какие кавказцы на самом деле
Почему выходцы из кавказских республик ведут себя в России не так, как дома
Не так давно один популярный телеведущий задался таким вопросом и даже поинтересовался, что думают по этому поводу Хлопонин и Кадыров, но вразумительного ответа, по-моему, так и не последовало. Хотя все мы становимся свидетелями как расширяющейся географии поселения выходцев с Кавказа, так и различных конфликтов с их участием. Хорошо, хоть не участниками этих самых конфликтов… Что же, попробуем разобраться в принципах поведения наших «гостей с Юга» сами, используя личный опыт общения с представителями различных национальностей, населяющих Кавказ.
Первое, что нужно сказать, что это люди, вне зависимости от вероисповедания, очень воспитанные и хамить просто так не станут. Но, в то же время, это, что называется «горячие парни», т.е. очень вспыльчивые, а если учесть, что не все слова и выражения на русском языке им понятны, и в их головах возникают, порой, весьма странные ассоциации, то сами понимаете, – драка бывает иногда неизбежна. Вы спросите, а у себя дома они тоже скандалят и рукоприкладствуют по любому поводу? Ответ положительный. То, что настоящие кавказские мужчины никогда не поднимают руку на женщин и детей – миф. И то, что их забота о стариках и сиротах какая-то особая – тоже миф. И то, что они живут особо дружно, сплоченно, помогая друг другу и стоя, что называется, горой, – еще один миф. Наверное, вы удивитесь, но кавказцы – это такие же люди, как мы, и все остальное население земного шара, со своими достоинствами и недостатками.
Не знаю, к какой категории отнести эту особенность – обостренное чувство собственного достоинства, часто доходящее до крайности – но именно оно становится одной из основных причин всех конфликтов с участием выходцев из Кавказских республик. Почему так, сказать трудно. Скорее всего, причина в относительной немногочисленности народностей, населяющих этот регион, и постоянной борьбе и с суровыми условиями существования, и с внешними врагами, да и друг с другом за жизненное пространство. Это нас, русских, много, и земли наши обширные, страна большая, даже богатая …
Потом, кавказцы – это люди с жестким характером, причем как мужчины, так и женщины. Иногда даже дамы жестче мужиков. Не жестокие или злые, а именно жесткие. Причем как мусульмане, так и христиане. Чувства сострадания, жалости, сочувствия часто считаются для них унизительными. Это не наша сердобольность и потребность помочь хотя бы словом или прикосновением. А уж показать свою слабость, пусть даже только кажущуюся, – лучше умереть. Это серьезно. Поэтому они практически никогда не признают себя виновными, хоть и осознают. Они крайне редко просят прощения именно по этой причине, – чтоб не показаться слабыми. Но зато они очень легко, практически без спора, могут согласиться с чужим мнением. Но сделают все равно по-своему. А вы можете этого и не заметить.
А еще уроженцы Кавказа очень любят показывать, какие они состоятельные, щедрые, добрые и т.п. Т.е. демонстрировать все атрибуты успеха, даже если таковых на самом деле нет. Пусть семья будет потом месяц жить впроголодь, но сегодня будет такой пир, что все обзавидуются… Может, за это их и любят наши женщины?
К слову о женщинах. Я долго не могла понять, почему они к нам все время пристают, когда мы у них, что называется, в гостях. Хоть и одеваться стремимся более чем прилично и к уличным знакомствам не стремимся. Оказалось, дело даже не в том, что там все знают, что за женщина приехала и к кому. Проблема в том, что кавказским мужчинам не нужно смотреть прямо в глаза. Те русские женщины, которые там живут, об этом знают и ведут себя соответственно. Ведь мы привыкли, что «глаза – это зеркало души», а, оказывается, для кавказских мужчин женский прямой взгляд – это признак распущенности.
Ну вот, об особенностях поведения выходцев из Кавказа вроде бы написано достаточно, чтобы хотя бы начать их понимать. Но ответ на вопрос, вынесенный в заглавие, это дает лишь частично.
Выше уже говорилось о том, что в кавказских республиках практически все друг друга знают. Там очень сильны родовые связи, если к этому прибавить особую национальную гордость, то, думаю, понятно, что мягко говоря, хулиганить дома не просто стыдно. Любое неблаговидное поведение – это позор для всего семейного клана. То ли дело в России? Там такие просторы, на которых никто никого никогда не найдет, и никому ни за что ничего не будет. Так думают эти «горячие головы». Надо же где-то «пар выпускать».
Теперь самое неприятное. Размеры российской коррупции таковы, что отступления от общеприемлемых норм поведения кавказцев покрывают с головой. Как бы ни ужесточали законы, как бы ни реформировали милицию, теперь уже полицию, коррупция все равно не просто существует, но и по-прежнему процветает. Это же касается и наших дам, стремящихся, если не к острым ощущениям, так к интимным развлечениям «на стороне». Список того, что (или кто) продается можно продолжить. И это не делает нам, русским, чести. А вот кавказцы все более утверждаются во мнении, весьма обоснованном, что в России они могут купить все, что пожелают. Вот и доходит уже до стрельбы на свадьбах чуть ли не у стен Кремля. Да, это свидетельство того, что они нас не уважают. А как эти люди могут относиться к русским, если постоянно сталкиваются с продажными и часто невероятно жадными, сильно пьющими т.п., – женщинами, чиновниками, полицейскими и т.д.? Для них – это срез нашего общества.
Конечно, нужно ужесточать ответственность за нарушение закона. Но, прежде всего, мы, русские должны, наконец, начать уважать самих себя. И вести себя соответственно. А не сваливать свои комплексы, бескультурье и откровенное «свинство» на тех, кто «понаехали».
Понятно, что растущее в геометрической прогрессии число лиц, скажем так, не славянской национальности, на улицах наших городов и сел раздражает. Но мы, ведь, люди православные, и должны понимать, – раз Господь попускает, значит, для чего-то это нужно. Именно для нас самих.
Так что давайте вместо того, чтобы культивировать ненависть друг к другу, которая ни к чему хорошему не приводит, как чувство явно разрушительное, причем часто в государственных масштабах, начнем учиться уважению к своей русской культуре, к традициям нашего народа, к Русскому Православию, наконец. Конечно, мы – дома, и это они у нас в гостях. Причем, как бы их и не приглашали. Но будем же помнить о чувстве нашего, русского, национального достоинства и вести себя так, чтобы нас уважали.
Кавказский характер: Кого уважают горцы
Размышления о вековых традициях, нынешних чеченских понтах, законе и сплоченности
31 декабря 1994 года российские войска начали штурм Грозного. Более двух месяцев на улицах шли ожесточенные бои. Столицу Чечни утюжила авиация. Окончательно российская армия взяла город лишь 6 марта. Корреспондент «Свободной прессы» в эти дни находился в Грозном и смог на собственном опыте оценить, как ведут себя чеченцы в экстремальных ситуациях.
«Пока вы нас бомбили, они нас кормили»
Авиация, без преувеличения, просто сносила центр города, где, к слову сказать, практически не было дудаевцев. Когда я после бомбежек выходил считать трупы, то соотношение было таким: на одного убитого боевика приходилось 9 погибших мирных жителей — большинство славян.
В один из первых дней моего пребывания в городе я взял машину. Таксистом оказался благообразный старик с внушительной седой бородой и в папахе. В дороге старец расспросил меня, кто я и откуда. Когда в конце пути я хотел расплатиться, то шофер категорически отказался брать с меня деньги: «Платить должен вам я, не вы. К сожалению, сейчас у меня нет лишних денег — вчера российская авиация разбомбила мой дом. Поэтому просто огромное вам спасибо за вашу благородную работу».
Интересно, что в это время в республике совершенно не было антирусских настроений. В отличие от «цивилизованных» чехов и прибалтов, чеченцы не отождествляли простых русских с их правительством. Во время бомбежек российской авиацией чеченцы и русские сидели в одних убежищах, и никому не приходило даже в голову обвинять местных славян в том, что Чечню бомбят их соплеменники.
«Очередь плохих»
Увы, после вывода российских войск из республики я не узнал столь полюбившийся мне народ. В Чечне стали захватывать в заложники журналистов, включая даже тех, кто делал все для победы сепаратизма. «Чему ты удивляешься?! Просто в начале они тебе свои хорошие качества показывали. Теперь наступила очередь плохих», — посмеялся над моей растерянностью пожилой русский учитель из Грозного.
Горцы славятся своим гостеприимством и широтой души, поэтому практически никто из них не будет мелочным настолько, чтобы ограбить журналиста, путешествующего по Чечне с несколькими сотнями долларов. Другое дело, когда за представителя прессы стало возможным получить миллионный куш. В этом случае искушение часто оказывалось слишком сильным.
Может ли женщина водить машину?
Другим неприятным открытием было для меня отношение чеченцев к женщинам. В Чечне меня вызвался бесплатно возить по республике молчаливый мужчина средних лет по имени Зелимхан. Как объяснил мне мой новый знакомый, он хочет показать журналисту «правду о войне» на его родине. Зелимхан мне очень нравился своей тактичностью, бескорыстием и храбростью. К сожалению, мое отношение к этому человеку поменялось после того, как он пригласил меня к себе в гости. Мы сидели за столом, а жена и невестка Зелимхана прислуживали нам. Если блюда запаздывали, то мой приятель прикрикивал на женщин, и они затравленно вздрагивали. «Бабы должны знать свое место. Никогда не сажай их с собой за стол, и уж ни в коем случае не пей с ними!» — обучал меня житейской мудрости Зелимхан.
Возможно, конечно, это крайняя точка зрения, но в той или иной степени отношение к женщине, как неравной мужчине, характерно для чеченского общества. Например, недавно я смотрел репортаж чеченского телевидения о том, можно ли разрешать женщинам водить машину. Делал его грозненский журналист, известный своими демократическими, прозападными взглядами. Большинство опрошенных репортером жителей было против, чтобы женщина водила машину, но интересно даже не это. Один из респондентов сказал, что в принципе он не против, чтобы женщина водила машину, но своей жене «водить не разрешает». Показательно, что либерального журналиста отнюдь не удивило, что можно запрещать что-то жене, он лишь поразился «двойным стандартам» респондента.
Практически, таково же отношение к женщине и у других горских народов Кавказа. До свадьбы молодые люди не имеют права общаться друг с другом, а подать руку чужой жене считается оскорблением мужа.
Или еще пример: на социальной страничке известной чеченской правозащитницы обсуждали тему геев. Один из дискутирующих запостил: «Раньше наши женщины даже не могли произнести этого мерзкого слова. Еду в машине с другом и его сестрой. И тут сестра вдруг спросила про якобы „гонения на геев в Чечне“. Друг остановил машину и ударил сестру: „Чтобы ты больше никогда не произносила этого страшного слова!“. Я же, сочувствуя эмоциям друга, молчал». Самое интересное, что никто из обсуждающих тему не возмутился этим постом.
Генштаб ВСУ планирует перерезать «стратегическую артерию» полуострова
О традициях абречества
В перерыве между первой и второй войнами, когда Чечня де-факто была независимым государством, в республике ввели публичные наказания и даже казни. Мир негодовал, а вот здесь это многим было по душе. «Когда снимал расстрел, то ноги тряслись. А вот народу, похоже, нравилось. Люди реагировали на автоматную очередь, как на гол на стадионе», — рассказывал мне знакомый грозненский оператор.
«Европейские законы для чеченской натуры противоестественны. Они многими не воспринимаются, а потому и нарушаются. Нам нужны такие законы, которые понимает и уважает народ. Для нас это шариат. Поэтому пугаться ислама не надо. Иначе мы получим неуправляемую вооруженную массу, что создаст много проблем для всех, в том числе и для России. И помогать нам в строительстве исламского государства должны все, в том числе и Россия», — убеждал меня в 1996 году тогдашний «министр иностранных дел Чечни-Ичкерии» Мовлади Удугов.
Увы, приходится признать, что в этой точке зрения есть доля правды. Причем, это относится не только к чеченцам, но другим народам Северного Кавказа. Сдержанность в проявлении своих чувств, рыцарство испокон веков культивировались в обществе северокавказских горцев. Однако, с точки зрения той же горской морали, «набег» на чужую территорию являлся не преступлением, а лишь проявлением отваги. Вспомним о традиции абречества, до сих пор культивируемой в кавказском обществе. Если отбросить романтический флер, то по современным понятиям абрек — это попросту профессиональный бандит.
При этом, действительно, с точки зрения ислама некоторые запреты российского Уголовного кодекса вызывают сомнения. Вряд ли с точки зрения этой религии является грехом обложить данью бизнесменов-мошенников. Легко «оправдать» и ограбление банка — ростовщичество запрещено в исламе. В недавнем интервью «Ленте. Ру» бывший заключенный Виктор Луковенко утверждает, что среди верующих заключенных очень много выходцев с Северного Кавказа, причем часто они сидят за ограбления банков.
Думаю, что и в инциденте со студентом многие жители Северного Кавказа станут на сторону своих земляков. Ведь по их логике студент оскорбил кавказских женщин, и, следовательно, должен быть наказан. А насколько это «возмездие» соответствует европейским нормам, уже вторично.
Штраф и физическое наказание
Забавно, но и нынешняя Чечня де-факто живет отнюдь не по светским законам. И дело далеко не только в недавнем скандале о гонениях на геев. Так, по крайней мере еще несколько лет назад, на улицах Грозного можно был увидеть плакаты с изображением двух девушек: одна в платке на фоне мечети, другая с распущенными волосами на фоне пропасти. Правоверная мусульманка обращается к отступнице: «Я чеченка и горжусь этим. Поддерживаю традиции нации. А кто ты? Твое одеяние оскверняет образ чеченки».
Женщинам-служащим государственных учреждений запрещено появляться на работе с непокрытой головой. По сути, в Чечне де-факто действует «полиция нравов» — «неизвестные» «расстреливали» «фривольно» одетых девушек из пейнтбольных ружей, следили за тем, чтобы мужчины не носили длинные волосы.
Сейчас на улицах чеченских городов уже не встретишь неправильно одетую девушку или патлатого парня, но вот мусорить люди не перестали. И с этим тоже борются. Так недавно один из достойных доверия чеченских журналистов разместил в соцсетях фото надписи на одной из мечетей в республике: «За мусор — штраф и физическое наказание».
Наивно думать, что подобные тенденции не проявляются и в других северокавказских республиках (просто в кадыровской Чечне неуважение к светским проявляется более открыто). Так, в Дагестане есть исламские анклавы, где специальные дружины следят за тем, чтобы в магазинах не продавали спиртное и сигареты. С «неправильно одетыми» женщинами они, правда, не борются, но лишь по той причине, что таких попросту нет.
Чеченец — это звание
В Чечне любят подчеркивать, что чеченец — это не национальность, а звание, которое надо еще заслужить. Такое же отношение к своей национальности и у других горских народов Северного Кавказа. В горцах с малолетства воспитывают храбрость. Если человек проявляет трусость, то позор падает на весь его род. Поэтому люди здесь просто боятся струсить.
Другой сильнейшей чертой горцев является их солидарность. Интересна моя беседа с чеченским таксистом. Он мне с гордостью рассказывал, что его сын шел по Москве и услышал крики на чеченском: его земляки дрались с грузинами. Молодой человек (не зная, кто прав) немедленно вступился за своих, и был зарезан ножом. С точки зрения таксиста, его сын поступил как герой.
Cамое интересное, что в современном российском обществе эти специфические черты горцев оказываются востребованными и дают преимущества кавказцам по сравнению с русскими.
Мне вспоминается эпизод из фильма «Крестный отец». У итальянца в США изнасиловали дочь, он обращался в полицию, но та ничего не сделала. Тогда он пошел к землякам из сицилийской мафии, и те ему быстро помогли. То же самое действует и в современной России. Если кавказца обидят в Москве, то он скорее предпочтет обратиться в свою диаспору, чем в полицию, на помощь которой можно рассчитывать далеко не всегда. Можно спорить, насколько правильна такая солидарность, но факт остается фактом: любой горец в отличие от среднестатистического русского чувствует себя в нынешней России вполне защищенным.
При этом горцы пытаются помогать друг другу не только в беде. Например, одному моему знакомому талантливому журналисту, выходцу с Северного Кавказа, его земляки-бизнесмены оплатили первичный взнос за дорогой автомобиль. Их логика была понятна: негоже нашему земляку, известному репортеру ездить на какой-то развалюхе.
Кроме того, выходцы с Кавказа зачастую гораздо энергичнее русских. Так, с трудом говорящий на языке Пушкина гастарбайтер покупает в Москве разбитые «Жигули» и начинает без страха «бомбить» в незнакомом городе. Если же на него «наедут» другие частники, то он, не задумываясь, вступит в драку.
В условиях отсутствия правовой защищенности храбрость и защита влиятельного клана — одни из главных факторов успеха в обществе. Поэтому кавказцы часто оказываются конкурентоспособнее в мире «дикого» нецивилизованного капитализма.
О понтах, традициях и законе
«Но почему горцы считают, что и за пределами их исторической родины все должны жить по их законам и уважать их традиции? Что это: высокомерие или невежество?» — слышал я от москвичей. Ну, во-первых, так, конечно же, думают далеко не все выходцы с Кавказа. Такие взгляды (и то далеко не всегда), скорее, характерны для тех, кто приезжает в русские города ненадолго. И такому поведению есть определенное объяснение.
Возможно, здесь на генетическом уровне срабатывает память о набегах на чужую территорию, где можно не следовать той же морали, что и дома. Кстати, сразу же после окончания первой чеченской войны мне приходилось слышать от чеченцев, что теперь, в качестве компенсации за разрушения в республике, им можно «покорять Москву», «делать в ней что угодно». Но все же, такой подход достаточно редок.
А вот снисходительное отношение к русским, действительно, присутствует. Повод для этого дает, конечно, традиционное российское пьянство, но не только. Помню, после того, как в Будённовске были захвачены заложники, чеченцы недоумевали по поводу поведения местных жителей: «Да, мы на вас напали! У нас в такой ситуации поднялся бы весь город, а у вас вышел лишь один старик с ружьем! Что же вы за народ?!».
На Кавказе любят силу и, чувствуя слабину славян, горцы, действительно, часто ведут себя, как хозяева. Способствует такому поведению и любовь кавказцев к показной крутости. В Чечне шутят: «Если бы чеченский понт светился, то над Грозным бы стояли «белые ночи».
Но так ли уж виноваты горцы в навязывании своих «правил игры» за пределами их «исторической родины»?
Подобное поведение вполне применимо в мире, где действуют «законы джунглей», но совершенно неэффективно в правовом государстве, с работающими законами и полицией. Кстати, в США, где я сейчас живу, со времен фильма «Крестный Отец» все поменялось на кардинальном уровне.
Здесь не меньше мигрантов, чем в России, но большинство из них не нарушают закон — просто так легче добиться успеха в американском обществе. В нынешней Америке былая ковбойская удаль и уж тем более опора на национальную диаспору являются малозначимыми для успеха. Гораздо большее значение имеет образованность и, как это ни патетично звучит, честность. Большинство американских кавказцев вполне законопослушные граждане. Правда, в отличие от России, им далеко не всегда удается добиться высокого социального положения. В Лос-Анджелесе, например, почти все таксисты — выходцы с Кавказа.
Варшава вновь поднимает вопрос о репарациях
Из США, многое из того, что сегодня происходит в Москве, воспринимаешь почти как фантастику. Например, моя московская знакомая рассказывала, как ее чуть не задавили кавказцы на «Лексусе» в ее собственном дворе. Бедная девушка комплексует, что испугалась ответить. А в США ей и отвечать не надо было бы. Всего один звонок в полицию. Приезд как минимум двух полицейских машин. Лишение водительских прав водителя «Лексуса», а если он не гражданин США, то и принудительная депортация.
Или, например, получившая последнее время распространение практика публичных извинений перед камерой. Такое поведение возможно лишь в том случае, если такую «доблесть» оправдывает значительная часть людей. Так, в США после такого видео немедленно было бы возбужденно уголовное дело. Но, дело не только, и не столько в этом.
Взять, например, недавний скандал с извинениями перед камерой в престижной Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ (РАНХиГС), о которм я говорил выше. Если бы такое произошло в США, то студенты, заснявшие подобное видео, оказались бы в полной изоляции от однокурсников. На них бы смотрели не как на «храбрых мужчин», а как на неприятных дикарей, с которыми нужно избегать всяческого общения. От них бы отвернулись их друзья, с ними бы разорвали отношения их девушки. Стали бы в такой ситуации студенты престижного вуза заставлять извиняться другого студента?
В России же немало людей подсознательно уважают таких «героев», так как у них есть сила. Но стоит ли винить в этом только кавказцев?
Читайте новости «Свободной Прессы» в Google.News и Яндекс.Новостях, а так же подписывайтесь на наши каналы в Яндекс.Дзен, Telegram и MediaMetrics.
Озвучены проекты по снижению смертности в авариях с пьяными водителями
Беременным впору скупать билеты на Дальний Восток
Толчком к массовому побегу за вкладами может стать скачок цен в январе 2022 года
Пассионарность кавказцев, как прививка российскому обществу
После избиения в московском метро Дагестан из российского региона вновь превратился в далекую страну, где живут кровожадные дикари, способные только портить жизнь простым россиянам. Такое впечатление складывается после прочтения тысяч комментариев в социальных сетях под новостью об этом происшествии. Этот феномен заставляет задуматься о том, что происходит в российском социуме и к каким последствиям подобные инциденты могут привести?
Предыстория проблемы
Начнем изучать вопрос по порядку. Когда вообще возник национальный вопрос в нашей стране, где 70 лет ударно ковали единый, могучий советский народ? Если отбросить исторические экскурсы во времена развала российской империи и последующего становления советского государства, то первые проявления национализма в стране стали заметны в 80-е годы прошлого века, когда государственный механизм вновь стал трещать.
Распадающаяся перед угрозой внешней угрозы страна стала стремительно терять идеологические, экономические и, как результат, политические скрепы. В регионах задумались о суверенитете, начав поиск своих новых границ. Наиболее выпукло это происходило в ходе территориального самоопределения Азербайджана и Армении, лихорадочно пытавшихся закрепиться в рамках той территории, которую экономически и политически им было удобно считать своей.
В это время и проявился изъян советской идеологии. Подарив автономию национальным республикам, продолжавшим формироваться в составе страны как моноэтнические анклавы, власть столкнулась с тем, что российский народ, как таковой, и не народился. Русские стали бежать с Северного Кавказа и Азии, а попутный поток гастарбайтеров из этих регионов уже в 90-е годы стал восприниматься жителями средней полосы Росси как разорительное нашествие варваров.
Та же Москва, да и другие регионы, уже были неспособны оперативно ассимилировать поток трудовых мигрантов, диаспоры которых сами превращались в национальные анклавы на территории столицы, деля между собой если не территорию, то сферы трудовой и коммерческой деятельности. Этот процесс сами дагестанцы могли наблюдать в Махачкале, гомогенное до начала 90-х годов население которой стало резко расслаиваться по национальному признаку.
Все это время государство предпринимает попытки реагировать и вести подобие какой-то национальной политики, создавая в качестве регуляторов различные органы власти или финансируемые из бюджета общественные институты. Однако пока сохраняется разделение на регионы по национальному принципу говорить об эффективности не приходится. Покуда есть деление на «наше» и «ваше» реальных сдвигов в массовом сознании не произойдет.
Понятно, что рассуждать всерьез о перекраивании границ регионов или «расселении» целых народов сегодня не просто неуместно, но и неэтично. Несмотря на активизировавшиеся попытки некоторых субъектов расширить свою территорию с прицелом на будущий суверенитет, широким росчерком пера сложившиеся межрегиональные границы пера переиначивать никто не решится. Поэтому важно понять, как нам всем дальше жить в сложившихся обстоятельствах.
Пассионарность – угроза?
Главным раздражителем в российском обществе традиционно выступают кавказцы, регулярно фигурирующие в криминальных хрониках и просто «доставшие» многих жителей центра на бытовом уровне. Высокая степень раздражения вполне объяснима в виду того, что с угрозой в лице кавказцев жители российской глубинки сталкиваются повсеместно: в метро, в булочной, в общественном транспорте и даже нередко в собственном подъезде.
Однако подлинной причиной неприязни в адрес кавказцев является не национальные различия или разрез глаз, а иной, более высокий уровень их пассионарности, перед которой житель российской глубинки обычно пасует, накапливая в душе злобу и желание отыграться. Когда пассионарность некоторых кавказцев зашкаливает, выходя далеко за границы законодательства и моральных норм, эта злоба выливается в антикавказскую риторику и даже выступления.
Да, такие конфликты, как произошедший недавно в московском метро, в виду раскрученности в качестве межнационального, несут определенную угрозу российской государственности. В результате раздувания кавказофобии в некоторых СМИ и социальных сетях, а также попустительства со стороны органов власти, временно наблюдается и расслоение общества, отторгающего неприемлемую в нем модель поведения «зарвавшихся» кавказцев.
Но является ли пассионарность, как таковая, однозначным злом? Изучив отзывы о кавказцах, звучащие в социальных сетях в иные промежутки времени, можно обнаружить и совершенно неожиданные на первый взгляд комплименты в их адрес, основанные на том, что они мужественны, умеют постоять за себя, готовы защитить слабого, оказывают большое внимание женщинам, щедры и великодушны. Каким и должен быть сильный мужчина.
Бескультурье или обиды?
Рассуждая о причинах девиантного поведения кавказцев, практически все комментаторы отмечают факт того, что на родине они так себя не ведут. И это вновь объясняется уровнем пассионарности, который у населения северокавказских регионов одинаков. Каждый житель того же Дагестана знает, что его пассионарность здесь будет встречена аналогично, и понимает, где пролегают границы дозволенного в его родном социуме, преступать которые чревато.
Попадая в другой регион, кавказец начинает эти границы искать и прощупывать. Когда он заходит слишком далеко и случаются бытовые конфликты, приобретающие в результате раздувания в СМИ межнациональный окрас. Здесь мы и подходим к вопросу о социализации, которая должна сглаживать ментальные различия, прививая каждому члену общества понимание морально-нравственных и законодательных норм и правил поведения.
Изучив кавказский сегмент социальных сетей, можно обнаружить множество гневных отповедей в адрес приезжающих из центральной полосы России туристов. Правда, здесь обвиняют в отсутствии культуры и нравственности публично курящих и откровенно одетых девушек и парней в слишком коротких по мнению местных жителей шортах. Если следовать привычной логике, то в этих доводах тоже есть доля справедливости. Ведь в данном случае уже кавказцы находятся на своей земле.
Среди главных причин девиантного поведения кавказцев неизменно указывается низкий уровень образования и культуры. Подчеркивается, что местные народы все еще находятся на иной степени цивилизационного развития, что якобы и приводит к проявлениям так называемого «звериного» поведения. Этот тезис ставит перед нами новые вопросы о том, насколько уровень культуры взаимосвязан со степенью пассионарности и к какой цивилизации мы вообще стремимся?
Заглянув в недавнюю историю, мы поймем, что все попытки связать пассионарность с культурой и образованием беспомощны. Ведь приход в Германии 30-х годов запомнившихся своими нечеловечными зверствами фашистов был вызван вовсе не низким уровнем культуры и образованности немцев, на протяжении последнего тысячелетия по праву считающихся высокообразованной нацией, внесшей огромный вклад в научно-техническое развитие человечества.
Пример фашистской Германии наглядно доказывает, что рост пассионарности общества не связан с культурой, образованием либо научным прогрессом вообще. Пассионарность растет, когда все общество ощущает себя ущемленным и униженным. После поражения в Первой мировой войне, унизительных территориальных потерь, денежных репараций, и последующей экономической катастрофы все немецкое общество считало, что их унизили и ущемили.
Являясь высокообразованным народом, чье культурное и научное наследие изучают во всем мире, а техническими достижениями восхищаются, находившиеся на очень высоком уровне цивилизационного развития немцы сжигали людей в инновационных по тем временам газовых печах, используя полученный на выходе человеческий жир для выварки мыла. Потомки прославленных Баха, Гете, Шопенгауэра и Шиллера почему-то тогда не считали зазорным им пользоваться.
Поэтому, говоря о причинах пассионарности кавказцев, нужно в первую очередь понимать, как сегодня вообще живет среднестатистический дагестанец и что же ему не дает покоя, вынуждая переезжать в другие регионы, где он реализует свои комплексы влезая в бытовые конфликты? Никто ведь не проводил фундаментальных исследований на эту тему, поэтому в прессе не звучит и научно обоснованных предложений о том, как с этим явлением бороться.
Взаимная социализация
Выступая недавно в Совете Федерации, глава Дагестана Сергей Меликов озвучил массу застарелых экономических и инфраструктурных проблем республики, которые и являются главной причиной роста социальной неудовлетворенности в регионе. Для их решения необходимо порядка триллиона рублей, но вкладывать их пока никто не спешит. Вот и бегут дагестанцы в богатую Москву, пытаясь там реализоваться и самоутвердиться в меру имеющихся компетенций.
Да, компетенций у некоторых хватает только на драку. Так и бегут из республики в основном те, кто не смог реализоваться. Одни в виду отсутствия должных знаний, другие в виду их избыточности. Первые в Москве становятся объектами всеобщей ненависти, однако вторые – восхищения. К примеру, как мои родственники, давно и успешно работающие там врачами. Неудивительно, что отзывы о них в интернете лишь самые положительные.
Поток трудовой миграции с Кавказа и Средней Азии сегодня неизбежен. И обусловлен он не только экономическими проблемами в этих регионах, но и нехваткой рабочей силы в самой центральной полосе России. Узбека на уборке московских улиц сегодня уже никто не заменит, да и к станку на Урале скоро поставить будет некого. Трудовые ресурсы таким способом увеличивает вся Европа, да и США. Вопрос лишь в организации эффективной социализации.
Однако, говоря о социализации, нужно для начала понять кто и кого должен воспитывать. Всякое воспитание строится на примерах, а кого мы сегодня можем поставить в пример кроме Хабиба Нурмагомедова или Федора Емельяненко? Рассуждая по вопросу государственного строительства российское руководство неизменно подчеркивает необходимость возврата к традиционным морально-нравственным ценностям, а разве не к ним обычно призывают кавказцы?
Испытывая нарастающее давление со стороны Запада (в том числе и военное), руководство страны пытается мобилизовать все имеющиеся ресурсы, главным из которых является население. Внедряется вновь ГТО, ширятся ряды юнармейцев, строятся воинские храмы, вводятся запреты на разлагающее влияние извне. Но все это не имеет смысла пока не начнет реально расти уровень все той же пассионарности среди всего населения.
Социальный иммунитет
Говоря о пассионарности, я подразумеваю готовность рисковать и жертвовать для достижения цели. В том числе, преступая и нормы поведения в цивилизованном обществе, которые не просто неприемлемы, но даже губительны в условиях широкомасштабной войны. Пассионарность кавказца Иосифа Сталина помогла России выстоять в Великой Отечественной войне, как бы не пытались нас сегодня убеждать в том, что понесенные тогда жертвы негуманны.
Пассионарность современных кавказцев является действенной естественной «прививкой», позволяющей стране вырабатывать социальный иммунитет. Напомню, сам термин «иммунитет» означает способность организма сопротивляться. И чем больше таких естественных «прививок в метро» получает наш социальный организм, тем больше россияне (как единая общность) начинают сопротивляться проявлениям агрессии.
В эффективности таких «естественных прививок» мы все убедились, когда спустя всего пару дней после избиения Романа Ковалева сплотившиеся в едином порыве пассажиры метро не побоялись вытолкать из вагона также пытавшихся наглеть кавказцев. Важно перейти от прививок естественных к плановой кампании по «вакцинации пассионарностью» всего российского общества без побочных явлений в виде антикавказской истерии.
Сделать это несложно. Как уже давно признано, всякий кавказец превращается в массовом сознании и в публикациях в СМИ в россиянина сразу после победы на международной спортивной арене. Так было и с Нурмагомедовым, и с «русским танком» Садулаевым, и с остальными кавказскими чемпионами. Осталось лишь переосмыслить ситуацию, начав правильно использовать имеющийся у страны ресурс в виде пассионарности кавказцев.
Для начала достаточно разработать и внедрить на федеральном уровне программу, в рамках которой успешные кавказские спортсмены будут по старой советской разнарядке распределяться по спортивным школам всей нашей необъятной страны. Убежден, что уже через несколько лет воспитанные ими русские ребята по уровню пассионарности не уступят ни одному пьяному гастарбайтеру ни в метро, ни в булочной, ни в собственном подъезде.
Тамерлан МАГОМЕДОВ