что такое гомофобная семья
Кто такой гомофоб?
В 21-ом веке уже вряд ли кого-то можно удивить однополыми отношениями, особенно в развитых странах, во многих из которых процветает толерантность. Сейчас считается, что если кому-то комфортно и хорошо с человеком его же пола, то их совместная жизнь и их отношения, в том числе и романтические, это их дело, и в этом нет ничего предосудительного.
Но есть и другие люди, которые не признают однополую любовь и крайне негативно относятся к её приверженцам.
Гомофоб – кто это?
Гомофобы – это люди, которые испытывают страх присутствия гомосексуалистов в социуме (в обществе), мыслей на данную тему, не понимают и не хотят понимать людей, которые вступают в романтические отношения с людьми того же пола. Вроде бы определение достаточно простое, но в современном мире всё меняется. Например, если раньше феминистки боролись за равноправие, то теперь они хотят добиться доминирования над мужчинами (речь о радикальных феминистках). С гомофобами всё примерно так же…
Гомофобов сейчас разделяют на два типа людей. Первые – просто не понимают того, как можно быть гомосексуалистом, считают подобные отношения непристойными и неправильными, но открыто не осуждают таких людей. Вторые – люди, которые открыто выступают против однополой любви, вступают в конфликт и проявляют по отношению к гомосексуалистам неприязнь и агрессию. Это может выражаться как в оскорблениях, так и в физическом насилии (избиения). В наши дни, если кого-то называют гомофобом, то обычно говорят о втором типе людей, поэтому перейдём к дополнительному определению.
Говоря простыми словами, гомофоб – это человек, который открыто выражает свою неприязнь к людям нетрадиционной сексуальной ориентации (к людям, которые любят и вступают в отношения с людьми того же пола – мужчины с мужчинами, женщины с женщинами) и старается оскорбить, задеть чувства или даже применить физическую силу по отношению к таким людям.
В России гомофобов значительно больше, чем в США и странах Западной Европы. В нашей стране неприязнь к гомосексуалистам входит в менталитет. Поэтому в России очень мало каминг-аутов — это буквально опасно для жизни.
Гомофобы негативно относятся к ЛГБТ-сообществу по вполне понятным причинам.
ПОХОЖИЕ СТАТЬИВО ВСЕХ РУБРИКАХ
С кем сыграет Россия в стыковых матчах за выход на ЧМ-2022?
Как выбрать корм для собаки?
Как узнать остаток на переводы по СБП без комиссии?
10 КОММЕНТАРИИ
Я его сдам в дет. дом
Пф говорят больные люди это ЛГБТ сообщество
А на самом деле больные люди это ГОМОФОБЫ
Ребёнок сам должен выбирать свою жизнь, а не вы решать их судьбу. Если они не традиционной ориентации то они не виноваты. Если у девочки с парнями ну никак не получается, то с девочками может и получится. Или вы хотите что бы ребёнок остался одинок? Ну если блин он(а) не любит противоположный пол и вы не разрешаете любить свой же пол, то это называется пофигизмом эгоистичностью. В такой ситуации вы ставите ребёнка в тупик. Если он(а) не хочет встречаться и вообще быть с противоположным полом, и если вы не разрешаете быть ЛГБТ, то вы ставите его в одиночество. А как в большинстве случаев ребёнок оказывается без своей второй половинки, то и не будет размножения. Так же, если он(а) начнёт встречаться со своим полом то тоже не будет размножения. Надеюсь что я объяснила понятливо.
Что за бред？Для кого вы это пишете？Пытаетесь оправдать извращения, которые ведут к уничтожению нормальной семьи и общества в целом.
это вы несете чушь андрей вы хотите парня ну боитесь это признать
Бог не создавал заднеприводных, человек изначально нормальной ориентации
А у вас дети есть? 98%. Что нет.
Да. я щас начну срать ещё как собаки на улице делают, это ж природа
Оксана Пушкина: «У российской гомофобии особая природа»
В материале о положении ЛГБТ в современной России «Новые Известия» сделали вывод о том, что наша страна где-то посередине между всеприемлющей Европой и радикальными исламскими странами. А главная проблема кроется в отношении самих людей к представителям ЛГБТ и неготовности чиновников защищать равноправие вопреки настроениям масс. В продолжение темы – интервью с зампредом комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Оксаной Пушкиной.
— В чём заключается корень негативного отношения большой части населения нашей страны к представителям ЛГБТ?
— Это очень сложный и болезненный разговор. У российской гомофобии особая природа, она отличается, например, от американской. Если в США это явление связано, прежде всего, с религией, то у нас в большей степени с тюрьмой. Это табуированная, но важная для понимания тема. На зоне гомосексуальные отношения – не вопрос выбора, а результат подчинения слабого сильным, стигматизация.
Поэтому гомофобия в России – не столько вопрос этики, сколько социальной иерархии: если ты гей, значит, ты петух. И агрессивная пропаганда против меньшинств играет на последствиях этой не пережитой исторической травмы.
— Как Вы прокомментируете влияние личных предпочтение на возможность приобретения различных прав, в том числе имущественных, которые возникают при заключении брака?
— Имущественные права в России положены всем, но оформлены они могут быть по-разному. Скажем, члены семьи наследуют имущество автоматически, а тем, кто не находится в официальном браке, для этого необходимо оформить наследственное завещание. Это в равной степени касается и гомосексуальных, и гетеросексуальных пар. То есть, вопрос в том, как сегодня понимается и трактуется понятие брака, а не в имущественных правах.
Споры вокруг однополых браков идут во всём мире. В России превалирует традиционный подход, который заключается в том, что семья – это союз мужчины и женщины. Пока так действительно считает большинство людей. При этом россияне в массе своей не отрицают гомосексуальность как таковую, они признают право людей нетрадиционной сексуальной ориентации быть вместе, но не хотят, чтобы подобные отношения регистрировались в ЗАКСе. То есть, агрессивная гомофобия не так распространена, как принято считать.
В будущем, возможно, ситуация изменится. Но для этого общество должно пройти большой путь, преодолеть свои страхи, а подобные процессы, к сожалению, происходят только со сменой поколений.
— Почему власть так рьяно защищает «традиционные ценности»?
— Власть – это целая система, в которой есть очень разные люди, взгляды которых могут быть диаметрально противоположны. Но в государственной политике сегодня, конечно, преобладает консервативный уклон, и чем дальше, тем больше. Это происходит не только в России, во многих странах мира, например, в Польше, запретившей аборты. Есть глобальные консервативные сети, состоящие из НКО с иностранным финансированием, которые год за годом наращивают своё влияние. Их частью, например, являются «Всемирный конгресс семей» и «Всемирная платформа интернет-обращений в поддержку семьи, жизни и прав верующих CitizenGO». Однажды эта консервативная плесень проникла в нашу политическую систему, нашла здесь благодатную почву и стала проникать во все государственные структуры.
В результате российский политический спектр раскололся на «либералов» и «консерваторов», хотя это чуждая нам, навязанная повестка. Две подобные политические силы ведут ожесточённую борьбу в США, что не раз оборачивалось там погромами по всей стране. Но в Штатах демократы и республиканцы борются друг с другом полторы сотни лет, за это время сформировалась система сдержек и противовесов, которая не дает американской государственной машине пойти вразнос. Россия же – исторически центристская страна, для нас такой раскол во власти и обществе особенно опасен, он грозит гражданской войной!
Как бы там ни было, политическую ситуацию в России сегодня контролируют консервативные силы. Под прикрытием защиты «традиционных ценностей» они выступают против социального прогресса, чтобы сохранить и расширять свой контроль над властью и капиталом.
— В России в отличии от западных стран во властных кругах официально людей нетрадиционной ориентации нет. Это действительно так, или просто кто-то скрывает свою ориентацию, боясь совершить каминг-аут?
— Я не воспринимаю чужую сексуальную ориентацию, как нечто важное для меня – это вопрос личного выбора. Но думаю, что люди нетрадиционной сексуальной ориентации есть во всех сферах, в том числе и в политике, просто потому что так устроена жизнь. Почему они это скрывают? Возможно, из-за высокого уровня гомофобии в российском обществе. А также потому что гомосексуальность у нас воспринимается, как социальная стигма. Открытый гей не может властвовать, его место – на низших ступенях социальной иерархии. Это ложный, но, к сожалению, очень живучий стереотип.
Работая на телевидении, я сделала около тысячи программ о совершенно разных героях. Откровенный, доверительный разговор о личном всегда был моим главным инструментом в журналистике. Мне довелось выслушать десяток тысяч людей, и я могу сказать, что у агрессивных гомофобов огромное количество скелетов в шкафу. Реальные истории: сын в 17 лет ушёл жить к другу, дочь в 20 лет стала сожительствовать с другой девчонкой, муж бросил и ушёл к партнёру – всё это происходило в семьях, где пропагандировалась агрессивная гомофобия. Поэтому, я уверена, что нужно строить доверительные отношения с близкими людьми, принимая их такими, какие они есть.
— Как по-вашему в дальнейшем будет развиваться политика относительно равноправия и людей нетрадиционной ориентации?
— Пока консерваторы определяют российскую политику, людям нетрадиционной сексуальной ориентации здесь будет непросто. Причём, это не столько вопрос равных прав, сколько равных возможностей – с точки зрения буквы закона граждане равны, а по факту нет.
С другой стороны, я много общаюсь с молодежью и вижу, что они гораздо терпимей к представителям сексуальных меньшинств, чем, например, моё поколение. Многие, имея традиционную сексуальную ориентацию, готовы защищать геев. Молодым людям важно, что ты за человек и каковы твои профессиональные навыки. А сексуальные предпочтения – личное дело каждого. То, что уровень гомофобии в российском обществе снижается, – социологический факт. И я уверена, что когда-нибудь российская политика в отношении ЛГБТ будет намного гуманней, поскольку россияне всегда отличались великодушием и сердечностью. Я не верю в идеальное общество, но я верю в социальный прогресс. Человечество движется в сторону большей терпимости в отношении меньшинств, как бы ни противились этому консервативно-настроенные круги.
У нас есть проблемы поважнее, чем сведение счетов с геями: мировой экономический кризис, локальные войны, пандемия, климатические катаклизмы, техногенные катастрофы. Давайте решать эти проблемы вместо того, чтобы воевать друг с другом!
«Мы вряд ли переубедим ярых гомофобов» Россияне выгоняют из дома детей с нетрадиционной ориентацией
Зачастую, мамы и папы подростков, узнав о нетрадиционной половой ориентации своего ребенка, не знают, что делать. Хорошо, если родителям хватает мудрости обратиться к специалисту и с его помощью попытаться понять и принять своего ребенка. Чаще взрослые просто дистанцируются от детей, которые в этот период как никогда нуждаются в поддержке. Непонимание, а иногда и демонстративное пренебрежение со стороны близких нередко заканчиваются трагедией. Просветительский проект illuminator.info, начавший работу 17 мая, в день борьбы с гомофобией, — попытка помочь таким родителям лучше понять своих детей. «Лента.ру» поговорила с основателями и экспертами проекта об их деятельности и о том, возможно ли преодолеть гомофобию в отдельно взятой семье и стране.
Режиссер Павел Лопарев и продюсер Ирина Ходырева, авторы проекта Illuminator
Во время работы над документальным фильмом о группе поддержки для ЛГБТ-подростков «Дети-404» мы услышали много историй о том, как гомофобия разрушает семьи и калечит судьбы. Родители не принимают своих детей, пробуют «лечить», хуже того — могут избить или выгнать из дома. В среднем, в России только один ребенок из пяти получает поддержку после каминг-аута. Зачастую взрослые совершенно не готовы к тому, что их дети оказываются не той сексуальной ориентации или гендерной идентичности, которой они ожидали. Родителям элементарно не хватает знаний об этом.
Так и возникла идея просветительского проекта для взрослых, чтобы предложить им альтернативный источник научной информации. Попробовать объяснить, что на самом деле все не так страшно, это не болезнь, не патология, не распущенность, это особенность, с которой стоит научиться жить.
Проект «Иллюминатор» — это попытка снизить напряженность в ситуации, когда конфликт и непонимание возникают среди членов семьи, самых близких людей. Быть родителем непросто, особенно если твой ребенок не вписывается в определенные социальные рамки.
Для подготовки проекта мы сначала обратились к самим родителям, чтобы узнать, какие конкретно вопросы их больше всего волнуют, а затем нашли специалистов — психологов, психиатров, сексологов, социологов, которые постарались дать на эти вопросы простые, но емкие ответы.
Мы отдаем себе отчет, что с помощью просветительского интернет-проекта мы вряд ли переубедим ярых гомофобов. Не тот формат. Поэтому мы сразу обозначили свою целевую аудиторию — «родители, которые хотят разобраться». Мы в первую очередь предлагаем информацию взрослым, которые сомневаются, задаются вопросами и ищут поддержку. Думаем, что таких немало.
Мы знаем случаи, когда вовремя полученная информация помогала людям понять и принять что-то важное, разобраться в сложном вопросе и избежать драмы или конфликта. И нас такие примеры вдохновляют.
Хочется верить, что тогда взрослые смогут найти в себе силы на поддержку своих детей. Как объявляют в самолетах: сначала наденьте маску на себя, потом на ребенка. Надеемся, наш проект поможет родителям сделать глубокий вдох, успокоиться, собраться с мыслями и помочь себе и своим близким.
Нам будет приятно, если педагоги и школьные психологи смогут использовать наш проект в своей работе, но пока никаких конкретных идей о взаимодействии с системой образования у нас нет.
Елена Омельченко, доктор социологических наук, директор Центра молодежных исследований ВШЭ в Санкт-Петербурге
Очевидно, что отношение общества к ЛГБТ в последнее время изменилось. В начале перестройки, в 1990-е годы людям было не до этого, да и определенная свобода выражения присутствовала и в публичной сфере, и в медийном пространстве. Общественное мнение поменялось в первом десятилетии 2000-х, с поворотом страны к традиционно-консервативным ценностям, а наиболее ярко и очевидно негативное отношение к ЛГБТ проступило с 2012-2013 годов, с принятием закона о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних.
Ситуация, в которую попадают подростки с нестандартной половой ориентации в этих условиях, требует разговора с психотерапевтом, размышлений и объяснения. Согласно исследованиям, представители ЛГБТ в своем детстве ощущали себя «неправильными». Перевод такого самоощущения в плоскость, «кто я на самом деле», очень сложен, потому что для подростка крайне непросто принять какую-то свою особость, отличие от группы. Существует боязнь оказаться вне ее, маргиналом, аутсайдером.
Особенно гомофобны мальчишеские коллективы. Им внушается необходимость маскулинности (хотя бы демонстративной), и гомофобия — одна из значимых ценностей в этой парадигме. Девочки более защищенные в этом смысле. Как правило, их интерес к своему полу не особо очевиден и в меньшей степени волнует общество. Люди считают представителей женского пола более эмоциональными, поэтому подобные проявления привязанности обычно не вызывают столь жесткой реакции, как в среде мальчиков, пока это не принимает каких-то очевидных форм.
Родители относятся к нестандартной половой ориентации своих детей по-разному. Зачастую уровень гомофобии в семье мало влияет на их отношение к своим чадам — скорее, тут важны степень любви к ним и готовности принять их и помочь им. Некоторые могут заявить своему ребенку в такой ситуации «ты не мой сын» или «ты не моя дочь» (я знаю такие случаи). Люди, в целом негативно относящиеся к ЛГБТ, способны сказать «не знаю и не хочу знать об этом, живи так, как хочешь, только главное, чтобы это семьи не касалось».
Принять ориентацию ребенка родителям сложно, особенно в атмосфере, когда этому дается такая жесткая оценка. Все происходит постепенно, но происходит, ведь ребенок дороже каких-то общих принципов.
Родители детей, попавших в такую ситуацию, очень нуждаются в помощи, разъяснении, хотя бы какой-то информации. Эта информация может ими не приниматься и отторгаться, но она невероятно важна.
Очевидно, что подрастающее поколение будет терпимее родителей. Наши исследования фиксируют снижение уровня гомофобии среди молодежи, принятие более либеральных гендерных порядков, понимание того, что могут быть другие варианты половой ориентации. Изменения произойдут снизу.
Родители детей-ЛГБТ нечасто обращаются к сексологу или психотерапевту — по многим причинам. Несовершеннолетние обычно не афишируют свои сексуальные предпочтения, и поэтому нередко их ориентация обнаруживается родителями лишь случайно.
Причем это определенный тип родителей, которые пытаются читать переписку своих детей, смотрят, что они пишут в интернете. Такая модель отношений в семье дисгармоничная. По мнению таких родителей, они лучше знают, что нужно их детям, они навязывают им свою волю, говорят, с кем можно общаться, а с кем нельзя. Если им становится известно о нестандартной ориентации своего ребенка, они начинают искать специалиста, который его исправит, вылечит.
Работать с такими родителями практически невозможно. Они ориентируются на доступные социальные представления о проблеме, подаваемые в СМИ, — что это ненормально, что это патология, что это тлетворное влияние интернета и Запада… В этих случаях задача заключается в объяснении того, что с ребенком прежде всего нужно выстраивать нормальные отношения и не пытаться ему что-то навязывать.
Наличие каких-то предпочтений у подростка не значит, что они останутся у него на всю жизнь. Подростковое поведение нередко сопровождается экспериментированием со своей сексуальностью. Часто человеку навешивают ярлык за какие-то его слова или действия, которые вовсе не обязательно отражают его истинную суть. Об этом тоже важно говорить.
Для некоторых подростков осознание своей гомосексуальности — настоящая трагедия, они думают, что с ними происходит нечто ненормальное и неестественное. Они ищут возможности избавиться от своей ориентации или побороть ее. Бывает, что подросток, обнаруживший, что его привлекают лица того же пола, начинает активно вступать в сексуальные отношения с лицами противоположного пола, пытаясь переделать себя, проверить.
Все это хорошо известно. Порой наиболее сильные устремления к гетеросексуальным контактам демонстрирует гомосексуальный молодой человек. При этом он, естественно, запрещает себе любые контакты с лицами своего пола. Но есть и другая группа, которая из разных источников узнает и понимает, что ничего патологичного в этом нет, и воспринимает свою ориентацию совершенно нормально.
На протяжении нескольких десятилетий наблюдается тенденция к более либеральным настроениям у каждого нового поколения. Но с годами люди склоняются к более консервативным взглядам. Важна общая атмосфера в социуме.
Закон о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних повлиял на общественное сознание, потому что из повестки дня стало изыматься альтернативное мнение. Утверждение о нормальности другой половой ориентации считается неправильным. Любой специалист или СМИ, которые пытаются высказать иную точку зрения, автоматически превращаются в нарушителей закона.
С одной стороны, проекты, подобные Illuminator, действительно не повлияют на гомофобных родителей. Но с другой стороны — довольно много мам и пап, сталкивающихся с подобной проблемой в своей семье, начинают искать ответы на свои вопросы в интернете. Понятно, что они не включают для этого телевизор. Эти люди читают публикации и статьи в сети, чтобы разобраться в своей ситуации. И это способствует более адекватному пониманию проблемы.
Жизнь«А где мама?»: Разбираем гомофобные мифы
о гомосексуальных родителях
Некоторые аспекты социологии
Усыновление и удочерение детей ЛГБТ-парами окружает много вредных мифов, и все они так или иначе выставляют квир-родителей неполноценными. «А где мама?» — спрашивает ребёнок в конце гомофобного ролика, который сегодня выпустило РИА ФАН. По задумке создателей, это видео побудит неравнодушных россиян голосовать на «референдуме» о президентских поправках к Конституции. Одна из них — это положение о том, что брак могут заключать исключительно мужчины и женщины. Эта дискриминационная норма избыточна: определение брака содержится в российском Семейном кодексе, и там «половая принадлежность» родителей уже зафиксирована. А ещё она гомофобна: нет никаких данных, что детям в ЛГБТ-парах живётся хуже, чем в «традиционных» семьях.
Усыновление и удочерение детей квир-парами признают в 29 странах мира. Ещё в трёх — в Бразилии, Колумбии и Филиппинах — детей могут усыновлять и удочерять иностранные ЛГБТ-пары. Многие из этих стран прошли тот же путь, который сейчас проходит и Россия: местные консервативные активисты точно так же утверждали, что квир-семьи совращают детей — или, к примеру, заставляют их совершать трансгендерный переход. В некоторых из этих стран (особенно это касается американских штатов с заметным влиянием религии) мифы о гомосексуальном родительстве живут до сих пор.
Очевидно, что для полноценного развития ребёнку не нужны разнополые родители. В России поколения детей воспитывались классическими «однополыми парами» в составе мамы и бабушки — но вряд ли хоть кто-то сможет заявить, что дети в таких семьях вырастают неполноценными. Современному человеку странно даже говорить о том, что детям в квир-семьях живётся не хуже, чем в гетеросексуальных. Но многочисленные исследования разных аспектов жизни детей в гомосексуальных семьях позволяют отследить их антигомофобную динамику.
В 2013 году в Соединённых Штатах активно изучали и систематизировали информацию о детях в ЛГБТ-парах для того, чтобы на неё опирались в Верховном суде. На сайте Национальной медицинской библиотеки США есть этот официальный документ, который подготовили на основе 40 исследований, с выводом: счастье детей в семьях зависит не от сексуальности и гендерной идентичности родителей, а от отношений детей и родителей. О комфортном взрослении можно говорить, когда дети видят в семье любовь и поддержку. Также дети из гомосексуальных семей не чаще сталкиваются с проблемами взросления, чем дети из гетеросексуальных, — и этому утверждению тоже есть доказательства. Трудности в жизни детей в квир-семьях связаны с социальным и бытовым неравенством, гомофобией и конкретными видами дискриминации, а не с сексуальностью или идентичностью родителей.
Трудности в жизни детей
в квир-семьях связаны
с неравенством и гомофобией,
а не с сексуальностью родителей
Российских избирателей часто пугают названиями «родитель номер один» и «родитель номер два» — об этом мы уже рассказывали. Но авторы инициативы не предлагают «обязательного» использования этих выражений в обычной жизни. «Родитель номер один» и «родитель номер два» — это официальная, инклюзивная формулировка для родительских документов. Она вводится для того, чтобы избавить их от гендерных маркеров — ведь никто не будет спорить, что у слов «мать» и «отец» яркая гендерная окрашенность. При этом такая формулировка не исключает «традиционные» гетеросексуальные семьи просто потому, что не ставит такой цели. Речь идёт не о том, чтобы искоренить гетеросексуальное родительство — а о том, чтобы сделать другие союзы видимыми.
Бытует мнение, что гомосексуальные семьи могут воспитать исключительно гомосексуальных детей — но таких данных попросту не существует. Зато в самом этом утверждении содержится имплицитная гомофобия: как будто гомосексуальность детей, выросших в гомосексуальных семьях, — это результат «неправильного» воспитания (а значит, любая гомосексуальность по определению «неправильная»). Если поверить в это на слово и на секунду представить себе, что гомосексуальные дети появляются только в гомосексуальных семьях, то тогда гетеросексуальные родители могут воспитать только гетеросексуальных детей — но и это не так. Природа сексуальности неизвестна, и никакая сексуальность не может быть признана «плохой» или «неправильной».
Для квир-людей возможность вступить в брак — не рутинная процедура, а реальное достижение, их семьи могут оказаться более сплочёнными
Вместе с тем некоторые исследования гомосексуального родительства говорят даже о его преимуществах перед гетеросексуальными — во многом это реакция на гомофобную ситуацию в мире. Например, есть исследование о том, что гомосексуальные семьи часто оказываются более сплочёнными, чем гетеросексуальные. Эта особенность связана с тем, что для квир-людей возможность вступить в брак — не рутинная процедура, а реальное достижение. Другое исследование доказывает, что дети в гомосексуальных семьях чаще своих сверстников демонстрируют толерантное поведение — просто потому, что для них именно оно и будет обычным и нормальным.
По данным за ноябрь прошлого года, в детских домах России содержатся почти 45 тысяч детей (в США, например, детские дома как социальный институт уже исчезли). Не все дети в российских детских домах круглые сироты: многие из них туда попали при живых родителях, которых лишили родительских прав. Проблемы детей мало волнуют сотрудников этих учреждений, а сами несовершеннолетние сталкиваются там с неадекватными наказаниями, несуществующими диагнозами и разными формами насилия. Когда дети покидают детские дома, у них гораздо меньше шансов на успешную социализацию.
Проблему хотя бы отчасти могло бы решить расширение усыновления. Есть данные о том, что квир-пары на Западе чаще усыновляют или удочеряют детей, на которых гетеросексуальные пары смотрят реже, обычно это связано с физическими или ментальными особенностями развития или возрастом ребёнка. Но официальное разрешение усыновлять детей гомосексуальным парам не вписывается в консервативную политику российских властей, которые продолжают рисовать портреты квир-людей как извращенцев и отщепенцев. И, конечно, не столько подыгрывают гомофобным настроениям в России, сколько формируют их: массовая кампания вокруг закона «о запрете гей-пропаганды», которая развернулась в 2013 году, значительно увеличила число гомофобно настроенных россиян, хотя одновременно повысила и число активных противников гомофобии.
Равных прав для гомосексуальных людей желает примерно 47 процентов россиян — это максимум за 14 лет. Но равные права — это равная возможность заключать браки и усыновлять детей, а в Конституцию вносятся противоположные этому положения.