какие каменные чудовища украшают готические соборы
Почему европейские соборы украшают гаргульи
Впервые каменные гаргульи появились на готических соборах в XII веке. Тогда, помимо эстетической функции, они выполняли и функцию утилитарную — служили в качестве водостока.
Но почему именно гаргульи и химеры, а не ангелы и херувимы были избраны в качестве декора храмов? Ответ на этот вопрос кроется в старинной легенде.
Гаргулья, Собор Парижской Богоматери
Легенда о драконе Гаргулье
Древняя французская легенда гласит, что в стародавние времена около Руана обитал дракон. А точнее, драконица по имени Гаргулья. Она не давала житья местным и постоянно топила корабли, ходящие по реке. Причём чудище извергало не только огонь, но и воду. Чтобы Гаргулья не трогала город, руанцы приносили ей человеческие жертвы. Но однажды всё изменилось.
За истребление Гаргульи взялся епископ Роман Руанский. Избрав в качестве приманки приговорённого к казни преступника, он отправился к логову драконицы. Та, почуяв добычу, выползла к ним, и тогда епископ с помощью молитв лишил Гаргулью воли и приручил её. Однако руанцы не поверили в перевоспитание чудища и сожгли его. Тело драконицы сгорело полностью, а вот её голова осталась целой и невредимой. Её-то и поместили на карниз местного собора в качестве символа торжества христианской веры над силами зла.
Вскоре жители окрестных городов стали завидовать такой «фишке» руанского собора. Но больше драконов в округе не наблюдалось, и вместо их голов на соборах стали размещать каменные изваяния чудовищ.
Полезные гаргульи на готических соборах
Помня о драконице Гаргулье, которая извергала воду из своей пасти, каменных гаргулий в средневековых храмах использовали в качестве водостока. Во время дождей из пастей каменных чудовищ лилась вода. В этом тоже кроется некий смысл. Гаргульи в христианстве являлись посланниками злых сил, с которыми боролись священники. После победы над чудищем его голову помещали на собор, показывая тем самым превосходство добра перед злом. И укрощённые чудовища вместо того, чтобы извергать из пастей серу и огонь, отводили от храмов дождевую воду. Причём доставалась роль водосточного желоба не только фигурам драконов.
Гаргулья-ливнесток на Вавельском замке в Кракове
В готической архитектуре есть несколько видов гаргулий. Например, львы символизируют гордость и отвагу, а их наличие на стене собора служит напоминанием о грехе гордыни. Гаргульи-волки символизировали то, что в стае, то есть в группе, человеку проще противостоять искушениям дьявола. Змеи же во все времена были символами первородного греха, и, размещённые на стенах соборов, они лишний раз напоминают об этом. Напоминанием о ещё одном смертном грехе служат и бараны, и козлы. А ещё на средневековых соборах, помимо гаргулий, можно встретить и каменных химер.
Чем химера отличается от гаргульи
Самым ярким образчиком готической архитектуры по праву считается Нотр-Дам де Пари. И в его наружных украшениях встречаются и химеры, и гаргульи. Гаргульи до недавнего времени были водостоками, лишь в XVIII веке у собора появились отдельные водосточные желобы. И теперь гаргульи Нотр-Дама служат всего лишь украшением.
Химеры, Собор Парижской Богоматери
Служили украшениями и каменные химеры. Они многолики и могут быть самыми разными. Но чаще всего в виде химеры изображается существо, сочетающее в себе характерные черты различных животных и даже людей. На соборе Парижской Богоматери они появились лишь в XIX веке в ходе реставрации. Химеры Нотр-Дама несут в себе только лишь эстетическую функцию и никакой пользы не приносят. Примечательно, что на храмах в разных городах фигуры химер могут повторяться. А вот каждая каменная гаргулья уникальна в своём роде, повторов почти не встречается.
Кстати, среди гаргулий на храмах попадаются и весьма забавные. Например, на Фрайбургском соборе есть каменная фигурка человека, из заднего отверстия которого выливается вода. А на вашингтонском соборе Петра и Павла в качестве гаргульи можно увидеть Дарта Вейдера.
Монстры средневековой готики
В наши дни слово “готика” обычно ассоциируется либо с мрачными молодыми людьми в черной одежде, регулярно посещающими старые кладбища и наизусть цитирующими Эдгара По, либо с этими же самыми ребятами, стоящими на сцене какого-нибудь подвального рок-клуба и угощающими своих слушателей смесью из кантат Баха и “сумбура”. Следует ли говорить, что подобные представления о “готике”, мягко говоря, неверны?…
Термин “готика” (от итал. gotico — “готский”) образован от названия германского племени готов. Он был введен в обиход итальянскими гуманистами эпохи Возрождения и использовался последними для уничижительного обозначения всего средневекового искусства, считавшегося в то время “варварским”.
Готический стиль развивался на основе католической церкви, а потому был культовым по своему назначению и религиозным по тематике. Готика напрямую соотносилась с вечностью (с высшими, иррациональными силами), устанавливая безраздельное господство архитектуры в системе искусств.
Скульптура и живопись (представленная преимущественно витражами) служили лишь прикладным средством реализации архитектурных идей. Мощная энергетика готических соборов — огромных, величественных, устремленных к небу — и по сей день оказывает сильнейшее эмоциональное воздействие на людей.
Важнейшую роль в создании такой грозной атмосферы играют готические монстры — существа далеко не ангельского вида, которые, как ни странно, вполне гармонично вписываются в общество святых и великомучеников, составляющих роскошный церковный интерьер.
Наиболее популярными готическими монстрами являются горгульи (франц. gargouille, англ. gargoyle — от позднелатинского gargulio — глотка) и химера. Их часто путают, называя горгулий химерами и наоборот. Различие между ними весьма условно, однако оно скрывает в себе некоторые весьма любопытные секреты происхождения этих классических представителей готического бестиария.
Прежде всего, следует оговориться, что под “химерой” в данном контексте подразумевается не легендарное чудовище из древнегреческой мифологии, а скорее общеизвестный принцип создания фантастических существ путем соединения частей тела каких-либо непохожих друг на друга животных в одно целое.
Впервые этот принцип был применен именно в мифологии. Самое известное упоминание о Химере содержится в шестой песне “Илиады”. Там описывается огнедышащее существо — дочь Ехидны и Тифона, имевшее туловище козы, хвост змеи, а переднюю часть, как у льва.
По предначертанию богов Химера была убита красавцем Беллерофонтом, сыном Главка.
“Теогония” Гесиода говорит о наличии у Химеры не одной, а целых трех голов. Именно в таком виде она была запечатлена на знаменитом этрусском изваянии из Ареццо (IV век): посередине хребта у нее находится козья голова, с одной стороны туловища — змеиная, а на другой — львиная.
Плутарх высказывал предположение, что Химера — это имя некоего пирата, на корабле которого (очевидно, имелся в виду борт или паруса) были нарисованы лев, коза и змея.
Готические химеры совершенно непохожи на свой многоликий древнегреческий прототип. Они приобрели всемирную известность благодаря статуям человекообразных фигур с крыльями летучих мышей, козлиными рожками или змеиными головами, лебедиными шеями или орлиными когтями, установленным у подножия башен Собора Парижской Богоматери.
Древние греки считали, что Химера вызывает штормы, опасности на земле и на море. Средневековые архитекторы отошли от хтонической сущности этого чудовища, используя химеру в качестве аллегорического воплощения человеческих грехов (падшие души, которым был запрещен вход в церковь и которые были превращены в камень за все свои земные грехи).
В иносказательном смысле слова термин “химера” употребляется для обозначения ложной идеи, пустого вымысла, а также какого-либо фантастического существа-гибрида.
Готическая химера ничем не отличается от горгульи (горгулии) — та же уродливая тварь с телом обезьяны (или человека-горбуна), козлиными рогами, крыльями летучей мыши и т.п. животными частями тел. Для обозначения такого монстра мы чаще всего используем термин “горгулья”, однако отождествлять этих двух чудовищ было бы не совсем верно.
С практической точки зрения горгулья представляет собой особый элемент архитектурного дизайна, призванный выполнять не только художественные, но и вполне бытовые функции. Горгульи прикрывают удлиненные водостоки готического собора (либо сами выступают в качестве таковых, выводя осадочную влагу из пасти — вспомним латинскую этимологию слова “горгулья”), благодаря которым дождевая вода льется на землю на определенном расстоянии от фундамента здания и не подмывает его. Иначе говоря, горгульи — это дренаж, оформленный в виде какой-либо гротескной фигуры.
Горгульи справа и слева
Несмотря на то, что горгульи являются типичными готическими чудовищами, их собственное происхождение уходит корнями в глубь веков — к древней Греции и Египту.
Цивилизация древнего Египта знала рекордное по тем временам количество зооморфных богов, а египтяне были одними из первых народов, начавших активно применять образы подобных существ в живописи и архитектуре.
Греческая мифология также активно эксплуатировала истории о различных гибридных созданиях (не имевших, в отличие от персонажей египетских верований, статуса высших божеств). Кроме химеры, здесь также уместно вспомнить гарпий,
Статуи последних украшали крыши греческих хранилищ и даже простых домов — ведь считалось, что грифы охраняют легендарное золото Зевса в Скифии (территория северного Причерноморья) от аримаспов — бойких одноглазых людей, постоянно пытавшихся украсть его.
Водосточные желоба как элемент устройства домов древней Греции, встречались нечасто, однако в том случае, если они выходили не по углам крыши, а под ней (в середине стены) — тогда водосток оформлялся в виде каменной головы льва с распахнутой пастью (позже лев стал одной из составляющих образа горгульи). Это символизировало могущество Греции, защищало жителей дома от врагов и отпугивало злых духов.
Постройка готических соборов велась на протяжении многих поколений. Поэтому нам сегодня довольно трудно определить точный возраст горгулий. Водостоки часто были сделаны из дерева — они разрушались и требовали демонтажа своих скульптурных деталей, что также не вносило никакой ясности в вопрос о дате появления горгулий на свет. С достаточной долей уверенности мы можем предположить, что первые горгульи (в их хрестоматийном варианте) появились к началу XII века.
В мире нет ни одной горгульи, которая была бы похожа на другую — ведь скульпторы пользовались полной свободой при выборе зоологических прообразов для изваяния очередного монстра.
На протяжении всего готического периода истории европейской культуры облик горгулий был весьма разнообразен. Первоначально они имели весьма скромные размеры, а в их внешности доминировали звериные черты.
К XIII веку горгульи стали крупнее (до одного метра в длину) и человекообразнее. Четырнадцатый век ознаменовался для них увеличением числа мелких деталей — горгульи стали изящнее и легче, однако удельная доля гротеска и карикатурности в таких скульптурах заметно возросла.
В XV веке горгульи потеряли часть своего демонизма, компенсировав эту утрату общей выразительностью мимики и большим разнообразием поз.
Эволюция готического стиля в искусстве привела к тому, что горгульи постепенно выходили за рамки религиозной тематики, и к XVI веку превращались в обычных каменных уродцев — отталкивающих, но уже почти не страшных для рядового обывателя.
Население средневековой Европы было преимущественно безграмотным, поэтому вполне возможно, что горгульи, наряду с другими скульптурными композициями, играли роль наглядного учебного пособия (своеобразные комиксы) по основам религии и мистицизма.
Против этой теории говорят частые случаи установки горгулий на секулярных зданиях, а также то, что значительная высота готических соборов не позволяла людям разглядеть все богатство их наружного декора с земли.
Достаточно обоснованными кажутся и те предположения, согласно которым горгульи, следуя своему древнегреческому происхождению, выполняли обязанности по защите дома от злых духов. Это может объяснить их редкостную уродливость — каменные истуканы либо отпугивали силы тьмы, либо заставляли их думать, что данное здание уже занято другими адскими тварями.
Кроме того, Фрэнсис Блай Бонд — английский архитектурный историк — высказывал мысль о том, что соборные горгульи могли быть своеобразными “слугами” церкви — дьявольскими созданиями, узревшими силу Господа и перешедшими на его сторону.
Почему европейские соборы украшают гаргульи
Впервые каменные гаргульи появились на готических соборах в XII веке. Тогда, помимо эстетической функции, они выполняли и функцию утилитарную — служили в качестве водостока.
Но почему именно гаргульи и химеры, а не ангелы и херувимы были избраны в качестве декора храмов? Ответ на этот вопрос кроется в старинной легенде.
Гаргулья, Собор Парижской Богоматери
Легенда о драконе Гаргулье
Древняя французская легенда гласит, что в стародавние времена около Руана обитал дракон. А точнее, драконица по имени Гаргулья. Она не давала житья местным и постоянно топила корабли, ходящие по реке. Причём чудище извергало не только огонь, но и воду. Чтобы Гаргулья не трогала город, руанцы приносили ей человеческие жертвы. Но однажды всё изменилось.
За истребление Гаргульи взялся епископ Роман Руанский. Избрав в качестве приманки приговорённого к казни преступника, он отправился к логову драконицы. Та, почуяв добычу, выползла к ним, и тогда епископ с помощью молитв лишил Гаргулью воли и приручил её. Однако руанцы не поверили в перевоспитание чудища и сожгли его. Тело драконицы сгорело полностью, а вот её голова осталась целой и невредимой. Её-то и поместили на карниз местного собора в качестве символа торжества христианской веры над силами зла.
Вскоре жители окрестных городов стали завидовать такой «фишке» руанского собора. Но больше драконов в округе не наблюдалось, и вместо их голов на соборах стали размещать каменные изваяния чудовищ.
Полезные гаргульи на готических соборах
Помня о драконице Гаргулье, которая извергала воду из своей пасти, каменных гаргулий в средневековых храмах использовали в качестве водостока. Во время дождей из пастей каменных чудовищ лилась вода. В этом тоже кроется некий смысл. Гаргульи в христианстве являлись посланниками злых сил, с которыми боролись священники. После победы над чудищем его голову помещали на собор, показывая тем самым превосходство добра перед злом. И укрощённые чудовища вместо того, чтобы извергать из пастей серу и огонь, отводили от храмов дождевую воду. Причём доставалась роль водосточного желоба не только фигурам драконов.
Гаргулья-ливнесток на Вавельском замке в Кракове
В готической архитектуре есть несколько видов гаргулий. Например, львы символизируют гордость и отвагу, а их наличие на стене собора служит напоминанием о грехе гордыни. Гаргульи-волки символизировали то, что в стае, то есть в группе, человеку проще противостоять искушениям дьявола. Змеи же во все времена были символами первородного греха, и, размещённые на стенах соборов, они лишний раз напоминают об этом. Напоминанием о ещё одном смертном грехе служат и бараны, и козлы. А ещё на средневековых соборах, помимо гаргулий, можно встретить и каменных химер.
Чем химера отличается от гаргульи
Самым ярким образчиком готической архитектуры по праву считается Нотр-Дам де Пари. И в его наружных украшениях встречаются и химеры, и гаргульи. Гаргульи до недавнего времени были водостоками, лишь в XVIII веке у собора появились отдельные водосточные желобы. И теперь гаргульи Нотр-Дама служат всего лишь украшением.
Химеры, Собор Парижской Богоматери
Служили украшениями и каменные химеры. Они многолики и могут быть самыми разными. Но чаще всего в виде химеры изображается существо, сочетающее в себе характерные черты различных животных и даже людей. На соборе Парижской Богоматери они появились лишь в XIX веке в ходе реставрации. Химеры Нотр-Дама несут в себе только лишь эстетическую функцию и никакой пользы не приносят. Примечательно, что на храмах в разных городах фигуры химер могут повторяться. А вот каждая каменная гаргулья уникальна в своём роде, повторов почти не встречается.
Кстати, среди гаргулий на храмах попадаются и весьма забавные. Например, на Фрайбургском соборе есть каменная фигурка человека, из заднего отверстия которого выливается вода. А на вашингтонском соборе Петра и Павла в качестве гаргульи можно увидеть Дарта Вейдера.
Мифологические существа в декоре храмов
Непонятные современному человеку изображения: крылатые львы, грифоны на древнерусских белокаменных храмах – кто они, откуда пришли в церковное зодчество? Ответ на этот вопрос мы искали вместе с искусствоведом Ириной Борисовной Есинской.
– Ирина Борисовна, скажите, откуда в церковном искусстве персонажи, кажущиеся нам сказочными?
– Изображение мифологических существ присуще романской архитектуре, а также и другим видам искусства того времени: книжной миниатюре, живописи, резьбе по дереву. Романский элемент очень силен в средневековых русских храмах, таких, как Дмитровский собор во Владимире, церковь Покрова на Нерли и др. При этом русское прочтение этого стиля сильно отличается от западного. По моему мнению, если сравнить, например, горгулий, которые украшают готические соборы Франции, и зачастую имеют весьма кровожадную внешность, с нашими чудо-зверями, – то мы увидим, что на Руси все гораздо более мирно. Крылатые львы, имеющие не оскал, а скорее улыбку; в крайнем случае – орел, когтящий зайца: никаких кровавых ужасов и демонических существ!
– Почему мифологические животные, украшающие древнерусские храмы, иногда напоминают египетских сфинксов?
– Да, многие классические православные образы связаны еще с Древним Египтом. Античная мифология впитала немало из верований этой страны. Образы Древнего Египта пришли и в христианскую культуру, причем по двум каналам: в Риме они усваивались из античной символики первыми христианами, а в Израиле – укоренились еще со времен жизни еврейского народа в Египте. Поскольку праотец Иосиф был вельможей при дворе фараона, а евреи долгое время прожили в Египте, они восприняли многое из культуры этой страны. Это вошло и в образную систему Священного Писания. Например, сфинкс – крылатое существо с лицом человека и лапами льва – символ некоего божественного существа. Он соединяет зооморфные и антропоморфные черты, что указывает на непредставимость этого существа в земных понятиях. Люди не знают, как выглядят Небесные Силы: Архангелы, Ангелы, Начала, Власти, Силы. Им придаются антропоморфные черты, но условно. Мы понимаем, что это нечто величественное, духовное, что они находятся рядом с Богом, борются с тьмой. А за кого борются? За человека. И потому сфинксы, грифоны нередко изображаются на храмах как символы ангельских сил, охраняющих Церковь Христову. Есть у них и иная символика – например, своим дуализмом (грифон – полуптица-полулев, сфинкс – лев с человеческим лицом) они указывают на Божественную и человеческую природы Спасителя. Грифон, несущий лань, изображенный на фасаде храма Покрова на Нерли – указание на Христа, спасающего человеческую душу, возносящего ее в Царствие Небесное.
– Рассмотрим некоторые изображения.
– Например, мы видим тех же грифонов – с крыльями, клювами, львиными лапами – это образы, коренящиеся в древнеегипетской мифологии, отразившиеся в Священном Писании и в памятниках древнерусского храмового зодчества. Львиное тело, лапы – символ силы, мощи, воинствования против зла, но замена клыков на зубы, скорее присущие травоядным, указывает на отсутствие злобы, как сказали бы сегодня – агрессии. Ну а крылья – знак принадлежности к духовному, Горнему миру.
– Говоря о православном искусстве в церковном интерьере можно увидеть изображения змей и даже драконов.
– Например, алтарная преграда, над которой доминирует высокий крест, становящийся композиционным центром церковного убранства. Крест этот попирает змей, извивающихся из-под его подножия. Причем это могут быть просто змеи, а могут – и драконы. Изображение дракона имеет ту же символику, что изображение змеи: в древности змием именовали и крупного ящера. Драконы и змеи в христианском искусстве толкуются многозначно. С одной стороны: «Древний змий – сатана», а с другой – «Будьте мудры, как змии». Так что змеи могут говорить как о попрании сатаны, побежденного Крестом Искупителя, так и о духовной мудрости, к которой призваны христиане.
— Обратим внимание на орнаменты. Удивительно: одни и те же мотивы можно встретить в разных культурах, отдаленные друг от друга по времени и месту…
– И это не случайно. Существует теория, что изначально орнамент представлял собой шифр, некую священную письменность, несущую в себе память о Райском саде, о том, что было воспринято человеком до грехопадения. Праотец Адам был самым одаренным, самым талантливым из людей – ведь помрачающая печать греха лежала на нем в меньшей мере, нежели на его потомках, совершавших все новые падения. Безусловно, он не только устно рассказывал своим детям, внукам, правнукам о потерянном рае, но и создавал какие-то зримые образы: может быть, рисовал, высекал изображения из камня или дерева. Многие вещи, не передаваемые земным словом, воплощались в орнаментах. Жаль, что зачастую мы не знаем, что означает тот или иной знак… Например, солярные знаки сегодня не принято применять в искусстве, так как они ассоциируются со свастикой, в ХХ веке оказавшейся символом фашизма. На самом деле они представляют собой один из древних орнаментальных мотивов. Солнцеворот, свастика – это солярные знаки, часто имеющие в своей основе четырехконечный крест. Они входят во многие орнаменты. В древних храмах в куполе, где сейчас традиционно пишут образ Пантократора, изображали солнцеворот – символ вечности, безначальности и бесконечности Бога.
— Подобные знаки можно увидеть и на более поздних храмах?
— Да, в частности, относящихся к эпохе модерна, которая возродила, переосмыслила и расшифровала многие символы. Например, фасад храма в Опленаце, где покоятся сербские короли, украшает композиция, изображающая поле, засеянное крестами, каждый из которых составлен из нескольких зерен. В этой удивительной орнаментальной картине – указание на крестный подвиг христиан: воинский, преподобнический, страдальческий. Прорастая, посвященный Христу подвиг дает жизнь народу. Не случайно мы видим этот символ на царском, королевском храме. Власть Помазанника Божия есть предстояние Творцу за свою землю и ее людей; государь – персонифицированное начало народа. Нередко он принимает на себя тяжесть народного греха и расплаты за него, подражая в этом Христу – таким был путь сербского царя Лазаря, убитого на Косовом поле, и русского государя-страстотерпца Николая Александровича. Над созданием храма в Опленаце потрудилось много наших соотечественников, эмигрировавших из России после революции 1917 года – свидетелей крестной трагедии царской власти.