как называется существо без пола
LiveInternetLiveInternet
—Метки
—Рубрики
—Новости
—Ссылки
—Поиск по дневнику
—Подписка по e-mail
—Интересы
—Постоянные читатели
—Статистика
Андрогин – идеальный человек без пола
Совершенство не оставляет следов.
Старинная легенда говорит о том, что в начале времен люди не имели пола. Человек был единым существом, которое называлось андрогин. Андрогины не испытывали ни горя, ни страданий, поскольку были целостными. Это продолжалось до тех пор, пока Дух Тьмы не разделил их на мужчин и женщин, которые обречены скитаться по земле до тех пор, пока не встретят свою вторую половину.
Эти встречи очень редки, и люди воспели их в эпосах и сказаниях. Все известные любовные истории основаны на соединении андрогинной пары. Кроме земного счастья, такая пара обладает огромным потенциалом для духовного развития. Возможность слияния со своей половиной определяется ступенью духовной зрелости. Поэтому продвижение на подвижническом пути – единственная для человека возможность приблизить эту встречу. Остальное – в руках судьбы.
В Кунта Йоге существует специальный символ, выражающий принцип андрогинной пары.
Медитация на этом символе увеличивает вероятность встречи со своим андрогинным двойником, о которой тоскует наша душа, а также позволяет проверить, действительно ли встретившийся вам человек является вашей утраченной половиной. Для такой проверки нужно визуализировать символ между вами и тем, кого вы хотите проверить. Если изображение остается четким и ясным, а сам символ «влипает» в человека и никуда не уходит, вас можно поздравить – наконец-то вы встретили недостающую часть своего я. Если же символ «не хочет» оставаться на человеке или видится нечетким, размытым, значит, вам придется продолжить поиск.
Неожиданно Столешников увидел лежащее в воде тело. На утонувшем не было одежды, и он лежал лицом вниз. Алексей вытащил покойника на берег и положил на спину на песок. Когда он всмотрелся в черты утонувшего, его охватило изумление. Это было неземной красоты существо безо всяких признаков пола. Длинные черные волосы распластались на песке, обрамляя божественного сложения тело. Дыхания не было, но существо не выглядело мертвым, – казалось, оно спало. Подхватив тело на руки, Столешников обнаружил, что оно практически невесомо. Алексей принес свою находку в деревню. Жители деревни, люди набожные, отнеслись к делу очень серьезно. Они заперли тело в сарае, после чего послали в ближайший монастырь за монахами, чтобы те решили, что делать дальше. Монахи прибыли, сарай открыли, но, к всеобщему удивлению, тело из него исчезло. К этому времени уже стало известно об атомном взрыве.
Сколько храмов и часовен был разрушено в нашей стране – точно никто не знает, а ведь большинство из них были возведены на месте каких-то значительных духовных событий, в память о них. Я часто спрашивал себя: чего заслуживает народ, взрывающий свои храмы? И ответ был в том, что я видел вокруг себя. Тогда, в 1980-м, никто не мог себе представить, что через восемь лет империя распадется. В те годы советский колосс казался незыблемым.
Отрывок из книги Ильи Беляева «Остриё Кунты»
Новое в блогах
Приложения пользователя
Когда–то наша природа была не такой, как теперь, а совсем другой.
Прежде всего, люди были трех полов, а не двух, как ныне, — мужского и женского, ибо существовал еще третий пол, который соединял в себе признаки этих обоих; сам он исчез, и от него сохранилось только имя, ставшее бранным, — андрогины, и из него видно, что они сочетали в себе вид и наименование обоих полов — мужского и женского.
Кроме того, тело у всех было округлое, спина не отличалась от груди, рук было четыре, ног столько же, сколько рук, и у каждого на круглой шее два лица, совершенно одинаковых; голова же у двух этих лиц, глядевшие в противоположные стороны, была общая, ушей имелось две пары, срамных частей две, а прочее можно представить себе по всему, что уже сказано.
Передвигался такой человек либо прямо, во весь рост, — так же как мы теперь, но любой из двух сторон вперед, либо, если торопился, шел колесом, занося ноги вверх и перекатываясь на восьми конечностях, что позволяло ему быстро бежать вперед. А было этих полов три, и таковы они были потому, что мужской искони происходит от Солнца, женский — от Земли, а совмещавший оба этих — от Луны, поскольку и Луна совмещает оба начала. Что же касается шаровидности этих существ и их кругового передвижения, то и тут сказывалось сходство с их прародителями.
Страшные своей силой и мощью, они питали великие замыслы и посягали даже на власть богов, и то, что Гомер говорит об Эфиальте и Оте, относится к ним: это они пытались совершить восхождение на небо, чтобы напасть на богов.— Кажется, я нашел способ сохранить людей, и положить конец их буйству, уменьшив их силу. Я разрежу каждого из них пополам, и тогда они, во–первых, станут слабее, а во–вторых, полезней для нас, потому что число их увеличится. И ходить они будут прямо, на двух ногах. А если они и после этого не угомонятся и начнут буйствовать, я, сказал он, рассеку их пополам снова, и они запрыгают у меня на одной ножке.
Сказав это, он стал разрезать людей пополам, как разрезают перед засолкой ягоды рябины или как режут яйцо волоском. И каждому, кого он разрезал, Аполлон, по приказу Зевса, должен был повернуть в сторону разреза лицо и половину шеи, чтобы, глядя на свое увечье, человек становился скромней, а все остальное велено было залечить.
И Аполлон поворачивал лица и, стянув отовсюду кожу, как стягивают мешок, к одному месту, именуемому теперь животом, завязывал получавшееся посреди живота отверстие — оно и носит ныне название пупка. Разгладив складки и придав груди четкие очертания, — для этого ему служило орудие вроде того, каким сапожники сглаживают на колодке складки кожи, — возле пупка и на животе Аполлон оставлял немного морщин, на память о прежнем состоянии.
И вот когда тела были таким образом рассечены пополам, каждая половина с вожделением устремлялась к другой своей половине, они обнимались, сплетались и, страстно желая срастись, умирали от голода и вообще от бездействия, потому что ничего не хотели делать порознь.
И если одна половина умирала, то оставшаяся в живых выискивала себе любую другую половину и сплеталась с ней, независимо от того, попадалась ли ей половина прежней женщины, то есть то, что мы теперь называем женщиной, или прежнего мужчины. Так они и погибали.
Тут Зевс, пожалев их, придумывает другое устройство: он переставляет вперед срамные их части, которые до того были у них обращены в ту же стороны, что прежде лицо, так что семя они изливали не друг в друга, а в землю, как цикады.
Переместил же он их срамные части, установив тем самым оплодотворение женщин мужчинами, для того чтобы при совокуплении мужчины с женщиной рождались дети и продолжался род, а когда мужчина сойдется с мужчиной — достигалось все же удовлетворение от соития, после чего они могли бы передохнуть, взяться за дела и позаботиться о других своих нуждах.
Вот с каких давних пор свойственно людям любовное влечение друг к другу, которое, соединяя прежние половины, пытается сделать из двух одно и тем самым исцелить человеческую природу.
Когда кому–либо, будь то любитель юношей или всякий другой, случается встретить как раз свою половину, обоих охватывает такое удивительное чувство привязанности, близости и любви, что они поистине не хотят разлучаться даже на короткое время. И люди, которые проводят вместе всю жизнь, не могут даже сказать, чего они, собственно хотят друг от друга. Ведь нельзя же утверждать, что только ради удовлетворения похоти столь ревностно стремятся они быть вместе.
Ясно, что душа каждого хочет чего–то другого; чего именно, она не может сказать и лишь догадывается о своих желаниях, лишь туманно намекает на них.
И если бы перед ними, когда они лежат вместе, предстал Гефест со своими орудиями и спросил их: „Чего же, люди, вы хотите один от другого?“ — а потом, видя, что им трудно ответить, спросил их снова: „Может быть вы хотите как можно дольше быть вместе и не разлучаться друг с другом ни днем, ни ночью? Если ваше желание именно таково, я готов сплавить вас и срастить воедино, и тогда из двух человек станет один, и, покуда вы живы, вы будете жить одной общей жизнью, а когда вы умрете, в Аиде будет один мертвец вместо двух, ибо умрете вы общей смертью.
Подумайте только, этого ли вы жаждете и будете ли вы довольны, если достигнете этого?“ — случись так, мы уверены, что каждый не только не отказался бы от подобного предложения и не выразил никакого другого желания, но счел бы, что услыхал именно то, о чем давно мечтал, одержимый стремлением слиться и сплавиться с возлюбленным в единое существо.
Причина этому так, что такова была изначальная наша природа и мы составляли нечто целостное.
Алхимические андрогины и монстры-гермафродиты: феномен двуполых существ — в науке, богословии и истории сексуальности
В средневековых алхимических трактатах нередко появляются таинственные изображения двуполых существ — андрогинов. Их рисовали как соединенных в одном теле мужчину и женщину. Алхимики не придумали этих созданий с нуля: они опирались на описания гермафродитов, сиамских близнецов, платоновские пассажи и даже на Библию. Чтобы разгадать тайну андрогинов, cоздатель паблика «Иконографический беспредел» Сергей Зотов проследил их историю от Античности до наших дней.
В платоновском диалоге «Пир» комедиограф Аристофан рассказывает миф об андрогинах — могущественных существах, посягнувших на божественную власть. По форме они напоминали шар, у каждого было по четыре руки и ноги, а также по два лица, смотревших в разные стороны. Опасаясь, что андрогины завоюют Олимп, Зевс повелел уменьшить их силу и разрезать претендентов на небесный трон пополам.
Так получились люди — с двумя руками и одним лицом. Разделенные половинки были рассеяны по земле и пытались отыскать друг друга, а когда находили — стремились слиться в единое целое, совокупляясь и обнимаясь.
Этот миф обычно рассматривают как аллегорию взаимного притяжения полов, однако платоновские сферические пралюди могли быть как андрогинами, так и гомосексуальными существами (мужемужчинами или женоженщинами).
В течение долгих веков исследователи интерпретировали сюжет как метафору влюбленности, но упоминание о шарообразной форме изначальных людей породило новые трактовки. Согласно одной из них, Платон на самом деле рассказывал о космологии и взаимоотношениях планет, круглых, как и мифические андрогины. В диалоге говорится, что три пола сферических существ происходят от Солнца, Луны и Земли и движутся они подобно своим предкам — вращаясь по кругу.
Согласно другой гипотезе, речь Аристофана представляет собой пародию на концепцию абсолютного шарообразного бытия Парменида («сфайрос»). Тогда разделение андрогинов надвое было отсылкой к методу платоновской диалектики — диэрезе, в ходе которой целая идея как бы рассекается на противоположные части, а они, в свою очередь, после цепочки рассуждений снова обретают единство.
В христианском мире мысли Платона быстро сопоставили с библейским текстом. В первой книге Бытия сказано: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их». Однако создание Евы из ребра Адама описывается только во второй книге. Это противоречие воспитанные в русле неоплатонизма раннехристианские богословы Филон и Климент Александрийские, Ориген интерпретировали как указание на изначально андрогинную природу людей.
А поскольку человек сотворен по образу и подобию Господа, то Бог, следовательно, в каком-то смысле и Сам андрогинен и вмещает всё лучшее от обоих полов.
Ориген считал, что дух можно назвать мужским качеством, а душу — женским, а стало быть, каждый из нас обладает признаками и Адама, и Евы.
Богослов Евсевий Кесарийский в IV веке прямо сравнивал ветхозаветный эпизод творения Богом первых людей с платоновским мифом об андрогинах. Он полагал, что античный философ был знаком с библейской историей и намеренно вложил этот сюжет в уста Аристофана, осмеивавшего даже самое святое.
Другие строки, смущавшие богословов, принадлежат апостолу Павлу. По меньшей мере трижды он упоминает дву- или бесполую природу человека, попавшего в царствие небесное: «Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе». Эти слова в Средние века послужили поводом для возникновения многочисленных теорий, в рамках которых ангелы и даже Сам Бог описывались как андрогинные или, напротив, бесполые существа.
Спустя несколько столетий, в эпоху Ренессанса, итальянский мыслитель Марсилио Фичино перевел диалоги Платона на латынь и в пространном комментарии попытался найти источники его мифа. Тогда еще не было точно известно, что античный философ жил задолго до Христа, и Фичино предполагал, что тот в своих рассуждениях опирался на текст Библии. Во времена Платона Ветхий Завет уже был частично написан, но не переведен на древнегреческий, а потому едва ли автор диалогов мог его знать.
В своем комментарии Фичино описывает миф об андрогине как притчу о душе, стремящейся к Богу. Отвергнув благодать Творца, вкусив запретный плод, люди лишились прямого доступа к познанию Вседержителя. Однако они по-прежнему могут созерцать свет Господа, воспринимая его через созданный Им мир. По словам Фичино, человек до 30 лет способен чувствовать это сияние и тянется к нему, подобно тому как рассеченные платоновские андрогины хотят воссоединиться со своей второй половиной. В этой интерпретации итальянский мыслитель опирался не только на Библию, но и на герметический корпус, который он также переводил.
В сборнике диалогов, приписываемом Гермесу Трисмегисту, Бог андрогинен и существует в виде света.
Скорее всего, из герметического корпуса такой образ андрогина попадает и в ранние алхимические трактаты. Там он встречается уже с IV века.
В трудах египетского алхимика Зосимы упоминается борьба воды и огня. Процесс описан как любовное слияние мужчины и женщины, порождающих андрогина. Это аллегория столкновения противоположных материй, приводящего к созданию философского камня — субстанции, которая, как считалось, могла превращать свинец в золото.
Позднее, в Средневековье, трактаты Зосимы и других алхимиков переосмысляются в христианском ключе. Францисканский монах Ульман, живший где-то на территории современной Германии, в начале XV столетия пишет «Книгу святой Троицы», где не только приводит словесный портрет двух андрогинов, но и рисует их. Обоеполый человек у него тоже символизирует слияние воедино двух первопринципов, необходимых для создания философского камня.
Один из андрогинов Ульмана олицетворяет то, что может сотворить только алхимик-христианин. Такой камень давал своему владельцу, помимо золота, еще и огромную силу, вечную молодость, невидимость и способность левитировать.
Алхимик пишет, что в виде слитых вместе мужчины и женщины изобразил Богоматерь и Христа, поскольку Они суть одно целое. Ульман полагает, что Дева Мария входит в состав Троицы, ибо только благодаря духовному единению Матери и Сына стало возможно искупление первородного греха.
Целомудренному слиянию Иисуса Христа и Девы Марии Ульман противопоставляет сатанинскую «монолитность» Люцифера-Антихриста (у него эти два персонажа отождествляются) и его матери. Последний образ сам по себе необычен: хотя в средневековых сказаниях о нечистом его родительница периодически упоминалась, в церковном предании она не играла заметной роли, а у Люцифера, как падшего ангела, матери просто не могло быть. Этот андрогин воплощает еретический философский камень, способный производить только золото. Оно дает адепту власть и губит его тело в войне, а душу — во грехе.
После трактата Ульмана андрогин, состоящий из соединенных, будто сиамские близнецы, половинок женщины и мужчины, становится распространенным алхимическим символом. Его называют «ребис» (от лат. «двойная вещь») и изображают по всей Европе.
К примеру, алхимический трактат XV века «Восходящая заря» открывается иллюстрацией андрогина, который составлен из девушки с членом и мужчины с вульвой. В одних рукописях гениталии затерты ревностными блюстителями морали полностью, в других — не до конца.
Такой «обмен» половыми органами символизировал слияние и взаимопроникновение противоположных стихий.
До упомянутых алхимических трактатов рисунки андрогинов, по всей видимости, нигде не появлялись. Ученые попытались найти источники, из которых художники заимствовали столь необычные изображения. Возможно, они вдохновлялись реальными случаями гермафродитизма или рождения сиамских близнецов — к таким эпизодам всегда было приковано особое общественное внимание.
В Средневековье считалось, что гермафродиты возникают из-за неблагоприятного смешения женского и мужского семени или из-за ошибки в образовании плода внутри семикамерной матки. Этот анатомический миф был распространен с Античности и до Ренессанса — изображение такого органа появляется даже на рисунках Леонардо да Винчи.
Согласно другой теории, женского семени (менструальной крови) могло быть намного больше, чем нужно для одного ребенка, но меньше, чем требовалось для двух, — так появлялись гермафродиты или даже сиамские близнецы.
Обоеполых существ обычно нарекали мужскими именами: женская природа считалась менее благородной. Однако ребенок, вырастая, должен был сам определиться, кем он хочет оставаться — юношей или девушкой (иногда этот выбор за него делал врач), и изменение решения каралось смертью.
Появление близнецов тоже объясняли сбоем в работе семи камер матки. Из-за многократного совокупления без пауз в один и тот же день в соседних отделах, как считалось, могло образоваться несколько эмбрионов. В популярном трактате Псевдо-Аристотеля «Проблемы» близнецы названы «полулюдьми», и потому их храбрость, долголетие и другие качества уменьшены вдвое по сравнению с обычным человеком. Живительная сила семени, необходимая для образования одного плода, в их случае распределялась между двумя эмбрионами.
Философ, священник, алхимик и будущий святой Альберт Великий описывал и сиамских близнецов, сросшихся спинами и обладающих двумя наборами конечностей. Схоластика решала богословский вопрос, один ли это человек, путем врачебной диагностики — по количеству сердец.
В Средневековье возникает концепция «монстра» — странного, уродливого существа, которое становится знамением Божьим. Латинское слово monstrum произошло от глагола «предупреждать» (однокоренного с существительным «демонстрация»). Разумеется, появление на свет сдвоенных младенцев, да и людей, обладающих признаками обоих полов, должно было толковаться как некое предзнаменование. Так считали и отцы церкви, к примеру Исидор Севильский или Ириней Лионский, и прославившиеся нетривиальными суждениями и методами мыслители, вроде врача и алхимика XVI века Парацельса.
Монстры часто становились героями сюжетов первых в мире медиа — летучих листков, распространявшихся на улицах, подобно современным газетам и постерам.
На одном из них знаменитый гуманист XV–XVI веков Себастьян Брант в стихах описал вормсских сиамских близнецов: «Два тела, ног четыре, четыре же руки и уха, два рта и глаз четыре, носа два, разделено всё тело пополам».
Несмотря на то, что автор процитированной вирши прославился критикой шарлатанов всех мастей, после этого описания он физиогномически и аллегорически трактует «монстра» в обычной для тех времен манере. Брант сообщает, что близнецы означают скорое объединение церковной и светской властей в руках правителя Священной Римской империи Максимилиана I. Западный и восточный (византийский) миры были разделены религиозным расколом, и только этот монарх сумеет примирить христиан и собрать все европейские земли под началом и покровительством Господа. Таким образом, «монстр» символизирует располовиненное «тело» бывшей Римской империи, которая в будущем вновь станет единой.
На похожей листовке 1578 года изображены сиамские близнецы, сросшиеся ртами. Автор предполагает, что это Божий знак единения двух церквей — католической и православной, ибо Господь хочет, чтобы они «заговорили одним ртом», то есть снова слились после раскола.
Отголоски подобных представлений докатились даже до Руси. В одном старообрядческом сборнике XVII века мы видим изображение демона-гермафродита с огромным фаллосом и сморщенными грудями, нападающего на поддавшегося искушению ученика египетского отшельника V столетия Сисоя Великого. Бес хотел совокупиться с монахом, однако тот убежал обратно к учителю и стал вести праведную жизнь.
Пограничная сексуальность гермафродитов (сегодня называемых интерсексами) пугала средневековых людей не меньше, чем внешний вид сиамских близнецов. Передовых ученых и мыслителей того времени в XXI веке можно было бы почти поголовно обвинить в эйблизме и интерсексофобии.
Не исключено, что порицаемые образы «монстров» стали прототипами для алхимических андрогинов. Златоделы всегда использовали самые необычные и шокирующие изображения, помогающие лучше запомнить сложную для восприятия натурфилософскую информацию, и длинный ряд чудовищных гибридов пополнился еще одним экземпляром. Сложнее понять, что послужило источником вдохновения для Платона, когда он придумывал своих обоеполых сферических существ, но с большой долей уверенности можно сказать, что философу тоже были известны случаи рождения сдвоенных близнецов.
Так или иначе, уже в Античности мифические андрогины стали неотъемлемой частью европейской культуры — и в некотором смысле они продолжают существовать и сегодня. И хотя теперь так называют не соединенных в одном теле представителей разных полов, а людей, сочетающих в своем образе или гендере мужское и женское, мы знаем, что в древности тем же словом обозначали монстров — и это заставляет задуматься о современных стандартах политкорректности.
Есть ли представители фауны, у которых отсутствует второй пол (существуют только самки)?
Конечно, есть! Виды (или хотя бы отдельные популяции) без самцов встречаются во многих крупных таксонах многоклеточной фауны. Некоторые такие виды насекомых, например, упомянуты в Википедии в статье Партеногенез (от перечисления воздержусь). Есть такие виды (или изолированные безсамцовые популяции) и у позвоночных.
Механизм образования «безсамцового» вида или изолированной безсамцовой популяции очень прост. Раз уж у самок двуполого вида есть способность размножаться без участия самца, производя свои генетические копии, такие самки продолжат размножение даже если почему-то исчезнут самцы (вообще или же только «подходящие» конкретной самке).
Некоторые самки способны производить самцов даже не будучи оплодотворенными (например, самки тли, пчел и ряда других насекомых). Здесь уже мало просто оказаться без компании самцов. Но какая-то самка может утратить способность быть оплодотворенной самцом, не утратив способность к партеногенезу. И, тем не менее (или именно благодаря этому), успешно размножиться. Утрата может произойти, в частности, в результате случайной мутации.
Утрата способности к половому размножению и исчезновение самцов могут произойти и из-за скрещивания двух родственных двуполых видов (способных и к партеногенезу и к половому размножению), имеющих разное число хромосом. Так произошло, например, у некоторых яшериц. Мужские потомки такой межвидовой гибридизации стерильны или почти стерильны, а гибридные самки (с промежуточным числом хромосом) просто не находят (или почти не находят) нестерильных самцов со «своим» (или не «своим») числом хромосом, с которыми они могли бы дать потомство. Поэтому размножаются исключительно (или почти исключительно) партеногенетически. Из-за повышенных темпов размножения и по иным причинам (например, наличие полезных признаков сразу обоих предковых видов), численность гибридных чисто партеногенетических видов может превосходить численность исходных двуполых предковых видов.
Благоприятная мутация очень быстро распространится по всей популяции (среди потомков всех или почти всех самок), а не только среди потомков одной-единственной мутантной самки по женской линии.
Благоприятные мутации легко встретятся друг с другом и не обязаны первоначально возникнуть рядом друг с другом.
Популяция в целом намного более генетически разнообразна и, поэтому, вряд ли полностью вымрет из-за новой болезни или иного изменения условий существования.
Партеногенез (почкование и прочие методы создания идентичных генетических копий) хороши лишь при неизменных условиях окружающей среды. Но в реальной жизни условия рано или поздно меняются и без помощи полового размножения оказывается намного труднее приспособиться, выжить и преуспеть. Безсамцовые виды возникают вновь и вновь, какое-то время могут процветать, но в конце концов проигрывают двуполым конкурентам и вымирают.