Что будет с языком в третьем тысячелетии сочинение
Ясен Засурский: Язык третьего тысячелетия
Взаимодействие усиливающегося универсализма в сочетании с общими процессами речевого развития при сохранении множественности индивидуальных языковых культур определяет многогранность бытования языка массовой коммуникации.
Начало XXI века. Мы видим, как в языке отражаются те потрясения, которые произошли в мире в конце XX и которыми открылся новый век. Они затронули все стороны жизни и в то же время весьма наглядно выразились в языковой культуре, которая в России за последнее десятилетие сменила несколько систем. От унитарной и монолитной, железобетонной советской, коммунистической, атеистической, безбожной, партийной риторики мы перешли к плюралистической демократической, рыночной, христианской и многоконфессиональной, многоголосой риторике. Сочетание церковных терминов и демократических фраз создало весьма своеобразную новую речевую среду, прежде всего лексическую. Но не только в этом своеобразие времени.
Взаимная зависимость Запада и Востока, Севера и Юга выражается в новых представлениях, в новом видении мира, которое все еще не стабилизировалось. А язык, который все-таки всегда отстает, должен каким-то образом отразить суть нового мира после 11 сентября. И в этом смысле язык журналистики особенно важен и нуждается в изучении. Потому что именно в слове журналиста наиболее быстро происходит реакция на новые явления: журналист должен называть их, обозначать словами в своих текстах на радио, телевидении, в газете, в Интернете, в компьютере.
Сейчас мир находится в таком динамическом состоянии, что мы должны перейти к определению новых конструкций и концепций понимания отношений между народами, странами, проблем существования человечества.
Будущее человечества поставлено под вопрос. Террористический налет на башни Всемирного торгового центра в Нью-Йорке высветил опасности, которые могут возникнуть в результате развития фанатичных, фундаменталистских и тоталитарных идей, и заставил задуматься над тем, как с этим терроризмом бороться.
Языковые средства здесь нужны определенно новые. И мне кажется, что в связи с этим изучение языка средств массовой информации особенно важно, ибо язык отражает движение мысли, жизни, все социальные потрясения и изменения в России и в мире. Создание антитеррористической коалиции, новое объединение цивилизованного мира меняет наши представления о мире, и вместе с этим меняется наша речь, а с ней и язык средств массовой информации.
Привлекают внимание те различия, которые существуют в подходе к языку в практике телевидения, радио, прессы, Интернета. Беспокоит воцарение языка, охваченного всякого рода влияниями не народной, а уличной псевдокультуры и массовой культуры.
Смена штампов, включая канцеляризмы, требует серьезного анализа. Особого внимания заслуживает изучение разных жаргонов и их смешение в журналистской речи. Этот эклектический динамизм развития языка требует специального освещения в научных трудах.
Необходимо провести исследования и в более узком плане сосредоточить внимание на некоторых аспектах, вытекающих из конвергенции письменной, аудиовизуальной и компьютерной, так называемой онлайновой речи, связанных с сочетанием различных арго и жаргонов в современном языке средств массовой информации.
Кто-то говорил, что собственно английский язык уже перестал быть английским языком. На одной из конференций спорили, почему нет перевода на французский, немецкий. И, в конце концов, англичанин встал и сказал, что мы не на английском языке говорим, а используем что-то вроде вульгарной латыни, это наречие, которое далеко от его родного языка, от «материнского» английского.
Влияние новых технологий очень глубоко проникает в речевую практику, оно весьма основательно и значительно, ведет к серьезным последствиям, к дальнейшей интернационализации языка международной коммуникации, воздействует на традиционные языковые и речевые структуры.
Словом, язык средств массовой информации отражает все богатство и всю сложность коммуникационной культуры открывшегося XXI века.
Формируется новая школа исследований не только языка, но и всего нашего мироощущения, которое с наступлением нового тысячелетия претерпело серьезнейшие изменения. XXI век неожиданно для нас открылся радикальными переменами. Прошел всего год, мы в XXI, а мир катастрофически изменился. Как меняется речь и человеческое общение, мы можем понять, только исследуя язык межличностной и массовой коммуникации.
На каком языке мы заговорим в будущем
Но какая в таком случае судьба уготована русскому языку, если так пойдет и дальше? Что нас ждет в будущем? Об этом наш разговор с известным советским и российский лингвистом, академиком РАН Владимиром Алпатовым.
Владимир Михайлович, так на каком языке мы заговорим лет через 50 или 100?
Как сегодня выглядит топ языков-лидеров?
Так что, думаю, все не так уж плохо. Хотя, конечно, того острого интереса к русскому, который отмечался еще 50 лет назад, уже нет. В Японии, например, массово изучали русский язык, потому что для них это был язык Гагарина, Толстого. Считалось, что если ты изучаешь естественные науки, ты должен знать русский. Им нужен был русский, чтобы в подлиннике изучать труды наших мыслителей, ученых. Вот характерный эпизод из одного японского фильма. В нем схлестнулись в спорах о Второй мировой два японца. Один говорит: «Да что ты можешь знать о войне, ведь ты даже на фронте не был?!» А тот ему отвечает: «Зато я перечитал русских классиков!» То есть уже само это сравнимо с опытом участия в войне.
Владимир Михайлович, а сколько людей в нашей стране сегодня владеют английским?
Только ли успешная экономика делает язык более конкурентоспособным в мире?
Владимир Алпатов: Не только, на это влияет довольно много факторов. В том числе и ментальные особенности людей разных национальностей. Как призналась как-то представительница саамов, малочисленного коренного народа, живущего на севере Европы, «я говорю по-норвежски, но плачу и смеюсь я только по-саамски». В немалой степени это касается и русского языка, говорить мы можем на каких угодно языках, но «плакать и смеяться» мы, пожалуй, можем только по-русски.
А как вы относитесь к увеличению числа феминативов в русском языке в последнее время? «Редакторка», «блогерка» и других?
По данным о глобальной конкурентоспособности русского языка в мире, подготовленным Институтом русского языка им. Пушкина, по итогам 2020 года.
— Используется в 15 международных организациях, занимая по этому показателю четвертое место в мире. Число публикаций в международных научных базах данных в 2019 году составило 37 559 (5-е место).
Виктория Соколикова, 25 лет, студентка РостГМУ. Знает английский, испанский, немецкий, букмол (один из двух стандартов норвежского языка) и, конечно, русский:
— На мой взгляд, интерес к русскому языку на сегодняшний день высокий.
В основном это обусловлено русской культурой, в частности, конечно, литературой. Немало моих иностранных друзей и знакомых, далеких от лингвистики, начинали читать Достоевского, Солженицына, Чехова и Толстого на своих родных языках, что, видимо, позже зажгло интерес изучать русский язык. Факультеты славистики тоже далеко не пустуют. Также, со слов моих знакомых, русский язык звучит необычно и имеет очень красивый шрифт, нашей кириллицей даже иногда украшают майки и аксессуары. Забавно видеть такое на улицах Европы.
Как изменится русский язык за 200, 300, 500 лет?
Вопрос существования и развития языка тесно связан с существованием и развитием этноса/этносов, которые на нем говорят, и территории, где на нем говорят. Будем отвечать в расчете на то, что и с русскими/русскоговорящими, и с территорией русского языка не произойдет ничего катастрофического.
Сразу можно сказать, что дать точный прогноз на 200-500 лет не представляется возможным. Может быть, уже через 100 лет наши потомки будут изъясняться беззвучными электронными сигналами «из мозга в мозг», обрабатывая за секунду очень объемные сообщения: если они и будут «на русском языке», ни о какой фонетике говорить не придется. Можно только экстраполировать в будущее те тенденции, которые очевидны уже сейчас — причем на основании узуса, то есть скорее не правил, а ошибок.
Под воздействием калькированных синтаксических моделей («Вы друзья с Иван Иванов», «Московская Тату Конвенция») будут деградировать падежи. Скорее всего исчезнет род у числительных («На вашем счете осталось двадцать один минута»). Вместе с тем сокращенное разговорное обращение («Миш», «Свет») закрепится в роли нового звательного падежа, что фактически наблюдается и сейчас.
Окончательно исчезнут мало употребимые и сейчас формы глагола, обозначающие продолженное действие в прошлом: «делывал», «говаривал». Напротив, скорее всего, появятся причастия будущего времени («сделающий», «придущий») — это удобно.
Как уже писали выше, ударение в глагольных формах типа «звонит», «томит» на коренную гласную станет нормой. Кофе станет среднего рода.
Возможно, феминитивы войдут в повседневность. Режущие сейчас многим ухо «авторка» и «врачка» станут нормой.
Огромное множество диалектизмов отомрет. С другой стороны, словари, загруженные прямо в мозг, помогут моментально узнавать их значение, если они встретятcя в тексте. Множество технических слов, знакомых нам сейчас, будут забыты, на их место придут другие. Большое количество слов будет приходить в русский язык из тех языков, с которыми он будет по географическим и политическим причинам взаимодействовать — возможно, английского, китайского, арабского. Тенденция к доместикации подобных слов сейчас отсутствует, и эти слова будут существовать в виде, фонетически близком к оригиналам. Легализуются варваризмы вроде «го» и «камон».
Многие синтаксические особенности языка, скорее всего, сохранятся из-за их удобства — например, свободный порядок слов в предложении.
Совершенно точно будет стремиться к упрощению пунктуация. Во многих случаях деепричастные обороты перестанут обособляться запятыми. Сначала пропадет сложное правило, согласно которому в предложении «Хочу купить зонтик, но не знаю какой» последнее слово не нужно обособлять запятой. Потом запятая оттуда опять исчезнет, прихватив с собой запятую перед «но».
Невозможно предугадать, выживет ли кириллица: это вопрос во многом политический. Конечно, хотелось бы, чтобы выжила: и жалко, и разнообразие всегда интереснее единообразия. Если кириллица сохранится, из нее исчезнет буква ё. Исчезнет твердый знак (будет всюду заменен на мягкий: «подьезд», «обьявление»). Исчезнет буква ы в таких словах, как «подыгрывать», «сымпровизировать»: будет и; возможно, это отразится на произношении). Исчезнет буква ю в таких словах, как «парашют» и «жюльен», в школьном курсе наконец появится правило «жу/шу пиши через у».
Возможно, при накоплении какой-то критической массы изменений в узусе, подсчитанной машинным способом, будут проводиться локальные языковые реформы — то есть закрепление явлений узуса в качестве нормы.
Все это, впрочем, довольно скучно. Хочется какого-то иного обновления языка. Неожиданного, поэтического. Вхождения в язык неологизмов, которые насущно нужны, но в языковой базе сейчас отсутствует (подобными проектами занимается, например, Михаил Эпштейн). Интересных, но не тоталитарных проектов языкового строительства.
Что будет с языком в третьем тысячелетии сочинение
Какую роль чтение книг играет в жизни человека? Этим вопросом задаётся советский и российский писатель В.А. Пьецух.
Размышляя над проблемой, автор рассуждает о том, что «вот уже пять тысяч лет, как человечество не отстаёт от чтения, хотя у него хлопот, что называется, полон рот». Писатель задумывается о практической пользе книг, которой на первый взгляд совершенно не существует. Тем не менее, «людей всё тянет к печатному слову». Действительно, далеко не всем понятно, зачем вообще нужно читать, ведь это требует концентрации внимания и свободного времени. Но многим это помогает отвлечься от повседневных задач и узнать новую, полезную информацию.
Следствием рассуждений автора является мысль о том, что люди продолжают читать, потому что хотят «освоить хотя бы часть корпуса великой литературы, чтобы приобщиться к великому знанию о жизни и о себе». Писатель подчеркивает: хотя некоторые и не совсем осознанно понимают важность книги, но «им от Бога вышло такое внушение». И мы видим, что чтение является полезным занятием для всех людей. По моему мнению, даже те, кто не совсем догадываются о его пользе, но все равно продолжают посвящать этому своё время, не теряют его зря.
Таким образом, рассуждая над обозначенной проблемой, В.А. Пьецух приходит к выводу: чтение играет огромную роль в нашей жизни. Люди «испокон веков тянутся к дельной книге по той причине, что испытывают потребность в общении с самыми светлым
Вы видите только 35% текста. Оплатите один раз,
чтобы читать целиком более 6000 сочинений сразу по всем предметам
Доступ будет предоставлен бессрочно, навсегда.
Запомни!
Когда человек любит, он проникает в суть мира. Белая изгородь была вся в иголках мороза, красные и золотые кусты. Тишина такая, что ни один листик не тронется с дерева. Но птичка пролетела, и довольно взмаха крыла, чтобы листик сорвался и, кружась, полетел вниз. Какое счастье было ощущать золотой лист орешника, опушенный белым кружевом мороза!
Текст: (1)Принято считать, что литература человечества началась с древнего шумерского эпоса «Сказание о Гильгамеше». (2)Писалось это сочинение аж в третьем тысячелетии до нашей эры, и, следовательно, изящная словесность будет постарше египетских пирамид.
(3)С тех пор было написано великое множество книг, умных и дурацких, талантливых и не сказать чтобы отмеченных «искрой Божьей», которые (в том-то всё и дело) физически невозможно перечитать. (4)Спрашивается: а чего, собственно, ради скрипели перьями, может быть, миллионы людей, обременённых даром художественного слова, зачем они недосыпали-недоедали и мучились под пытками синтаксисом, если их сочинения обречены на безвестность, если книги, рождённой в ночной тиши, никогда не коснётся человеческая рука?
(5)С другой стороны, интересно: вот уже пять тысяч лет, как человечество не отстаёт от чтения, хотя у него хлопот, что называется, полон рот (тут тебе и бесконечные междоусобицы, и кризис неплатежей), а он всё почитывает на досуге, словно это, казалось бы, зряшное пристрастие злободневно. (6)Вроде бы и практического толка от этого занятия никакого: всё-таки книжку прочитать – это не то, что делянку под картошку вскопать или починить в доме электропроводку, вроде бы и без того жизнь коротка, как заячий хвост, и глаза портить не годится, и основные вопросы бытия давно закрыты, а людей всё тянет к печатному слову, точно в нём заключена какая-то великая благодать.
(7)Что до первого пункта, то ответ на него таков: люди, обременённые даром художественного слова, пишут потому, что есть такая болезнь – писатель и этот страдалец не может не сочинять. (8)Болезнь эта весьма распространённая, особенно у нас, в России, где писатель двести лет стоял наравне с апостолами, а теперь перешёл на положение городского дурачка, бездельника и недотёпы, который не умеет даже электричество починить.
(9)Другое дело, что бывает писатель, имеющий что сказать городу и миру. (10)А бывает писатель, который только и может, что в письменном виде поделиться с публикой своими наблюдениями над вечерней зарёй, характерами современников, а то и расцветкой бабочки махаона. (11)Но при этом ни того ни другого нимало не интересует, прочитают ли их писанину или не прочитают, признает публика искромётный талант творца или не признает, и даже им неважно, выйдет рукопись в свет или навеки упокоится в ящике письменного стола.
(12)По второму пункту: люди вот уже пять тысяч лет читают книги по той причине, что им от Бога вышло такое внушение – раз своего ума мало, если ты бесчувствен, как сапог, то потрудись освоить хотя бы часть корпуса великой литературы, чтобы приобщиться к великому знанию о жизни и о себе. (13)И ведь действительно: с мудрым автором связаться через печатное слово – это совсем не то, что выяснить по сотовому телефону у Саши или у Маши, что они кушали на обед; это совсем не то, что выслушать от матери нагоняй за бестолковость и нерадение.
(14)Исключительно по той причине, что большой писатель представляет собой феномен, что он есть высший подвид человека разумного, наделённого способностью мыслить и чувствовать, как никто, его сочинения непременно следует прочитать. (15)Лев Толстой нас вдохновит своим озарением: «Мне говорят, я несвободен, а я взял и поднял правую руку». (16)Чехов насторожит категорическим императивом: «В человеке всё должно быть прекрасно. » (17)В свою очередь, Достоевский нам сообщит: «Широк, слишком широк русский человек, я бы сузил» и «Красотою спасётся мир».
(18)Следовательно, люди испокон веков тянутся к дельной книге по той причине, что испытывают потребность в общении с самыми светлыми умами, и удовлетворить её не могут ни домашние, ни приятели, ни газеты. (19)Откуда взялась эта потребность, точно сказать нельзя, но можно предположить: таковая заключена в самой природе человека как пожизненного слушателя Высших курсов, как мыслителя и творца. (20)Словом, скорее всего прав поэт Бродский: «Человек – это то, что он читает». (21)По крайней мере, человек – это не так просто, как полагают материалисты, и мыслящие особи должны быть постоянно настороже.
(По В.А. Пьецуху*) * Вячеслав Алексеевич Пьецух (род. в 1946 г.) – советский и российский писатель.
| Рассуждая над данным вопросом Вячеслав Алексеевич обращает внимание читателя |
Куда делся второй вопрос. Так делать не нужно! Нарушение логики сочинения.
Проблему текста Вы сформулировали верно, прокомментировали, привели примеры и пояснили их, смысловая связь между примерами присутствует.
Вы правильно сформулировали авторскую позицию, выразили свое отношение к ней,
Но необходимо более точно формулировать свои мысли.
.Сочинение содержит ошибки различных типов, что существенно снижает его качество.
Орфографические ошибки:
Повторящийся союз НИ, НИ, НИ (не могут ни домашние, ни приятели, ни газеты)