Что важнее мозг или сердце
Что важнее мозг или сердце
Мозг или сердце управляет человеком?
Руперт Шелдрайк, исследователь: «Биополе представляет из себя поле энергии, наполненное паттернами информации. Каждый орган и часть тела генерирует свои собственные поля. Один орган в особенности генерирует настолько значительные поля, что они влияют на весь организм в целом. Сердце – это император всей системы. Другие органы тоже выполняют главные задачи, но сердце задаёт тон для всех».
Фолькер Майснер, медик-холист: «В энергетической медицине есть концепция – энергокардиология, которая гласит, что все сигналы, подаваемые сердцем имеют регулирующую функцию».
Джеймс Ошман, доктор наук, биофизик, клеточный биолог: «Сердце постоянно излучает звуковые волны давления, тепла, света, электричества. Оно излучает электромагнитные импульсы. Все клетки нашего тела воспринимают эти виды сигналов в разное время, поскольку сигналы распространяются по системе циркуляции, Сердце генерирует самые сильные электромагнитные импульсы в нашем организме. Если рассмотреть магнитное поле как несущую волну, её модуляции содержат важные данные.
Роллин МакКрейти, доктор наук, научный директор института Hearmath: «Электромагнетизм – это среда, несущая информацию. И работа нашей лаборатории чётко продемонстрировала, что эмоциональные состояния как бы впечатываются в эту волну. Страх или смятение несут другой отпечаток, нежели любовь, сочувствие и забота. Было обнаружено, что сердцебиение – это есть определённые ритмические паттерны, они могут быть слажены или расстроены. Эти паттерны теснейшим образом связаны с нашими эмоциями. Когда ритмический паттерн упорядочен и плавен, это называется когерентный ритм. И этот же ритм задаёт тон, синхронизирует ритм мозга, нервной системы, всех органов и желёз в единую гармонию, задаваемых сердцем».
Дебора Розман, президент НИИ Quantum Tech: «Позитивные эмоции или те, какие мы называем позитивными – любовь, поддержка, забота, прощение, благодарность. Отпечаток любой из них отличается от отпечатков злости, раздражения, тревоги. Эмоции, которые создают ритмически беспорядочные паттерны.
Роллин МакКрейти, доктор наук, научный директор института Hearmath: В более позитивной ситуации, когда мы, например, созерцаем красоту заката наше сердце может начать биться в упорядоченном ритме, близком к синусоиде. И этот сигнал в свою очередь задаёт тон мозговой деятельности».
Дебора Розман, президент НИИ Quantum Tech: «Мы называем это когерентностью или упорядоченностью сердца, поскольку исследования показали, что сердце излучает синхронизированный частотный паттерн, на который настроена нервная система и органы тела. Таким образом, всё начинается именно с сердца.
Роллин МакКрейти, доктор наук, научный директор института Hearmath: «Ощущая пульс, мы воспринимаем волны кровяного давления, вызываемые сердцем. Каждая пульсация посылает волну давления в мозг и именно эти волны синхронизируют работу всех нейронов. Если бы ни этот глобальный синхронизирующий сигнал, мозг бы был в растерянности».
Дебора Розман, президент НИИ Quantum Tech: «Когда человек ладит с сам собой или с окружающими, он может посылать и принимать это позитивное влияние».
Роллин МакКрейти, доктор наук, научный директор института Hearmath: «Такая упорядоченность это оптимальное физиологическое состояние, улучшающая процесс обучения, мышления, поддерживающая естественные внутренние процессы организма. У сердца есть собственная внутренняя нервная система, способная ощущать, воспринимать, запоминать и обрабатывать информацию, не зависимо от мозга.
Линн Мактаггарт, автор книги «Поле»: «Мы всегда считали, что наш главный аппарат ввода и обработки информации – это мозг, но судя по новейшим сведениям, сердце воспринимает информацию в первую очередь и лишь потом передаёт её мозгу. Исследования показали, что сердце реагирует на внешние раздражители быстрее, чем мозг.
Роллин МакКрейти, доктор наук, научный директор института Hearmath: «Один из самых последних экспериментов в нашей лаборатории был поставлен для исследования нейрофизиологии интуиции. Предыдущие исследования уже показали, что тело способно реагировать на предстоящие события заранее. Если событие являлось важным для человека и предполагало эмоциональную реакцию. К участникам эксперимента подсоединили датчики, которые фиксировали их волновую деятельность мозга, сердца, а также взаимодействия сердца и мозга. Человек садился за компьютер, нажимал кнопку и спустя шесть, восемь секунд на экране появлялось изображение. Изображения были подобраны таким образом, чтобы вызывать два крайних полюса различных реакций. Испытуемым показывали снимки жертв автокатастроф, падения с высоты и другие малоприятные образы. Противоположный полюс эмоциональной палитры заключался в картинах цветов, красивых закатов и т.д. Изображения выбирались компьютером в случайном порядке. После нажатия кнопки мы регистрировали реакцию организма. Результаты весьма удивили учёных. Оказалось, что тело реагировало соответствующим образом раньше, чем картинка появлялась на экране. Мы обнаружили, что тело не только реагирует на предстоящие события заранее, но главное, что первая реакция поступала именно от сердца. Реакция сердца была не только быстрее, но и сам сигнал, посылаемый им в мозг различался в зависимости от эмоциональной окраски изображения. Мы проанализировали сигналы, которые сердце посылало в мозг и увидели, что это действительно были разные сигналы и они чётко зависели от содержания картинки, которая потом уже демонстрировалась. Потом регистрировалась реакция мозга, а за ней остальных частей организма. Именно в таком порядке мы воспринимает и обрабатываем потом информацию. Сердце, мозг, тело. И когда вы уже ощущаете реакцию тела, вы уже полностью осознали направленность события. Получается, что именно сердце, а не мозг имеет доступ к информационному полю вне границ. … Есть краткосрочная и долгосрочная память. Долгосрочная в сердце и оно является главным».
Сердце и мозг — в отношениях, но все сложно
Парный танец
Когда музы молчат
Некоторое время назад в интернете появились материалы, авторы которых ссылаются на «исследования» о том, что у сердца, якобы, есть свой собственный мозг. То есть цепочки нейронов, которые вырабатывают ни много ни мало гормон окситоцин (вещество, оказывающее влияние на уровень сексуального влечения, доверия к другому человеку и так далее). Из этого делался вывод: сердце управляет умом. Один из аргументов главенства сердца — у зародыша оно начинает биться еще до того, как формируется мозг (примерно на третьей неделе). С последним не поспоришь — все же медицинский факт. Но особенность качественного обмана как раз и состоит в смешении правды и вымысла.
Если разбирать все по полочкам, то, во-первых, сердце — мышечный орган и оно вообще не производит никаких гормонов (этим занимаются железы внутренней секреции). Во-вторых, что касается окситоцина, то данный нейропептид синтезируется в гипоталамусе и накапливается в задней доле гипофиза. Ну и в-третьих, чувственные удовольствия — это вообще не сфера ответственности «пламенного мотора». Как это ни парадоксально, но пресловутая борьба разума и чувств происходит исключительно в самом мозге. И причина в том, что два мощнейших фактора — инстинкт размножения и стремление к развитию (совершенствование мозговой деятельности) — накладываются один на другой. А поскольку с точки зрения природы мы все же в первую очередь животные, в большинстве случаев механизм продолжения рода оказывается сильнее. Появление потомства означает передачу наследственной информации через ДНК. А для эволюции в глобальном смысле это куда более весомый аргумент, чем лишняя нейронная цепочка в мозге. Обидно для романтиков, но тут на самом деле нет никакой лирики — чистейшая физиология и инстинкты.
Тем не менее передача ДНК — это крайне важный момент, поскольку эволюционная задача состоит еще и в ее совершенствовании. Поэтому, когда у нас все же есть время пораскинуть мозгами (пока гормональный шквал не налетел), мы выбираем рационально и в несколько этапов. Сначала дорсолатеральная префронтальная кора проводит первую «сортировку» предполагаемого партнера по привлекательности (внешние данные), а также визуальную оценку его физического здоровья. Далее медиальная префронтальная кора анализирует уже вторичные признаки — личностные качества, совпадение в интеллектуальном и эмоциональном плане. Когда две зоны синхронно «дают добро», мы решаем завязать отношения. Но это в идеале, конечно.
Проза жизни
На мозге лежат функции контроля, но командовать сердцу (например, приказать ему остановиться, как демонстрировал граф Калиостро в фильме «Формула любви») что-либо сделать он не в состоянии. Исключение — выброс адреналина, который стимулирует сердечную мышцу сокращаться быстрее (так называемый режим бей или беги). Но это вынужденная мера. В остальном мозг как орган, который должен постоянно и в большом объеме получать кровь и растворенный в ней кислород, заинтересован в спокойной и бесперебойной работе сердца как никто другой. Поэтому если возникают неблагоприятные факторы (перегрузки, стресс и тому подобное), мозг тут же бросается на помощь, активизируя подкорковые нервные центры, расположенные в мозжечке. А уже они, в свою очередь, включают режим «скорой помощи» — многочисленные защитные механизмы, нормальзующие работу сердца и сосудов.
Стук-стук-стук — не всегда друг
Тело человека — по сути, тот же механизм. И его органы не всегда работают бесшумно, а производят самые различные звуки. Простейший пример: когда мы грызем сухарики, раздается хруст во рту, который отражается в черепной коробке.
Если в это время мы смотрим телепередачу на обычной громкости, то перестаем воспринимать информацию — звук жевания доминирует. Следовательно, приходится увеличивать громкость телевизора.
Сердце тоже работает не тихо. «Глушит» этот звук (как и другие шумы внутренних органов) особый отдел мозга под названием «островковая кора». Например, в ситуации опасности, испуга, ужаса ее активность снижается — мы четко слышим бешеный стук сердца и шум дыхания. Это маркеры опасности, говорящие о том, что организм напряжен. Как только мы успокаиваемся, островковая кора «перекрывает» шумы, как будто их и не было.
Некоторые интересные детали работы этого механизма проследили исследователи из Федеральной политехнической школы Лозанны (результаты их опытов были опубликованы в Journal of Neuroscience). В эксперименте участвовали 150 человек — им показывали на экране геометрическую фигуру, которая периодически появлялась и исчезала. Оказалось, что, если она мерцала в ритме, совпадающем с сердечным, ее было труднее увидеть — она как бы выпадала из внимания. Такие же метаморфозы наблюдались и в случае со звуками — те, что раздавались в унисон с биением сердца испытуемого, он не воспринимал. Ученые сделали вывод: мозгу для ощущения тела, конечно же, необходимо самому ощущать сердечный ритм. Но эту информацию он оставляет, так сказать, для своего внутреннего пользования.
Мозг или сердце: как менялись представления людей о самом сложном органе нашего тела
В человеческом мозгу — примерно 100 миллиардов нейронов. Это самый сложно устроенный и многофункциональный орган нашего тела. Сейчас мы знаем о строении мозга достаточно много — знаем, что такое красное ядро, голубое пятно или чёрная субстанция. О том, как устроен мозг, в редакции «Кладезь» (издательство АСТ) в конце мая вышла книга «Тайны головного мозга». Публикуем отрывок из неё — три вопроса, которые покажут, как менялись знания людей о мозге.
Всегда ли люди считали мозг важным органом
Головной мозг высоко ценили отнюдь не всегда. Например, при изготовлении мумий древние египтяне сохраняли сердце, печень, желудок, кишки, почки и лёгкие умершего, а мозг вычерпывали через нос и выбрасывали. Сердце, а не мозг, считали средоточием мышления, ощущений и чувств. Тем не менее, именно египтяне в своих древнейших записях употребили слово мозг, о чём свидетельствует хирургический папирус Эдвина Смита.
Греческий философ и врач Гиппократ (460-377 до н. э.) утверждал, что мозг отвечает за разум и эмоции. Такое понимание роли мозга сильно отличалось от понимания у египтян, и было основано на выполненных Гиппократом наблюдениях больных, страдавших поражениями головного мозга. Причину эпилепсии Гиппократ видел в нарушении функции мозга, а не во вмешательстве сверхъестественных сил.
Гален ошибался во многих своих суждениях о нейроанатомии человека, и это объяснялось тем, что он никогда не исследовал мозг человека. Тем не менее, несмотря на это воззрения Галена на неврологию продержались в науке много столетий.
Люди правда думали, что шишки на черепе могли что-то сказать о разуме и личности человека
В девятнадцатом веке было весьма популярным учение о том, что личность, характер и интеллект человека можно «прочитать» по шишкам на его черепе. Это учение, называемое френологией, было разработано немецким врачом Францем Йозефом Галлем (1758-1828). Популяризатором френологии в США стал Иоганн Шпурцгейм (1776-1832).
Френология была основана на представлении о том, что различные свойства и характеристики человеческой личности локализованы в специфических участках головного мозга, а шишки или зазубрины на черепе являются отражением сильного, нормального или, наоборот, слабого развития соответствующих областей мозга. Воспользовавшись черепами умерших выдающихся писателей, учёных и политиков, преступников, а также людей, страдавших умственными и душевными расстройствами, Галль создал свою модель. Он полагал, что у этих индивидов, в связи с сильной выраженностью определённых черт, так же сильно выражены и их черепные признаки. В картах Галля были отражены двадцать семь личностных черт, включая гордыню, коварство, мудрость, поэтический талант, память на лица, память на слова и способность к счёту. Позднее Шпурцгейм добавил к этой карте ещё восемь признаков.
Френологи были уверены, что, ощупав голову пациента, смогут вывести из этого обследования характер и особенности личности человека
Критики указывали на то, что поражения мозга вызывают расстройства личности, что никак не отражается на строении черепа. Другие учёные, в том числе французский физиолог Жан-Пьер Флуранс (1794-1857), утверждали, что в коре головного мозга вообще отсутствуют какие бы то ни было специфические участки, отвечающие за конкретные функции. Напротив, Флуранс и его единомышленники считали, что в функциональном отношении все области коры ничем не отличаются друг от друга. Относительно френологии он был прав, но насчёт коры ошибся.
Теперь идеи френологии представляются нам странными, и, действительно, они были довольно скоро отвергнуты научным сообществом. Тем не менее, в науке, в конце концов, возобладало мнение о том, что разные участки коры выполняют различные функции.
За какие исследования специалисты по нейробиологии получали Нобелевскую премию
У чёные-нейробиологи получали Нобелевские премии по физиологии и медицине. С момента учреждения премии в 1901 году 60 нейробиологов (индивидуально или в группе) получили эту высокую награду. Первыми нейробиологами, лауреатами Нобелевской премии, стали Камилло Гольджи (1843-1926) и Сантьяго Рамон-и-Кахал (1852-1934).
Гольджи и Кахал получили совместно Нобелевскую премию по физиологии и медицине в 1906 году, несмотря на то, что придерживались диаметрально противоположных воззрений на способ, каким нейроны соединяются друг с другом. Тем не менее, их удостоили награды за выдающийся вклад в изучение строения нервной системы. Впоследствии выяснилось, что премия была присуждена не вполне справедливо, так как прав оказался Сантьяго Рамон-и-Кахал, который утверждал, что между отдельными нейронами существуют щели и что нервные клетки не переходят друг в друга.
6 учёных, которые своими открытиями в физике, химии и медицине изменили мир
Впоследствии Нобелевские премии присуждались нейробиологам за работы по изучению неврологических расстройств, зрения, слуха, обоняния, нейрохимии, по визуализации мозга и исследованию функций нейромедиаторов. В 1949 году премия была присуждена Антониу Эгашу Монишу (1874-1955). Это решение оказалось не вполне удачным, потому что предложенная Монишем операция лоботомии оказалась неэффективной в лечении психических расстройств. Тем не менее, комитет не стал лишать учёного полученной премии. Последний раз (2014 год) Нобелевскую премию получили нейробиологи Джон О’Кифи (род. 1939), Эдвард Мозер (род. 1962) и Мэй-Бритт Мозер (род. 1963) за работы по исследованию системы пространственной навигации в головном мозге.
МЕДИЦИНСКИЙ ЦЕНТР
г. Минск, ул. Интернациональная, 10
Диагностика и лечение заболеваний сердечно-сосудистой системы
с использованием новейшего диагностического оборудования высококвалифицированными специалистами в области кардиологии.
В настоящее время вряд ли можно найти человека, который воспринимает сердце просто как орган, перекачивающий кровь. Многие знают, а если не знают, то догадываются, что сердце является эмоциональным органом, напрямую связанным с «эмоциональным мозгом». А может ли сердце ещё быть и «интеллектуальным» органом? Связано ли сердце с нашим мозгом напрямую?
По данным исследования, опубликованного в 2001 году в Журнале медицины Марком Ньюманом, память, внимание и концентрация несколько снижаются сразу после операции шунтирования. Аналогичный спад наблюдался и пять лет спустя. Это значит, что шунт может повлиять на приток крови к головному мозгу. Получается, что между сердцем и мозгом есть прямая связь через кровообращение. Исследователи Института Математики Сердца также утверждают, что сердце играет немаловажную роль в функционировании человеческого интеллекта, эмоций и личности.
Согласно существующим представлениям именно сердце ассоциируется с интуицией, любовью, творчеством, мудростью, благодарностью, верой и другими подобными человеческими чувствами. Лучшие человеческие качества связаны именно с сердцем, а не с умом. Откуда мы это всё знаем? Мы знаем это, потому что чувствуем все эти эмоции своим сердцем. А есть ли какие-либо научные объяснения всему этому?
Сердце физически «общается» с мозгом и остальными частями тела, причём эти пути сообщения лежат через часть нашего мозга, отвечающую за эмоции, а также проходят через части мозга, отвечающие за процессы мышления и рассуждения. Сердце имеет сложную нервную систему, способную запоминать и хранить информацию.
Импульс, вырабатываемый сердцем, передаётся с волной кровяного давления. Этот импульс достигает и заряжает энергией каждую клеточку нашего тела и мозга.
Сердце также излучает мощную электромагнитную энергию.
Она проникает в каждую клетку нашего тела, в том числе и в каждую клетку головного мозга. Сила электромагнитного сигнала, поступающего от сердца, настолько большая, что она проходит через кожу, распространяется вокруг на 360 градусов, и приблизительно на 3 метра в пространстве вокруг нас. Ни один другой орган не имеет столь большой электромагнитной силы.
Сердце представляет собой ещё и «гормональный орган.
Вместе с некоторыми иными гормонами сердце производит ещё и так называемый «гормон баланса», который обеспечивает соблюдение баланса между гормонами. Сердце также вырабатывает окситоцин, знаменитый «гормон любви», который появляется, когда человек находится в состоянии влюблённости.
«Гормон любви»
«Гормон любви» играет важную роль в нашем эмоциональном и социальном развитии. Например, окситоцин вырабатывается в тот момент, когда мать кормит и лелеет своего ребенка. Доброта, забота, любовь, признательность, благодарность, прощение и другие виды поведения, которые являются продуктами семьи и общества, могут иметь много общего с тем, насколько хорошо сердце работает на физическом, эмоциональном, ментальном и духовном уровнях.
Так для чего же Вам нужны все эти научные факты о сердце?
Для того, чтобы Вы ещё больше ценили то, что у Вас есть, и для того, чтобы Вы стали ещё более мотивированны следить и ухаживать за этим удивительным «механизмом» под названием сердце, которое было подарено природой.
Такие выражения, как «Открой свое сердце», или «Мое сердце с тобой» могут быть более чем символичными. Некоторые люди, которые стали визуализировать своё сердце открывающимся для других, стали чувствовать себя намного спокойнее и увереннее.
Следите за здоровьем своего сердца в одном из лучших кардиодиагностических центров «Кардиан» www.cardianmed.by. Мы бережём Ваше здоровье и ценим Ваше время. Обращайтесь к нам по телефонам 8 (017) 200-33-45, 8 (017) 200-42-61, 8 (029) 670-33-45.
Контакты
По любым вопросам Вы можете обратиться в регистратуру. Наши специалисты предоставят полную информацию об обследованиях, а так же помогут подобрать наиболее удобное для Вас время для диагностики и консультаций.
«Слушать сердце» или «включить голову»? Насколько разумен человек разумный
Задумывались ли вы когда-нибудь о том, как люди принимают решения? Мелкие и важные, простые и сложные, привычные и необычные — как мы к ним приходим?
В быту мы говорим как минимум о двух типах решений: о разумных, принятых «на трезвую голову», «холодным рассудком» — и об эмоциональных, принятых «сгоряча» или «по зову сердца». Что стоит за этими температурными и телесными метафорами? Действительно ли мы «думаем» не только головой, но и какими-то другими местами? Сколько на самом деле способов принятия решений? И главное — какие из них эффективнее? Все эти вопросы давно волнуют ученых-психологов. О том, что им удалось узнать за последние полвека, в специальной серии текстов рассказывают авторы телеграм-канала «PhD по психологии». В первом речь пойдет об идеях и экспериментах 1960-80-х годов.
Скульптура Гуго Рейнольда «Обезьяна с черепом»
Jfderry / Wikimedia commons / CC BY-SA 3.0
Для начала давайте поговорим о вас. Вы взрослый, независимый, осмысленный человек, иначе почему бы вы читали этот блог. Помните, Пифия в «Матрице» цитировала максиму, начертанную на храме Аполлона в Дельфах (где, собственно, и пророчествовала оригинальная Пифия): «Познай себя»? А насколько хорошо познали себя вы? Ответьте на такой вопрос:
Как мы думаем о том, как мы думаем?
Многочисленные исследования показывают, что люди почти всегда могут объяснить свои мысли, чувства и действия. Если вы ответили про себя так же, то вы абсолютно правы: как и большинство людей, вы скорее всего действительно очень хорошо умеете все объяснять. Проблема в другом: то, как именно мы представляем себе свои когнитивные процессы, часто не имеет ничего общего с реальностью.
Ученые поняли это примерно 50 лет назад: в 1977 году вышла историческая статья Ричарда Нисбетта и Тимоти Уилсона с говорящим названием: «Telling more than we can know: Verbal reports on mental processes». В ней авторы поделились данными нескольких экспериментов. Все они указывали на то, что наши объяснения наших же чувств, действий и решений почти всегда звучат логично, но иногда оказываются довольно далеки от правды.
Интерпретация своих решений и действий
В 1931 году Норман Майер провел серию элегантных экспериментов, где испытуемым предлагалось решить пространственную задачку. С потолка лаборатории свисали две веревки, которые надо было связать друг с другом. Проблема была в том, что они висели на большом расстоянии друг от друга, так что схватив конец одной веревки, человек не мог дотянуться до другой.
Сначала испытуемые перебирали несколько простых вариантов: например, связать две веревки между собой третьим шнуром. Но экспериментатор продолжал просить их найти ещё одно решение. Когда испытуемые уже отчаивались, садились на табуреточку и глубоко задумывались, экспериментатор проходил по лаборатории и как бы случайно задевал одну из веревок так, чтобы она начала качаться. В среднем через 45 секунд после этого большинство испытуемых вскакивали, осененные идеей. Они привязывали к концу одной веревки какой-нибудь груз, раскачивали ее, натягивали вторую веревку и ждали, когда конец первой до них долетит.
На вопрос экспериментатора «Как вы догадались?» люди отвечали самое разное: «Меня осенило», «Просто я уже все перебрал», «Это было единственное решение». Один испытуемый даже на ходу сконструировал целую историю:
Перебрав все варианты, я пришел к раскачиванию. Я подумал о ситуации, где, раскачиваясь, можно перебраться через реку. Я представил себе обезьян, раскачивающихся на ветках. Это картинка всплыла одновременно с решением. Идея выглядела завершенной.
Статистически было совершенно очевидно, что именно случайное раскачивание веревки подтолкнуло испытуемых к решению. Но ни один из них этого просто не заметил.
Похожие результаты наблюдались в экспериментах со словами-подсказками: испытуемым давали запоминать пары слов, например, «дерево / лес» или «океан / луна». Затем их просили быстро назвать любой стиральный порошок. Испытуемые (англоговорящие) в группе «океан-луна» в два раза чаще называли порошок Tide. Кажется интуитивно ясным, что дело в простой ассоциации: слово tide означает «прилив», который прямо связан с океаном и луной. Впрочем, на вопрос о том, почему они назвали именно Tide, люди уверенно говорили что-то совсем другое, например: у тайда красивая коробка, это самый известный порошок, моя мама им пользуется — и так далее.
Интересно здесь не только то, что люди могут не замечать, как на самом деле приходят к ответам и решениям, — но и то, с какой готовностью и скоростью они конструируют реалистичные объяснения. Это, кстати, заметил еще Фрейд: как-то он услышал от знакомого врача историю, которая с легкой руки дедушки Зигмунда стала анекдотом и вошла в анналы психоанализа (к слову, этот подход сегодня научным уже не считается). Анекдот этот известен как случай с зонтиком. Врач внушил своему пациенту под гипнозом, что когда тот очнется, он откроет зонтик. После окончания гипноза пациент действительно встал и открыл зонт. Про внушение он ничего не знал. Доктор спросил, почему он это сделал, и человек мгновенно сконструировал что-то вроде «Решил проверить, работает ли зонт, а то на улице собирается дождь».
Интерпретация своих эмоций
В одном из ранних экспериментов людей с герпетофобией (боязнью змей, ящериц и прочих пресмыкающихся) просили оценить, насколько сильно их пугают изображений разных змей. Между демонстрацией фотографий их еще легонько били током (вот какой замечательный эксперимент!), — а перед каждым ударом тока на экране появлялась предупреждающая надпись «ШОК!».
К испытуемым был подключен аппарат, с помощью которого они слышали биение своего сердца. Они довольно отчетливо могли слышать, что при каждом появлении надписи «ШОК» их пульс учащается в ожидании удара тока. Когда же людям показывали змей, пульс, как правило, был реже. Разумеется, чем реже был пульс, тем ниже люди потом оценивали свой страх.
Все бы было хорошо и логично, — да вот только биение сердца было подделкой — оно никак не совпадало с настоящим пульсом испытуемых. Этот «пульс» был запрограммирован звучать чаще на слове ШОК — и реже на змеях. Как ни странно, люди не замечали подмены. Они верили в то, что это настоящая реакция их организма, и, по-видимому, неосознанно сравнивали пульс при виде змеи с пульсом при слове ШОК. А поскольку сердечный ритм был ниже на змеях, то испытуемые заключали, что значит, не так уж сильно боятся змей — уж по крайней мере меньше, чем боятся тока.
И что же вы думаете — после этого эксперимента змеи были уже не так неприятны испытуемым, чем до него: несмотря на фобию, они даже были готовы подойти к ним поближе. То есть за время короткого эксперимента с поддельным сердцебиением людей «научили» чуть проще относиться к змеям, которых они всю жизнь боялись. Неизвестно, долго ли длился эффект — но в лабораторных условиях он был очевиден. То есть вместо прямого наблюдения за своими чувствами, люди ориентировались на их внешние проявления — в данном случае еще и поддельные.
Приписывание причин: эффект плацебо
В 1960-х электрический ток был лучшим другом психолога. В другом исследовании испытуемые тоже получали удары тока — еще и растущей интенсивности. Причем им позволяли самим решить, какой интенсивности ток они готовы вытерпеть. Половине испытуемых перед экспериментом давали таблетку (на самом деле плацебо) и описывали, какой эффект эта таблетка на них произведет: обещали учащенное сердцебиение, нарушение дыхания, тремор рук и «бабочки» в животе (все эти симптомы — обычные ощущения от ударов током).
Дальше происходило интересное. Испытуемые, которые приняли таблетку, физически чувствовали всё то же самое, что и группа без таблетки — тот же самый тремор и сердцебиение. Но, думая, что это эффект таблетки, они готовы были принимать удары током в четыре раза интенсивнее, чем группа без таблетки. Этот эффект знаком нам в быту: мы называем это «не можешь поменять обстоятельства, поменяй отношение к ним». Только в эксперименте людям не приходилось даже ничего специально менять — они просто не знали, что все неприятные ощущения связаны на самом деле с током, а не с таблеткой.
Главный результат, впрочем, состоял в другом. Людей в группе с таблеткой после эксперимента спрашивали: «Вы принимали в четыре раза больше тока, чем средний испытуемый. Можете объяснить, почему?» Люди отвечали примерно так: «Боже, даже не знаю. ну, когда мне было лет 13 или 14, я собирал радио, может, я тогда привык к электрошокам. » Даже когда затем испытуемым рассказывали про суть эксперимента и гипотезу, они пожимали плечами и говорили: «Очень интересно. Да, наверное у многих все так и должно быть. Но у меня все-таки такого не было».
И еще немного плацебо
Похожие результаты были получены в эксперименте с пациентами с бессонницей. Им тоже давали таблетку (и тоже плацебо), просили принять ее перед сном — и предупреждали, что таблетка вызовет у них возбуждение, учащение дыхания и пульса. Что любопытно, ученые ожидали, что эти испытуемые будут засыпать проще, чем испытуемые в контрольной группе. Их логика была такой: приняв плацебо, люди будут неосознанно приписывать симптомы бессонницы таблетке, — а не тревоге и волнениям о жизни, как они это обычно делают.
Именно так все и получилось. Но что важнее, «приписывание» шло совершенно мимо сознания испытуемых: через неделю, на вопросы экспериментаторов о том, почему они стали лучше засыпать, они давали самые разные причины: помирились с девушкой, сдали сложный экзамен, или им вообще-то всегда проще засыпается во второй половине недели.
Главный вывод из всех этих исследований таков: Конструирование причин для наших действий не требует специального усилия, — оно происходит легко, быстро и неосознанно. А главное, наши объяснения далеко не всегда отражают настоящие причины и психические процессы.
Теории всего
На основании собранных данных (а их было гораздо больше, чем перечислено здесь) Нисбетт и Уилсон в уже упомянутой нами работе 1977 года сформулировали важное понятие: a priori causal theories, которое можно перевести как априорные причинно-следственные теории. Похоже, что мы обычно не имеем прямого доступа к своим чувствам, мыслительным процессам и причинам поступков. Тем не менее, мы охотно рассуждаем о них и убедительно их объясняем — теми способами, которые нам доступны.
В нашей культуре (например, в стране) или субкультуре (например, в семье) ходит множество бытовых теорий о том, как все в жизни работает и что к чему приводит. Эти теории передаются через фильмы и книги, сплетни и истории, пословицы и поговорки, языковые обороты, да и просто в повседневном обмене информацией. Например, «Ане подарили цветы, вот почему она весь день довольная», «Семёну просто заплатили, поэтому он согласился поучаствовать», «Любовь творит чудеса», «У семи нянек дитя без глаза», или «Встал не с той ноги». На основании таких бытовых теорий мы учимся объяснять то, что происходит и с окружающими нас людьми, и с нами самими.
Некоторые из этих теорий верны, некоторые не очень, некоторые совсем далеки от правды. Иногда мы не видим причинно-следственных связей буквально у нас под носом: например, как сильно на наше состояние влияют сон, еда, погода и физическая активность. Еще в 1983 году ученые установили, что в солнечные дни люди считают свою жизнь более хорошей и счастливой, чем в хмурые, но никто не приписывает это погоде — вместо этого люди приводят вполне разумные объяснения своей оценке. Правда, стоит рассказать им о влиянии погоды на интерпретацию событий, как эффект исчезает. В другом исследовании люди смотрели эротический фильм и находили его более возбуждающим, если до просмотра занимались физическими упражнениями — но, конечно, не догадывались об этом эффекте, а приписывали его содержанию фильма. Более свежие исследования показывают, что частой причиной раздражения является голод, но мы далеко не всегда приписываем причину ему — признайтесь, кто из вас в минуту раздражения не был уверен, что просто вокруг все идиоты? Сейчас много изучают влияние сна на эмоциональное состояние — например, установлено, что недостаток сна может вызывать подавленность и суицидальные мысли.
Но согласитесь, мы чаще объясним свое подавленное состояние неудачами в жизни, чем тем, что мы просто не выспались. Все эти примеры говорят о том, что простые, очевидные и зачастую верные объяснения собственных эмоциональных состояний (не поел, не выспался) проигрывают сложным априорным теориям («если проанализировать, в жизни я так ничего и не добился») — похоже потому, что простым объяснениям нас никто не научил.
Бытовые априорные теории решают важную задачу: они создают у нас ощущение, что мы хорошо понимаем самих себя и всегда знаем, что с нами происходит. Поэтому первый урок о сердце и разуме заключается в том, что разум обманчив: объяснение наших собственных решений или действий часто звучит логично, но не так уж часто является их истинной причиной.
В следующей части мы расскажем о том, от кого наука унаследовала «поклонение разуму», как ученые представляли себе мышление человека до конца XX века, и как «аффективная революция» 1980-х изменила эту картину.
Лена Брандт, Маина Милетич, телеграм-канал «PhD по психологии»