломали всю оборону противника от Запорожья до Азовского моря. «
8.Прочтите отрывок из воспоминания военачальника и укажите, о каком событии Великой Отечественной войны идет речь.
«Немецкий генерал Вестфаль, описывая операцию «Тайфун», вынужден был признать, «что немецкая армия, ранее считавшаяся непобедимой, оказалась на грани уничтожения».
Что верно, то верно. Красная Армия впервые за шесть месяцев войны нанесла крупнейшее поражение главной группировке гитлеровских войск. Это была наша первая стратегическая победа над вермахтом».
9.Прочтите отрывок из работы историка и определите, о битве за какой город в нем говорится
«Сложные условия уличных боев с упорно обороняющимся противником более благоприятствовали русских, хотя они также находились в трудном положении. В сложившейся обстановке им приходилось перевозить подкрепления и боеприпасы на паромах и баржах через Волгу под артиллерийским огнем. Это ограничивало размеры сил, которые русские могли держать и обеспечивать снабжением на западном берегу реки для обороны города.»
10.Прочтите отрывок из воспоминаний и укажите название органа власти периода Великой Отечественной войны, о котором идет речь
1) Реввоенсовет 2) Ставка Верховного Главнокомандования
3)Государственный комитет Обороны 4) Совет по эвакуации
11.Прочтите отрывок из воспоминаний и укажите о какой битве Великой Отечественной войны идет речь.
«Итогом оборонительного сражения следует, на мой взгляд, считать поражение танковых соединений врага, в результате чего возникло особо благоприятное для нас соотношение сил по этому важному роду войск. В значительной степени способствовал тому выигрыш нами крупного встречного сражения южнее Прохоровки. Мне довелось быть свидетелем этого поистине титанического поединка двух стальных армад (до 1200 танков и самоходных артиллерийских установок) 12 июля «.
12.Установите соответствие между названиями битв на советско-германском фронте и годами, когда они произошли.
| НАЗВАНИЯ БИТВ | ГОДЫ | ||
| А | Сталинградская | 1) | 1941 г |
| Б | Берлинская | 2) | 1942-1943 г |
| В | Курская | 3) | 1943 г |
| Г | Московская | 4) | 1944 г |
| 5) | 1945 г |
13.Прочтите отрывок из воспоминаний и укажите год, к которому относятся описанные события Великой Отечественной войны.
«Обстановка того времени оставалась для нашей страны весьма трудной. Под пятой фашистских оккупантов находились Прибалтика и Белоруссия, Украина и Молдавия, западные и южные области Российской Федерации. Враг продолжал блокаду Ленинграда, держал крупные силы войск неподалеку от Москвы. Накопленные с большим напряжением стратегические резервы были израсходованы в боях под Москвой. Несмотря на то что усилиями партии, всего советского народа к лету были достигнуты немалые результаты в развитии народного хозяйства, оно пока что обеспечивало армию лишь минимально необходимыми средствами для организации отпора вражеским полчищам. Обстановку усугубил, как уже говорилось ранее, неудачный для наших войск исход боевых действий под Ленинградом, Харьковом и в Крыму».
1)1941 г. 2) 1942 г. 3)1943 г. 4) 1944 г.
14.Прочтите отрывок из книги историка и укажите описанную в нем битву Великой Отечественной войны.
«Контрнаступление Красной Армии и разгром немцев — главное событие начального этапа Великой Отечественной войны. Это было первое крупное поражение Германии, показавшее, что представление о непобедимости ее армий — миф. На некоторое время Красной Армии удалось перехватить стратегическую инициативу. Сложились предпосылки для образования антигитлеровской коалиции».
15.Прочтите отрывок из договора о воспоминаниях и укажите год его подписания.
«Сталин заключил пакт с Германией для того, чтобы подтолкнуть Гитлера к нападению на Польшу, хорошо зная, что Англия и Франция выступят на ее стороне. После предположительной победы Германии над Польшей Россия, во-первых, вернет себе важные, потерянные в победней войне области; а во-вторых, будет спокойно глядеть, как Германия, воюя с западными державами, исчерпает свои силы, чтобы затем в подходящий момент бросить всю мощь Красной Армии на дальнейшую большевизацию Европы».
1) 1933 г. 2) 1937 г. 3) 1939 г. 4) 1941 г.
Почему мы отступали в 1941 году
«Двадцать второго июня, ровно в четыре часа Киев бомбили, нам объявили, что началася война»…
Причин поражения Красной армии, готовившейся к войне «малой кровью и на чужой территории», имевшей танков, самолетов и пушек больше, чем во всех армиях мира вместе взятых, было много, и они были разные. Как и её отступления всего за несколько месяцев к стенам Москвы и воротам Кавказа, потери огромных территорий и пленения нескольких миллионов советских солдат и офицеров, чудовищных жертв. Не обо всех из них даже сегодня можно говорить академическим языком, не рискуя возбудить праведный гнев и эмоции.
«Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя». /Павел Коган/.
Проект здания Дворца Советов: В этом главном «храме» коммунизма планировали принимать в состав глобального СССР различные страны мира. Фото: www.globallookpress.com
А с этой целью, как писал другой советский поэт Михаил Кульчицкий,
Составы тайные идут,
И коммунизм опять так близок, как в девятнадцатом году».
Всё случилось иначе
Однако все случилось наоборот: «вероломное» нападение Германии и её союзников – румын, венгров, финнов, которых поддерживал экономический потенциал и добровольцы из многих занятых нацистами европейских стран. Армия к реальной войне оказалась не готовой. Даже народ не сразу возненавидел захватчиков. Поначалу некоторые слишком идеологизированные товарищи считали, что немецкий пролетариат взбунтуется против Гитлера, осмелившегося напасть на первое в мире государство рабочих и крестьян, а к редким немецким пленным относились гуманно, удивляясь их наглости и снобизму. Так было, пока народ не увидел агрессоров в деле. Не оказался на управлявшейся с помощью террора оккупированной территории. Не потерял многочисленных родных и близких на фронте. Не испытал мук голода и страшных лишений в тылу. Не вспомнил и не обратился к своей религии, истинным ценностям и национальным традициям. Дальше оставалось, забыв о коммунистических бреднях, только научиться грамотно воевать с сильным и упорным врагом и победить его, не постояв за ценой…
Стратегические причины катастрофы 1941 года
Причины невиданного разгрома Красной армии в 1941 году следует отнести к нескольким факторам. Сталин был не дурак и не собирался ждать, пока Гитлер на него нападет сам, подчинив себе предварительно всю Европу. Судя по тому, как располагались советские войска, откуда началась и как проходила их переброска к западным границам страны и предполагаемому сроку, когда они должны были быть готовы к наступательным операциям (об обороне никто и не думал), можно предположить, что война должна была начаться во второй половине лета 1941 года, когда Гитлер высадится в Англии, увязнет там в боях, а немецкая «завеса» на востоке будет ослаблена.
Гитлер также понимал, что его отмобилизованной армии нужен сухопутный противник, которым мог быть только СССР, и что разбив его, отбросив за Урал, взяв под контроль его ресурсы, он уничтожил бы и последнюю надежду англичан, что Сталин ударит Гитлеру в спину и они – уцелеют. В скорое нападение Сталина на Германию Гитлер не верил. Он вообще считал СССР слабой страной, а его армию после финской войны и сталинских чисток армейского руководства ни на что не способной. Окружение фюрера сознательно скрывало от него размеры советской военной мощи, чтобы он не передумал напасть, тем более, что он всё равно бы не поверил. Уже потом в ходе войны Гитлер признавал, что если бы знал, сколько у Сталина танков, на это бы никогда не решился.
Сталин, со своей стороны, тоже не верил, что Гитлер нападет, решив повторить для Германии самоубийственную для неё ситуацию войны на два фронта. Великий вождь и учитель не понимал, что деваться Гитлеру уже некуда, перегретой экономике Германии нужна война, на которую все можно будет списать. Он осознал это под давлением неопровержимых данных разведки всего за пару дней до начала нападения, какое-то время боролся со своей гордыней, боясь признаться себе и своему окружению, что совершил страшный просчет. Директивы войскам подготовиться к отражению удара врага поступили буквально за несколько часов до начала войны. Их смогли выполнить только те командиры, которые, видя, что грядет, уже приняли необходимые меры на свой страх и риск, под угрозой потерять голову. В результате её потеряли те, кто верил в мудрость и всезнание вождя и слишком радели о своей карьере.
Начало войны: Германская армия вместе с союзниками атаковали границы СССР от Баренцева до Черного моря. Фото: www.globallookpress.com
Тактические преимущества немцев
Из-за того, что сосредоточение советских войск было далеко не завершено, немцы, создавшие на направлениях главных ударов мощнейшие группировки, разбивали своего пойманного врасплох противника по частям – вначале первый эшелон, потом – второй, потом – третий. И в каждом случае имели преимущество. Они захватили инициативу и диктовали свою волю вынужденным обороняться и парировать немецкие удары советским частям. К западу от старой советской границы те находились, фактически, во враждебном окружении. Немецкие диверсанты в советской форме, которым зачастую помогали местные жители, разрушали связь, истребляли командный состав Красной армии. Москва мелочно вмешивалась в военные операции, часто предлагая и навязывая командованию на местах неправильные решения. Командиры, среди которых была масса неопытных и неравнодушных к своей карьере офицеров и генералов, боялись проявлять инициативу, за что их нередко расстреливали. В ходе войны армия избавилась от них: первую скрипку стали играть люди дела, у кого лучше получалось воевать. Проблема отягощалась тем, что Красная армия столкнулась с лучшей на тот момент армией мира, у которой стала быстро учиться и которую к 1944 году превзошла в мастерстве, так как уже била немцев не только числом, но и умением. В 1941 году этот процесс только начался.
Следует также честно признать, что немцы лучше учили своих солдат, их офицеры и генералы были обычно более грамотными, чем советские. В 1941 году это сработало. В дальнейшем подобное преимущество постоянно нивелировалось: как и в петровской истории со шведами ученики превзошли потом своих учителей, дорого заплатив за эту кровавую науку.
Патриотизм как гарантия конечной победы
Моральный дух советских бойцов, что признавали даже враги, был высок: в первые же дни боев немецкие части потеряли больше людей и военной техники, чем за несколько лет войны в Европе. История сохранила имена героев – танкистов, артиллеристов, летчиков или пулеметчиков, а многих и не сохранила вовсе, которые бесстрашно вступали в бой с многократно превосходившими их силами врага, предпочитая гибель бесчестию отступления. Иногда их с почестями хоронили немцы, а их офицеры ставили погибших красноармейцев в пример своим солдатам.
Однако, это не вся картина. Наряду с такими стоявшими насмерть солдатами, офицерами и целыми дивизиями, имевшими энергичных и опытных командиров, были и другие, кто самовольно оставлял свои позиции, массово сдавался в плен. Глубинная причина этого состояла в том, что эти люди не слишком-то хотели отдавать свою жизнь за ненавистную им советскую власть – с её репрессиями, колхозами, материальными лишениями. Некоторые рассуждали так: «При немцах хуже не будет», и им хотелось верить в пропаганду врага, что именно так и будет. Таким было не сложно поднять руки вверх. По немецким данным, к концу 1941 года в плену оказалось около 4 миллионов советских солдат и офицеров. Цифра поистине чудовищная и, как полагают многие историки и эксперты, указывающая на то, что дело тут не только в неумелости и ошибках советского командования этого периода войны. Если бы дело было только в этом, пленных было бы меньше.
Сталин после Победы поднял на приеме в Кремле тост за русский народ, оценив по заслугам его патриотизм, без которого было бы невозможно разбить врага. (Картина М. И. Хмелько «За великий русский народ»). Фото: www.globallookpress.com
В Москве реально опасались, что население СССР припомнит в этой ситуации сталинской власти все свои многочисленные обиды. Это честно признал и сам Сталин после Победы, подняв на приеме в Кремле тост за здоровье русского народа: «У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941-42 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Какой-нибудь другой народ мог сказать: вы не оправдали наших надежд, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой. Это могло случиться, имейте в виду. Но русский народ на это не пошел, русский народ не пошёл на компромисс, он оказал безграничное доверие нашему правительству. Повторяю, у нас были ошибки, первые два года наша армия вынуждена была отступать, выходило так, что не овладели событиями, не совладали с создавшимся положением. Однако русский народ верил, терпел, выжидал и надеялся, что мы все-таки с событиями справимся. Вот за это доверие нашему правительству, которое русский народ нам оказал, спасибо ему великое! За здоровье русского народа!».
Да, все это было потом, но в самом начале войны этот фактор еще не действовал с такой силой. Поэтому и сами немецкие генералы потом признавали, что никогда не имели бы в 1941 году таких побед, если бы немалая часть населения СССР не находилась в состоянии скрытой гражданской войны со своей коммунистической властью. Она завершилась после пробуждения захватчиками старого русского патриотизма, на этой почве. Народ стал решительно и умело сражаться за Родину, а не за Сталина, на фронтах и в немецком тылу.
Его не обмануло, что немцы открывали закрытые при большевиках церкви и даже одно время ликвидировали колхозы, которые быстро восстановили, чтобы было легче грабить крестьян. Поэтому уже в конце 1941 года Сталину стало ясно, что, несмотря на новые возможные военные неудачи, поражения в этой войне не будет, раз народ устоял и в целом остался верен. Будет только победа, потому что у Германии нет ресурсов для длительной войны со всем миром и таких союзников, пусть даже ситуативных, какие были у СССР. Таковы основные причины поражений 1941 года, сменившихся великими победами.
А 1. Что было причиной отступления Красной армии в начале войны? 1. Просчеты советского руководства в определении сроков начала
Основной причиной были просчеты советского руководства в определении сроков начала войны, в результате чего нападение произошло неожиданно и у Красной Армии не было возможности подготовиться. Отступление сопровождалось большими организационными проблемами, потерей связи с целыми подразделениями, попадавшими в окружение, воздушными ударами по самолётам на аэродромах. Вдобавок по причине вывода из строя службы военной медицины, среди многих отступавших начались вспышки заразных заболеваний.
1) ухудшилось положение православного населения
Летом 1918 г. Гражданская война вступила в новый этап – фронтовой. Он начался с выступления Чехословацкого корпуса. Корпус состоял из попавших в плен чехов и словаков австро-венгерской армии. Еще в конце 1916 г. они выразили желание участвовать в военных действиях на стороне Антанты. В январе 1918 г. руководство корпуса провозгласило себя частью чехословацкой армии, состоявшей в ведении главнокомандующего французскими войсками. Между Россией и Францией было заключено соглашение о переброске чехословаков на Западный фронт. Они должны были проследовать вдоль Транссибирской магистрали во Владивосток, погрузиться на суда и отплыть в Европу.
Канун войны: роковые просчеты
По-прежнему не утихают споры по вопросу о том, почему стала возможной колоссальная военная катастрофа, случившаяся с нашей страной 22 июня 1941 г. и принесшая неисчислимые бедствия нашему народу.
Казалось бы, советским руководством перед войной делалось все возможное и даже невозможное, чтобы подготовить страну и народ к суровым испытаниям. Была создана мощная материальная база, выпущены десятки тысяч единиц танков, самолетов, артиллерийских орудий и другой военной техники. Красная Армия, несмотря на неудачную войну с Финляндией (хотя она велась в сложных зимних условиях и закончилась прорывом мощных железобетонных укреплений финнов) настойчиво училась воевать в условиях, максимально приближенных к боевым. Советская разведка, казалось, «докладывала точно» и все секреты Гитлера оказались на столе у Сталина.
Так в чем же причины того, что гитлеровские армии смогли легко прорвать советскую оборону и оказаться у стен Москвы? Правильно ли за все роковые просчеты возлагать вину на одного человека – Сталина?
ПРОСЧЕТЫ ВОЕННОГО СТРОИТЕЛЬСТВА
Количественные, а во многом и качественные показатели проделанной работы в СССР, особенно в области производства военной техники, были гигантскими. Если к концу 1920-х годов советские вооруженные силы располагали всего лишь 89 танками и 1394 самолетами (и то в основном иностранных образцов), то к июню 1941 г. они уже насчитывали почти 19 тыс. отечественных танков, среди них и первоклассный танк Т-34, а также более 16 тыс. боевых самолетов (см. таблицу).
Беда в том, что советское политическое и военное руководство не сумело разумно распорядиться созданными средствами вооруженной борьбы, и Красная Армия оказалась неподготовленной к большой войне. Напрашивается вопрос: в чем же причины?
Бесспорно, что, прежде всего – это установленный в 1930-е годы режим единоличной власти Сталина, при котором ни один, даже самый незначительный вопрос военного строительства не решался военным ведомством без его санкции.
Именно сталинский режим повинен в том, что как раз накануне войны советские вооруженные силы фактически были обезглавлены. Кстати, Гитлер, принимая решение о непосредственной подготовке к нападению на СССР, особенно о сроках агрессии, придавал этому факту первостепенное значение. В январе 1941 г. на совещании с представителями командования вермахта он заявил: «Для разгрома России вопрос времени очень важен. Хотя русская армия является глиняным колоссом без головы, ее будущее развитие трудно предсказать. Так как Россия должна быть в любом случае разбитой, то сделать это лучше сейчас, когда русская армия не располагает руководителями…».
Накануне 22 июня 1941 года парк советской бронетанковой техники в основном представляли морально устаревшие образцы вооружений
Репрессии породили у командного состава страх, боязнь ответственности, а значит безынициативность, что не могло не отразиться на уровне управления и работе командных кадров. Это не осталось вне поля зрения германской разведки. Так, в «Сведениях о противнике на востоке» – очередной сводке от 12 июня 1941 г. отмечалось: «Характерные черты русских: неповоротливость, шаблон, нерешительность и боязнь ответственности… Командиры всех звеньев на ближайшее время все еще являются неподходящими для умелого управления крупными современными соединениями. Они неспособны и вряд ли будут способны осуществлять крупные операции наступательной войны, быстро вступать в бой при благоприятной обстановке и действовать самостоятельно в рамках общей операции».
В связи с репрессиями, а главным образом из-за постоянной корректировки планов военного строительства политическим руководством страны, в 1940-1941 гг. военному командованию приходилось принимать решения на расширение сети подготовки командно-начальствующего состава одновременно с началом организационных мероприятий, связанных с увеличением численности вооруженных сил, в том числе и командного состава. Это, с одной стороны, привело к огромному некомплекту командного состава. С другой стороны, на командные должности приходили люди с недостаточным опытом работы.
В ходе начатой в 1940 г. реорганизации вооруженных сил были допущены роковые просчеты, имевшие в буквальном смысле катастрофические последствия. Было предпринято формирование большого количества новых соединений и частей с неоправданно большим числом основных видов военной техники. Создалась парадоксальная ситуация: при наличии почти 19 тыс. танков в Красной Армии смогли укомплектовать ими полностью лишь один из 29 механизированных корпусов.
Многие ошибки в военном строительстве в СССР накануне войны вытекали из излишней приверженности к опыту боевых действий Красной Армии в локальных конфликтах (Испания, поход советских войск в западные области Украины и Белоруссии), а также неспособности неопытного, слабо подготовленного в профессиональном отношении, к тому же лишенного самостоятельности военного руководства объективно оценить опыт большой войны, которую вермахт вел в Европе с сентября 1939 г.
Крупнейший просчет советское военно-политическое руководство допустило в соотношении средств вооруженной борьбы. Еще в 1928 г. при планировании первой пятилетки военного строительства приоритет был отдан созданию основных средств вооруженной борьбы – артиллерии, танкам, а также боевым самолетам. Основанием для этого послужил вывод: чтобы вести успешные операции, Красной Армии для предполагаемого театра военных действий нужны высокомобильные и хорошо вооруженные подразделения (моторизованные стрелково-пулеметные части, усиленные крупными танковыми частями, вооруженными быстроходными танками и моторизованной артиллерией; крупные кавалерийские части, но безусловно усиленные броневыми (автоброневики, быстроходные танки) и огневыми средствами; крупные воздушно-десантные части). В принципе такое решение было правильным. Однако на каком-то этапе производство этих средств приняло такие гипертрофированные размеры, что СССР не только сравнялся с основными своими вероятными противниками, но и значительно превзошел их. В частности, было налажено производство громадного количества так называемых «автострадных танков», которые выработали свой ресурс к еще к 1938 г. Их состояние, по оценке специалистов, «было ужасным». Большей частью они просто валялись на территориях воинских частей с неисправными двигателями, трансмиссией и т.д., а большинство было к тому же разоружено. Запчасти отсутствовали, и ремонт производился только путем разукомплектования одних танков для восстановления других.
Были также допущены ошибки в порядке проведения реорганизации вооруженных сил. В первую очередь она осуществлялась в войсках приграничных военных округов, причем охватила их практически полностью. В результате значительная часть боеспособных, хорошо слаженных и укомплектованных соединений оказалась к началу войны расформированной.
Ввиду просчетов в определении необходимого и возможного числа соединений, а также ошибок в организационной структуре войск и по другим причинам основная часть намеченных мероприятий оказалась незавершенной, что крайне отрицательно сказалось на уровне боеспособности вооруженных сил в целом, но особенно танковых войск, авиации, воздушно-десантных войск, противотанковой артиллерии РГК и войск укрепленных районов. Не полностью укомплектованные, они имели низкую подвижность, обученность и слаженность.
В 1939-1940 гг. на присоединенные к СССР новые территории была передислоцирована основная часть советских войск, располагавшихся на западе. Это отрицательно повлияло на боеготовность и боеспособность тех частей и соединений, которым 22 июня 1941 г. пришлось вступить в сражение с германским агрессором. Дело в том, что передислокация нарушила планы мобилизации и стратегического развертывания советских войск на западе на случай войны, а разработку новых планов полностью завершить не удалось. Войска и штабы не смогли освоить их в достаточной степени.
По свидетельству маршала С.С. Бирюзова, начальник Генерального штаба Б.М. Шапошников предлагал К.Е. Ворошилову и И.В. Сталину оставить главные силы войск восточнее старой границы, на которой уже были построены хорошо укрепленные рубежи обороны, а на новых территориях иметь лишь подвижные войска вместе с сильными инженерными частями заграждения. По мнению Шапошникова, в случае нападения агрессора они будут вести сдерживающие боевые действия от рубежа к рубежу, благодаря чему можно выиграть время для отмобилизования и создания группировок главных сил на линии старой границы. Однако Сталин, считавший, что ни одной пяди своей земли не должно быть отдано врагу, а громить его следует на его же территории, отклонил это предложение. Он приказал главные силы войск сосредоточить в только что присоединенных районах, т.е. в непосредственной близости от границы с Германией.
Введенные на новые территории войска вынуждены были дислоцироваться на необорудованных театрах военных действий. К чему это привело видно на примере авиации. Имевшиеся на новых территориях аэродромы лишь наполовину удовлетворяли потребности военно-воздушных сил западных военных округов, поэтому 40% авиаполков базировалось по два на одном аэродроме, т.е. более чем по 120 самолетов на каждом, при норме два-три аэродрома на полк. Печальные последствия известны: в условиях внезапного нападения вермахта огромное количество советских самолетов с первого налета было уничтожено на земле.
Советский Генеральный штаб был скован необходимостью все свои принципиальные решения согласовывать с И.В. Сталиным
То обстоятельство, что в ходе войны с Финляндией Красной Армии пришлось прорывать долговременную глубокую оборону, а на границах ряда европейских стран тоже были возведены мощные долговременные укрепления, послужило веским основанием для принятия советским руководством решения о возведении долговременных оборонительных рубежей вдоль новой западной границы. Это дорогостоящее мероприятие требовало огромного количества и сил, и средств, и времени. Ни того, ни другого, ни третьего у руководства СССР не оказалось. К началу войны была выполнена примерно четверть намеченных работ.
Возглавлявший в ту пору инженерные войска Красной Армии А.Ф. Хренов вспоминал после войны, что он и заместитель народного комиссара обороны Б.М. Шапошников, которому было поручено руководить оборонительным строительством на границе, предлагали сначала построить не бетонные, а легкие полевые фортификационные сооружения. Это позволило бы как можно быстрее создать условия для ведения устойчивой обороны, а уж потом постепенно строить более мощные бетонные сооружения. Однако этот план был отвергнут. В итоге к июню 1941 г. намеченные работы были далеки от завершения: план строительства укреплений удалось выполнить лишь на 25%.
В отличие от вермахта, где самыми молодыми солдатами в действующей армии являлись призывники осени 1940 г., а рекруты весеннего призыва 1941 г. направлялись сначала в армию резерва, в Красной Армии рядовые дополнительного весеннего призыва (апрель-май) 1941 г. были поставлены сразу же в строй. В войсках приграничных военных округов солдаты первого года службы составляли более двух третей всей численности рядовых, причем почти половина из них была призвана в 1941 г.
К весне 1940 г. в результате присоединения к СССР новых территорий значительная часть советских войск сменила дислокацию. К этому времени советские вооруженные силы существенно увеличились. План их действий, принятый в 1938-1939 гг., полностью перестал соответствовать обстановке. Поэтому в Генеральном штабе к лету 1940 г. были разработаны основы нового плана. Уже в октябре этот план после некоторой доработки был одобрен политическим руководством страны. В феврале 1941 г., после завершения в Генеральном штабе мобилизационной части плана войны, в округах приступили к разработке своих мобилизационных планов. Завершить все планирование намечалось в мае. Однако ввиду продолжавшегося вплоть до 21 июня формирования новых соединений и не прекращавшейся передислокации войск планирование завершить не удалось.
Замыслы первых операций постоянно корректировались, однако в главном они с октября 1940 г. оставались неизменными.
Считалось, что Советскому Союзу «необходимо быть готовым к борьбе на два фронта: на западе – против Германии, поддержанной Италией, Венгрией, Румынией и Финляндией, и на востоке – против Японии». Допускалось также выступление на стороне фашистского блока и Турции. Основным театром военных действий признавался Западный, а главным противником – Германия. В последние месяцы перед войной ожидалось, что вместе с союзниками она развернет против СССР 230-240 дивизий, более 20,5 тыс. орудий; около 11 тыс. танков и свыше 11 тыс. самолетов всех типов. Предполагалось, что Япония выставит на востоке 50-60 дивизий, почти 9 тыс. орудий, более 1 тыс. танков и 3 тыс. самолетов.
Всего, таким образом, по оценке Генерального штаба, вероятные противники могли противопоставить Советскому Союзу 280-300 дивизий, примерно 30 тыс. орудий, 12 тыс. танков и 14-15 тыс. самолетов.
Первоначально начальник Генштаба Б.М. Шапошников предполагал, что главные силы немецкой армии для наступления будут развернуты к северу от устья реки Сан. Поэтому он предлагал главные силы Красной Армии развернуть к северу от Полесья, чтобы перейти в наступление после отражения удара агрессора.
Идея ответного удара по-прежнему оставалась в силе и накануне войны. Она декларировалась политическими руководителями в открытых выступлениях. Она фигурировала и в закрытых источниках и находила место в обучении командного состава стратегического и оперативного звена. В частности, на проведенных в январе 1941 г. стратегических военных играх с руководящим составом фронтов и армий военные действия начинались с нанесения ударов западной стороной, т.е. противником.
Большинство самолетов советской авиации, дислоцированных на аэродромах приграничных военных округов, были уничтожены в первые минуты войны
После отражения первого удара противника и завершения развертывания советских войск на западе предполагалось перейти в решительное наступление с целью окончательного разгрома агрессора. Следует отметить, что советские военные специалисты давно считали юго-западное стратегическое направление наиболее выгодным для наступательных действий против Германии и ее союзников в Европе. Считалось, что нанесение главного удара из Белоруссии могло привести к затяжным боям и вряд ли сулило достижение решающих результатов в войне. Поэтому-то в сентябре 1940 г. Тимошенко и Мерецков предлагали создать основную группировку войск к югу от Припяти.
Таким образом, достижение ближайших стратегических целей планировалось обеспечить наступательными действиями, прежде всего войск юго-западного направления, на котором предстояло развернуть более половины всех дивизий, предназначавшихся в состав фронтов на западе. В то время как на этом направлении предполагалось сосредоточить 120 дивизий, на северо-западном и западном – только 76.
Основные усилия фронтов сосредоточивались в армиях первого эшелона, главным образом за счет включения в них большей части подвижных соединений для обеспечения сильного первоначального удара по противнику.
Так как план стратегического развертывания и замысел первых операций были рассчитаны на полное отмобилизование армии, то они тесно увязывались с мобилизационным планом, последний вариант которого был принят в феврале 1941 г. Этим планом не предусматривалось формирование в ходе войны новых соединений. В основном исходили из того, что еще в мирное время будет создано необходимое для ее ведения количество соединений. Это упрощало процесс мобилизации, сокращало его сроки и способствовало более высокой степени боеспособности отмобилизованных войск.
В то же время значительная часть людских ресурсов должна была поступить из глубины страны. Это требовало значительного объема межокружных перевозок и привлечения большого количества транспортных средств, которых было недостаточно. После изъятия из народного хозяйства максимально допустимого количества тракторов и автомобилей насыщение ими армии все равно составляло бы соответственно только 70 и 81%. Мобилизационное развертывание войск не обеспечивалось и по целому ряду других материальных средств.
Другая проблема заключалась в том, что из-за недостатка складских помещений в западных военных округах половина их запасов боеприпасов хранилась на территории внутренних военных округов, при этом треть – на удалении 500-700 км от границы. От 40 до 90% запасов горючего западных военных округов хранилось на складах Московского, Орловского и Харьковского военных округов, а также на гражданских нефтебазах в глубине страны.
Таким образом, недостаточность мобилизационных ресурсов в новых районах дислокации войск западных приграничных военных округов, ограниченные возможности наличных транспортных средств и коммуникаций усложняли мобилизацию и увеличивали ее сроки.
Своевременное развертывание войск с целью создания предусмотренных группировок, их планомерное отмобилизование ставились в прямую зависимость от организации надежного прикрытия. Задачи прикрытия возлагались на приграничные военные округа.
Согласно планам каждая армия получала для обороны полосу шириной от 80 до 160 км и более. В первом эшелоне армий должны были действовать стрелковые дивизии. Основу армейского резерва составлял механизированный корпус, предназначенный для нанесения контрудара по противнику, прорвавшемуся в глубину обороны.
Передний край обороны на большинстве участков проходил в непосредственной близости от границы и совпадал с передним краем обороны укрепленных районов. Для батальонов второго эшелона полков, не говоря уже о частях и подразделениях второго эшелона дивизий, позиции заблаговременно не создавались.
Планы прикрытия были рассчитаны на наличие угрожаемого периода. Части, предназначавшиеся для обороны непосредственно у границы, дислоцировались в 10-50 км от нее. Чтобы занять назначенные им участки, требовалось от 3 до 9 и более часов с момента объявления тревоги. Таким образом, получалось, что при внезапном нападении противника, развернутого непосредственно у границы, о своевременном выходе советских войск на свои рубежи не могло быть и речи.
Таким образом, советский план войны строился на идее ответного удара с учетом только тех вооруженных сил, которые намечалось создать в перспективе, и не принималось во внимание реальное положение дел. От этого его составные части находились в противоречии друг с другом, что делало его нереальным.
НАСКОЛЬКО ТОЧНО ДОКЛАДЫВАЛА РАЗВЕДКА?
Знакомство ныне с данными разведки, поступавшими в первой половине 1941 г. в Кремль, создает впечатление, будто обстановка была предельно ясной. Кажется, Сталину оставалось только дать директиву Красной Армии о приведении ее в полную боевую готовность к отражению агрессии. Он, однако, этого не сделал, и, безусловно, это его роковой просчет, обусловивший трагедию 1941 г.
Однако на деле все обстояло гораздо сложнее.
На вопрос «когда?» были получены достаточно точные ответы: 15 или 20 июня; между 20 и 25 июня; 21 или 22 июня, наконец – 22 июня. В то же время сроки все время отодвигались и сопровождались различными оговорками. Это, по всей видимости, вызывало растущее раздражение Сталина. 21 июня ему было доложено сообщение о том, что «по достоверным данным, нападение Германии на СССР назначено на 22 июня 1941 года». На бланке донесения Сталин написал: «Эта информация является английской провокацией. Разузнайте, кто автор этой провокации и накажите его».
С другой стороны, сведения о дате 22 июня, хотя и были получены буквально накануне войны, тем не менее, могли бы сыграть существенную роль в повышении готовности Красной Армии к отражению удара. Однако все попытки заранее занять позиции в приграничной полосе (предполье) жестко пресекались сверху. Известны, в частности, телеграммы Г.К. Жукова Военному совету и командующему КОВО с требованием отменить указание о занятии предполья полевыми и уровскими частями, поскольку «такое действие может спровоцировать немцев на вооруженное столкновение и чревато всякими последствиями». Жуков потребовал разобраться «кто конкретно дал такое самочинное распоряжение». Поэтому, в конечном счете, получилось так, что когда все же было принято решение о выдвижении войск по плану прикрытия, времени уже практически не оставалось. Командующим армиями ЗапОВО 22 июня только в 2.25-2.35 поступила директива, предписывавшая привести все части в боевую готовность, занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе, рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, привести в боевую готовность противовоздушную оборону.
Благодаря включению в состав СССР республик Прибалтики советский ВМФ получил первоклассные военно-морские базы
На вопрос «где?» был получен неверный ответ. Хотя аналитики Разведуправления в начале июня пришли к выводу, что необходимо уделять особое внимание усилению немецких войск в Польше, тем не менее, это заключение терялось на фоне других сообщений разведки, которые опять указывали на угрозу с южного и юго-западного направлений. Это обусловило ошибочный вывод, что «немцы в значительной степени усилили свое правое крыло против СССР, повысив его удельный вес в общей структуре своего восточного фронта против СССР». Одновременно подчеркивалось, что «немецкое командование, имея уже в данное время необходимые силы для дальнейшего развития действий на Ближнем Востоке и против Египта … в то же время довольно быстро восстанавливает свою главную группировку на западе … имея в перспективе осуществление главной операции против английских островов».
На вопрос «какими силами?» можно сказать, что на 1 июня был получен более или менее правильный ответ – 120-122 немецких дивизии, включая четырнадцать танковых и тринадцать моторизованных. Однако этот вывод терялся на фоне другого вывода о том, что почти такое же количество дивизий (122-126) было развернуто против Англии.
Хорошо известно недоверие Сталина к донесениям разведки, некоторые даже приписывают этому недоверию «маниакальный характер». Но надо учитывать и то, что Сталин находился под влиянием целого ряда других взаимно противоречивых и порой даже взаимоисключающих факторов международной политики.
ФАКТОРЫ МЕЖДУНАРОДНОЙ ПОЛИТИКИ
Внешнеполитические условия для СССР весной и летом 1941 г. складывались крайне неблагоприятно. Хотя заключение договора о нейтралитете с Японией упрочило положение на дальневосточных рубежах СССР, однако попытки улучшить отношения с такими странами, как Финляндия, Румыния, Болгария или хотя бы не допустить их участия в блоке фашистских государств успеха не имели.
Вторжение немцев в Югославию 6 апреля 1941 г., с которой только что СССР подписал договор о дружбе и ненападении, явилось последним ударом по советской балканской политике. Сталину стало ясно, что дипломатическое противоборство с Германией проиграно, что отныне господствующий почти повсеместно в Европе третий рейх не намерен считаться со своим восточным соседом. Оставалась одна надежда: отодвинуть сроки теперь уже неизбежной германской агрессии.
Оставляли желать лучшего и отношения СССР с Великобританией и США. Военные поражения на Ближнем Востоке и на Балканах весной 1941 г. привели Англию на грань полного «стратегического краха». В такой ситуации, полагал Сталин, правительство Черчилля сделает все, что в его силах, лишь бы спровоцировать войну рейха против СССР.
К тому же произошел ряд важных событий, укрепивших эти подозрения Сталина. 18 апреля 1941 г. посол Великобритании в СССР Р. Криппс вручил советскому наркому иностранных дел меморандум, в котором говорилось, что в случае затягивания войны на длительный срок определенным кругам в Англии может «улыбнуться мысль» об окончании войны с рейхом на германских условиях. И тогда немцам откроется неограниченный простор для экспансии в восточном направлении. Криппс не исключал, что подобная идея может найти последователей и в США. Этот документ явно предупреждал советское руководство, что возможен такой поворот событий, когда СССР окажется в одиночестве перед угрозой фашистского нашествия.
Советское руководство восприняло его как намек на возможность нового антисоветского сговора «мирового империализма» против СССР. Надо отметить, что в Англии были круги, ратовавшие за мирные переговоры с Германией. Прогерманские настроения были особенно характерны для так называемой кливлендской клики, возглавляемой герцогом Гамильтоном.
Настороженность Кремля еще более возросла, когда на следующий день, 19 апреля, Криппс передал Молотову письмо английского премьер-министра, написанное еще 3 апреля и адресованное лично Сталину. Черчилль писал, что, по мнению британского правительства, Германия готовится совершить нападение на Советский Союз. «Я располагаю достоверными сведениями… – продолжал он, – что, когда немцы сочли Югославию пойманной в свою сеть, т.е. после 20 марта, они начали перебрасывать из Румынии в Южную Польшу три из своих пяти танковых дивизий. Как только они узнали о сербской революции, это передвижение было отменено. Ваше превосходительство легко поймет значение этого факта».
Эти два сообщения, совпавшие по времени, уже давали повод Сталину рассматривать происходящее как провокацию.
Но затем произошло еще одно событие. 10 мая ближайший соратник Гитлера, его заместитель по партии Рудольф Гесс на самолете Me-110 перелетел в Англию.
По-видимому, целью Гесса было заключение «компромиссного мира», чтобы приостановить истощение Англии и Германии и предотвратить окончательное уничтожение Британской империи. Гесс считал, что его прилет придаст силы сильной античерчилльской партии и даст мощный стимул «в борьбе за заключение мира».
Однако предложения Гесса были неприемлемы в первую очередь для самого Черчилля и поэтому не могли быть приняты. В то же время английское правительство никаких официальных заявлений не делало и хранило загадочное молчание.
Молчание официального Лондона по поводу Гесса давало Сталину дополнительную пищу для размышлений. Разведка неоднократно докладывала ему о стремлении правящих кругов Лондона сблизиться с Германией и одновременно столкнуть ее с СССР, чтобы отвести угрозу от Британской империи. В июне англичане неоднократно передавали советскому послу в Лондоне Майскому сведения о подготовке немцев к нападению на СССР. Однако в Кремле все это однозначно расценивалось как стремление Англии втянуть Советский Союз в войну с третьим рейхом. Сталин искренне полагал, что правительство Черчилля хочет, чтобы СССР приступил к развертыванию войсковых группировок в приграничных районах и тем самым спровоцировал нападение Германии на Советский Союз.
В целом, советской разведке удалось определить сроки нападения. Однако Сталин, боясь спровоцировать Гитлера, не позволил проводить все необходимые оперативно-стратегические мероприятия, хотя руководство Наркомата обороны просило его об этом за несколько дней до начала войны. Кроме этого, советское руководство оказалось в плену тонкой дезинформационной игры немцев. В результате, когда необходимые распоряжения все же были отданы, не хватило времени, чтобы привести войска в полную боевую готовность и организовать отпор германскому вторжению.
ИЮНЬ: ЗАВТРА БЫЛА ВОЙНА
В июне стало совершенно ясно: следует ожидать нападения Германии в ближайшее время, которое будет произведено внезапно и скорее всего уже без выдвижения каких-либо предварительных требований. Необходимо было принимать контрмеры, и они принимались. Проводились мероприятия по сокращению сроков приведения в боевую готовность частей прикрытия, выделяемых для поддержки погранвойск. Кроме этого, в приграничные округа продолжалась переброска дополнительных соединений: 16-й армии – в КОВО, 22-й армии – в ЗапОВО. Однако, стратегическая ошибка заключалась в том, что эти меры запоздали. К 22 июня смогла прибыть только часть из перебрасываемых сил и средств. Из Забайкалья и Приморья с 26 апреля по 22 июня удалось отправить только примерно половину запланированных сил и средств: 5 дивизий (2 стрелковых, 2 танковых, 1 моторизованную), 2 вдбр, 2 отд. полка. При этом основное усиление шло опять на юго-западном направлении: в КОВО сосредоточивались 23 дивизии, в ЗапОВО – 9. Это было следствием неверной оценки направления главного удара немцев.
Одновременно по-прежнему войскам категорически запрещалось занимать боевые позиции в приграничной полосе. Фактически полностью боеготовыми на момент нападения оказались только пограничники, которые несли службу в усиленном режиме. Но их было слишком мало, и их ожесточенное сопротивление было быстро подавлено.
Таким образом, оценивая деятельность военно-политического руководства СССР накануне войны, следует отметить, что оно допустило ряд просчетов, имевших трагические последствия.
В первую очередь, это просчет в определении направления главного удара вермахта. Во-вторых, затягивание сроков приведения войск в полную боевую готовность. В итоге планирование оказалось нереальным, а проводимые накануне мероприятия – запоздалыми. Уже в ходе военных действий выявился еще один просчет: совершенно не предусматривались действия войск в случае глубокого стратегического прорыва противника, не планировалась и оборона в стратегическом масштабе. А просчет в выборе рубежа обороны у западных границ во многом обеспечил противнику внезапное нападение на войска первого оперативного эшелона, которые чаще всего дислоцировались на значительно большем расстоянии от намеченных для обороны рубежей, чем противник.
Ошибки, допущенные в оперативном планировании (определение направления главного удара противника, создание группировки войск, особенно второго стратегического эшелона и др.), пришлось срочным порядком исправлять уже в ходе боевых действий.